Первое что я услышала было журчание воды и лёгкая, ненавязчивая мелодия.
У меня тут же что-то щёлкнуло в голове, и я вскочила с вязаного из прутьев кресла, в котором так удобно развалилась.
Осмотревшись, я тихо выругалась и приготовилась ущипнуть себя, но тут до отвращение знакомый голос вскрикнул:
— Стой! Я просто хочу поговорить.
Я скривила губы и презрительно сощурилась.
— Мне казалось, что мы уже разобрались в наших взаимоотношениях, Грисий.
На этот раз щегол явился в белоснежной тоге, оббитой по краям червонным орнаментом. На его голове красовался венок из каких-то листьев, а в руке был бокал с переливающимся всеми цветами радуги напитком.
Он слегка улыбнулся и примирительным тоном сказал:
— В прошлый раз мы оба немного погорячились. Ты наговорила глупостей, я сказал лишнее. Давай начнём всё с чистого листа.
«Значит, я, глупая, его, красавца, просто вывела из себя, а так он вообще ангелочек, а я всё равно тупая, получается? А не пойти ли ему с такими утверждениями на…»
Всё моё лицо выражало, мягко говоря, недовольство.
— Мой ответ неизменен — идти в услужение к тебе я не собираюсь, — холодно произнесла я, готовая в любой момент ущипнуть запястье.
— Я слышал слова, которые ты сказала вестнику Леониды, — он слегка отхлебнул из своего бокала и сделал широкий жест рукой. — Хочешь взаимовыгодного сотрудничества? Чудесно! Говори, что тебе нужно. Всё, что душе угодно.
— Прям вот так? — саркастично хмыкнула я, облокотившись на спинку плетёного кресла.
— Ну да, а почему бы нет? — он пожал плечами и потёр идеально выбритую щёку. — Яр, пойми, ты сейчас отреклась от всех богов, а мы живём в такое время, когда без религии никак. Даже в Пяти Башнях есть условие, что нужно обязательно заключить договор с каким-нибудь небожителем. С моей стороны будет лишь несколько условий, но они никак не скажутся на твоей жизни. Тебе даже делать ничего не придётся! Ну как? Готова забыть старые обиды?
Я уж хотела поинтересоваться, что за условия, но вовремя удержалась. Если я хоть что-то и успела понять, так это то, что не бывает лёгких и коротких путей. Ты или валяешься под забором с заточкой в печени в одном из тёмных переулков, или почти с голым задом прёшь против армии фанатиков на главной площади захолустного городка с небожителями в виде зрителей. Это всё условно, но на лучшее сравнение мне не хватило фантазии.
— Нет, Грис, — я на его манер сократила имя, — моё мнение не изменилось.
Он вздохнул и снова отхлебнул из фужера.
— Тогда я не могу гарантировать безопасность твоих спут…
Я не стала слушать эту старую шарманку и просто ущипнула себя, провалившись в тьму…
***
…и тут же открыв глаза имела удовольствие созерцать хвост Мерлина прямо над своими глазами.
— Кхм, — я кашлянула и не дождавшись реакции со стороны фамильяра вкрадчиво поинтересовалась: — А не охренел ли ты часом, добрый господин?
В ответ донеслось невнятное бурчание и хвост переместился в район носа.
Фыркнув, я переместилась из горизонтального положения в состояние прямого угла, что вызвало «ну очень благодарный взгляд» со стороны кота и его дальнейшее перемещение на пол.
Я потянулась и протёрла глаза. Спать на куске висячей ткани при постоянном ритмичном качании оказалось довольно приятно. Да что тут говорить, я даже выспалась(!), что за последнее время было довольно редким событием.
Встреча с Грисием стала каким-то отдалённым делом, и я с ещё большим удовольствием отметила, что сделала всё абсолютно верно.
Я довольно бодро соскочила со спального места и размяла затёкшие конечности. Запасы стихийной энергии были наполнены под завязку — оказывается в море очень высокий коэффициент летучих частиц маны, которые спокойно усваиваются энергоканалами без моего вмешательства.
«Наверно, у вулканов и вообще в подобных местах будет схожая история», — задумчиво подумала я, решив, что когда-нибудь точно стоит посетить пышущую огнём гору.
Мерлин одним глазом негодующе смотрел на меня, вылизывая засолившуюся шерсть. Да уж, за ночь одежда задубела и на ней появились белые соляные разводы.
Мой сосед всё ещё спал носом к стенке, и я, аккуратно подняв вещмешок, и засунув в дальний угол скинутый вчера вечером меч, вышла из комнаты, стараясь не разбудить сожильца. Кот после кратковременных раздумий последовал за мной.
На палубе царила полная идиллия. Ласково припекало солнце, лёгкий бриз обдувал лицо, а волны, бьющиеся в борт корабля, создавали веера водяной пыли, которая приятно холодила кожу. Впервые за последнее время на душе стало спокойно.
«Удивительно приятная погода для начала октября», — подумала я, осматривая открывшуюся картину. — «А ведь только вчера вода казалась ледяной, а солнце просто магической лампой в небе».
Я махнула рукой стоящему за штурвалом Мерну. Он поприветствовал меня кивком головы и, прищурившись от удовольствия, запыхтел трубкой.
Я добралась до носа корабля и, вдохнув морской воздух, осмотрела бесконечную водную гладь.
— Знаешь, до этого я предвзято относилась к морским прогулкам, но… это феерично. А ты что думаешь? — обратилась я к фамильяру.
Тот невнятно качнул головой и, выбравшись из моих рук, по-хозяйски осмотрел корабль.
Насмотревшись на море, я спустилась с небольшого возвышения на носу и, достав из вещмешка дорожный плащ, расстелила и легла на него.
Мешок пошёл мне под голову, а в руках оказался бестиарий Анделаса — пора начинать проводить время с пользой.
Распахнув книженцию на случайной странице, я прищурившись постаралась вчитаться в текст.
Сами собой брови сошлись к переносице — вместо понятных предложений страница была забита случайным набором букв.
Я открыла следующую страницу и там была схожая картина.
«Да что за чертовщина?!» — я листала всё дальше и дальше, но кардинально ничего не менялось и почему-то это жутко злило меня.
Вдруг дунул ветерок и страницы книги стали переворачиваться с большущей скоростью и… тлеть?!
Я, как можно быстрей, отбросила в сторону загоревшийся бестиарий и, как ошпаренная вскочила на ноги.
Мир вокруг резко преобразился — вместо воды, судя по характерному запаху и цвету, плескалась нефть, сверху набежали пунцовые облака и от солнца не осталось и следа.
«Да что за [цензура]?!!» — злость растаяла, как первый снег и вместо неё появились первые ростки страха.
Я перевела взгляд на Мерлина и почувствовала, как внутри всё холодеет, а горлу подступает ком.
Фамильяр валялся под моими ногами в луже крови, все его лапы были вывернуты под неестественным углом. С оглушительным хрустом голова фамильяра вывернулась на сто восемьдесят градусов. Глаза были наполнены странной тоской и кот из последних сил прошептал:
— Ни-никому не верь. Б-беги-и…
Его слова были похожи на дуновенье ветра, который тут же завыл над ухом, и крохотное, изляпаное кровью тельце подхватил небольшой смерч, и оно скрылось в пунцовом тумане — облака, сгустившиеся наверху, опустились к чёрной жиже за бортом и превратились в туман… или это мы к ним поднялись?
Лишь Мерлин скрылся в дымке, как внутри образовалась большущая дыра, будто вырванная раскалёнными щипцами. Все эмоции стёрлись в труху, уступая место горечи и животному ужасу.
Я почувствовала на щеках мокрые дорожки и машинально стёрла их. Взгляд упал на ладонь — дрожащая рука оказалась вся перепачкана — золотистая кровь капнула с указательного пальца и разбилась об изъеденные гнилью доски палубы.
Я побежала. Просто побежала вперёд, а за мной проваливались кишащие червями доски. Закономерно наткнувшись на капитанский мостик и взбежала по лестнице.
Одна из ступенек проломилась прямо под моей ногой и сапог с провалившейся ноги исчез в дыре — я лишь успела увидеть когтистую руку с красной кожей, которая проворно стащила его.
Вздрогнув от отвращения, я выдернула ногу из ступеньки, продолжив взбираться.
Когда я добралась непосредственно до мостика пульс отбивал в ушах барабанный бой.
Не знаю на что я надеялась — когда я поднялась наверх, то увидела, что Мерн был привязан руками к штурвалу, а на его голове сидит ворон, который с энтузиазмом выклёвывал глаза капитана.
Мужчина дёрнулся и, уставившись на меня пустыми глазницами, чётко произнёс:
— Никто не поможет тебе в трудную минуту.
— Все предадут тебя, — каркнул ворон и особенно глубоко вонзил клюв в глазницу, после чего голова мужчины безвольно упала на грудь и тело обмякло.
Я отшатнулась от капитана Гарпии, но ноги не почувствовали под собой пола, и я с криком провалилась в пропасть.
Вскоре сверху скрылся скелет корабля и пунцовый туман, стих свист ветра в ушах, и я оказалась в абсолютной тьме, в которой непонятно стоишь ты на месте, падаешь вниз или летишь наверх.
В голове прозвучал глухой удар и словно выжженные калёным железом фразы стали появляться в сознании.
НИКОМУ НЕ ВЕРЬ.
Я закричала от жуткой боли и зажмурила глаза, но эти буквы всё равно продолжали стоять перед взором.
НИКТО ТЕБЕ НЕ ПОМОЖЕТ.
ТЫ НИКОМУ НЕ НУЖНА.
— Нет, нет, НЕТ!! Это всё ложь, не верю, — плача, закричала я в тьму.
ТЕБЕ НИКТО НИКОГДА НЕ ПОВЕРИТ.
ТЫ ВЕЗДЕ БУДЕШЬ ЛИШНЕЙ.
ТЫ АБУЗА, КОТОРАЯ НЕ ВПИСЫВАЕТСЯ В ОБЩЕСТВО.
Я зажмурилась, как можно сильней и тихо шептала «нет», сжавшись комком.
Эти слова закружились вокруг меня, их количество всё увеличивалось и увеличивалось. Не знаю сколько это продолжалось, но в итоге они резко остановились и исчезли. Буква за буквой появилась новая фраза: «Кто ты такая?» и тут меня резко выдернуло из сна.
***
Я проснулась в холодном поту. Стук сердца отдавал в голову, а дыхание сбилось.
Осмотревшись, я наконец нашарила глазами живого и вполне здорового Мерлина и облегчённо выдохнула.
«Фуф, что за сны такие», — я села на край гамака и потёрла лицо руками. — «Обычные-то редко снятся, а тут в первый раз кошмар. Не с проста это».
Всё тело ломило — маны по-прежнему было мало и восстанавливаться она не собиралась. За ночь накапало совсем чуть-чуть.
Эх, а вот во сне у меня этой энергии просто море было, правда, я ей даже не пыталась воспользоваться.
Я аккуратно обула сапоги и встала с гамака. Кот сонно поднял голову, но увидев меня, успокоился и снова уснул.
Стараясь не скрипеть половицами, я выбралась из трюма и взобралась на палубу.
Снаружи стояла глухая ночь. Наверно, часа три-четыре. Судно прекрасно освещала луна, а в небе сверкали звёзды.
«Да уж, во сне всё было более… привлекательно», — я осмотрела корабль более внимательно. — «Там было, как минимум, чище. Да и морской запах казался приятным».
— Не спится, госпожа магрена? — раздался сверху уставший мужской голос.
— Кошмары, капитан, — я прошла чуть дальше и, подняв голову, увидела стоящего около штурвала Мерна.
— Понимаю, — мужчина слегка улыбнулся и потёр красные от недосыпа глаза. — Если хотите могу снотворного дать — убойная вещь.
— Нет, спасибо. Раз уж встала, то лучше не ложиться.
Капитан пожал плечами, а я взобралась на капитанский мостик и встала у перил рядом с Мерном.
— А вы почему сами не примите его? Видно же, что вот-вот свалитесь.
— Вахта, госпожа, — тут его губы изогнулись в лёгкой улыбке. — И вы меня недооцениваете, один раз я двое суток подряд на посту стоял.
— Как знаете, — я задала вопрос больше из вежливости и былые подвиги моряка меня мало интересовали.
Мы немного постояли в тишине.
— Ладно, пойду помедитирую, — я оттолкнулась от перил. — Спокойного вам дежурства.
Мерн просто кивнул, не отрывая взгляд от лун.
«И зачем только поднялась к нему? Всё равно он молчалив как крыса — даже не попытался завести диалог».
— Ну наконец-то ты займёшься чем-то полезным, — пробурчал Венс. — В кои-то веки сможем заняться твоим обучением.
«Может, ты уже смиришься с тем, что энергетический запас у меня никогда не будет большим?» — устало спросила я, устраиваясь на носу корабля.
— Как это не будет?! — возмутился Архимаг. — Раз я чувствую в тебе потенциал, значит он есть!
«Как знаешь. Но лучше бы ты помог мне договориться с элементалями, а не пытался раздуть итак надутый шарик».
— Пф, — невнятно фыркнул он и нудным голосом пояснил: — Элементали очень нестабильны, и чтобы завоевать их расположение нужно много лет практики. А теперь не отвлекайся и работай.
Он замолчал, и я почувствовала, что осталась наедине со своими мыслями.
«Эх, и вот как ему сказать, что если судить по воспоминаниям Искры, то большого запаса у меня никогда не было? Медитация позволит лишь быстрее сливать энергию, а не увеличить её запас, а он всё заладил».
Я вздохнула, ощущая всю нелепость положения, и очистила разум от мыслей.
Так я просидела до восхода солнца. Ну, солнца-то я не видела, но обострившиеся чувства говорили, что спине стало значительно теплей.
Ещё через полчаса до меня долетела тихая брань и шаркающие по доскам шаги.
Ева сонным и недовольным голосом поприветствовала Мерна.
Пораскинув мозгами, я решила не выползать из-за ящика, за которым сидела. Если я сейчас встану, то это повлечёт только неприятный диалог с Евой, а мне это надо? Я сильно похожа на мазохистку? Вот именно, поэтому сидим и не рыпаемся.
Вскоре на палубе зачем-то стали появляться и остальные члены нашей «шайки». Ну вот что им не спится? Хоть я и не очень любила медитировать, но это прекрасно прочищало голову и давало возможность взглянуть на себя со стороны, оценить поступки, мысли, заняться самоанализом. А эти черти тут шумят.
В конце концов, это стало невозможно и я, кое-как открыв глаза, принялась остервенело растирать затёкшие конечности.
Поднявшись на ноги, я облокотилась локтями на ящик и стала с интересом разглядывать бранящихся товарищей. Ева в своём обычном репертуаре выносила мозги Элиоту из-за какого-то пустяка.
Эдрик с цветущими синяками под глазами старался не упасть с лесенки, на которой сидел, клюя носом колени, а Лилит, как акробатка взобралась на мачту и сидела на одной из этих поперечных балок с парусами. Остальные были более благоразумны и использовали возможность отоспаться на все сто.
Разлепив глаза, Эдрик увидел меня и устало махнул рукой. Лилит проследила за его взглядом и заметив меня, заулыбалась во все клыки и лихо спрыгнула с мачты.
Оторвавшись от самого увлекательного спора в своей жизни, лучница и ведун воззрились на мою скромную тушку.
— Вот она и будет готовить, — заключил Элиот, скрестив руки на груди.
Ева согласно закивала и сделав вид, что решение уже принято, нарочито наиграно принялась обсуждать погоду.
«Как, оказывается, просто нынче решаются все вопросы. Достаточно найти третье лицо и, можно сказать, дело в шляпе. Самое обидное, что на прикорнувшего Эдрика они вообще не обращают внимания».
— Тёть! А я вчера двух бандосов убила! — ко мне подбежала маленькая вампирша и с гордостью ткнула себя пальцем в грудь. — Они на нас с ножами накинулись, а я одному — Хрясь! — и шею свернула!
— Молодец, — я похлопала по макушке сияющую девчушку, однако на душе стало как-то не спокойно. — «Интересно, а сколько человек вчера убила я? А покалечила? Наверно, об этом лучше не думать — легче живётся пока принимаешь солдат за бездушные куклы без семьи, друзей и мечт».
Лилит, видимо, заметив моё задумчивое лицо задрала рубашку и тыкнула в тоненький шрам пальцем.
— Представляешь, второй меня пырнуть успел, — она обидчиво надула губы, но буквально через секунду снова залыбилась. — Но я ему жилы успела подрезать! Прямо как ты во время той битвы Драконом. Он ещё противный — укусить меня всё хотел, но я его укусила первая!
Клыки юной вампирши особенно отчётливо блеснули на солнце.
«Святая невинность! Только ребёнок может так радостно рассуждать о том, что кого-то убила», — тут я вспомнила несчастного гнома-алкоголика и мне стало стыдно за то, что я осуждала Лили, хотя сама недавно с откровенной жестокостью сожгла человека. Пусть он и был тем ещё гадом.
— Если хочешь, то потом мы можем попрактиковаться в фехтовании, — предложила я, отогнав в сторону дурные мысли. — Элиот! К тебе это тоже относится.
— Моё обаяние острее любой шпаги, а харизма прочнее щита! — самодовольно бросил он. — Все эти ваши железки — это так… не эстетично. Кровь, кишки, расчленёнка — фи.
Он брезгливо сморщил нос, будто прямо сейчас перед ним лежал вскрытый труп.
— Только не прикидывайся ангелком, — сварливо проворчала Ева. — Ты совершенно спокойно относишься к трупакам.
— Дорогуша, если я не блюю от каждого вида потрох, то это не значит, что я считаю это красивым, — ведун лениво прислонился к стенке у входа в трюм и поковырялся в зубах. — Яр, давай ты уже приготовишь что-нибудь — жрать охота.
Я немного прифигела от подобной наглости и прямо заявила ему об этом.
— Ну, а кто если не ты? — удивился юноша. — Навык Евы я прекрасно знаю и отравиться не хочу, — к моему большому удивлению Ева согласно кивнула, — я, конечно, могу что-нибудь состряпать, но по вкусу это не сильно будет отличаться от подошвы. Кто ещё? А! Эдрик, но сама видишь, он явно не в состоянии даже с собой совладать. А поскольку именно ты вырубила нашу единственную повариху, то тебе и готовить.
Я не нашлась, что ответить на это. Ева и правда готовила так, что и чёрт подавится. А остальные и того хуже. Не знаю откуда Марви такая взялась, но она и из ремня может сделать наваристый суп. Буквально мастер на все руки, а главное лишнего не говорит.
Я уж хотела было сдаться, но тут из-под палубы послышались шаги и во мне зародилось надежда, что Марви всё же очнулась и спасёт меня от этой экзекуции.
Я с предвкушением встала напротив двери и буквально через полминуты в проёме появился человек…
Элиот цокнул языком, а Ева прикрыла глаза ладонью.
«Это не Марви, но… какая-то знакомая рожа», — в голове тут же закрутились шестерёнки, стараясь подобрать нужный образ.
— Вот, что я тебе не сказал, — виновато протянул ведун. — В общем, это наши соседи на весь морской путь. В представлении никто не нуждается.
«В представлении не нуждается…» — тут в мозгах что-то щёлкнуло и меня будто обдало ледяной водой. — «Сучий бор, вот только его мне не хватало!»
Я просто стояла и со смешенными чувствами смотрела на появившегося в проёме мага. Дверген вон Грен смотрел на меня с привычным для него призрением. Чирьи на его лице теперь были аккуратно удалены и на их местах виднелись небольшие шрамы. Пудры же на коже теперь не было от слова совсем, но это по-прежнему был тот же самый аристократишка, который вызвал меня на дуэль и проиграл.
Щегол уж собирался что-то сказать, искривив для этой низшей деятельности губы, но тут я резко обернулась к морю за бортом, а уже через секунду, скинув сапоги и куртку, перемахнула через ограждение на борту корабля и солдатиком ушла под воду. За спиной раздались крики, но сейчас мне было не до них.
Последнее, что я увидела перед тем, как надо мной сомкнулась вода, была голова Йарга, высунувшаяся из оконца в своей комнатушке.