Худшее свойство трагедий состоит в их внезапности. Вот ты живешь обычной жизнью, а уже в следующее мгновение безоблачное небо оказывается закрыто грозовыми облаками. Чудовищный сон, спасенье от которого, казалось бы, находиться так близко — стоит лишь проснуться и все наконец вернется в норму! Вот только Беатрис не спала. Придя в сознание еще в коридоре, спустя жалкий десяток минут от того как отключилась, она была вынуждена принять реальность произошедшего. Страшась смотреть в глаза собственному спасителю, который осторожно нес ее на руках, Беатрис притворялась спящей замерев без движения.
Слишком много вещей произошло за слишком короткий промежуток времени и потому ее разум находился в состоянии хаоса. Обрывки мыслей и фраз, с трудом складывались в цельную картину и наверняка только эта заторможенность и спасала ее от продолжения панической атаки. Какой-то другой мир, монстры ее избранность — Беатрис просто не понимала, как должна реагировать на подобное.
И главное… больше у нее не было у кого спросить. Немало человек из ее группы, были выходцами из того же детдома, где она провела большую часть жизни. Не сказать, что они дружили, все же она никогда не была достаточно компанейской для этого, предпочитая проводить время в саду за книгами. Но разделяя схожую судьбу, даже не сходясь характерами их группка неплохо ладила между собой, создавая ощущение неловкой семьи со множеством братьев и сестер.
А теперь они все мертвы. В тоже время как из-за абсолютно непонятных ей фактов, её спасли от подобной судьбы. «Почему я?!» — это вопрос раз за разом повторялся в голове Беатрис с самого момента ее пробуждения, но как бы сильно она не пыталась найти ответ — тот постоянно ускользал от осознания. Зачем Бог, о самом концепте которого она никогда раньше не задумалась наделил её этими силами, запустив цепочку событий, приведших к ее спасению? Чем она была так особенна?
Все множившиеся вопросы съедали ее разум сводя с ума. И только тихие переговоры её спасителя и пугающей женщины помогали Беатрис кое-как держаться на плаву. Она не слышала, о чем они говорили — в ушах все еще звучали автоматные очереди, перекрывающиеся шокирующими объявлениями, но вот спокойствие, с которым они видели диалог укутывало ее разрушающееся сознание уютом, даря приятное чувство желанности.
Буквально ровесник дважды подставился, серьезно пострадав защищая не в последнюю очередь ее. Воспоминания о сцене его регенерации от пуль до сих пор вызывали у нее дрожь. Только представляя какую боль, он должен был испытывать в процессе Беатрис становилось дурно — и тем не менее, в его глазах не было и капли неуверенности или страха. Даже больше, за брошенным им вскользь взглядом, перед появлением женщины с тенями, читалась явное облегчение и решительность. Что-то видя в Беатрис он, выглядел так, словно было готов бросаться под пули сколь угодно раз, если это потребуется. И хоть это были лишь ее домыслы, но Беатрис хотелось верить, что за этим стояло нечто большее чем защита другого «козыря» — все же он защитил и двух других, «обычных» людей.
Ее жизнь оценили намного выше чем она когда-либо могла подумать и потому до крови прикусив губу Беатрис держалась. Не для себя, но, чтобы оправдать чужие ожидания, как и много лет до этого. Так всегда было проще. Намного проще.
От погружения в свои мысли ее оторвал нарастающий шум в которой Беатрис могла разобрать лишь отдельные команды: «Здесь», «Сюда», «Нужна помощь». Потеряв счет времени, она даже не сразу поняла, что они уже порядком прошли — достаточно чтобы оказаться в месте сбора выживших. Различив даже за общим гулом недовольное «цыканье», раздавшееся справа, Беатрис отставила размышления на задний план погрузившись в слух — ожидая пока ей скажут, что нужно будет делать.
— Ждите здесь, я постараюсь решить все по-быстрому, — было коротко брошено женским голосом, в котором она признала ужасающую женщину с тенями. Звать ее подобным образом было неуважительно и потому, когда подвернется возможность следовало узнать ее имя. Несший её, никак не ответил, а в следующее мгновение ощущение присутствия женщины пропало.
— Мы пойдем искать своих, — раздался позади голос Рашель, — если что-то потребуется — найдете, — в ее тоне отчетливо ощущалась нервозность и опаска. Не лучшая комбинация чтобы показывать её перед хищниками.
— Хорошо, — на этот раз он снизошел до ответа, судя по ощущениям слегка повернув голову. Торопливые шаги известили о том, что в каком-то смысле они остались наедине. Идеальная возможность наконец-то поблагодарить его за оба спасения. Вот только по итогу благодарившей оказалась не она, — спасибо, за то, что ты выжила… и прости, — от количества вложенной в эти слова тоски у нее ненадолго перехватило дыхание. Каков же был вес тревог что он возложил на себя, чтобы так беспокоиться за нее? Не желая разрушать интимность момента, ровно, как и, не зная, каким образом вообще могла бы ответить на подобное, Беатрис промолчала, отложив благодарность на более подходящее время.
Неспешно тянулись минуты, окружающий шум нарастал и словно становился ближе, а они так и продолжали молча стоять. Умиротворенность атмосферы позволяла ненадолго обособиться от мыслей, что более чем устраивало Беатрис. Постепенно она даже начала засыпать по-настоящему, придавленная нахлынувшей усталостью от переставшего вырабатываться адреналина. Легкий ветерок доносил до нее легкий запах гари и химикатов, но своей теплотой заслонял неудобства от них. И ровно в момент, когда Беатрис уже начала проваливаться в дрему, рядом с ним раздался бодрый голос:
— Все — я договорилась, — который тут же дополнился ворчанием, — чертовы бюрократы, сначала они значит говорят: «Пожалуйста, как можно детальнее», а потом бледнеют и простят остановиться, когда я, по доброте душевной, отдаю всю себя их просьбе. Пфф… неженки, — презрительно бросила она.
— Мисс Рашель просила передать что отошла к своим, — никак не комментируя ее слова, поделился держащий ее.
— Да, знаю — мы успели пересечься. Она на какое-то время застряла здесь, пока местные медики ее не подлатают, так что договорились решить организационные вопросы уже по приезду домой. И к слову об этом, — голос стал ближе и Беатрис несколько раз потыкали пальцем в щеку, — просыпаемся сонное царство, пора кое-что прояснить. Разлепив глаза она в первую очередь попыталась встать на ноги, но рука женщины, опустившаяся на ее живот, остановила Беатрис, — да не дергайся ты так, — тут же прилетело замечание, — мало ли что с тобой случилось после контузии. Нормально себя чувствуешь?
— Да…, — поспешила подтвердить Беатрис, но ее голос прозвучал куда тише чем она того хотела.
— Ну в целом я так и думала, — кивнула женщина, — просто надо было убедиться, а то мало ли что. Не говоря уже о том, что у меня нет аптечки в машине, — отрешенно пробормотала она, отведя взгляд в сторону, — ну, не суть. Беатрис, так? — глядя ей прямо в глаза уточнила она и получив короткий кивок продолжила, — не знаю нужно ли представляться…
— Кхм, — вероятно из-за переизбытка наглости в этой фразе поспешил перебить ее парень, за что удостоился хмурого взгляда.
— Ну как бы то ни было, можешь звать меня Роза, — закончила предложение она, — и с этого момента тебе придется жить с осознанием факта что я твой опекун.
— Вы… мой опекун? — опешив от подобного поворота событий тупо переспросила Беатрис, не обнаружив признаков лжи на лице той.
— Ага, прошу любить и жаловать, — улыбнулась Роза, — мне немного пошли на встречу упростив процедуру, так что официальные документы доставят потом, ну, а так — это уже свершившийся факт.
— Вот как… — прошептала Беатрис, откровенно не зная, как реагировать на подобную информацию.
— Я вообще хотела удочерить тебя раз уж суть да дело, но помочь с этим они уже не смогли как бы сильно я их не запугивала, — как ни в чем не бывало продолжила рушить ее мироустройство женщина, — вернемся домой я конкретно так потрясу знакомого юриста, чтобы он подготовил бумаги поскорее.
Каждый сирота так или иначе мечтал о том, чтобы у него появилась семья и сама Беатрис не была исключением. Она делала все что у нее не попросили бы. Стремилась стать идеальной чтобы выбрали именно её. Но время шло и от детской надежды не осталось и следа. Лишь прошлые привычки остались с ней помогая приспособиться к окружающей среде. И вот в один момент, женщина которую она никогда до этого не видела, врывается в ее жизнь в самый абсурдный момент той. Одними словами напрочь перекрывает не успевший даже быть осознанным страх от нападавших с оружием, а потом как ни в чем небывало, заявляет, что удочерит ее.
Казалось бы, прошедшие события уже давно переполнили чашу удивления Беатрис, и ее уже ничего не могло выбить из колеи. Но судя по увлажнившимся глазам, это оказалось настолько далеко от правды насколько вообще могло бы быть. Пару раз шмыгнув носом, она вытерла притаившиеся в уголках слезы, тыльной стороной ладони.
— Спасибо… спасибо, — только и смогла прошептать она, с трудом удерживаясь от того чтобы не разрыдаться.
— Ну все тише-тише, — оглянувшись по сторонам принялась утешать ее Роза, — а то люди знакомые со мной только по слухам опять неправильно все поймут, — в противовес своим же словам, она не выглядела ни капли обеспокоенной подобным исходом.
— Довела студентку до слез прежде чем увезти ее с собой, — ровным тоном подытожил происходящее так и не опустивший ее парень, — твое «внезапное удочерение» со стороны нельзя посчитать ничем иным кроме похищения.
— Твое мнение будет учтено, — закатила глаза Роза прежде чем наступить ему каблуком на ногу. Спустя пару секунд полного молчания в которые они втроем переглядывались между собой, та наконец, уточнила, — что вообще ничего?
— Вроде того, — пожав плечами ответил он.
— Справедливо, — хмыкнула Роза, наконец убирая ногу, — ладно потопали уже — у меня нет никакого желания находиться тут сверх необходимого.
— Давайте я хоть слезу… — осторожно предложила Беатрис, достаточно успокоившись чтобы начать чувствовать смущение.
— Да лежи уже, — отмахнулась Роза, поворачиваясь и направляясь в сторону входа. С легким толчком ее понесли следом, — тут осталось всего ничего до стоянки. Да и мало ли когда еще представиться такая возможность, — заговорщически пробормотала она.
— Перестань пытаться смутить Беатрис, — пришел тот к ней на помощь, пока она сама медленно заливалась краской.
— Я вообще-то пытаюсь смутить тебя, — тут же парировала Роза.
— Удачи, — хмыкнул тот.
— Тебе она понадобиться куда больше моего, — тоном не предвещающим ничего хорошего пообещала женщина. Беатрис даже не пыталась вставить хоть слово, чтобы случайно не разрушить возникшую дружескую атмосферу, в которой так приятно было забыться.
Как и говорила Роза, пройдя совсем немного они уже оказались около главного выхода. Сновавшие туда-сюда люди, вне зависимости от своей профессии спешили освободить для них место, либо после секунды шока осознания, либо по приказу знающих коллег. Их компания непроизвольно притягивала взгляды, что в ее положении было очень смущающе, благо большая их часть доставалась вышагивавшей немного впереди женщине. Дойдя до конца, она расслабленно потянулась, после чего достав из кармана карточку пропуска с силой бросила ее в ближайшую стену сопроводив это словами:
— Ноги моей здесь больше не будет! — несчастный пластмассовый прямоугольник вошел в стену почти-что наполовину. Похлопав в ладоши с чувством выполненного долга, Роза, подходя к машине. Прежде чем снять сигнализацию ключом, она ехидно посмотрела на припаркованный рядом автобус покачав головой, — ну вот молодежь мы и столкнулись с проблемой, — открыв водительскую дверь, но еще не садясь внутрь, улыбнулась она, — мест у меня в машине — два, а пассажиров — три, и нам надо что-то сделать с этой арифметикой. На выбор два варианта: либо вы едете на одном месте, либо кому-то придется прокатиться в багажнике.
— Я поеду в багажнике, — не мешкая ни секунды отозвался парень. Глаза Розы сузились, и она хищно ответила:
— Неправильно. Залезайте давайте, — после чего своими действиями подала пример. Вздохнув и кивком извинившись, ее носильщик осторожно опустил ее на землю и открыв дверь под полный ликования взгляд Розы уселся на сидение приглашая ее следом. Отбросив смущение, Беатрис последовала за ним, и не успев даже толком усесться ему на колени была придавлена перегнувшейся со своего места Розой, которая ловко застегнула на них ремень безопасности вдавливая друг в друга, — если будет приставать — бей по яйцам, если не будет — бей по его пустой голове, — нравоучительно подняв палец проинструктировала она Беатрис.
— Ну и к чему все это? — не удостоив даже вниманием последнюю фразу поинтересовался тот.
— Здрасьте, — праведно возмутилась Роза, — а неофиту кто будет объяснять ее способности? У меня в багажнике ужасная акустика — даже пока двигатель заглушен тебя едва будет слышно в салоне оттуда, — Беатрис даже пару секунд подумывала над тем чтобы уточнить каким образом она об этом узнала, но вспомнив опыт Рашель, благоразумно решила промолчать.
— Я бы мог просто сказать тебе номер по списку, — предложил тот.
— Работа водителя — вести машину и ни на что не отвлекаться, чтобы потом не случилось аварии, — нравоучительно заявила она, попутно выезжая задом с парковки, не глядя ни в одно из зеркал, — не говоря уже о том, что я и так порядком за день наговорилась. И вообще ты у нас ВрИО этого твоего Воинства пока-что, так что давай, просвещай пополнение пока мы будем ехать.
— Беатрис, — не став больше спорить с Розой обратился он к ней.
— Да? Я слушаю… — наблюдая за его лицом в отражении пробормотала она.
— Начнем с того что еще не факт, что к этому моменту твоя способность пробудилась. А в случае моей ошибки — пробуждаться будет в принципе нечему. Но как бы там ни было с этого момента тебе нужно быть куда осторожнее и на всякий случай носить с собой хотя бы бинты, — серьезно предупредил он ее.
— Но ведь Вы…
— Способности каждого Воина Господнего по большей части уникальны. Среди тех что достались тебе нет регенерации, но есть своя цена, — пояснил тот, — Слушай внимательно, — дождавшись ее кивка он продолжил, — твоя способность состоит в том, что повреждения, тех кто любит тебя в значительно уменьшенном масштабе частично переносятся на твое тело, в свою очередь уже твои повреждения переносятся в полном объеме тем, кого любишь ты.
— Теперь понятно почему ты не хотел рассказывать в таком-то положении, — хмыкнула Роза, как только он закончил. Мозг Беатрис все еще обдумывающий как реагировать на потенциальное наличие у нее такой способности среагировал не сразу и потому прошло добрых пять секунд прежде чем она сжалась от смущения.
— Понятно почему мне надо быть острожной, — кое как справившись с ним, пробормотала Беатрис.
— На этот раз без всяких задних мыслей спрошу, — повернув в их сторону голову произнесла Роза, — а то ж вы оба никогда не додумаетесь уточнить — что конкретно ты подразумеваешь под любовью? Платоническая, родительская, братская или ну ты понимаешь — та которой занимаются? — не особо завуалировав, поинтересовалась Роза, вызывая у Беатрис очередной приток крови к лицу.
— Зависит от того что владелец способности вкладывает в это слово, — после пары секунд размышлений дал тот ответ.
— Я никогда о таком не думала… — в школе она целиком сосредотачивалась на учебе, не имея как такового времени на то чтобы думать об отношениях и с переходом в академию ничего не поменялось. Воспитателей в детском доме она скорее уважала, чем любила, так как вынужденные следить сразу за многими они не то чтобы могли уделять особое внимание отдельному ребенку. По крайней мере не ей.
— Ох какие твои годы, — мечтательно пробормотала Роза, — успеется еще, но в любом случае ранить себя и уже тем более ранить тебя мы все равно не позволим, ну по крайней мере если один сорвиголова не будет просто стоять под пулями в следующий раз, — и не дав ей как следует оправиться от этих слов, продолжила, — маленькой раны на руке же хватит чтобы проверить не проявилась ли вдруг способность?
— Полсантиметра в глубину — иначе даже если перенос и состоится он будет незаметен, — выдал он свой вердикт, — и учитывайте, что оба участника испытывают боль соразмерную изначальному ранению.
— Ничего, прорвемся — где наша не пропадала, да Беатрис? — беззаботно заявила Роза, своим позитивом, не оставляя пространства для иного ответа:
— Да, я справлюсь.
— Вот это моя девочка! — вторя своим словам Роза протянула правую руку гладя девушку по голове. Теплота прикосновения вызывала небольшое головокружение и сильно успокаивала. Повернувшись посмотреть на пробегающим за окном пейзаж, когда Роза вернулась к управлению автомобилем, Беатрис осознала, что эмоциональные гонки успели ее порядочно вымотать.
Последний порыв решительности забрал у нее остатки энергии и под мягкое укачивание мчащегося по дороге автомобиля которому вторил тихий шум двигателя она сама не заметила, как уснула.
Проснувшись от мягкой остановки Беатрис поняла где находиться только когда рука, находившаяся между ее головой и стеклом, чтобы она случайно не ударилась, вернулась на колено к своему обладателю.
— Ну что за молодёжь пошла, — ухмыльнулась Роза, глядя на то как она приходит в себя, — только сегодня встретились и уже переспали.
— Ты наблюдала за всем процессом — кем это тебя делает? — последовал ответ еще до того, как Беатрис успела утонуть в смущении.
— Ты с каких это пор шутить научился? — хмыкнула женщина, — ну ладно один-один. Мы кстати уже приехали спящая красавица, — и правда осмотревшись вокруг Беатрис увидела лишь абсолютно незнакомый до этого город. Выбравшись и дождавшись пока выберутся они, Роза поставила машину на сигнализацию и обратилась к парню: — завозить тебя домой — слишком большой крюк. Сам дойдешь не маленький. Если по дороге к тебе пристанут подозрительные личности — не забудь убедиться, что их тела не найдут. А на сегодня уже навоевались так что отбой. Встретимся на неделе если что.
— Спокойной ночи, — кивнув Розе и поочередно посмотрев на них обоих, пожелал он, тут же откланявшись уходя домой.
— И нам тоже уже пора, — подтолкнула она Беатрис за плечи в сторону дверей дорого выглядевшего небоскрёба. Не останавливаясь бросила: «Даров» консьержу, который сразу же поспешил сделать вид что не заметил их и пропустив ее вперед зашла в лифт. С тихим звоночком он довез их до двадцать-четвертого этажа, на котором оказалась ровно одна дверь. Открыв ее Роза, вальяжно зашла внутрь и затянув Беатрис за собой за руку.
— Теперь это твой новый дом! — торжественно сообщила она с порога, — я редко задерживаюсь тут надолго, так что он немного пустоват, но как говориться в пустоте — да не в обиде. Ванная налево — все остальное тоже где-то есть, — разуваясь продолжила объяснять она. Дождавшись пока туфли Беатрис окажутся рядом с ее собственными та пару секунд их разглядывала после чего заявила, — завтра идем тебе за одеждой, а сегодня возьмешь один из моих халатов. Мой руки, а я пока посмотрю, что есть из еды, — не дожидаясь ее ответа Роза пружинной походкой удалилась в сторону оной. Беатрис ничего не оставалась кроме как последовать приказу, и после недолгой возни уже сидела за столом напротив улыбающейся женщины.
— Как хорошо, что у меня всегда есть стратегический запас роллов, которые не надо разогревать, — кивнула та сама себе ставя тарелку с ними на стол, после чего нагнулась и достала стеклянную бутылку, — не рисовая, но тоже пойдет, — посмотрев на этикетку пробормотала Роза, принявшись разливать ту в заблаговременно подставленные чашки.
— Но я же не могу еще пить… — попыталась было воспротестовать Беатрис, но тут же была остановлена властным голосом:
— Детям после шестнадцати лет разрешается пить с разрешения и в присутствии опекунов или родителей. Второе это только вопрос времени, ну, а сегодня придется пользоваться первым, — заявила она, подтолкнув стакан поближе к девушке.
Зажмурившись та сделала большой глоток тут же закашлявшись, когда ее горло обожгло болью. Разошедшаяся после этого по телу теплота лишь немного скрасила это чувство.
— Ну вообще ее положено пить маленькими глотками, — показывая пример протянула Роза, — но я уважаю твой настрой. Ты уж не серчай, но пьяные куда честнее и впредь я не буду пользоваться такими дешевыми уловками, но сегодня особый случай, — покачивая чашку в Руках серьезно произнесла она, не отводя взгляда от Беатрис. Из-за подобного внимания та на автомате сжалась, подтянув под себя ноги, — своей улыбкой ты можешь обмануть себя, нашего дурочка или других людей — но только не меня. Я не люблю пользоваться этой способностью чтобы лезть другим в душу, по крайней мере если это не будет весело, но раз уж я теперь несу за тебя ответственность — то просто не могу не вмешаться. Так что скажи мне моя милая Беатрис, почему в твоей тени я вижу лишь руины? И что более важно почему ты убедила себя в том, что это нормально?
— Я… не понимаю, о чем вы говорите… не понимаю, со мной правда все нормально, — прошептала девушка, выдавливая из себя улыбку.
— Да? А почему же ты тогда плачешь? — до того, как Роза не обратила на это внимание сама Беатрис даже не замечала, как ее лицо прочертили две полоски слез. Как бы сильно она не пыталась заставить их остановиться, капли все продолжали литься замутняя ей обзор.
— Я не понимаю… — только и могла что повторять она пытаясь вытереть их.
— Тише-тише, — моментально оказавшаяся рядом Роза, обняла ее, — я здесь. Тебе больше нет смысла беспокоиться. Кто бы не сделал это с тобой — он либо уже мертв, либо умрет только попробовав приблизиться. Я тебе это обещаю как твоя новая мама…