Мурашки побежали по спине, по затылку. Что-то сладкое на языке… Ваниль? Нет, это мороженое солнечным утром. Доран чувствовал его так отчетливо, словно наяву. Даже слышал голоса Чеми и Киндила, как они спорят о новом аффи. А он стоит в тени, наслаждаясь мороженым. Встревать в спор не особо хочется, зачем? Такой классный день!
Дорану не слишком нравится сладкое. Но вкус ванили напомнил ему то беспечное время, когда его мечты еще оставались мечтами, а не обратились в разочарование.
Интересно, почему именно эта ассоциация пришла ему в голову?..
Мурашки заползли под макушку, заставив его вздрогнуть.
Ого, грудь стискивает. От детского восторга. На этот раз воспоминание. Первый раз, когда Доран увидел бурого медведя в проекции. “Они были такими огромными?” Он знал, что никогда не встретит их вживую, но все равно восхищался ими.
Воспоминания, вкусы, запахи переливались, переходили друг в друга. Непонятно было, что возникало первым — ощущение или ассоциация. Ему казалось, что он снова на палубе корабля, качается и вращается.
Уют. Даже расслабленность. Все тихое, размеренное. Полутона. Ожидание. Полное доверие. Цитрусовый запах и прикосновение мягких каштановых волос к его обнаженной груди…
По телу пробежала дрожь, и Доран резким движением скинул наушники.
Торговая площадь обрушилась на него градом из голосов, тарахтения аттракционов и притворно праздничной музыки.
Эргис и Ханай смотрели на него с любопытством.
— Ну как? — с нетерпением спрашивали парни. — Понравилось же?
— Не особо, — отозвался Доран, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Пацан в неоновом комбинезоне вытер нос от соплей и с серьезным видом заявил:
— Это твой первый раз, старший братец? Поначалу многие так реагируют. Но эти штуки популярны. Все ими пользуются, расслабляются после трудовых часов. Может, у тебя просто необычные вкусы? Если релакс не подходит, — он оглядел Дорана оценивающим взглядом, — вам точно понравится адреналин…
Он принялся копошится в своих коробках.
— Нет, не нужно, — Доран снова покачал головой. — Не стоит.
Вкус ванили во рту еще не проходил. Ему это не нравилось.
— Ситим, ты на связи? — спросил Ханай.
На линии царило молчание. Видимо, диспетчер отошел поесть или попросту задремал.
— О! — пацан выдернул из круглый органайзер с отсеками. — Нашел! Братец, смотри! “Эйфория бегуна”! Тебе точно понравится! Точно-точно!
Доран сердито нахмурился и покачал головой. Пацан опустил руки.
— Почему? — искренне расстроился он.
“Он манипулирует через чувство вины? — подумал Доран. — Мальчик еще слишком мал. Сколько ему? Двенадцать? Или чуть больше? Он делает это намеренно или просто выживает?”
— Мне эти, — заговорил Эргис и потряс блистерной упаковкой с 10-ю перламутровыми драже.
Пацан буквально засиял от радости и достал платежный терминал. Жадными глазами он смотрел на то, как Эргис расплачивается смартфоном.
— Ситим, — продолжал звать Ханай. — Торговый район вызывает!
Наконец, ему ответили.
— Да-да, извини. Даби вызывала.
— Тебе видно? Эти купить? — Ханай держал в руках прозрачный пакетик на зип-молнии, полный черных глянцевых драже.
— Да, пять штук давай. Спасибо.
Когда оплата от Ханая прошла, пацан тут же побежал куда-то вглубь палатку, за полки с драже.
— Ма-ам! — совсем детским, полным наивности и доверия голосом протянул он. — Маму-уль…
Ему ответило странное невнятное бормотание. Доран ничего не мог разглядеть, но догадался, что голос принадлежал болеющему чем-то человеку.
Парни пошли дальше, разглядывая палатки и аттракционы.
— Чего такие кислые.
— Дорану не нравятся стаффы, — сказал Эргис таким тоном, словно это невозможно.
— Уж не думал, что наш новенький зануда.
— Называйте как хотите, — дернул тот плечами.
— Может, ты просто боишься своих эмоций? Не говорил об этом с нейропевтом?
Они остановились у шатра со стрелковым аттракционом.
— Дело не в этом, — сказал Доран, смотря, как мужчина стреляет и пытается попасть по противно хихикающему бумажному человечку. — Я пробовал их раньше. Но то, что ты испытываешь — неестественно.
— Конечно, в этом и суть.
— Я не про это. Ты не расслабляешься. Тебя обманывают твои же собственные органы чувств, а ты даже не понимаешь этого.
Эргис фыркнул.
— Тоже мне. Все отлично понимают, что это понарошку.
Доран серьезно обронил:
— Грань тонкая.
— О-о-о! — издевательски протянули парни и присвистнули.
— Думаю, это зависит от твоей силы воли. Сильные не поддаются.
По идее, он был прав. Но видимо Ситим не понимал всех нюансов употребления таких развлечений.
— Ну… — Доран потер шею. — Когда мне отрезало ноги, я отключился от болевого шока и потери крови. В медцентре, где я пролежал почти год, мне вкалывали препараты, приглушающие боль. Но это не помогало.
— Фантомная боль?
Доран кивнул.
— Она не физическая, а психосоматическая. Поэтому половину бодрствования я проводил в аффи. Иначе бы я просто сошел с ума от агонии.
Эргис теперь смотрел на него пораженно.
— И однажды ты перешел эту самую грань? — поинтересовался он. — Ну, которая тонкая?
— Можно и так сказать.
— И как это было? В смысле, ты перестал различать реальность и симуляцию? Напал на врача? Хотел спрыгнуть, чтобы проснуться?
Доран замялся. Ханай похлопал Эргиса по плечу и мотнул головой, мол, не стоит продолжать. Дорану стало неприятно, что его жалеют.
— Это что-то похожее на тест с разноцветным кубиком. Помните, когда вы проводили испытательную симуляцию, с Пилорезами? Воспроизведение окончено, но я продолжал видеть то, что было в аффи, но не было в реальности.
— Например?
— Например… лица людей стирались и подменялись чужими. Я никого не узнавал. Предметы вокруг меня начинали двигаться… — тут Доран стыдливо замолчал. Не нужно было рассказывать обо всем.
Они пошли дальше.
— Как ты вернулся в норму?
Ситим спросил это скорее с опасением. Доран его понимал.
— Я постоянно был под присмотром нейропевтов. Они выводили меня из симуляции понемногу, день за днем, сокращая сеансы, минута за минутой. Образы из аффи сначала сливались с действительностью, а потом и вовсе исчезали, когда я снимал вир-шлем.
— А тебя не тянет обратно? — осведомился Ханай.
— Нет, теперь я предпочитаю абстрактные записи, желательно без людей. От начала и до конца записи я понимаю, что это красивая ложь. Если аффи слишком реалистичное, я чувствую внутреннее отвращение… даже не знаю как объяснить.
— Как зловещая долина.
— Вот, точно! Не люблю, когда меня обманывают. Даже если это мои собственные органы чувств. Хочу оставаться в этой реальности.
— Поэтому ты плохо перенес нашу испытательную симуляцию?
— Возможно. Но никакого эффекта долины не было. Небольшое головокружение, и все.
— Симуляцию разрабатывала Мичира, — сказал Ханай. — Можешь спросить у нее.
— Спрошу.
Они забрели в небольшой фуд-корт под навесом. Доран и забыл, что надо поесть! Развлечения никуда не денутся, а ему еще лететь вверх с грузом. Погода была ясная, и вряд ли маргиналы дерзнут выступить против них. Но все равно Доран решил наесться как следует.
Фуд-корт был полон посетителей. В центре — мини-кухня с хозяином, а вокруг нее стойка, что образует круг. Любой мог подойти и заговорить с хозяином. Небольшие квадратные столики были раскиданы по всей территории. Компания мужчин играла в дартс.
Парни сняли шлемы и прошли к стойке, чтобы сделать заказ. Голоса внезапно стихли. Доран кожей ощутил взгляды людей. Все пялились на них, кто-то с ухмылкой, кто-то с брезгливостью.
Обстановка стала напряженной.
— Я так понимаю, к гостя тут особое отношение, — шепнул Доран.
***
Хозяин фуд-корта сразу почувствовал общее настроение. Он неохотно отошел от скворчащей плиты.
— Чем обязаны?
Его тон был любезный, а выражение лица недовольное. Парни уселись за стойку, заговорил Ханай:
— Добрый день. Мы хотим сделать заказ.
— Меню по коду, — бросил тот и отвернулся.
Доран мог поклясться, что он закатил глаза. На стойке лежала тейбл-тент с узором. В нем был закодировано электронное меню. Доран выбрал жареный рис с мясом. Люди вокруг уже перестали пялиться на них и вернулись к своим разговорам.
— В Джикэе все как обычно? — спросил Ситим с насмешливо.
— Получается тут всегда такая обстановка? — Дорану все еще казалось, что на них косятся.
— Ты привыкнешь, — отмахнулся Эргис. — Нас тут не особо жалуют.
— Кого “нас”?
— Ну… здоровых.
И вправду местные были сложены по другому. Это бросалось в глаза не сразу. Рост пониже, пропорции тела нарушены, есть лишний вес или наоборот нездоровая худоба. У кого-то скошена челюсть, у кого-то большие уши, кто-то хромает. Даже двигались они по другому — менее свободно и плавно.
Доран с удивлением заметил, как сильно здесь различаются мужчины и женщины. И дело было не во вторичных половых признаках. Мужчины кучковались в большие компании и привлекали внимание, пытаясь в шутку подраться. Женщины же наоборот были по одиночке, выгибались, специально выпячивая грудь и бедра. Играли с длинными волосами, смеялись притворно. Такое впечатление, что главная цель местных не отдохнуть или подкрепиться. А старательно отыграть свои роли в постановке Но вот только зачем?
— Вау, я впервые такое вижу. Сегодня какой-то спектакль?
Эргис понял о чем он и усмехнулся.
— Надень наушники. Ситим смешнее объясняет.
— У них неравные права и возможности, — заговорил Ситим, когда они присоединились к линии связи. — Доступ к ресурсам есть не у всех, что порождает конкуренцию и социальную иерархию. В любой борьбе победит сильнейший. В условиях Джикэя это взрослый мужчина, у которого есть физическая сила, худо-бедно развитый интеллект и генетика чуть лучше, чем у остальных.
— Иерархия? Разве она не присуща группам животных и роевому строю?
— Изжитки прошлого, — согласился Ханай.
— Да, в других станциях вы такого не увидите. Агрессивная социальная среда. Мужчины-неудачники и женщины конкурируют за внимание ресурсного мужчины.
— Вон тот, — Ханай указал.
Высокий широкоплечий мужчина играл в дартс под одобряющее улюлюканье компании. У него был крупный нос и близко посаженные глаза, но в остальном его тело соответствовало стандартам здоровья. Да и одет был лучше других, держался уверенно и расслабленно. Все в помещении посматривали на него, заискивали перед ним, внимательно следя за выражением его лица. Если он смеялся — смеялись другие, если раздосадованно кривился, то подбадривали.
— У него есть ресурсы. У остальных нет. Ничего не остается, как добиться его расположения, чтобы он поделился. Говоря по другому — выживание. Представь, что некоторые родились и живут на комфортабельной яхте. Они любуются закатами и живут для себя. А кому-то надо постоянно барахтаться, чтобы не утонуть. Вот такая разница.
— Они ведь могут жить лучше. Организовать свою жизнь так, чтобы не приходилось выживать.
— Они сами себе не могут помочь, вот в чем суть. В силу низкого интеллекта, врожденных асоциальных наклонностей, болезней. Поэтому они на Джикэе, а не в Юхэ. Люди другого сорта.
— В твоем тоне высокомерие?
— Есть такое. Я понимаю их мотивы, но не одобряю.
— А ты бы хотел пожить здесь, Ситим? — спросил Эргис.
Диспетчер не ответил.
— Прием? Ситим?
Парни переглянулись и пожали плечами.
— Наверное, опять Даби вызвала, — предположил Ханай.
Хозяин принес им заказ и сквозь зубы пожелал приятного аппетита. Парни быстро расправились со своими порциями.
— Тут рядом аффи-рум был, помнишь? Прямо за углом, — Ханай потянулся. — Сходим? Только с таймером, а то опять опоздаем.
— Может, что-нибудь еще присмотрим, — Эргис кивнул на Дорана. — Чтобы всем понравилось.
— Да нет, идите, — отмахнулся тот. — Я закажу еще.
— Серьезно? Ты не наелся? — Ханай жестом попросил счет.
Эргис засомневался.
— А ты будешь в порядке?
— Мичира, сказала, что я сам за себя отвечаю.
Парни ушли, попросив, чтобы он далеко не уходил и ни во что не встревал. Хозяин поставил перед Дораном миску с горячим ароматным бульоном и яичной лапшой. Чтобы подкрепиться — самое то. Доран уже приступил, когда рядом с ним кто-то сел.
— Привет, клубничка.
Доран чуть не поперхнулся.
Это была девушка с хрустальными сферами вместо глаз.
***
На ее шее болталась фильтр-маска. Она буквально прижалась грудью к его плечу, восхищенным взглядом изучая его лицо. Доран взял миску и отодвинулся.
— А где ты сделал лицо? — спросила она. Видимо, намеков не понимает.
— Нигде. Это моё.
Она склонила голову и заглянула ему в глаза. Каштановые волосы растрепаны, где-то вплетены синие ленточки, делая ее вид еще неряшливее. Миниатюрная, худенькая, из-за чего Доран не смог определить ее возраст. Может, тринадцать. А может двадцать три. Одета в старый рабочий комбинезон из хлопка и с широкими лямками, надетом поверх белого свитера.
Девушка подозрительно сощурила глаза и потерла подбородок.
— Не-а, не верю. Ты слишком красивый, чтобы быть обычным.
— Я хочу спокойно доесть, — отрезал он, уплетая лапшу.
— Ты как идеальная 3D моделька!
Видимо, намеков она не понимает. Наконец незнакомка оторвала пристальный взгляд с его лица и опустила его к его одежде. Только теперь она обнаружила вингпек за плечами Дорана и нашивку ласточки на рукаве. Девушка изумленно выдохнула и закрыла рот руками.
— Только не говорите, что вы из Пончика!
— Нет, я из Юхэ, — выдал Доран.
И только потом задумался: а стоило ли? Не опасно ли это?
— Офигеть! Впервые встречаю чувака с Пончика! — девушка достала телефон, весь обклеенный потертыми стикерами, и начала что-то печатать.
Щелкнул звук затвора камеры. Доран рефлекторно прикрыл лицо рукой — незнакомка бесстыже фотографировала его на свой телефон.
— Не делай этого без разрешения, — сказал Доран строго.
— Да ладно тебе, улыбнись! — она прижалась к его плечу и вытянула руку с телефон. — Скажи “Помидор”!
Доран взял ее руку за запястье и опустил. Камера успела щелкнуть, но вряд ли снимок получился качественным. Девушка возмущенно заверещала.
— Не делай этого без разрешения, — повторил Доран как можно суровее. Он как будто общается с ребенком, которого не учили простым правилам.
— Вот блин! Размазалось, — она надулась, копаясь в телефоне. — Ты вредина.
Доран невозмутимо захлюпал бульоном.
— Слушай, — незнакомка отложила телефон. — А как вас там создают? Типа клонируют?
Доран решил ее игнорировать. Так будет лучше. Он полностью сосредоточилась на том, чтобы вычерпать остатки супа со дна миски.
— Или вы просыпаетесь сразу в стеклянной автоклаве? Ну, типа, запускается дым, и человек выходит оттуда голый и накаченый? — она начала напевать какую-то мелодию, которую Доран никогда раньше не слышал.
Девушка продолжала:
— Разве это не круто? Ты проект из “Пончика”. Над тобой трудились лучшие ингенетики и биоархитекторы! А вот я живорожденная, прикиньте? Случайный набор хромосом, — она грустно вздохнула и понурилась. — Ходячая нелепость.
Девушка вдруг оживилась, словно вспомнила о чем-то.
— А я слышала что в Юхэ все высокие, потому что на вас гравитация не действует! Поэтому у вас длинные и тонкие кости.
— Это заблуждение. Благодаря САТА, гравитация на нас действует как на всех людей.
Она задумчиво уставилась на его руку. Доран понадеялся, что она не собирается сломать ему пальцы, чтобы проверить это.
— Почему же вы тогда все долговязые, словно в фоторедакторе вас вытянули?
— У нас нормальный человеческий рост согласно стандартам… — Доран вздохнул и не стал продолжать. Ему казалось, что она намеренно его нервирует.
— А это правда, что у вас нет… ну… это… гениталий? Раз вы рождаетесь из пробирки, да ведь?
Доран драматично закатил глаза.
Рядом с девушкой плюхнулся коренастый мужчина с густой бородой и глубокими морщинами под изможденными глазами.
— Уж поверь мне, у верхних все на месте, Ситалл, — прогудел он хрипло и кивнул владельцу. — Правда вместо мозгов — чипы.
— Бирюк! — воскликнула Ситалл. — Вылез-таки из своей ямы.
Хозяин радостно подошел к ним, сияя желтыми зубами. Они шумно обнялись. Хозяин счел нужным сообщить, что Бирюк выглядит как кусок дерьма. Бирюк ехидно согласился.
Пока мужчины болтали, Ситалл снова повернулась к Дорану.
— А какой у тебя рост? Два метра? Да? Верно? У тебя ноги длинные, может даже выше двух метров!
— Метр девяносто семь, — поправил тот.
Стоило бы просто промолчать, но Ситалл не казалась ему опасной. Посетители эйфо-салона и даже маленький продавец аффи-стаффа — да, от них исходит угроза. А от нее нет.
Ситалл спрыгнула со стула и провела ладонью над своей макушкой, сравнивая с ним. Несмотря на то, что Доран сидел ссутулившись над стойкой, она все равно была ниже него.
— Завидую! Тоже хочу родиться высоким сильным мужиком в какой-нибудь крутой навороченной станции. Быть девчонкой в таком гадюшнике — отстой.
Доран ничего не сказал. Она прожигала его взглядом, словно ожидая вопроса. По потом сама же на него ответила:
— Если бы я была сильным мужиком, то в любой момент могла бы защитить себя! Вот так! — Ситалл начала с неловкостью ребенка избивать воздух. — И все бы меня боялись!
Компания у дартса громко загалдела — мужчины разливали пиво со стаканов и смеялись. Девушка с пренебрежением покосилась на них.
— Будь я парнем, разукрасила бы им морды и вытолкала отсюда. Гниды они поганые.
— Если они нарушают правила заведения, нужно сказать дежурному дрону, — вымолвил Доран.
Девушка непонимающе скосила на него хрустальные глазки, потом рассмеялась.
— Что смешного в правилах? — буркнул Доран.
— Вы все из Пончика такие смешные. Как трехлетки. Серьезно, вас бы на полгодика в Аллару, сразу бы повзрослели.
Доран усмехнулся. Нет, ребенком тут как раз была она. Только взрослый человек следует правилам и понимает, насколько это важно. Но он не стал ничего разъяснять, просто пожал плечами. Этот разговор был для него бессмысленной тратой времени.
Видимо, Бирюк считал также.
— Не приставай к нему, Ситалл, — пробормотал он, уткнувшись в кружку с пивом.
— Завожу новые знакомства. Что такого? Я экстраверт.
— Ты веришь в эти сопливые веб-новеллы, где красавчик из верхних забирает простушку к себе, и живут они долго и счастливо, и рождаются у них детишки без изъянов? — он захлюпал пивом. — Ну-ну!
— Я не читаю веб-новеллы, они для тупых кукол. А я — боец! — она возмущенно ударила кулачком по стойке. — У меня будет своя банда, которая будет держать в страхе весь Джикэй.
Тень легла на лицо Бирюка. Он стукнул кружкой и вытер густые усы.
— Ты это, — протянул он низким, почти угрожающим тоном, — не болтай что в башку взбредет. Окажешься в пасти лютого зверя.
— Есть мясо хищников не принято. Я стану хищником, и меня не съедят. Логично, да ведь?
— Все успешные хищники нападают из засады. Вот и помалкивай, усекла?
Доран усмехнулся. Бирюк перевел взгляд с девчонки на него.
— Чего лыбишься?
— Ваш способ вести беседу через метафоры… очень захватывает.
— Хлебало завали, верхний. Я свистну, и тебя отсюда вышвырнут, как шавку бездомную.
— Конечно, тут ведь нет дежурных дронов.
Доран выпалил это не подумав и тут же пожалел об этом.
Бирюк медленно выпрямился, вставая со своего места, стул заскрипел по полу. Разговоры снова стихли. Взгляды — заинтересованные, хищные, предвкушающие — устремились к ним. Ситалл благоразумно отошла в сторону, но встала сбоку Дорана как можно ближе. Бирюк угрожающе навис над парнем.
“Только это не хватало”, — мелькнула мысль у Дорана.
На самом деле, пара точных ударов в челюсть разрешила бы спор. Но ничего бы не изменило. Верхних все так же ненавидели бы.
Доран вдохнул и выдохнул, усмиряя гнев. Он спокойно завел руку за спину, к днищу вингпека. Нужно только откинуть крышку и достать пистолет. Бирюк заметил это движение и замер, прикидывая шансы. Потом сел обратно.
“Не такой уж и глупый”, — Доран убрал руку. Пользоваться оружием совсем не хотелось.
— Не заносись, кукла МЭИ, — злобно проворчал Бирюк, сверля его взглядом исподлобья. — Всю вашу жизнь контролирует суперкомпьютер. Вы запрограммированы быть такими идеальными, это не ваша заслуга… Хотя, я слышал, что случайности происходят даже в “Пончике”?..
По спине Дорана пробежал холодок. Ему почудился звук визжащих рельсов и грохот… Он встряхнул головой и выдохнул, приходя в себя. Лучше не поддаваться издевкам местных.
— Ты про “десять процентов случая”, — закивала Ситалл. — Людей планируют заранее вплоть до пола и роста, но оставляют десять процентов на волю случая.
— Для генетического разнообразия и предотвращения вырождения, конечно же. Мол, в природе так и происходит. Именно случайности являются гарантом естественности. Но вы всё еще искусственные. И у вас у всех одинаковые уши! — добавил он таким тоном, словно это оскорбление.
Доран опустошил миску и махнул владельцу кафе, чтобы попросить счет. Что-то он задержался тут.
— Ты уже уходишь? — Ситалл запротестовала и буквально повисла на нем. — Посиди еще! Не хочу слушать душное нытье этого старпера!
Доран неохотно выдавил улыбку.
— Мне надо идти.
Бирюк булькнул пивом.
— Гляньте на его рожу. Сидит тут, сморщив свой красивый носик. Ничего! Рим тоже был городом для беженцев, а потом стал столицей великой Империи… И мы однажды запоем нашу песнь… Однажды.
— Эй, может не стоит так громко про революцию? — шепнула Ситалл.
Бирюк рыкнул на нее.
— Кто тебя за язык вообще тянет, малая? Заткнись уже!
Доран вмешался:
— Революции возможны только в условиях произвола власти. У нас такого нет. Как раз таки благодаря МЭИ.
Бирюк скривился в болезненной ухмылке. Его лицо стало зловещим.
— Тогда бы дракон не вылупился из яйца.
DR-1-COS-V1-08-026