— Если я пока правильно понимаю логику нападающих, то на каждом этаже главного корпуса они оставили по одному охраннику, — я встал у окна так, чтобы меня не было видно, и чуть приоткрыл тяжелую штору. — Это не лишено логики в том плане, что сейчас гребанная суббота, и, чисто теоретически, учащихся здесь быть не должно. Вся наша братия, скорее всего, собралась в кампусе, частично на стадионе, частично на полигоне. Где еще? И есть ли кто-нибудь на полигоне, если эти нехорошие ребята выгребли оружие именно там?
— А почему ты думаешь, что все-таки они взяли оружие на полигоне? — голос Эльзы дрожал, она все еще не могла прийти в себя. Что характерно, на убитого мною террориста ей было плевать, но смерть директора произвела такое впечатление. Хотя, это объяснимо, Викентий был одним из столпов. Казалось, что его невозможно убить, даже старший Лось затыкался, стоило директору открыть рот. И вот так стать свидетелем того, что его просто застрелили, словно походя, было для нее шоком. Обычное огнестрельное оружие было в этом мире в ходу, учитывая, что магией владели далеко не все, так что в этой ситуации появлялось очень много вопросов. Почему у директора не было никакого штатного простенького щита-артефакта от пулевых воздействий? Такие одноразовые кулоны и всевозможные браслеты продаются за сто рублей килограмм во избежание довольно пронырливого снайпера. А уж директор и сам мог таких пучок наделать, на каждую конечность и еще пяток на шею. От автоматной очереди, эти амулеты не уберегут, но от одиночного выстрела вполне, работая на манер броника из моего мира. Так или иначе даже в пределах Школы такие браслеты были практически у всех. Даже у той же Эльзы на руке висит довольно дешевый браслет, с синим простеньким камнем. Да даже у меня такой имелся, я рефлекторно проверил наличие браслета, вот он родимый, все еще при мне. Но, если защита была, то почему не сработала? Или директор был настолько в себе уверен или всецело доверял тем, кто его в итоге и кончили, что пренебрег элементарными методами предосторожности? Я тряхнул головой, прогоняя сотню ненужных вопросов, о которых будем думать позже. Однако огромный червяк неестественности происходящего всей своей скользкой тушей довольно прочно поселился в мозгу и никуда не хотел оттуда уходить. Да и хрен с ним, главное, чтобы не мешал в ближайшее время.
— Я уже объяснил причину, — в пределах видимости никого не было видно. Задернув штору, чтобы не светиться, подошел к Эльзе. — Потому что я сам так сделал бы, — она пристально на меня посмотрела, но ничего не сказала. — Учитывая, что они, скорее всего, находятся в режиме молчания, из-за того, что еще не все посетители разъехались, многие могли и на стоянке, или как там устроена та сторона субспространств для посещений, задержаться. Пообщаться, обсудить перспективы, заключить долгосрочные союзы, — на этот раз Эльза зыркнула злобно, но хотя бы начала отходить от шока, и это хорошо. — Это с одной стороны — хорошо. Плохо, что связь с внешним миром велась через эту приемную. Ты случайно не знаешь, каким образом она осуществлялась?
— Через инфокристалл, — пожала плечами Эльза. — Как же еще?
— А это случайно не его осколки лежат на столе? — Эльза отодвинула какую-то бумагу, наверняка очень важную для школы, под которой действительно лежала горка осколков. Я заметил блеск, когда приоткрывал штору и на стол упал лучик света. Скоро начнет темнеть, и это обстоятельство немного облегчит мне задачу, но пока было еще слишком светло, как всегда бывает летними вечерами.
— Случайно его, — девушка опустила бумагу, которая спланировала, снова прикрыв осколки инфокристалла. — Что же нам делать, Сава?
— Вот конкретно сейчас, пока включен режим молчания, нужно зачистить главный корпус. Здесь шесть этажей, значит, где-то шесть уродов… пять уродов, патрулирует коридоры. Это если я все-таки не ошибаюсь. Побудем оптимистами и исходить из моей довольно стройной теории захвата. Таким образом, необходимо обезопасить себя и расчистить дорогу в подвал, куда они хрен попадут при закрытой двери. Тот крендель был прав, дверь на подвале слишком непростая стоит. Ну а дальше — по обстоятельствам.
— Я тебя не узнаю, Сава, — медленно произнесла Эльза. — Откуда ты все это знаешь? — я только пожал плечами. Вот прямо сейчас вдаваться в подробности мне не хотелось. Я больше говорил себе самому, просчитывая свои действия, нежели объяснял что-либо Эльзе. Для меня было главное, чтобы она не лезла никуда и не отвлекала меня.
— Какую-то старую книжку нашел, когда мусор разгребал, про обучение противостоянию террористическим атакам, — если бы. Я ведь простой морпех, даже не спецназовец. То, что я знаю, давалось нам поверхностно в качестве ознакомления. Мол, такие тонкие структуры, как штурм захваченных объектов, не по вашу честь, этим специально обученные дяди займутся. Ваша цель — десант и захват, ну и желательно удержание того, что захватили. Поэтому-то курс нам и читали, чтобы мы хотя бы теоретически знали, как те самые специальные дяди будут действовать с целью очистки захваченных объектов, от таких чужеродных элементов, какими мы и будем являться. Никогда, даже в страшном сне я не видел, что буду заниматься чем-то на стороне тех самых дядь, да еще и в перспективе с большим количеством заложников. — Но я не профи, я просто… хм… любитель. Пару раз из автомата пострелял на полигоне, да книжку прочитал…
— Ну-ну, — Эльза поджала губы. — Вот прямо сейчас я делаю вид, что тебе верю. Но не думай, что мы не вернемся к этому разговору. — Да она оптимистка. Я с удовольствием вернусь к любому разговору, если мы выживем.
— Отлично, — я снова очень осторожно посмотрел на улицу и снова никого не увидел. Странно. Или они все-таки дилетанты, или у них банально не хватает людей. Если исходить из самого плохого варианта, что кто-то из школы им помогает, то, можно предположить, что вошли террористы, как посетители. В субпространстве им шмякнули на руки дельты, и они смогли без проблем выйти со стороны школы. Но субпространство не резиновое, и количество бирок с номерками-пропусками должно быть ограничено. — Эл, если хочешь принести пользу, то помогай.
— Что мне нужно делать? — с готовностью спросила девушка.
— Мы сейчас пройдем в приемную, я постою на стреме, а ты перероешь все нормативные документы секретаря и найдешь регламент дня посещений. Самое главное, мне надо знать, сколько максимум посетителей может прийти к одному школьнику.
— Ты думаешь… — Эльза уставилась на меня круглыми глазами.
— Я умею думать, что бы ты обо мне не думала. Но сейчас я просто перебираю варианты, которые помогут нам действовать не совсем уж вслепую. И этот вариант один из самых работоспособных, потому что все остальные — это на грани фантастики, — я снял с плеча автомат, и направился к выходу из кабинета, держа его перед собой.
В приемной, кроме тела убитого мною террориста, никого не появилось и это не могло не радовать. На то, что террористы взяли все, что хотели, и тихо-мирно удалились, я совершенно не рассчитывал. Скорее всего, они будут действовать по какому-то хитрому плану, для реализации которого и выкрали книгу у Викентия. Главное, чтобы их ресурсы были все-таки ограничены. Еще бы хотелось узнать на кого все же ведется охота, но эти знания как розовые мечты, сомневаюсь, что моей физподготовки, читай постановки ударов, в данный момент хватит, чтобы устроить кому бы то не было допрос с пристрастием.
Встав у двери, я кивнул Эльзе, которая тут же выскочила из кабинета и принялась активно рыться в небольшом шкафу чуть в стороне от конторки.
— Сава, — я слегка повернул голову к ней. Говорила она тихо и вообще держалась молодцом, что не могло не вызывать во мне бурю самых разных чувств. — Почему мы не обыскивали кабинет Викентия?
— Я не псих и не самоубийца, — ответив, я снова повернулся к двери. — Там даже убийца ничего лишнего не тронул. Сомневаюсь, что директор не оставил неудачнику парочку смертельных сюрпризов как раз на такой случай. А разная нормативка у директоров не хранится. Она им нахер не нужна. У директоров есть секретари и юристы, вот у них пускай тонны разных бумаг и хранятся.
— Кажется, нашла, — Эльза подбежала ко мне с довольно тоненькой папочкой в руках. — Вот, регламент дня посещений. Тут сказано, что максимально может присутствовать до двадцати гостей, то есть, полный совет директоров любой корпорации на тот случай, если нужно срочно принять какое-нибудь решение, а по каким-то причинам ставший главой корпорации человек, все еще не закончил школу.
— Ну, это бывает. Я вот, например, тоже номинальный глава, передавший право голоса и принятия решений на время матери. Значит, двадцать и один. Побудем оптимистами и возьмем это число за основу, — я прикинул и слегка приуныл. Двадцать потенциальных вооруженных противников на меня одного, все-таки многовато будет, но правила игры придумал не я, так что придется играть вот с такими хреновыми картами. Хорошо еще, что на моей стороне имеется небольшое преимущество — они не знают про меня. Хорошо бы это незнание сохранялось подольше.
— Я не хочу быть паникершей, но что, если такая группа не одна? — Эльза посмотрела на меня слегка прикусив губу.
— Сомневаюсь. Более чем одна группа в таком количестве, сто процентов привлекли бы ненужное внимание. Не все же для организации посещений делается автоматически.
— Не хочу тебя расстраивать…
— Какая же несовершенная штука-магия. Даже во главе с искусственным интеллектом. — Я хмыкнул, обдумывая замечания девушки. Нет, судя по той картине, которую я мог наблюдать, в школе не так много людей. Так что остановимся на первых предположениях о первоначальном плане. — Пожалуй, начнем с шестого этажа, и, Эл, ты можешь остаться здесь. — Я предложил ей совершенно серьезно спрятаться. — Запрешься в кабинете Викентия. Эту дверь тоже не просто будет взломать, если кто-то рискнет.
— Нет, — покачала головой Эльза. — Я иду с тобой.
— Как знаешь, но правила те же. Ты мне не мешаешь, — она кивнула.
— Подожди, я сейчас. — И она бегом побежала в кабинет директора, чтобы уже через полминуты выскочить оттуда, зажимая в руке нож для вскрытия писем. — Не бог весть какое оружие, но все же.
— Гвоздодер возьми. Патроны имеют тенденцию заканчиваться, а этот лом себя неплохо показал, — дождавшись, когда Эльза пристроит нож у себя за поясом, и возьмет в руки тяжелый гвоздодер, я выглянул в коридор. Пусто.
Не мешкая, я прошел к лестнице. Ну, с богом, как говорится.
Лестницу никто не охранял. Я все больше и больше склонялся к мысли, что действовали не профессионалы, но это, как ни странно, вовсе не облегчало моей задачи. Действия профи в какой-то мере предсказуемы, а вот действия любителей порой логике не поддаются, и невозможно предугадать реакцию на то или иное действие, а это плохо. Я все еще один против двадцати, и это очень плохой расклад при наличии заложников.
Перед дверью шестого этажа остановились. Все же моя форма была далеко не идеальная, и я слегка задохнулся, поднимаясь без остановки на пять этажей. Переведя дыхание, я приоткрыл дверь и, присев, выглянул в коридор. Охранник двигался в нашу, мать его сторону! Еще немного и он меня заметит. Нужно было убираться, но тут на меня в очередной раз накатило наследие какого-то высокопоставленного предка, чтоб ему в гробу икалось до Судного дня! Зрение потеряло фокусировку, очертания коридора и приближающийся террорист, небрежно сложивший руки на висящем на шее автомате, поплыли, а в висках застучала кровь. Я слышал каждый толчок крови по сосудам в такт биению сердца. Вода, она повсюду, она во мне, в воздухе, в идущем в моем направлении человеке. Единственное, что я смог сделать — это подняться и встать в полный рост. Он меня увидел. Вместо того, чтобы изумиться или испугаться, этот урод заржал и так же небрежно, как нес, перекинул ремень автомата, беря меня на мушку.
Вода. Капелька пота, соединилась с другой и поползла по его щеке, набирая скорость. Время словно остановилось, замерло, и его движения стали очень медленными, словно он проталкивал руки через плотный коллоид. Я же внезапно очень четко увидел все его нутро. Каждую клетку его тела, где в воде плавали различные субстанции, живые, подвижные, потому что вода — это и есть жизнь. Но она может стать и смертью. Плохо понимая, что я делаю, протянул руку в его направлении, остановив на уровне грудной клетке. Вот здесь воды мало, ее почти совсем нет, но я могу это исправить, и, закрыв глаза, я резко сжал кулак. Мне не нужно смотреть на него, чтобы видеть, как вода рванула из тканей, из каждой клетки к легким, заполняя их.
Сзади раздался приглушенный вскрик, и в голове промелькнула холодная досада, я же просил, не мешать мне! Повернув руку, словно выжимая тряпку, я распахнул глаза и опустил руку, пошатнувшись, отступая на шаг назад едва не падая. Эльза вовремя шагнула вперед и подперла меня своим телом. Я же, с каким-то изумлением смотрел, как еще не так давно смеющийся человек падает на колени, хватаясь руками за горло. Его кожа на глазах высыхала, становясь похожей на пергамент, сухой и морщинистой. Зато из его рта и из носа хлестала вода, которая уже не помещалась в заполненных до предела легких. Еще через минуту на пол упала высохшая мумия.
— Забавно, — стараясь скрыть дрожь в руках, проговорил я. — Мумифицировался, утонув при этом.
— Обхохочешься, — тихо проговорила Эльза, все еще подпиравшая меня под спину. — Не знала, что ты так умеешь.
— Я сам не знал, — так же тихо ответил я ей и встряхнувшись, перебарывая накатившую на меня слабость, направился к трупу.
— Как ты прошел сквозь его многоуровневый щит? — я резко повернулся к ней, рассматривая довольно испуганную девушку, но на этот раз ничего не ответил. Потому как не знал, что именно я сделал, и почему его антимагический щит до сих пор целёхонький окружает своего хозяина. Я вообще не понимаю, что со мной в такие моменты происходит, потому что это не дар в чистом виде. — У тебя глаза все еще светятся, — прошептала Эльза.
— Скоро пройдет, — я махнул рукой, ощущая, что все мои чувства усилились многократно, например, я услышал какой-то шорох, раздающийся за дверью, находящейся через две другие от того места, где мы сейчас стояли. — Умеешь пользоваться? — спросил я у Эльзы, протягивая ей автомат. Дополнительного рожка у покойного не оказалось, зато на нем был надет очень хороший ремень, куда можно было пристроить гвоздодер.
— Умею, — она кинула и приняла из моих рук оружие. Я же встал, опоясался ремнем, пристроил к нему свой лом, не отводя при этом взгляда от двери, привлекшей мое внимание.
Когда с экипировкой было покончено, я перехватил автомат поудобнее, и подошел к этой двери. Она была вся изрешечена пулями, словно стреляли на звук, даже не убедившись в том, кто или что находится внутри.
Дверь была слегка приоткрыта, и я потянул за ручку, открывая ее полностью, чтобы тут же захлопнуть, не давая Эльзе туда заглянуть.
— Не смотри, не надо, — я прижал ее к себе, пытаясь хоть как-то морально поддержать. Лось, ну как же так-то? Почему ты даже сдохнуть не сумел по-человечески, оставаясь хотя бы в ее глазах кем-то большим, чем ты был на самом деле.
— Что там, Виталя? — голос Эльзы звучал глухо, потому что я все еще не отпускал ее, ругая себя на чем свет стоит. Вот что стоило мне пройти мимо, не открывая этой проклятый двери. — Да отпусти, ты, — она вырвалась, и рванула на себя дверь. Воцарилась тишина, которую прерывал лишь еле слышный плеск все еще выливающейся из террориста воды. — Вот как. Теперь я хотя бы знаю. Как-то хреново чувствовать себя идиоткой, — и Эльза отошла от дверного проема, двинувшись в сторону лестницы. Вроде бы говорила она спокойно, но, по тому как подрагивал в ее руках автомат, и по выпрямленной и напряженной до такой степени, что, казалось, тронь, и взорвется спины, было совершенно очевидно, что все далеко не в порядке.
Я еще раз бросил взгляд в открывшееся помещение. Это была какая-то кладовка, вроде той, в которой я когда-то зажимал Эльзу. В этой Лось тоже зажимал какую-то девчонку. Нападение застало их за весьма пикантным времяпрепровождением. Кто-то из террористов, услышав возню просто выпустил очередь через дверь, убив обоих на месте. Видимо, они все же услышали, что что-то происходит, и уже одевались, когда по ним начали стрелять. Девушка лежала ничком полуголая на упавшем на спину Лосе. На нем же были не застегнутые брюки, а длинная нога не помещалась полностью на длину коморки и это об нее потихоньку билась дверь, которой она мешала плотно закрыться. Вторая нога была неестественно подвернута. Дьявол! Как бы я к Лосю не относился, смерти я ему точно не желал. Вот и первые жертвы среди учащихся. Повинуясь порыву, я зашел внутрь и закрыл распахнутые, подернутые смертной дымкой глаза и Лосю, и незнакомой мне девушке. По-моему, она была на пару лет младше нас, но ее имени я не знал.
После этого вышел из кладовки и, не глядя на мумию посреди коридора, направился за Эльзой, пока она не натворила глупостей.