Утро началось со слабого похмелья. Что при моей регенерации было в общем-то нормально, учитывая количество выпитого вчера. Да уж, дварф хоть и мал, но пить умеет. Ну а я проигрывать ему не собирался.
Оглядевшись, я определил занятость отряда как "никто ничем не занят, и всех всё устаивает". Балгрим задумчиво жарил над костром мяско, Элли потягивала травяной чаёк и приглядывала за варившейся кашей, Аня просто валялась, закинув ногу на ногу и покачивая ей в воздухе.
— Утра доброго! — улыбнулся я, чуть пошатнувшись и подойдя к весело потрескивающему костерку.
— О, начальник проснулся! — тут же среагировала аптечка, поворачиваясь в мою сторону. — Утречка!
Бал улыбнулся и отсалютовал мясом, а Элли промолчала, безразлично глянув на меня. Нехорошо. Она, конечно, не самый эмоциональный человек, но слишком уж много для неё потрясений в последнее время. Одного того, что она искусственная личность, было много, а тут ещё и вымирание города от рук зомбей. Надо бы с ней поговорить чуть позже да направить тараканов в нужном направлении.
Завтрак прошёл в довольно лёгкой атмосфере, не считая апатичного островка Элли. Но её по какому-то незримому соглашению решили пока не трогать. После того, как вчера вечером её разбудили, она произнесла от силы десяток слов и не показала ни одной эмоции. Но Элли не действовала на автомате, нет. Она просто о чём-то сильно задумалась и оттого была молчаливее обычного.
Отправившись в путь, на закате мы достигли небольшой деревушки, стоящей чуть в стороне от нашего пути, но желающих остаться в поле на ночь не нашлось. Вот и бегали дварф и мелкой по домам, ища, кто мог бы приютить нас на ночь. Я же тем временем решил поговорить с крылатой.
— О чём задумалась? — я беззаботно облокотился на забор рядом с Элли.
— … Ничего важного, — тихо ответила она после пары секунд молчания.
— Ну нет, подруга. После таких слов я в это ни в жизнь не поверю, — мотнул я головой. — Выкладывай, что за проблемы у тебя с нежитью?
Девушка посверлила меня долгим тяжёлым взглядом, а после подняла глаза к звёздам. Я уж думал, что она решила просто проигнорировать мой интерес, когда она тем же тихим голосом заговорила:
— Там, ещё в прошлой жизни… Одной из жизней, как выяснилось… Там тоже были мертвецы. Что-то учёные намудрили с вирусом. Или магией. Не важно это уже. Пришли мертвецы. Они словно чума пронеслись по планете и вышли на космические трассы. Мёртвые корабли часто падали в обитаемые миры. По долгу службы мне приходилось видеть всю эту картину без каких-либо прикрас, которыми СМИ умело скрывали масштабы… И я умерла, когда одна из станций позволила пришвартовать заражённый корабль. Лишившись ног, я несколько часов медленно умирала, а потом до меня добрались мёртвые. Коктейль препаратов в крови не давал мне потерять сознание, и я до последнего ощущала, как от меня отрывают кусочек за кусочком. Но и смерть не стала окончательной, ведь ни один Хранитель из тех, кто был включён в ту империю, не мог собирать души на перерождение за пределами миров. А уловители уже были выбиты. Пустота приняла в себя миллионы голосов… Столетия полёта в неизвестность… А потом я родилась здесь. Первое время мне было сложно принять всё это, но понемногу старая боль отступала, прячась в отдалённых уголках разума. И вновь появляясь в ночных кошмарах. Десять долгих лет потребовалось, чтобы затереть этот страх, — в уголках её глаз блеснули слёзы, и она через силу продолжила. — После моего десятого дня рождения на нашу деревню напали бандиты. Обычный сброд, какого полно в этом мире. Но с ними был некромант, поднявший павших в бою. И старый страх буквально сковал меня, не давая даже отвести взгляд. И я стояла и смотрела, как то, что было моим отцом, рвёт моих мать и сестру. Смотрела, как оно жрёт их плоть. Смотрела, как оно идёт ко мне без единой мысли в остекленевших глазах… — она замолчала и резко смахнула слёзы, а после колючим взглядом посмотрела на меня. — Ну?! Как ты собираешься такое лечить словами?! Снова скажешь, что "прошлое не важно"?!
Смотря на девушку, которая хоть и пыталась сдерживать слёзы, но была уже на грани, я просто сделал шаг вперёд и прижал её к себе. Мгновение ступора, а потом Элли прорвало. Поймав момент между приступами рыданий, я заговорил:
— Я никогда не говорил, что прошлое не важно. Оно образует нас. Но и подавлять страх — не лучший вариант. Это лишь приведёт к более сильной реакции, когда он прорвётся. Свой страх нужно принять. Разобрать на частички и выкинуть всю шелуху. Её в наших страхах больше всего. Когда ты чётко понимаешь, чего именно боишься, то становится проще превзойти себя. Но этим займёмся позже. Сейчас тебе лучше поспать.
Чуть отстранившись, я ласково потрепал её по волосам и ободряюще улыбнулся. Лицедейство? Вполне можно счесть, зная, что никаких эмоций крылатая у меня не вызвала. Ну а ей всё равно, учитывая состояние. Главное потом правильно сыграть словами, чтобы окончательно выбить из неё лишнее. Тогда я получу верного, сильного и исполнительного юнита на свою сторону. Ещё бы что-то подобное провернуть с Аней, и тогда задача по убийству королей станет вполне посильной. Но там пока никаких точек привязки не видно.
***
Я задумчиво окинул взглядом окружающий пейзаж. Посмотрел на пару деревьев, приметив знакомые порезы на коре. Провёл рукой по шершавой коре рядом стоящего клёна. Выдохнул, пытаясь ослабить терзающую сердце боль. И медленно, вдыхая знакомые ароматы лета, пошёл к домику, приютившемуся среди зелени. Хотя с каждым шагов становилось лишь больнее.
Нога наступила на какую-то мягкую игрушку. В траве я её не заметил. А сейчас не мог опустить взгляда, боясь увидеть. И без того душу разрывали десятки столь знакомых, но иллюзорных вещей. Хотелось закрыть глаза. Но я не мог позволить себе такой роскоши. Оставалось лишь идти к дому, надеясь получить там ответы.
Отодвинув занавеску на входе, я зашёл под крышу, где прожил большую часть прежней жизни. Знакомые запахи буквально жгли калёным железом. Но я держался, упрямо твердя, что это лишь иллюзия…
— Ой, сына, вот и ты! А я как раз чай погрела. Тебе в лошадок налить? — мама достала из шкафа ещё одну кружку, на которой табун лошадей скакал по своим конячьим делам. — Настёна только что вышла, вы на минутку разминулись.
Глаза начало предательски щипать, и я прохрипел, чувствуя ком в горле:
— Прекрати. Хватит… этого…
Улыбка на знакомом лице увяла, оставив после себя грустную свою карикатуру.
— Скучный ты человек, Рок, — покачала Эрис головой. — А я тут старалась, воссоздавала всё по твоей памяти. Хотела приятное тебе сделать. Многие готовы всё отдать ради шанса вновь увидеть родных.
— Не тот я человек, — покачал я головой, прикрывая глаза. — Смени облик. Пожалуйста.
Лёгкая вспышка энергии, и напротив уже стоит молодая девушка, коих немало можно увидеть в небольших городках моей родины. Простая природная красота, простая одежда и естественность в каждом движении. Будь дело в реальности, она покорила бы не одно мужское сердце.
— Подойдёт? — она покрутилась на месте, демонстрируя приятные глазу изгибы. — А вот обстановку я менять не стану, слишком уж тут уютно.
Я вдохнул и медленно выдохнул, чувствуя, как в отсутствие знакомого голоса на душе разжимаются холодные тиски. Не до конца, но боль уже не грозила порвать её на части при малейшей возможности.
— И всё-таки, чего ради… это? — я обвёл рукой кухню, стараясь не задерживать взгляда на стенах, изрисованных когда-то сестрёнкой.
— Неужели нельзя просто так прийти в гости к хорошему человеку? — наигранно удивилась Эрис.
— Сомневаюсь, что тебе заняться больше нечем, — скривился я.
— А зря. Большую часть времени мне как раз таки приходится бездействовать, ожидая, пока созреет очередной последователь. Вот и развлекаюсь, чем могу, — она пожала плечами и отпила чай.
— Но мне кажется, это не всё, зачем ты пришла.
— Очевидно. И очевидно, что ты скучен, — вздохнула девушка. — Неужели нельзя было реагировать не так?.. А впрочем, бог с тобой. Рядом с тобой крутится последовательница одного неприятного существа. Будь с ней осторожен. И вообще, брысь отсюда! Ты своей мрачной моськой портишь всю картину.
Со смехом она махнула рукой, и меня выкинуло в реальность.
Оглянувшись, я тяжело выдохнул и опустил голову на подушку. Рядом заворочалась Элли, тихо посапывала с другой стороны Аня, храпел на полу Балгрим, которому места на кровати не хватило. Была середина ночи, луна заглядывала в тонкую щель меж ставень окна. Ну а я старался закопать боль под ворохом мыслей.
Блин, вот что за дела? Нормально же всё было, так зачем было перетряхивать такие воспоминания? Или?..
Я глянул на спящую рядом девушку. Она лежала, завернувшись в кокон из своих крыльев и чуть хмурилась. Сейчас ей наверняка снилось что-то неприятное. Чуть подрагивающие веки, постоянно сменяющиеся тени эмоций на лице, ни одна из которых не напоминала улыбки…
— Возможно, что-то я всё же понял, — едва слышно шепнул я, поглаживая Элли по голове.
Больше всего боли от потери того, что мы не хотели терять, но не могли удержать…
***
— Утра доброго, хозяйка, — улыбнулся я старушке, которая и приютила нас на ночь. — Помочь в чём нужно? В путь мы не спешим, так что смело можете наши руки в дело пускать.
— Ох, и тебе добра, хлопчик! — бабушка оглянулась и поставила вёдра на землю. — Благодарю, но я уж сама по хозяйству хлопотать буду. Так и привычнее, и сподручнее. Руки твои больно гладкие, к работе непривыкшие — наворотишь чего, а мне потом переиначивать. Лучше, вона, полешек наколи да в поленницу сложи.
Усмехнувшись, я направился к куче дров, которая лежала рядом с домом. Не такая уж большая, если задуматься, но к сожалению, бабке зиму не придётся пережидать. Взвесив в руке бронзовый топор, порядком уже иступившийся, я покачал головой. Пробовать работать им — обрекать себя на долгое и нудное мучение. Мне проще когтями разорвать всю кучу. Кстати…
— Чем занят? — раздался из-за спины голос Бала, а после и он сам показался в поле зрения, позёвывая и разминая руки.
— Да вот, дрова колоть собрался.
— О, это дело правильное, — тут же среагировал дварф. — Сейчас помогу.
Вернулся он буквально через десять секунд, неся свою секиру. И не тратя времени принялся разрубать поленья. Мне же даже стыдно стало, что я позволил ему обогнать меня и набить уже полдюжины очков в своеобразном соревновании. Так что откинув всякие размышления, я принялся хвостом разбивать дрова на части. Уплотнив энергию на кончике, я сформировал что-то вроде острого лезвия, которое вполне успешно пробивало древесину. Глядя на мою эффективность, Бал сверкнул глазами и тоже ускорился.
Кучи хватило хорошо если минут на пять, но счёт в итоге оказался равным. Посмотрев на тяжело дышащего дварфа, я заметил в глазах вызов, но через секунду он сменился осознанием, и мы заржали.
Полчаса спустя, сложив дрова в аккуратную поленницу, мы стояли рядом с колодцем на огороде и крутили ворот.
— Брр, холодненькая. То, что надо! — констатировал я, поплескавшись в ведре лапкой, и вылил воду на себя. — Кааайф!..
— Истинно говоришь, — подтвердил Бал, стягивая с себя рубаху и выжимая колодезную водичку. — Ещё бы баньку да кружечку кваса, так вообще сказка была бы!
В этот момент из сарая как раз вышла бабушка, и я помахал ей рукой:
— Хозяйка, сделано дело. Ещё где помощь нужна?
— Как? Уже? — изумилась старушка и глянула в сторону поленницы. — Ох, правда сдюжили. Вот так молодцы! Ну а помощь… Да вона, каменья в заборчике поправить разве что…
— Ни слова более, хозяюшка, — понятливо кивнул дварф, тут же направившись к стеночке, тянущейся по краю огорода. — Всё будет в лучшем виде!
Я же направился к другому краю этого забора, не собираясь проигрывать в начавшемся раунде. Строили стеночку люди грамотные, но время и природа делали своё дело, разрушая постройку. Покосившаяся почти повсеместно стена в некоторых местах осыпалась. И к делу восстановления я приступил со всей ответственностью, несмотря на бессмысленность этой работы.
Первым делом я повалил сильно накренившиеся участки, а после начал творить почти магию. То есть опять воспользовался своим пушистым хвостиком. Только теперь укрепил шерстинки и начал вращать их вокруг основы с бешенной скоростью. Нематериальность хвоста сыграла тут только в плюс, позволив вообще провернуть такой трюк. И вот получившейся штукой я стачивал часть камня так, чтобы после этого получался эдакий паззл. Оставалось только его собрать в монолитную конструкцию.
Провозившись около двух часов, я поставил последний камень на место и посмотрел на Бала, который сделал ровно столько же, но по-своему. После глянул на девчонок, которые как раз заканчивали пропалывать грядки. Смахнул пыль с рук, пожал широкую и мощную ладонь дварфа, признавая его достойным соперником, и вместе мы направились к лошадкам. Пора было потихоньку собираться в путь.
После недолгого прощания мы выехали из деревни, и почти сразу настроение спутников упало.
— Рок, ты уверен? Может всё же стоило их предупредить? — в который раз поинтересовалась Анька.
— Нет, пусть остаётся всё как есть, — покачал я головой. — Да, это неприятно, но вы видела сами, в деревне одни старики и всего одна лошадь, да и та скоро завещание писать будет. Они никак не смогли бы уйти от мертвяков. А так хоть последние дни проведут в блаженном неведении.
— Жестоко, — вздохнул Бал. — Но милосердно.
— Милосердие должно быть жестоким, — философски протянул я.
— А чего ради тогда были все старания? — поинтересовалась Элли.
— Да просто так, если задуматься, — почесал я подбородок, порядком уже заросший. — Нам не сложно, а старушке приятно. Быть может, что через пару дней она станет чьим-то ужином, а может и через пару лет мы с ней свидимся. Не обязательно же, что мертвяки пройдут через эту деревню.
Эти слова поставили точку в обсуждении судьбы оставленной позади деревни. Никому не хотелось ломать хрупкую иллюзию, построенную мной, и убеждать других в том, что деревня обречена.
Дальнейший путь сопровождался гнетущей тишиной, и в какой-то момент я словно бы начал засыпать. Чувства притупились, а мысли стали столь неявными, что ни одной нельзя было выцепить из их потока. Лошадка моя замедлилась, но никому до этого дела не было. Просто теперь я ехал не наравне с Элли, а плёлся позади всех.
Знакомый писк подстегнул инстинкты, которые пнули заторможенных тараканов, а те в свою очередь начали носиться по черепушке со скоростью кота, нассавшего в тапки.
Пока мозг пытался выйти на рабочий лад, тело на рефлексах отбило ещё одну стрелу, прилетевшую из придорожных зарослей. Стоило мне только осознать это, как я сорвался с лошади и влетел в кусты. И только инстинкты спасли меня от потери очевидно бесполезной головы.
Уклонившись от рубящего удара, снёсшего половину куста над головой, принимаю на жёсткий блок такой же удар сверху. Костяные наручи прекрасно справляются с задачей, но вот мясо под ними неприятно заныло. Двумя движениями сближаюсь с облачённым в кирасу воином и когтями делаю ему вентиляционное отверстие для сердца. А после отскакиваю в сторону, пропуская мимо стрелу с характерным листовидным наконечником. Охотничий срез тем хорош, что раны от него очень кровавые и жертва чаще просто умирает от потери крови. Но не на того напали, суки.
Вновь срываюсь в сторону, отталкиваюсь от дерева, отбиваю стрелу, имевшую шансы сделать во мне лишнюю пару отверстий. Рывок, рывок, рывок! Когти вскрывают чёртового Леголаса от горла до паха. Выдыхаю, понимая, что противников не осталось, но почти сразу отскакиваю в сторону. На землю падает отсечённый клочок ткани с рубахи стрелка. Однако никого не видно. Словно…
Опасность!
Пригибаюсь и раскручиваюсь вокруг своей оси, раскинув в сторону когти. По правой щеке струится кровь, но с когтей также стекают рубиновые капли. Противник больше не может скрыться, в воздухе разливается запах его крови. Не так сложно найти её исток. Рывок вправо, отклоняю корпус, позволяя отточенной стали коснуться шеи и не давая разорвать дистанцию. Удар сложенных на манер копья когтей пробивает грудь противника и уходит глубоко в стоящее за ним дерево.
Скрыт слетел после смерти, и взору предстала моя женская версия. То есть это была зверолюдка-лисица чёрной масти, разве что на руках у неё не было костяных наручей, да ушки были нормальными, а не пародией как у меня.
— Что происходит?! — с оружием наголо влетел на полянку Балгрим.
— Да вот, коллеги твои по ремеслу, — хмыкнул я, скидывая труп на землю. — Сначала магией отделили от вас, а затем пытались застрелить. Ну, я такое терпеть не стал и немножко их поломал.
Дварф на такое объяснение только вздохнул, убрал секиру и пошёл собирать трофеи, какие были.