Глава 3
Бойцы дожидались меня в проулке, продвинулся вперед. Мел с мрачным видом кивнул в знак поддержки, и мы снова побежали. Воистину бег для легионера — это наилучшее благо.
Новое место для остановки нашли в начале квартала ремесленника, если судить по вывескам. Вломились в первую попавшуюся дверь, предварительно заглянув в окна, чтобы не вышло, как в предыдущий раз. Болтун свалил безмятежное тело Вилки на пол между верстаков, прежде кто-то заботливый подстелил туда стружку. Без приказа безымянный для меня боец занял место возле окна. Как показала практика — это не самый действенный способ для обнаружения Проклятых, но помимо них тут попадаются и обычные воины. Так что пусть сидит.
— Болтун, ты как ее убить смог? — хрипя от усталости, спросил Мел. — Она же нас держала под контролем.
— Дык амулет. У нас в роду все воины такие носят, — ответил парень, отдышавшись после пробежки с бесчувственным телом на плечах.
— Свезло, — спокойно сказал я.
— Как она нас нашла? — в свою очередь спросил Болтун.
— Думаю, вычислила по следам от тех бойцов, что мы положили в том доме. Если судить по цветам их формы, они были заодно, — высказал я свое предположение.
— Может и так, — неуверенно подтвердил Мел.
— Ты вообще зачем нас в то здание потянул, где вражеские бойцы засели? — не унимался я. Хоть после столкновения с Проклятой мы только чудом и выжили.
— Удобное расположение на пересечении улиц, легко контролировать подходы.
— Хм, — все вояки думают одинаково, по крайне мере, низшие чины.
Повисла пауза, заполненная суетой и шорохом располагающихся солдат.
— А вообще кто она такая? — послышалось от окна.
Все разом посмотрели на сидящего на верстаке Мела.
— Думаю, одна из братьев Блайна, — неуверенно ответил тот.
— Она же э-э-э… не мужик, — высказал очевидную вещь Болтун.
Мел почесал затылок и начал объяснять:
— У Блайев, если рождается девочка, то они ее, как войдет в женскую пору, продают в бордель или еще кому. Но тут случилась незадача — родилась девочка с очевидным даром. А таким ресурсом даже они не станут раскидываться. Так и появилась Небесная Мола.
— А чего небесная-то? — полюбопытствовал я.
— Не знаю, об это в книгах не написано.
— И что там у вас есть про всех Проклятых?
— Нет. Но чем известнее Проклятый, тем больше про него информации. По некоторым выделены целые тома.
— Если пришли Блаи, значит и Шестой тут, — печально подытожил я.
Шестой, или Мертвая Тишина, встречу с ним мы уже точно не переживем. Если верить слухам, люди мрут подле него толпами.
Я присел возле Вилки, тот, разинув рот, бессловесно спал. Счастливчик. Надо подумать, куда бы его спрятать так, чтобы не нашли ни враги, ни наши. В первом случае его просто прирежут, во втором повесят после трибунала.
— Какого Безза, — выкрикнул Мел, соскакивая на пол.
Я вскочил, разворачиваясь. Безымянный боец заваливался на бок с почти перерубленной шеей, за его спиной стоял Тольм с окровавленным мечом, взгляд пуст, как у покойника. Мгновение замешательства, и Болтун врезал предателю в челюсть, тот свалился и из сломанного носа хлынула кровь. Но одержимый этого не заметил, ловко вскочил, дабы получить удар клинком в голову от Мела. Стоило телу с тихим шумом упасть на деревянный пол, как все дружно развернулись к Тихому.
— Мужики, я нормальный, — он выставил руки перед собой, ладонями вперед, и отступил на шаг назад, врезавшись пяткой в стену. — Клянусь, я нормальный.
Одних слов явно маловато. И что делать: идти и резать его, вот так просто убить брата по оружию, только из-за подозрений. Или опасений?
— Мел, что думаешь? — я не столько ждал правильного ответа, сколько тянул время.
— Без понятия.
— Это, — начал говорить Болтун, — в деревне у нас ведьма вот так людьми управляла. Вселится в кого и давай пакостничать, и взгляд у тех был точно такой же, как у этого, — он кивнул на мертвое тело.
— Возможно, Проклятая переселилась в Тольма, спасаясь от смерти. Это вполне может быть, — подтвердил слова Болтуна наш всезнайка, — больше она не переместится, ментального контроля над нами не было.
Все с облегчением выдохнули, особенно Тихий.
— Ладно, берем Вилку и уходим.
Никто спорить не стал, погрузили спящего на плечи Болтуна, и вновь отправились в путь. Через пару домов снова вломились, на этот раз в мастерскую. Нашли подсобку, там сгрузили тело бойца. Тихий присел возле спящего, кряхтя стянул сапог, плюхнулся на задницу, приложил подошву к стопе. Тихо ругнулся — обувь спящего не намного, но уступала в размере его собственной. После подперли дверь палкой, чтобы Вилка ненароком не выскочил и не наделал глупостей с перепугу. Когда все закончится, его кто-нибудь да выпустит, к тому же и оправдание будет железным, закрыли ведь. Если, конечно, ума хватит, то придумает, что сказать освободителям, а если нет, то мы тут уже не при делах.
И того нас осталось пятеро из почти двух десятков бойцов. И это мы просто убегали от Проклятых, не вступая в бои.
— Значит так, сидение на месте приводит только к плачевным результатам, — начал я разговор, пока мы прятались в одном из проулков. — И думается мне, это не рядовое нападение Проклятых, тут имеет место планомерный захват города. Слишком много Проклятых и солдат. Так что отсидеться при любых раскладах не выйдет, единственное наше спасение — это объединиться с основными силами.
— Где их искать? — скептично заметил безымянный боец.
— Тебя звать-то как?
— Михлан, местный я из кожевников, — приосанившись, ответил тот, явно гордясь своим происхождением.
— Ясно. Так вот, в центр, как вы понимаете, нам ходу нет, — все закивали, приближаться к черной сфере дураков не было. — Должным быть войска возле ворот.
Я не был уверен в своих словах, но других вариантов просто не видел. По большому счету у нас имелось только два пути: центр города или же к его окраинам.
— К каким воротам пойдем? — высказал сомнения Мел.
— Ближе к северным, — посмотрев на небо, сообщил Михлан.
— Тебе откуда знать? Ах да, местный.
До жути хотелось отдохнуть, просто сесть на землю, откинуть голову на стену, вытянуть ноги и ничего не делать. Хотя самую малость. Но на войне отдых — это непозволительная роскошь, и в этом я сегодня убедился не раз. Стоит расслабиться, как неприятности пожалуют с распростертыми объятиями. В движении наша жизнь. Несмотря на все это, я отдал приказ на отдых. Ведь Кол говорил, со мной удача и, надеюсь, на пару минут отдыха ее хватит.
Теперь впереди двигался Михлан, делал он это куда хуже Мела, но он единственный, кто ориентировался в городе. Перед каждым поворотом останавливались, аккуратно выглядывали и, только убедившись в чистоте пути, продолжали движение. Как-то незаметно вошли в еще один торговый квартал города, появились добротно сбитые прилавки возле лавок. Такие же, как у нас на ярмарках, разве что получше сделаны, и вроде как с жердями для крытых навесов. Без особых указаний все держались ближе к стенам, я же то и дело прикидывал, куда бежать и прятаться в случае появления врагов. Нет, если их окажется хотя бы примерно столько же, сколько и нас, мы вступим в бой.
Михлан в очередной раз ушел разведывать улицу, ко мне приблизился Болтун.
— Сержант, а все же где все люди?
— Не знаю, — а что я еще мог ответить? У меня по этому вопросу не было ни одной стоящей мысли, — найдем командиров и спросим.
— Меня это пугает. А еще больше пугает отсутствие звуков сражений.
Услышав этот простой факт, я замер, словно вмороженный в лед. А ведь действительно — ни звука сражения не слышно, нет битвы возле цитадели или возни около ворот. Город словно умер. Нет, не так, город замер в растерянной нерешительности, будто готовясь к чему-то важному и знаковому. Ветер шумел по мостовым и крышам, иногда заигрывал со скрипучими ставнями. Камни на мостовой четко отзывались под ударами каблуков. И это, пожалуй, все. До сего дня, я не бывал в боях, от этого и не придал значения тишине.
— Значит, мы победили, — спокойно сказал я, — иначе здесь уже маршировали бы вражеские солдаты.
— Ага, — неопределённо высказался Мел.
Михлан в этот раз не подал знака на приближение, а с растерянным видом вернулся к нам. Немного пожевал губы, промямлил:
— Там люди.
Мы разом подобрались, пытаясь встать в подобие боевого порядка. Получилось откровенно хреново. Отсутствие внятного командования и полная несогласованность в действиях — что может быть хуже?
— Сколько?
— Э-э-э. До хера и больше, — посмотрев мне в глаза, сказал он. — Иди сам глянь.
— Готовьтесь к отступлению, — Безз, этот приказ мне становится более и более ненавистным.
Ступая как можно тише, подкрался к стене, быстро отдышался и, набрав воздуха, как перед прыжком в воду, выглянул из-за угла. Всю видимую часть улицы перекрывала толпа разномастных людей: дети, женщины, богатые, нищие, даже солдаты легиона. Они стояли с отрешёнными лицами, задрав головы к небу, едва заметно раскачиваясь из стороны в сторону.
Теперь понятно, куда делись все жители — они стали живой стеной, блокирующей выход из города. Проклятые придумали отличный способ удержать людей в осаждённом городе, при этом не дав войскам сбежать. Прорубаться через толпу мирных жителей не станет никто в здравом уме. Ну а для психа-одиночки это неподъёмным труд. И я готов поставить свой меч против ржавой железяки забулдыги, что стоит нам приблизиться, как они очнутся и станут сопротивляться, или того хуже — мы присоединимся к ним в немом наблюдении за небом.
Вернулся к ожидающим бойцам, обстоятельно рассказал об увиденном, также поделился соображением по ситуации. Затем привычно обратился к бывшему библиярию:
— Мел, что за Проклятый смог такое учудить?
— Не знаю, никогда о таком даже не слышал.
— А мы уже подумали, ты знаешь все, — невесело усмехнулся Михлан.
— Что дальше, командир? — спросил Болтун, подходя к стене и опираясь на нее плечом.
— Надо подумать. Просто бродить по вымершему городу, не самая лучшая идея — легко можем напороться на еще какого-нибудь Проклятого. Если учесть, сколько мы их уже повидали. Некоторые люди поколениями не встречают столько этих тварей, сколько мы за неполный день. Спрятаться тоже не получится…
Я умолк, заметив краем глаза какую-то тень, быстро приближающуюся по крышам домов. Люди так двигаться не могут, значит либо Проклятый, либо Одарённый.
— Так, парни, пора прятаться, — я махнул рукой в сторону приближающегося силуэта.
— Но куда? — испугано озираясь, заверещал Михлан.
— За мной.
Ломать двери или выбивать замки нет смысла, ибо банально не хватит времени. Оставалось только одно — бежать в сторону толпы.
Завернули за угол, пробежали еще с десяток шагов. Женщина в сером крестьянском платье опустила голову и осмотрела улицу невидящим взглядом. Еще шаг, и мальчишка подле нее стал всматриваться в пространство перед собой.
— Стоять, — отдал я уже не нужный приказ, парни и так замерли на полушаге.
Быстро пробежался взглядом в поисках убежища. Кол, прав, удача благоволит мне— справа стояла телега, я бросился к ней. С Болтуном подхватили края и, сопя от натуги, перевернули, рассыпая нагруженное сено. Теперь со стороны входа нас не увидеть, а эта живая стена и так нас не реагирует. Мел с остальными шмыгнули за угол выступающего дома. Не Бог весть какое убежище, но всяко лучше, чем тупо стоять на улице с поднятыми мечами. Умереть мы всегда успеем.
Стоило нам скрыться за телегой, подогнув ноги к себе, как в воздухе раздался шелест, и полуденное солнце выдало короткую тень прибывшего врага. Почти минута тишины, затем воздух сотрясло зычное клокотание, словно аист размером с теленка решил порезвиться. Конечности в раз онемели, а дыхание перехватило. Я схватился за горло, словно это как-то могло помочь воздуху попасть в глотку. Пару мгновений, и я все же смог сипя втянуть желанный воздух.
Отдышавшись, услышал шаркающие шаги, поудобнее перехватил меч, одну ногу подтянул под себя, другую поставил на землю, готовясь прыгнуть на приближающуюся опасность. Глянул на парней за углом — те тоже готовились к битве. Шаги практически поравнялись со мной, когда Мел отчаянно замахал головой, делая большие глаза. Только это и удержало меня от рывка. Удар, еще удар сердца, и я увидел владельцев шагов. Первая шла красивая женщина с распущенными черными волосами и ночной рубахе. Следом двигалась ее маленькая копия, девочка лет десяти со светлыми волосами. И замыкал процессию мужчина в дорогих сапогах, богатым поясом и куртке, наглухо застегнутой под горло, пшеничные волосы тщательно зачесаны назад.
Они подошли к толпе. Впереди стоящие, чуть помедлив, расступились, поглощая вновь прибывших. Подобное зрелище страхом полоснуло по сознанию. Я кое-как перевел взгляд, тень на земле никуда не делась. Вот ведь влипли. Я максимально тихо принял лежачее положение, подогнув ноги к животу.
Лежать на весенней, хоть и сухой земле, удовольствие не из приятных. Бок быстро промерз, а перевернуться на другой без шума при всем желании не получится. За спиной сопел Болтун. Мелу и парням приходилось ненамного лучше стоять, вжавшись в стену. Единственное, что они могли себе позволить, так это переминаться с ноги на ногу. Поглощённый мыслями о боли в боку, я не сразу заметил, как тень пропала. Собравшись с духом, аккуратно выглянул. Тёмная фигура исчезла из поля зрения. Улица оказалось пустой. Мел с компаний во все глаза следили за мной, я кивнул. Они вывалились из угла, словно свекла через прогнившие дно корзины. Мел и Михлан повалились на землю, Тихий же стал приседать, разгоняя кровь в ногах. Вроде и недолго прятались, а вымотались, словно полдня стояли навытяжку перед командным составом. Я попытался вскочить, но онемевшее тело так не думало. Я поднялся не как воин готовый к битве, а как забулдыга после ночевки в канаве.
— Собрались, уходим, — прохрипел я из-за пересохшего горла.
И первым заковылял по улице, щурясь от солнечных лучей и стараясь не смотреть на живую стену за спиной. Добравшись до ближайшего угла дома, оперся о стену, чувствуя под ладонями тепло камней, облизнул губы. В лучах уходящего солнца виднелись приближающиеся фигуры, не больше пяти. И я точно знал, что их сюда ведет, нормальные люди так не передвигаются. Пару секунд и слух уловил пугающие щелчки.
— Назад, — махнул я рукой, отпуская такую приятную теплую стену.
Все со стонами поспешили в свои укрытия. Хорошо, Вилка спит, а так бы достал бы своими вопросами по типу: «А может это не то, а может это не так».
Вернувшись за телегу, я лег на другой бок таким образом, чтобы видеть происходящее на улице. Зачарованных оказалось семеро, и если судить по одежде, то это докеры. Темную фигуру в плаще так и не удалось рассмотреть. Когда новая партия влилась в толпу, Проклятый лихо взмыл на крышу и замер на коньке пугалом.
— Сержант, — зашипел в ухо Болтун, не в силах перебороть свою любопытную натуру даже в столь критической ситуации, — а чего он нас не трогает?
— Он нас не видит и не чувствует из-за близости к этим, — тут тот самый случай, когда легче ответить, чем промолчать.
— А-а-а-а. И что мы будем делать?
Ох, как бы мне хотелось знать ответ на этот вопрос.
— Я думаю, — помнится, так всегда отвечал старик Жельбон, когда не знал, что сказать.
Но единственная здравая мысль, забредшая в голову, это сломать ближайшую дверь, когда Проклятый уйдет. Конечно, есть большой риск нашуметь, но и тут прятаться вечно мы не сможем.
— Значит так… — начал было я шептать, как Болтун округлил глаза, прижимая указательный палец к губам.
Я приподнялся на локтях и глянул в щель. Проклятого на крыше трясло и мотало как при мощном урагане хиленькую березку. Потом что-то хрустнуло и тело в черном плаще покатилось вниз, гремя как балки, пущенные по скату. Удар и тишина. За спиной послышался оглушающий выдох. Обернулся. Толпа уже не напоминала оживших мертвецов, люди за шатались, хватаясь за головы, словно только что вышли из глубокого сна.
— Похоже, Одарённые справились с этой проблемой, — радостно заговорил Болтун, поднимаясь во весь рост.
Я встал, и пока людская толпа окончательно не пришла в себя, поспешил к Проклятому. Неестественно длинное худое существо, почти на голову выше меня, полностью закутано в чернявый плащ, свободна лишь голова, более всего похожая на лосиный череп, с такими же ветвистыми рогами. Рядом остановился Мел, немного помедлил и сказал:
— Мой черед, — и в три удара отделил голову от тела павшего врага, поднял за рога, затем хмыкнул и сказал. — Деревянная. Топорно сделано, но как же талантливо, Беззликий меня побери, как талантливо.
— Брось.
— Нет, сержант — это мой трофей.
— Тогда спрячь. Таскать с собой эту мерзостью не позволю.
— Как скажешь, — оглядываясь, ответил Мел.
— Сержант, сюда, — раздался вопль Тихого.
Да что там еще случилось-то? Обернулся — Тихий и Михлан, заломав руки, с трудом сдерживали Болтуна. Гадство и в этого дух Проклятого вселился, что ли. Нет, убивать его точно не буду, свяжу и брошу прямо тут на улице. Но убивать не стану.
Подошел со скорбным выражением лица.
— Что случилось? — я глянул в полные отчаянья глаза Болтуна и выдохнул с облегчением. Не одержим, хоть чуть-чуть легче.
— Вот дезертировать собрался, — пыхтя, отчитался Михлан.
Я свел брови к переносице и попытался придать лицу как можно более суровое вырождение.
— Сержант, отпусти, а? Вся эта война не мое. Я простой кузнец. Меня только из-за силы в легион и загребли, напоили, связали и привезли. Зачем мне здесь воевать, для чего? Вам деньги нужны или слава, я же хочу покоя. Отпусти, — не было в голосе ни надрыва, ни мольбы, только отрешённая грусть.
Парни уже не держали Болтуна, а просто стояли рядом для порядка. Очнувшиеся люди сонно бродили вокруг, каким-то, чудом не врезаясь в нас.
— Тебя поймают и повесят, — холодно сказал я.
— Не поймают. Теперь уже не поймают, будь уверен.
— Ладно, ребята, пойдем на Проклятого глянем, — силком тянуть людей на войну я не стану.
Тихий шлепнул Болтуна по плечу и поспешил к телу Проклятого. Михлан слегка помялся, недобро глянул на меня и последовал за братом по оружию. Чую, аукнется мне эта вольность. Все вспомнят в трудный час. Не прощаясь с дезертиром, подошел к своим бойцам, те задумчиво разглядывали упавшее тело. Мел, пока мы разбирались с Болтуном, разрезал плащ.
— Кукла, — одним словом охарактеризовал я увиденное.
Деревянная лосиная голова крепилась к несуразной конструкции, состоящей из множества видов древесины, скреплённых друг с другом в крайне сложной манере. От столь противоестественного вида стало дурно
— Надо бы сжечь.
Краем глаза заметил, как парни подхватили тело за плащ и потянули за ближайшую лавку, стараясь не глядеть на куклу.
— Жечь не надо, мало ли что, — сказал Мел. — Надо уходить, пока эти буянить не стали.
Я обвел растерянную толпу взглядом, пока выглядят сонными мухами по весне, но скоро придут в себя, тогда истерик и давки не избежать. И скорей всего им понадобится крайние во всех бедах, а как известно, всегда во всем виноваты или стражники, или вояки. К тому же наших сил явно не хватало, чтобы помочь этим несчастным.
В небе внезапно что-то блеснуло синим и через мгновение послышался мягкий хлопок. Я приложил ладонь ко лбу, пряча глаза от солнца. Сверху сыпался снег, внутри появилась твердая уверенность — беды ждать не следует. Одна снежинка резко остановилась передо мной, протянул руку — она легла на ладонь, обдавая приятным холодом. Сжал пальцы, чувствуя, как тает, и одновременно в голове прозвучал приятный женский голос. Слов не разобрать, но сложилось стойкое ощущение — меня зовут куда-то вперед, где хорошо, тихо и главное мирно.
Залихватский удар по щеке выбил из меня эту дурь.
— О, помогло, — послышался голос полный искреннего удивления.
— Тихий, ты охренел? — зарычал я, потирая щеку.
— Это все Мел, — он ткнул пальцем в бывшего библиотекаря.
— Зов Аглаи. Она мирных жителей наружу тянет, — занудным тоном разъяснил Мел, — а мы, вояки, нам туда нельзя, дезертирами признают, а там глядишь и до трибунала не доживём. Разбираться, почему мы за стенами, а не воюем, навряд ли кто будет. А ты по глупости… или незнанию раздавил одну, вот тебя и потянуло. И мы решили испробовать один древний метод, чтобы тебя, так сказать, вынуть из этого состояния.
Большинство людей так же, как и я хватали снежинки и давили в руках. Те, кто не попали под зов, просто двигались со всеми в общем потоке. Были, конечно, и те, кто отделился, но их было явное меньшинство.
— Хм, — одарив бойцов хмурым взглядом, я развернулся и пошел подальше от слепо бредущих людей. В словах Мела имелась логика, новобранцев скорей заподозрят в трусости, чем в геройстве.
Да, день у жителей Вечного города не задался: то один околдует, то другой, и все как стадо ходили туда-сюда. Но и нам не легче, должны были погибнуть столько раз, а все живы, только усталость давит могильной плитой.
— У нас опять насущный вопрос: куда идти и что делать? — не сбавляя шага, заговорил я. — Предложения, идеи?
— Надо идти к казармам, — высказался Михлан.
— Принято. Куда идти, знаешь? — последовав кивок. — Отлично, веди.
Как же мне надоело бродить туда-сюда, и ладно бы за выпивкой или за девицами. Так нет же, к командованию, где нас причислят к кому-нибудь и пошлю в бой.
Двигались по старой схеме. Лично я пытался молиться хоть каким-то богам, чтобы они не допустили встречи с Проклятыми или Одарёнными. Хватит на сегодня, да и в принципе на всю жизнь хватит. Внукам и так есть что рассказать не на один холодный зимний вечер. Но удача думала по-своему — она девка странная и порой ее логику, как, впрочем, и большинства женщин, не понять. Для кого удача — жить тихо-мирно, для другого — искать приключения на свою задницу. Вот моя удача думала, что я отношусь ко второму типу людей.
Когда Михлан зашипел и вжался в стену, бледнея лицом, мы не немедля повторили его маневр. Я одними губами спросил: «Что там?» Ответ состоял сплошь из матерных слов, произнесённых так же бесшумно. Михлана ощутимо трясло, он облизнул пересохшие губы и, едва переставляя ноги, пошел обратно, всеми силами вжимаясь в стену. Более объяснять ничего не надо, мы наверняка снова нарвались на Проклятого.
Спустя пару минут, когда мы крадучись отошли на десяток шагов, Михлан сказал:
— Там Призрачный легион.
Я собрался с духом и пошел посмотреть на страшилку из глубины времен, и сделал охранный жест, когда-то увиденный у наставника. Призрачный легион — это страшная сказка для всех провинций необъятной Империи. Легион древних воинов, не знающий преград и убивающий на своем пути все живое. Где прошел легион, там нет жизни — так всегда заканчивались истории про этих древних монстров.
— Нам лучше бежать, — почти спокойно предложил Тихий.
Мы разом посмотрели в ту же сторону, что и он. В ста шагах от нас парило над землей два силуэта: воины в хитиновых доспехах, со странными шлемами и кривыми мечами, более всего они походили на ящеролюдов. С такого расстояния деталей не различить. Да они меня и не интересовали.
— Клянусь последней кружкой пива, если город выживет после нашествия, я буду назвать его Вечным при каждой пьянке. А кто усомнится — в морду, — последние слова Мел говорил уже на бегу.
И мы снова ударились в бег. Возможно, нужно было принять бой, четверо против двоих — это неплохой расклад, если твой враг — человек. Но как прикажете убивать призраков?
На очередную нагрузку тело отозвалась болью и усталостью. Первый рывок получился на загляденье, потом все скатилось к быстрому шагу. Мы не Одарённые, чтобы бегать без устали часами напролет. Единственное, что как-то заставляло шустрее передвигать ноги — это страх быть убитыми. В итоге подобрали нужный темп, чтобы между нами и мертвыми всегда оставалось одно и то же расстояние. Они никуда не спешили, наверное, справедливо предполагая, что мы никуда и так не денемся и рано или поздно окажемся под их клинками Нелегкая вынесла нас на базар, чуть оглядевшись, Михлан повернул на запад, чтобы не приближаться к черной сфере, кою до сих пор долбал руками жуткий гигант. Правда, надо заметить, куда как с меньшим энтузиазмом.
Еще пять минут блужданий и наш проводник вышел к дому, больше напоминавшему малую крепость. Высокая стена, сложенная из огромных булыжников, на тридцать шагов от стены, девственно чистое пространство, и это в городе, где люди живут друг на друге. Мощные железные ворота, вызывающие чуть ли не большее уважение, чем стены. А на противоположной стороне небольшой площади висело с десяток призрачных фигур.
— Ах, — обреченно выдохнул я. Это конец, бежать более некуда.
— Эй, сюда, — послышалось со стен.
Нас просить дважды не пришлось. Расстояние до стены мы преодолели в один миг. И только возле ворот я оглянулся. Общее число врагов удвоилось, и, по всей видимости, более подкрепления они ждать не намерены. Призраки медленно выдвинулись в атаку. Станут ли защитники открывать ворота для нас? Большой вопрос.
Я в отчаянье перехватил меч поудобнее, готовясь к последнему бою. Умереть с клинком в руках — достойная смерть. Не такая желанная, как в кровати в окружении внуков и молодой жены, что так и ждет моей кончины, но тоже ничего.
На плечо сверху что-то упало. Я вздрогнул от неожиданности. Оказалось, веревочная лестница, рядом опустилась еще одна. Ох, хватило бы сил подняться. Мел с Тихим не слишком уверенно полезли наверх. Я покосился на приближающуюся смерть, держась одной рукой за веревку. Чего это не упокоенные медлят, могут ведь одним рывком преодолеть эти двадцать шагов. Или же в таком состоянии они неспособны передвигать быстрее? Какие глупые вопросы лезут в голову в момент отчаяния.
Как только сапоги Мела поднялись выше моих глаз, я, зажав клинок в зубах, полез следом. Из-за натянутых нервов, усталости и суеты, не сразу попал ногой на ступеньку, но пресловутая удача смилостивилась надо мной. Я справился. Сам подъем не отложился в памяти, помню только страх и судорогу в челюстях. Возле края стены я первым делом выплюнул меч, и после меня подхватили чьи-то крепкие руки и, обдирая живот, втащили на ту сторону. Я плюхнулся плечом, затем глухо ударился шлемом о доски и только потом перевалился на спину. На меня смотрел сурового вида воин, брови сведены, глаза смотрят недружелюбно. Через пару мгновений нас привели в вертикальное положение.
Наши спасители встали полукругом, мечи хоть и опущены, но я не сомневался — стоит сделать одно неверное движение, и сталь пойдет в дело с устрашающей скоростью.
— Вы кто? — спросил сурового вида дядька, с короткой бородой.
— Седьмой легион…
— А, неважно, — оборвал он меня, — давай вниз. Надеюсь, сражаться вы умеете.
Мы быстро спустились по добротной лестнице, встали во дворе, лицом к стене. Осмотреться толком не получилось, не то состояние, с ног бы не упасть, а то сил совсем не осталось. А еще бой впереди. Насколько нас хватит? На удар, два? Так в чем разница: умереть тут или там за стеной? Хотя лукавлю, тут лучше, да и шанс выжить хоть и призрачный, но есть. А в случае ранения не бросят помирать в мучительной агонии.
— Парни, давайте, за спины, — меня потянули за плечо, я охотно отозвался и ушел за строй обороняющихся.
Совсем еще молодой парень с едва пробившейся бородой всучил нам круглые щиты. Опять эти, когда же выдадут наши родные, ростовые, квадратные. Мы четверо выстроились в шеренгу.
— Стрелы их не взяли, — крикнул кто-то со стены.
В воздухе повисло всеобщее напряжение, хотелось верить, что это не древний ужас из легенд, а нечто другое. В городах меньше верят в пугающие легенды. Чего бояться древности, когда под боком то и дело Проклятые буянят, да Одарённые свои силы демонстрируют.
— Как бить их, знаете? — возле нас незаметно образовался давешний бородач. Мы разом мотнули головами. Значит так, когда твари атакуют, то принимают, это как его… в общем, становятся во плоти. Тогда их можно рубить. Уяснили? Молодцы.
Пояснение простое, даже усталый легионер поймет с первого раза. И тот факт, что призрачный легион уязвим, вселяло оптимизм на исход боя.
— Вот они, — сказал кто-то из стоящих впереди воинов.
В полуденном свете солнца из стены выплыли воины мертвого легиона. Замерли, хищно оглядываясь, давая возможно рассмотреть их мерзкие личины. Ящероподобная тварь, закованная в хитин серого цвета, над желтыми глазами начинается гребень, переходящий на затылок, образуя тем самым нечто наподобие шлема. Из чуть удлинённой челюсти временами вырывался раздвоенный язык. В когтистой лапе существа сжимали странного вида клинки, лезвие с легким изгибом на конце раздваивалось, в другой руке имелся щит треугольной формы, с виду напоминающий кусок коры дерева.
Я непроизвольно дёрнулся назад, когда желтый взгляд скользнул по мне, но остался стоять на месте, словно обращённый в камень. Часто дыша, с большим трудом удерживал клинок в слабеющих пальцах. С десяток лихорадочных ударов сердца и из стены появилась еще пара монстров.
— Не смотреть им в глаза, — чуть слышно проговорил Мел, бледнее полотна в опытных руках мойщицы.
Сомневаюсь, что указания приятеля еще кто-нибудь услышал кроме меня. Но слава всем и вся, я ошибся — бородач зычно продублировал совет Мела. Часть бойцов успела попасть под влияние и поломала строй, после окрика они кое-как вернулись на прежнюю линию. Вот это дисциплина, вот это вера в командира — только и смог удивиться я. Враг медлил, дожидаясь подкрепления. Наши бойцы мялись, непонятно почему не переходя в атаку.
Ящеры двинулись, бойцы сомкнули ряды, готовясь встретить врага. Есть ли толк в этом построении — не ясно, но лучше так, чем просто стоять. Мертвые легионеры прошли с пяток шагов, как со стен ударили стрелы, но ожидаемо не причинили никакого вреда древним воинам. Еще два шага, один и шибка. Ничего. Твари спокойно прошли через выставленные клинки и следом через оторопевших бойцов. Ужас и растерянность спаренным ударом пронзили мое сознание.
Как воевать против этого?
Призрак проплыла за спинами бойцов, замерла. Я подобрался и заметил, как ноги твари рухнули на утоптанную землю. Ящер заозирался, я немедля ударил, тварь умело блокировала выпад щитом. Новый удар и уже по бесплотному духу.
— Разбились по парам спина к спине, — взвыл местный воевода.
Все быстро выполнили приказ, я уткнулся в спину Мела, выдохнул и отступил на шаг, чтоб не мешать приятелю.
Тварь качнулась в мою сторону. Я изо всех сил сопротивлялся позывам взглянуть в желтые глаза врага. Ящер проплыл сквозь меня.
— Мел, — коротко вскрикнул я.
Справа образовалась новая тварь. Я резко развернулся, едва успевая блокировать короткий удар. Еще один более сильный, сверху вниз, взял на горизонтальный блок, помогая щитом удержать клинок. Руки выдержали, а вот ноги нет — я свалился на задницу, затем на спину. Лягнул идущего на меня врага в щиколотку. Такой подлости от меня тварь явно не ожидала, сбилась с шага, взмахнув рукой со щитом, дабы восстановить баланс. Чья-то тень мелькнула за спиной врага, я увидел, как клинок проносить через уже прозрачное тело. Мой спаситель едва не превратился в моего убийцу, меч только чудом не врезался мне в живот, в последний миг воин увел удар в сторону.
Пыхтя перевалился на бок и как можно быстрее поднялся на ноги. Вокруг кипела битва. Хотя не так, вокруг в напряжении замерла битва, с редким звоном встречающихся оружий. Ящеролюды летали вокруг бойцов, силясь улучить момент для атаки, воины же пытались успеть нанести хотя бы какой-то урон. Не знаю, сколько бы это продолжалось, но в ход сражения вмешались лучники. Одна из тварей вновь атаковала в близь стоящую двойку, ближний ко мне боец принял удар на щит. Тут же взвизгнули стрелы: одна угодила твари в голову и беспомощно отскочила, еще одна, с тем же результатом, врезалась в спину. Но третья возымела успех, застряв в расчленениях хитина. Тварь взвыла, выгибаясь дугой. Стоящий напротив боец выронил оружия и упал на колени, зажимая руками уши и раскрыв в немые крики рот. Его напарник не мешкая в три удара умертвил тварь. То, что древний монстр умер, не было сомнений, тело упало на землю, содрогаясь в агонии.
Умеренный всплеск радости и снова полное сосредоточение на противниках. Отлично выученные воины у этого торгаша. Нам до такого расти и расти.
Пока возле нас не наблюдалось призрачных монстров, и мы с Мелом кое-как перевели дух. Я едва успел прийти в себя, как еще одна тварь полегла от стрел и клинков охранников купца. Твари, еще чуток полетав и предприняв пару попыток атаковать, неспешно полетели обратно через стены. Поле брани осталось за нами. Стоило последнему ящеру исчезнуть, как из подсобных помещений выскочили совсем еще молодые парни, почти дети, и сноровисто осмотрели раненых и двоих увели с собой. Включая того, что оглох.
— Ушли, — послышался голос со стены.
Мы сгрудились возле одного из тел древнего ящера. Даже сейчас, глядя на труп, появлялись скованность и легкий страх. Бурной радости от победы не было, бойцы вяло переговаривались, осматривая страшилку из легенд. Разве что пробегавшая мимо девчушка взвизгнула в испуге. Да, совсем еще малой парнишка, замерший подле трупа, получил отрезвляющий подзатыльник.
— Не такие уж они и непобедимые, — хмыкнул кто-то из бойцов.
— А ты представь этих среди болот, да без помощи лучников, — непривычно зло заговорил Мел. — Стоит легион, а враг прошел через, а затем воплотился внутри строя.
Я представил, и картина ужаснула. Храбрые воины, знающие и умеющие многое, стоят плечом к плечу, готовы встретить оскал смерти. А тут тварь проникает внутрь когорты, и сеет смерть. А наш брат не сильно обучен одиночному бою. Да, так и рождаются ужасы, когда ветераны, возвращаясь домой, рассказывают, как их уничтожила тварь, а они словно дети в бессилие бежали. И смотря на суровых воинов со сталью в голосе и на поясе, воображение лихо вырисовывает тот ужас, что заставил дрогнуть смелых воинов.
Еще в голове промелькнул вопрос: откуда они здесь и зачем? Но из-за своей неуместности пропал в общем ворохе мыслей.
— Всем отдыхать. Гостей накормить и напоить, — начальник охраны быстро раздавал приказы, — нам еще атаки отбивать.
В том, что это была только разведка боем, понимала, кажись, самая последняя баба на подворье.
Мы разместились под навесом какого-то сарая, пахнущего сеном. Расселись на удобной лавке, видно, стоит давно и сидят тут часто. Места хватило мне и Мелу, Михлан уселся на землю, привалился спиной к дощатой стене. Тихий же ушел разведывать расположение отхожего места. Я вытянул гудящие ноги, спохватился, прислонил клинок к лавке. Тело ныло от усталости, казалось, куда не ткни — везде боль. И ведь не били меня так уже сильно. Все от бега, да общего напряжения, так я уставал только в первый день нахождения в тренировочном лагере.
Сержант нас гонял до глубокой ночи, затем дал пару часов на отдых и после сыграл боевую тревогу. Помнится, тех, кто отказался выходить, на утро выпороли и отправили чистить нужники. Тогда меня больше всего удивил Вилка — он ныл, стонал, был крайне недоволен, но вместе со всеми вышел на боевую тревогу. Еще утром нас был полный десяток: Вилка, Кол, Мор, Плевок и Торк, да что там, и сам сержант с капралом. А сейчас э…
Из сентиментальности меня вырвал голос Михлана:
— Грант, что думаешь. Придут?
Не знаю, на какой он рассчитывал ответ, но высказал самый логичный:
— Как только стемнеет.
— Видишь ли, Мертвый легион хоть и ужасен, но архаичен донельзя, — полез со своими объяснениями Мел. — У них одна тактика на все времена. Разведка боем, затем атака ночью, всем скопом. Древние не значит мудрее, тактика, как и вооружение, развивается, а монстры прошлого все те же — кроме силы нет в них ничего.
Из подворья вышел Тихий с кувшином в одной руке и стаканом в другой. Окинул нас унылым взглядом, сел на землю напротив, скрестив ноги, налил в кружку вина, протянул мне. Я жадно выпил, отдал пустую тару Мелу, тот забрал свою порцию. Стоило ему утолить жажду, как его снова потянуло на поговорить:
— Вот вы знаете, как Ролан Скучный победил трех великанов?
Эту легенду знали многие, даже в моем медвежьем углу и то ее рассказывали, как минимум на три лада: то ли головы подрубал, то ли сжег, то ли просто утопил. Кому что больше нравится. И однажды вроде как заезжий менестрель пел про этот подвиг балладу, заунывную и скучную.
— И как? — спросил я, больше для поддержания разговора, чем из-за любопытства.
— Сейчас бы пожрать, — пожаловался Михлан, сбивая Мела со слова.
— Скоро принесут, — сухо ответил Тихий, прикладываясь к кружке.
— Так вот, — повысив голос, заговорил бывший библиотекарь, — заманил он их в горы и там устроил обвал. Знаете, как заманил? Просто скакал на сменных лошадях впереди, и обзывал великанов позорными словами. А когда оказался в горах, вроде как зажатый, спрыгнул с коня и залез на вершину. После устроил обвал.
— Как сам спасся? — скептически поинтересовался Михлан.
— Да в пещере укрылся или обошел по кругу, неважно это, главное, что он их уморил голодом, а не мечом головы рубил. Подвиг иногда и скучным бывает.
Еду нам приволокла изрядно сутулая женщина, миски же молодуха, с покрытой платком головой, и перепачканном почти до колен платье. С востока, что ли? Вполне может быть, купец ведь. Миска до края наполнена кашей, даже не поскупились, кинули мяса. От такого зрелища взвыл желудок, и не у меня одного. Умыться нам не предложили, как не дали ложек, свои же мы оставили с вещами на той злостной улице. Мел переломил лепешку и самозабвенно принялся поглощать кашу, Тихий сперва навалился на мясо.
— Нам бы воды, умыться, — без особой надежды попросил я.
Сутулая махнула головой в сторону молодухи, та резво сорвалась с места. Не прошло и минуты, как она явилась с тряпицей через плечо и большим кувшином. Парни тем временем взяли себя в руки и прекратили жрать, как свиньи.
Умылись и без всякой спешки продолжили поглощать пищу, изредка запивая разбавленным вином, что приволок Тихий. Молодуха ушла, сутулая же стояла поодаль, ожидая, пока мы расправимся с кашей.
Не сказать, что насытился, но голод задавил точно. Про добавку не заикнулись, нечего наглеть. И так спасибо, что спасли, да еще и накормили.
— Уважаемая, — неуверенно обратился я к горбатой, — а не подскажете ли, кому мы за спасение обязаны?
— Купец Лейм из серебряного пояса, — хоть и раздраженно, но певучим голосом ответила она.
Все покосились на Михлана.
— Я такого не знаю.
По насупленному лицу служанки было ясно — отвечать она не намерена.
Помолчали.
— Меня вот какой мучит вопрос, — внезапно заговорил Тихий, — как это проклятущий Легион попал в город? От их болот до Вечного города почти две провинции пересечь надо.
— Да просто все, — как всегда у Мела имелся ответ, — как мы в нищие кварталы от золотой улицы попали.
— Что-то я не помню Проклятого с такой способностью, — немного подумав, сказал я.
— Да и я не помню, но это не значит, что такого нет, — хотелось съехидничать и сказать: «Как так, ты и не знаешь», но сдержался.
Никто кроме Проклятых на такую подлость не способен. А кто именно это сделал для нас, наверное, и не так важно. Не шли же монстры из легенд, в самом деле, через все провинции тихо, скрытно и незаметно. А потом через стену перебрались и живую изгородь.
Я откинулся спиной на стену, приложил затылок к теплым доскам — пахло сухим деревом и сушеной травой. Как дома. Как провалился в сон и сам не понял. Разбудили толчком в бок. Разлепил глаза, протяжно зевнул и дернулся в ожидании сержантского пинка и крика. Но вместо этого последовало глухое бормотание просыпающихся бойцов и ухмылка купеческого охранника. Да, опростоволосились мы знатно. Но чувство вины тонуло в мутной голове и боли в натруженном теле.
— Идут, — глухо сказал посланник, разворачиваясь.
— Сколько?
— Три десятка, — ну хоть не весь легион, шансы есть.
— Отдохнули, теперь пора и потрудиться, — меч легко скользнул в ладонь, подъем же с лавки оказался куда труднее.
Когда же закончится это долгий безумный день? Вопрос без ответа.
Вернувшись к старой позиции, прищурился, попытался найти взглядом начальника охраны. Дабы узнать наше расположение при атаке, самовольно бродить по территории и мешаться явно слаженной команде не хотелось. Откуда-то сбоку вынырнул щуплый парень, осмотрел выданный щит и нагло заявил:
— После боя чтоб вернули, — и быстро отбежал, опасаясь схлопотать подзатыльник или же пинок ниже спины, за дерзость.
Щиты при ближнем и более внимательном рассмотрении оказались так себе. Изрядно потертое дерево по краю обитым железом, рукоять неудобная. Но лучше так, чем с одним мечом.
Начальник охраны быстро подошел, оглядел нас и изрек:
— Справа встанете, вон там возле долговязого, — и показал на парней, уже занявших боевые позиции, — не помирать.
Молча двинули на указанную позицию. Драться в приближающихся сумерках раньше не приходилось, мы такого не тренировали. Ладно, по ходу дела будем разбираться, все равно ничего другого не остаётся.
— Мел, ты с Михлаком. Тихий, со мной, — чертовски хотелось встать в пару с Мелом, но, чуть рассудив, пришел к выводу, он по сообразительнее, чем другие, да и не теряется в сложных ситуациях. Надо повышать выживаемость второй пары.
— Нас не зарежет, — не добро проговорил долговязый.
Я промолчал. А чего конфликтовать? Есть дела и поважнее.
— Десять метров. Готовься, — крик со стены.
«Выдохнул, подобрался. Ничего, били уже, должны справиться», — мысленно успокаивал я себя.
Дунул поток ветра, в нас ударил запах горелого. Обернулся. Мальчишки, сбиваясь с ног, поджигали факелы, воткнутые чуть ли не во всевозможные щели. Света не сильно прибавилось, а вот опасность увеличилась кратно. А если загоримся, хоть каменных строений много, но и дерева с сеном хватает. Даже ведра с водой, выставленные вокруг, слабо успокаивали. Но лезть со своим советами глупо. Тут люди вроде тертые и бывалые, должны понимать, что творят.
Как не всматривался, как не ждал, но первую тварь проворонил. Она появилась в пяти шагах от стены, почти возле самого носа. Прикрылся щитом, неуютно как-то, когда нет рядом братского плеча, да и сам щит маловат. Тварь качнулась в сторону и выпала в реальный мир. Я ударил сверху вниз, ящер легко блокировал, отводя клинок в сторону. Стрела щелкнула монстру по голове, заставляя снова уходить в призрачное состояние. Он прошел мимо меня, я заметил краем глаза, как бьется долговязый, точнее, пытается зарубить бесплотного духа.
Не отвлекаться — одернул я себя. Тварь снова приняла плотское обличье, но уже в паре шагов от нас. Тихий атаковал, я же попытался зайти сбоку, но стоило мне начать маневр, как тварь снова ушла в недоступный режим. Затем резко качнулась вперед и, выпадая в реальный мир, ударила наотмашь. Меня спас щит, вражий клинок проскрипел по самому краю обута. Руку вывернуло, я качнулся, едва не упав. Две стрелы прошли мимо цели, чуть не пришибив меня. Зашипел от злости и досады, такое чувство, что надо мной издеваются. Мы еще трижды пытались убить тварь, но все в пустую. Как обстоят дела у остальных — неизвестно, я полностью сосредоточился на враге.
— Бей сверху, я подрежу ноги, — после очередной неудачной атаки выкрикнул я. Как мне кажется, дельная мысль.
Ответа не последовало, а тварь снова стояла передо мной во плоти. Тихий ударил, скрежет металла о хитин. Я нагнулся и полоснул клинком по колену. Визг, туманящий взор и лишающий слуха, меня повело, тьма заволокла взор.