Что ждёт нас после смерти? Человек всегда хотел это узнать. Христиане верили, что там Рай для праведников и Ад для грешников и атеистов. Атеисты верили, что ничего после смерти нет. Буддисты же верили в реинкарнацию.
Хотя последнее утверждение спорно. Ещё до начала всего этого я смотрел одно занимательное видео, в котором было подробнее истолковано буддийское перерождение. Да, это может быть очередное заблуждение, но от того оно не становится менее занимательно. Суть вот в чём: смертью можно считать сон, ведь это тот момент, когда твоего "Я" не существует. Тогда реинкарнацией будет пробуждение, когда ты вновь создаёшь себя из воспоминаний прошлого воплощения. Согласитесь, довольно интересная теория.
А во что верил я? Что я ожидал увидеть после смерти? Сложно на это ответить честно. Я постоянно рос, становился умнее и приобретал новый опыт, а потому и мои взгляды не раз менялись. В детстве я, как и многие, не задумывался о посмертии вовсе. Когда стал постарше, склонялся к христианской версии мироустройства, но… без огонька, что ли? Становиться верующим у меня не получалось, а потому я довольно быстро отбросил эти глупости. Куда больше меня прельщала теория реинкарнации. А на волне популярности жанра про попаданцев-перерожденцев такая версия посмертия казалась намного более реальной. Особо сильно мне понравилась идея перерождения в другом мире после того, как я наткнулся на "Вселенную Бездны". Слишком уж там всё логично получалось.
Но после начала всей катавасии с мутантами я как-то не задумывался о том, что произойдёт после смерти. А получалось, что что-то идёт не так, как говорили столько лет все люди мира. Писец какой-то происходит.
— Ну, знаешь, ‒ слегка обиженно надулась девчонка напротив, наливая вторую кружку чая и пододвигая её мне. ‒ Сложно создать из энергии хоть сколько-нибудь нормальное хранилище душ. Я на этом посту новенькая, многому ещё не научилась. Вот сосед у меня талантлив, тут не поспорю.
— Сосед? ‒ удивился я, беря предложенный чай.
— Да, Хранитель миров звезды Арктур. Он меня вдвое старше, так что нередко может посоветовать что-нибудь дельное.
— А ты?.. ‒ я, кажется, начал догадываться, с кем беседую.
— Именно, ‒ улыбнулась эта кавайная сероглазая лолька. ‒ Я Хранитель этого мира. Рада знакомству.
Я ещё раз посмотрел на девочку. Встреть я её на улицах города, решил бы, что это третьеклассница, которая пытается выглядеть как подросток. Кеды, джинсовые шорты, чёрная футболка с забавным принтом на тему дружбомагического пони, повстречавшего космодесант Империума, заколка в вишнёвого цвета волосах до плеч, браслет-пружинка на запястье. Ничего необычного. Впрочем, с этими сверхсучностями всегда так.
— Эй, это даже обидно! ‒ насупилась она, наверняка услышав мои мысли. ‒ А ты их и не пытаешься скрывать. Но думаю, ты не об этом хотел бы поговорить. Или я не права, и ты хочешь обсудить мою внешность?
— Нет, не хочу, ‒ покачал я головой.
— Раз так, то перейдём к делу, ‒ кивнула лолька. ‒ Так вот, ты умер. По правилам, все души идут ко мне в закрома, и я на своё усмотрение их перерождаю. Загвоздка в том, что Она дала тебе иммунитет к моей магии. Даже развеять тебя я теперь не могу, не говоря уже о подчинении и коррекции. Не скрипи зубами, это единственный способ нормально создать себе миньона. По факту, ты теперь мне вообще не принадлежишь, и я едва смогла тебя вытянуть сюда ‒ ты стремился провалиться куда-то за грань. Конечно, от тебя больше вреда, нежели пользы, и можно было тебя отпустить к Ней, но… проблема от этого не исчезнет. Посмотри сюда.
Над столом появилась планета, на которой была отмечена двадцать одна точка. Догадаться не сложно, и Хранитель подтвердила мои мысли:
— Точки ‒ это души моих миньонов. Вот тут твоя ненаглядная, ‒ девочка указала на одну точку, что медленно двигалась от города, где я умер. ‒ А теперь посмотри на барьер, который защищает мир от вторжений извне.
Ракурс отдалился, и я увидел сферу из очень плотной энергии, которая была растянута вокруг планеты. Примерно над городом плотность её была практически нулевой, и зона эта росла. Медленно, но всё же неуклонно. Я вопросительно посмотрел на лольку, ожидая пояснений, которые не заставили себя ждать.
— Самой главной задачей любого Хранителя является поддержание этой сферы. Без неё в мире начнётся хаос, когда неприкаянные души ‒ Странники и Голоса Пустоты ‒ начнут перерождаться в телах жителей планеты. Они несут с собой память о других мирах и других жизнях. Что станет с цивилизацией, если в ней начнут массово появляться безумцы, которые лишились разума за миллениумы одиночества? Безумцы, о которых ничего неизвестно, но которые знают порой намного больше, нежели все учёные твоего цикла? Планета превратится в выжженную пустошь раньше, чем ты успеешь сказать "ой". Но это не самое плохое. Без этого барьера души будут уходить мимо меня, пополняя ряды Голосов Пустоты. И сейчас барьер рушится.
— А в чём тут моя вина?
— Ты? Твоей вины тут практически нет. Ты просто стал пешкой в сложной партии: Она предложила свой дар, оставив в тебе свою силу. Но эта сила чужда порядку миров. Малая капля в душе Артемиды почти никак не сможет навредить барьеру, а вот океан в твоей душе… Он практически уничтожил его за какие-то несколько дней. Земляной старик добрался до тебя очень вовремя.
Я откинулся на спинку кресла и глубоко задумался. С одной стороны, я испортил работу Хранителю и создал проблемы. Даже просто жить мне было нельзя. Одно моё существование угрожало всей планете. С другой же стороны, я просто не мог поступать иначе. А значит, нет смысла копаться в прошлом ‒ там всё так, как должно быть.
— Что дальше? ‒ поинтересовался я, посмотрев на девочку. ‒ Оставлять меня при себе ты не станешь, ты и удержать меня можешь с трудом, не говоря о возрождении. А значит, ты отправишь меня дальше, куда бы меня не тянуло. Но что с Ли… Артемидой? Она ведь тоже получила приговор.
Хранитель задумчиво постучала по кружке ногтем и спросила:
— А что тебе до неё?
— Ну, честно сказать, мне кажется, что я малость влюбиться успел, ‒ глупо улыбнувшись ответил я, чувствуя предательский жар на щеках.
— Это глупо. Но давай подумаем. Если я отпущу её с тобой, то у меня останется двадцать миньонов, из которых одна половина ‒ необученные птенцы, а вторая ‒ полубезумные идиоты. В отличие от твоей подруги, они не имеют иммунитета к слому психики. И вот, распоряжаясь такими силами, я должна начать зачистку от проникших на планету Голосов и восстановить барьер. Понимаешь, Артемида в одиночку способна взять на себя полную зачистку мира от вторженцев, а остальные не смогут и половины. Так что я не отпущу её. Но и убивать её я не стану. Она уже не первый цикл мне исправно служит. Подумаешь, небольшое изменение воспоминаний о предыдущем цикле. Это никоим образом не сказывается на личности, а потому и её уникальная способность не работает.
— Ах ты сучка! ‒ я рванулся к Хранителю, но она одним движением отбросила меня на несколько шагов.
— Не шурши, пакетик. Такими подчинёнными не принято разбрасываться, так что можешь не пытаться отбить или выкупить у меня Артемиду. Да тебе и предложить-то нечего. Так что… ‒ ненавистная девчонка развеяла кружку и встала на ноги, начав что-то колдовать. ‒ Приятно было поболтать, надеюсь, ты сдохнешь за гранью.
Пол под ногами потерял прочность, и я начал падать в бездну. Осколки псевдоматерии исчезли, открыв вид на родную планету, на орбите которой мы всё это время, как оказалось, были. Не скажу, что не представлял, как она выглядит, но одно дело ‒ фотографии, и совсем другое ‒ увидеть её своими глазами. Сейчас половина её была в тени, но ни один город нельзя было найти на поверхности, ведь некому было включать фонари, а без них…
Впрочем, на планету я смог посмотреть лишь считаные мгновения, ведь меня тянуло кода-то дальше. Я словно погружался в воду, но вместо воды было само пространство. Так что уже через пару мгновений мир вокруг меня потрескался, и я провалился во тьму странного пространства. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралась тёмная ночь, не было ни верха, ни низа, но тьма быстро сгущалась вокруг меня, словно я опускался на дно мутной реки в полночь. Порой мимо проносились тени существ. Самые маленькие вполне могли сравниться с малолитражкой, но чем "глубже" я опускался, тем крупнее становились тени. Последняя, которую я успел заметить прежде чем провалиться сквозь следующую грань, могла запросто закрыть собою небосклон во всём моём мире разом.
За второй гранью меня ждал… космос. После тьмы предыдущего… слоя?.. в общем, здесь было очень светло. Однако "звёзды" были неправильными. Они пролетали мимо меня, но я не чувствовал жара, а самую малую мог бы сжать в руке. Если бы рука, конечно, была ‒ от моего тела ничего не осталось. Вместо него была аморфная масса, в которой бултыхается моё сознание.
Но этот слой (да, я буду называть это так) оказался довольно тонким, и буквально через пару секунд после вхождения в него мир вновь растрескался, протолкнув меня через очередную границу.
В начале это выглядело для меня как бесконечная поверхность, края которой терялись вдали, если вообще существовали. Но чем ближе я приближался к ней, тем лучше понимал, что это миллионы миллиардов… душ. Они постоянно двигались, эти серые аморфные кляксы так похожие на меня. Возможно, что это и есть то место, куда в конечном счёте попадают все. А значит и мне придётся провести свою вечность здесь.
Однако мне не суждено было остановиться здесь. При моём приближении стена расступилась, образовав длинный тоннель, куда я продолжил падать, наблюдая за неприятным процессом шевеления душ, которые чем дальше, тем однороднее становились. В самом конце уже нельзя было сказать, где одна душа, а где другая ‒ всё выглядело как серый энергетический коктейль. Но мир опять потрескался, и я провалился в знакомую бездну.
— А тут всё так же, ‒ вздохнул я. Понимаю, что вздыхать нечем, но рефлексы никуда не делись.
— А ты всё тот же, ‒ в унисон прошелестела Бестелесная. ‒ Как тебе ощущения?
— Если ты о путешествии сюда, то довольно познавательно. А если ты об опыте смерти, то не понравилось. Больше не хочу.
— А с чего ты решил, что тебе придётся умирать ещё раз? ‒ судя по ощущениям, вокруг меня словно обернули пуховое одеяло. Или, что ближе, вокруг меня свернулась большая пушистая зверушка. ‒ Фу, как примитивно называть меня зверушкой!
— От того что бабушку назовут дедушкой, у неё ничего нового не вырастет, ‒ философски заметил я. ‒ Что же до моих догадок… Те души, которые были на предыдущем слое, неотличимы от меня, но они там, а я здесь. Значит, тебе от меня что-то надо. А я сомневаюсь, что многое могу в состоянии "труп обыкновенный".
Да, это был отчаянный блеф, всё внутри меня сжалось от страха перед этой сущностью, я не знал ничего о причинах своего здесь нахождения. Но только ставя себя наравне с Бестелесной, хотя бы в разговоре, можно добиться хоть чего-то. Хотя ссыкотно от того, что за такое поведение меня могут просто развеять.
Долгое мгновение ничего не происходило, а потом сначала тихонько, но с каждой секундой всё сильнее и сильнее по пространству начал раскатываться смех. В конце концов сама материя этого места стала опасно трещать от проходящих по ней волн хохота. А Бестелесная всё никак не успокаивалась, искренне смеясь надо мной и моими словами.
Переждав пару минут опасной близости с чем-то, что проглядывало даже из-за грани ЭТОГО места, я решил всё же уточнить:
— Что такого смешного я сказал?
Пушистый зверь рядом со мной пришёл в движение, и я сумел его рассмотреть. Вернее, мне это позволила Бестелесная. Это было одно из её воплощений, что походило на хищника из семейства кошачьих, но соткано было из протоматерии разных вселенных, кои во множестве рождались и умирали здесь. Облик этот просуществовал на моих глазах считанные секунды и плавно перетёк в женскую фигуру. Глаза её сияли, словно сверхновые, плоть была собрана из чистейшей пустоты, а из туманностей состояло прекрасное платье. Черты лица отсутствовали вовсе, но пропорции тела были приятны глазу. Не скажу, что влюбился бы, но пообщаться с такой девушкой был бы не против. Если бы она не была столь опасна.
— Ну как я тебе? ‒ усмехнулась Бестелесная. ‒ Впрочем, по мыслишкам твоим влажным вижу. И вообще, называть меня теперь "Бестелесной" некорректно. Придумай что-нибудь другое.
— Эрис? ‒ тут же предложил я.
— Не принципиально, так что пусть будет. Я теперь Эрис, ‒ кивнула она. ‒ Но вернёмся к тебе. Представь себе ситуацию. Ты смеха ради покрасил муравья краской и пустил в муравейник. Его там посмотрели и выгнали, потому что краска воняет. И вот этот муравей приходит к тебе и говорит: "Я ничего не могу тебе дать, но я тебе нужен, раз ты меня покрасил. Верни меня в муравейник, там осталась моя подружка. Я заберу её, и мы будем счастливо жить в соседнем муравейнике." А теперь ответь: Что может дать мне муравей?
— Я тебя понял, ‒ кивнул я, несколько уязвлённый сравнением. ‒ Что ж, ты права, при себе денег не ношу. Но я могу предложить интересную сделку. Ты воскресишь меня, а я отдам тебе Хранителя и всю планету. Оттуда мне нужна лишь Лиса.
— Хм… А зачем мне это? Ты ведь видел, сколько душ мне принадлежит. Их хватит, чтобы трижды заселить все планеты твоей вселенной, и ещё останутся. Что мне до пары десятков миллиардов душ?
— Я видел твои души. Они гниют, превращаясь в энергетический бульон. Я же предлагаю совершенно свежие. Да ещё и с душой Хранителя в придачу. Плюс, сил мне не хватит, чтобы прямо сейчас выполнить условия, а значит, ты можешь направить меня в какой-нибудь другой мир, чтобы я там выполнял твои поручения и набирался сил. Ну таки чито? ‒ поинтересовался я тоном змея-искусителя.
— У тебя были в роду торгаши-евреи? ‒ со вздохом спросила Эрис. ‒ Ладно, чёрт языкастый, уговорил. Но есть несколько условий.
— Слушаю.
— Первое. Ты должен сделать всё за одну попытку. Второй раз я тебя воскрешать не стану. Если умрёшь, то присоединишься к "бульону".
— Это… разумно. Дальше?
— Второе. Я скрою твою силу, чтобы тебя не находили Хранители, но и влиять на тебя станет намного проще. Грубо говоря, ты лишишься абсолютной защиты от магии, но будешь иметь очень высокий коэффициент сопротивления.
— Согласен, ‒ без особых раздумий кивнул я. ‒ Но тогда и по окончании договора моя душа вновь будет принадлежать мне.
— Идёт. И последнее. Твоя подружка должна будет умереть.
— Чего?!
— Да успокойся, ‒ хмыкнула Эрис. ‒ Её тело наполнено энергией Хранителя под завязку, и по договору ты должен отдать мне всю её. Так что тебе нужно найти способ пересадить душу подруги в новое тело. Я помогать не буду.
Я мысленно прикинул варианты. По всему выходило, что условия довольно мягкие. Это напрягало больше всего, но иных путей я не видел. Или так, или никак вовсе. Другое дело, что скорее всего местная хозяйка отыграется на мне по полной в процессе исполнения обязательств. Но… я не привык думать долго и явного подвоха сейчас не вижу.
— Я согласен со всеми пунктами. Будем заключать какой-нибудь магический договор, или?..
— Простых слов достаточно, ‒ отмахнулась Эрис. ‒ Выше меня ты всё равно никого не встретишь, да и я всегда могу дать тебе по шапке, если ты забудешь договор. Ну так что, есть вопросы, пока мы не начали?
— Да, есть небольшой вопрос. Кто ты и какие цели преследуешь?
— Я Эрис, и моя цель ‒ заставить миры развиваться!
Со смехом она пролетела сквозь меня, придав ненормальный вектор ускорения, который начал протаскивать меня сквозь слои какой-то из множества Вселенных, что рождались каждое мгновение. Перегрузка отбросила моё сознание в глубины воображаемой черепной коробки, и пришёл в себя я только при столь же резкой остановке. Весьма вовремя, стоит признать.
Рефлекторно увернувшись от взмаха лапы, я отскочил назад и выхватил пистолет, сделав два выстрела в голову противника. Только после этого мозг включился, и я начал анализировать окружение.
— Ебучий случай, ‒ застонал я, помассировав переносицу.