Из блокнота И. Ю. Лушникова
«…Речицын съездил на уровень 16. Подтвердил: Смолёв погрузился в стазис.
Соображение: Местным невмоготу в областях нормального времени. Женщинам тоже, кроме Маринки, а в прошлом — Марины-моей и, вероятно, Марии Акимовой. Мне везде более-менее, но лучше всего в области нормального времени. Вопрос: не станет ли мне худо в области мертвого времени?
Подлежит проверке. Да все равно идти туда нужно, так что проверится попутно.
13 июня
Неделя как прорвался на Завод / проник на объект 31. По случаю юбилея делаю исключение и разбавляю дневниковую сухость некими рассуждениями. Это для своей памяти, для Маринки-маленькой (мало ли что со мной случится) и для Коммодора (мало ли что случится вообще). Не знаю почему, но эти рассуждения могут оказаться важными. Я так думаю (с).
Рассуждение первое. Вернее, вопрос. К самому себе. Для чего я сюда прорывался?
Помнится, объяснял это Маринке-маленькой. Без моей Марины жить незачем, всепоглощающее чувство и т. д. Так и было, и на той стороне, в Поселке, в Городе, на периметре, в отделе Коммодора тоже так было. Правильный позывной он мне выбрал. Мания она и есть мания.
Но это не ответ. Потому что совершенно не думал о том, что дальше. Ну, предположим, застал бы ее живую. И что дальше-то?
На самом деле застал ее дочь, точную копию, мне анализ ДНК никакой не нужен, я знаю, что эти мать и дочь генетически идентичны. Это абсолютно не значит, что я отношусь к Маленькой так же, как к ее маме. Ничего подобного, Боже упаси! (Смолёв, кажется, относился так же, но я не он).
Марины нет, есть ее дочь. Только это ничего не меняет. В смысле, что ответа на вопрос “что делать?” (привет классикам) у меня нет.
Еще раз: допустим, была бы Марина жива. И что? Оставаться здесь до конца дней? Жить долго и счастливо и умереть в один день? Ха. А для воспроизводства будущих поколений надро накопить спермы миллион пробирок, и мужиков тоже заставить, пробирки заморозить, и пусть будущие копии нынешних девчонок оплодотворяются, а потом их копии и т. д. Так, что ли? А все равно это процедура конечная. В историческом масштабе если судить, все прервется весьма скоро. Да еще раньше прервется, потому что партеногенез этот чисто женский. Речицына не воспроизведешь, а без него все рухнет через пару лет. Максимум.
Ну так что? Плевать на будущее, прожили бы для себя, и ладно? Грустно…
Или пытался бы я мою Марину вытащить отсюда? А она согласилась бы? На ней столько было здесь завязано, и на Маленькую теперь все это легло. А она, Маленькая, согласится, если я вдруг предложу?
Надо спросить Речицына, а он согласился бы уйти, оставив здесь всех прочих, включая Местных? По сути, не оставив, а бросив.
Сдается мне, я и сам не согласился бы. Но это время покажет. Может быть. Надеюсь, будет хотя бы что показывать.
Рассуждение второе. Оно вытекает из первого. Необходим план действий. Направленных все равно на поиски выхода, но хотелось бы такого выхода, который не для одних лишь избранных.
а) Посетить уровень 16. Речицын и Вялкин страхуют. Потыкаться там. Вдруг есть двери, люки, ворота и т. д.
б) Выйти из дальней оранжереи Отшиба. Качественно обследовать, по максимуму. Возможно, несколько раз, после смены пейзажа.
в) Раскурочить выходную дверь в Слободке. Нет, сначала зайти по территории на ту сторону корпуса, посмотреть извне. А потом, если понадобится, курочить изнутри.
На данный момент не могу решить, что перспективнее и, соответственно, приоритетнее. Интуиция молчит. Ладно, очередность по обстоятельствам.
Важно: желательно делать все это с Маленькой вместе. Вернее, так: первый раз сам, а дальше вместе. Думаю, перепонки ее пропустят. Скажу им: эта девочка со мной.
Да, еще обойти весь периметр. Снаружи сколько раз обходил, теперь изнутри разок. Медленно, вдумчиво.
(Конец рассуждений.)
Что-то Маленькая задержи…»
***
В дверь постучали, приоткрылась щелочка. Петя, громким шепотом:
— Игорь Юрьевич! Вы спите?
— Давно не сплю, Петр. Доброе утро! Что случилось?
— Не-не, у нас все тихо, а просто Маришка звонит. Подойдете?
Легка на помине, улыбнулся Игорь. Поспешил в холл, к настенному переговорнику.
— Марина, привет! Эк ты запропастилась…
— Здравствуйте, Игорь! Нет, у меня все в порядке. Просто работы много было срочной…
— Да я понял…
— А потом не стала звонить, у вас же ночь была, а у нас утро началось как раз, ну я и начала наших обследовать, и завертелось, забыла обо всем, простите!
— Ты мне это прекрати, — деланно строго сказал Игорь. — Вот еще «простите»! Обследование — это святое! А у меня к тому же всего-навсего восемь утра. Так что нормально. Единственное — ты, наверное, устала безумно…
— Нет, я ничего, — заверила его Марина. — Та ночь, когда к Местным вызвали, конечно, суматошная была. А потом ничего. — Она помедлила и сообщила с гордостью: — Знаете, с обследованием я, кажется, справляюсь! Нервничала, это же мое первое такое, мама ежегодно проводила, я только чуточку ассистировала, а теперь мне Ольчик с Ирчиком ассистируют. Вот, а как начала, так и успокоилась. И все получается! С тремя мамами уже закончила, и с Иришкой успела, теперь буду анализы расшифровывать, а завтра остальных девчонок очередь, а потом мужчин. Игорь, пойдете обследоваться? Вы когда последний раз обследовались? Ну, там, у себя…
— Не помню, — ответил он. — Честно, не помню. Так что давай, включай меня в список.
— Уже включила! — Сквозь помехи Игорю послышались радостные нотки. — На послезавтра по вашему счету времени, первым из мужчин, как вам?
— Знаешь что… — Ему пришла в голову идея: — Давай я лучше буду последним? Я тебе позже объясню резоны, ладно?
— Конечно! Как скажете! Тогда, получается… у вас же сегодня воскресенье? Значит, в четверг. Ура! — Маринина оживленность сменилась озабоченностью: — А ничего, что я с этим всем застряла? Вы же на меня рассчитывали, а я, вот… Вас задерживаю…
— Ничего, девочка. Ты молодчина, я тобой горжусь! А четыре дня мне как раз пригодятся. Тоже позже объясню.
— Спасибо… А у мам состояние не очень хорошее. Гипотонический синдром у всех, и мышечный, и кардиальный, а на ЭКГ зубец Т депрессивный… Даже у тети Эли, хотя она и не рожала, не получилось у нее, но она нам все равно как мама, а вот состояние тоже не особенное… А у Ирины все хорошо, ну еще биохимию расшифровать, но я уверена… Ой, да что я, как будто вы профессор медицины! Вы скажите, придумали что-нибудь?
— Во-первых, рассказывай все, что считаешь нужным. Если я чего не пойму — спрошу, а ты мне объяснишь. Договорились? Молчание знак согласия. — Банальности несу, упрекнул себя Игорь. — А во-вторых, да, придумал кое-что. Но поначалу должен испробовать придуманное сам и только сам. А там и ты свою работу закончишь, и ко мне подключишься. Хорошо?
— Хорошо! Спасибо вам! Я побегу?
— Беги-беги. Только силы соразмеряй. Удачи тебе!
Нужно ли было рассказать об уходе Смолёва? Игорь решил, что правильно промолчал. Марина эмоциональна — в маму… и к тому же еще далеко не взрослая, по какому ходу времени ни считай. Так что эти новости — потом. Надо будет на всякий случай остальных предупредить.
Петю предупредил сразу, тот понимающе покивал.
Сели завтракать.
Обследование — это хорошо, размышлял Игорь. Странно, что ни в отделе 31/3, ни в департаменте 31 не озаботились всесторонне меня обследовать… нет, даже не обследовать, а исследовать. Снять все мыслимые характеристики всех до единой систем моего организма — частотные, фазовые, амплитудные, специфические какие-нибудь медико-биологические. Коммодор же допустил, а за ним и его начальство, что я действительно могу преодолеть оболочку. Странно, что и я сам об этом не подумал. Хотя нет, это как раз не странно: я тогда только о прорыве думал. И о Марине, конечно… Но они-то, профессионалы, как же так? Вот я прорвался — значит, надо искать людей с таким же, как у меня набором этих самых характеристик! И запускать на прорыв их тоже! А то и брать спецагентов каких-нибудь, ученых всяких, кого угодно, и корректировать их характеристики, подгонять под мои. Это, наверное, уже фантазия… хотя, с другой стороны, откуда я знаю, чего достигли нынче биотехнологии… не моя специальность.
Но они, профессионалы, даже минимума не сделали. Промониторили стандартно, подкачали физически, да и все. Русская беспечность? Ага, китайские товарищи вообще саркофаг над свои объектом воздвигли, а американские «партнеры» аттракцион устроили…
Ладно, проехали. А Маленькая — она пусть меня обследует по максимуму. На это времени потребуется, скорее всего, не один день — вот и пойду последним, чтобы других не задерживать.
— Еще кофейку, Игорь Юрьевич? — спросил Петя.
— Давай, Петр, спасибо.
Четыре дня… Сегодня, если Саша здесь, — вниз, в мертвое время. В Tempo Muerto. А дальше видно будет. Или не будет.
«Малый вперед» у меня уже был, вспомнил Игорь. Теперь — средний вперед.