— Что там?!
Мы с Агнией одновременно задрали головы. На пару секунд солнце заслонило нечто, которое можно было бы принять за большую темную тучу, похожую на корабль… Точнее, корабль, напоминавший черную тучу. И летел он, определенно, в сторону школы.
— Нападение? — предположила я и сразу же, словно по мановению волшебной палочки, приняла боевую ипостась.
Агния тотчас перекинулась Метлой и зависла в полной боевой готовности — садись да лети. Так я, впрочем, и сделала. Конечно, в школе Кощей со своей охранной травой-муравой, Лесовик, Добрыня Горыныч, да и детки сами себе волшебники. Но, кто знает, что за нечисть на летучем корабле пожаловала.
— Ты летать-то еще не практиковалась, — напомнил Васенька.
Это верно, а что поделать? На метле всяко быстрее, чем пешком. А ступа — так она с выходных еще не отпыхалась, бедная. Летать на длинные расстояния ей привычно, а вот катать на себе дюжину проворных детей — нет.
Вопреки ожиданию, полет на Метле удался с первой попытки. Во-первых, потому, что Агния была не простым воздушным транспортом, а разумным. Ее не надо было заколдовывать, главное, указывать направление и вовремя предупреждать о поворотах. А во-вторых, с координацией у меня всегда все было в порядке. Главное, сохранить равновесие, особенно когда Метла, как ракета, взмывала в воздух или резко сворачивала, торопясь на выручку детям. Останавливать ее побаивалась, потому держалась крепче руками и ногами, чувствуя, как напрягаются при этом мышцы. Вот это тренировочка с утра пораньше. Пожалуй, если ввести в практику ежеутренние полеты, к возвращению Людмилы я стану настоящей акробаткой, гибкой и крепкой.
— Чтобы тонус поддержать, на Метле учись летать, — пропела я на ходу, но без тени веселости.
До смеха ли, когда в школу явился не пойми кто, не пойми на чем и, главное, не пойми зачем.
К тому моменту, как мы с Агнией добрались до главного терема, летучий корабль уже стоял припаркованным на центральной лужайке. Огромная ладья даже со спущенными парусами казалась весьма внушительной и слегка неуместной. Это как если бы возле сельской школы нежданно-негаданно приземлился Боинг последней модели.
— В сравнении с ним я — пережиток прошлого, — расстроилась Агния. И, перекинувшись девушкой, рассматривала летучий корабль с приоткрытым от удивления ртом. — Вот это да-а-а-а…
— Ничего особенного, — возразила я, принимая привычный человеческий облик. Школа не горела, криков о помощи изнутри не доносилось. Наоборот, было тихо. Подозрительно тихо. — Идем в школу, потом на корабль полюбуемся.
Еще на крыльце меня встретил Санёк. Его курчавая рыжая борода, как и шевелюра, была всклокочена, словно ее кто-то долго и настойчиво трепал. Кокошник сполз на бок, а в глазах застыла паника.
— Ох, вот и ты, Яга Мила, — выдохнул он, приложив ладонь к груди. — А это кто?
— Метла новая, Агния, — представила я.
Но Санёк ее даже не поприветствовал. Не потому, что забыл о вежливости. Просто его сейчас волновало что-то другое. Очень сильно волновало. Я еще никогда не видела нашего Лесовика таким измученным и встревоженным. А ведь еще только раннее утро.
— Ты это, иди своим задание дай на пару часов и к Кощею топай, — посоветовал Санёк. — Для тебя там тоже дело найдется.
— Какое дело? — насторожилась я. — Что, вообще, происходит? Почему к нам прилетел это чудной корабль? Кто на нем прибыл?
— Кто-кто, — раздраженно буркнул Санек. Глянув на корабль, запустил пятерню в бороду и дернул с такой силой, словно собирался от нее избавиться. — Знамо кто. На таких кораблях кто попало по небу не плавает. Токмо важности всякие.
Произнеся последнюю фразу, Санек сплюнул на землю и растоптал носком красного сапога. Так, сдается, он хотел бы поступить с тем, кто явился в школу ни свет ни заря.
— И что же это за важности? — Мне как будто передалась нервозность Лесовика. Стоило посмотреть на его дергающийся глаз, как внутри тугим ужом свернулось раздражение. — Не томи, Санёк. Кто прилетел и с какой целью?
— Молодец Иван явился, — не скрывая презрения, проговорил Лесовик.
Как будто это все должно было объяснить.
Мы с Агнией обменялись одинаковыми ничего не понимающими взглядами, и я снова уточнила:
— Иван, это который царский сын?
Насколько мне известно, имя довольно распространенное. Наверняка и в Заземелье тоже. Мало ли Иванов тут разных шастает. Правда, не у всех из них в услужении имеются летучие корабли.
— Ты что, Мила, мухоморов с утра объелась? — истерично охнул Санёк и снова дернул себя, на этот раз за волосы. — Какой, к кочерыжкам, царский сын? Главный инспектор Гадстванудного, вот какой Иван.
Стало еще непонятнее и удивительнее. Про некое Гадство, да к тому же Нудное слышала я впервые. В отличие от остальных обитателей Заземелья. Санек говорил о нем так, словно все должны быть в курсе. А я как бы нет…
Ситуацию спасла Агния. Ей знать некоторых подробностей школьной жизни еще не полагалось, так что и спрашивать она имела полное право без стеснения.
— Инспектор чего? Какого гадства?
— Нудного, — вздохнул Санёк. Стащил с головы кокошник и кое-как попытался пригладить растрепанные волосы. — Главного по Академиям, а также Делам Современных Тварей Ведомства, Осуществляющего Надзор и Управление Делами Нравственного Обеспечения и Единообразия.
Что ж, это многое объясняло. И осложняло.
Теперь стали понятны и странный внешний вид Лесовика, и его нервозность. Когда с утра пораньше и без предупреждения прибывает проверка – жди беды. Вот мы, похоже, и дождались откуда не гадали. Судя по тому, как у обычно спокойного и уравновешенного Санька дергается глаз, Иван этот — тот еще нудный гад.