Ив побрел по коридору в сторону кабинета видеонаблюдения. Стены вибрировали от громкой музыки, и время от времени на заводе, расположенном над базой, что-то грохотало. Казалось, слышны даже далёкие приглушённые крики людей. Пока порчи трудятся без перерывов и выходных, весь остальной город наслаждается праздником.
— Стоять! — раздалось за спиной Ива, и он резко обернулся, раздосадованный тем, что кому-то удалось застать его врасплох.
На другом конце коридора стояла Арахна с пистолетом в руках. Между ними было метров тридцать и ни одного укрытия.
— Предатель! — злобно выплюнула женщина. — Я знала, что поганая кровь твоего папаши рано или поздно возьмёт верх.
— Что, пришла поговорить? — с деланным спокойствием откликнулся он. — Или сейчас твоя очередь тыкать в меня стеком?
Ив украдкой зашарил взглядом по сторонам в поисках хоть чего-то, что могло бы помочь, и Арахна, словно бы прочитав его мысли, дернула пистолетом.
— Видишь? Это тебе не светлячок и не резиновые пульки Чистильщиков. Так что не дергайся.
Двери. Может, если он быстро добежит до одной из них…
— А то что, выстрелишь? У босса на меня свои планы.
Арахна прищурилась, свела тонкие брови вместе. Лицо выражало ненависть пополам с презрением. Она выкрикнула:
— Да как ты смеешь?! Не делай вид, будто знаешь его лучше других! Он все делал для нас, но тебе все равно было мало! Да ты жив только благодаря тому, что однажды босс обратил на тебя внимание! Выбрал тебя среди сотен других сирот! И вот так ты решил отплатить ему? — Ее лицо исказилось до неузнаваемости. С такой обидой, с таким непониманием она яростно зарычала: — Как ты посмел, я тебя спрашиваю?!
Ив краем глаза определил ближайшую дверь, переступил с ноги на ногу, выбирая удобное положение. Наверху что-то вдруг снова загремело, но Арахна и глазом не моргнула.
— Избавь меня от тупых разговоров, — скучающе бросил Ив, стараясь не показывать, что ей удалось задеть его. — Мы оба знаем, что Тощему плевать и на сирот, и на нас с тобой. Он делает все только ради себя.
Арахна сжала губы в тонкую линию. Палец на курке шевельнулся. Ив попытался резко уйти в сторону, хоть и сразу понял, что уже слишком поздно. Звук выстрела эхом отскочил от стен.
Янош переступил через трупы солдат в черной форме, распластанные на входе. Он сосредоточенно прислушался: нет ли в конце коридора ещё кого, и только потом поманил остальных. Он держал пистолет наготове, на плече висел автомат одного из убитых солдат.
— Что там происходит?
Взволнованный голос Авроры едва пробивался сквозь шум в ушах Милы.
— Все нормально, мы заходим, — спокойно ответил Янош, будто его ни капли не волновало, что только что они оба едва не погибли.
— Мне это не нравится. Я вас не вижу. Я не смогу сказать, если вдруг за углом засада. Давайте притормозим.
— Мы будем осторожны. Да, Мастер? Не подставляйся так, экзоскелет не защитит от всего.
Мила неопределенно промычала в ответ. Перед глазами все ещё стояла раздавленная грудная клетка и хрипы, которые вместе с кровью выталкивал из горла мужчина. На его лице был ужас и отчаянное отрицание близкой смерти.
Мила проглотила горькую слюну и попыталась сосредоточиться на чем-то другом. Как там говорил брат? Либо они, либо мы. Всего лишь неделю назад она готова была с этим поспорить, потому что не понимала по-настоящему, что это значит. Ив хорошо постарался, чтобы оградить ее от подобного. Но вот она здесь. Решает, кому жить, а кому умереть.
Либо они, либо мы. О выборе не может быть и речи.
Длинный, плохо освещенный коридор расходился надвое, открытый проход вел в помещение первого этажа, а ещё один, боковой, скрывала тяжёлая дверь. Янош толкнул ее и обернулся к остальным.
— Вход в казармы через завод. Возможно, порченые ещё на рабочих местах. А это спуск на базу.
Женщина вышла вперёд.
— Разделимся. Мы избавимся от надзирателей, а вы ищите путь наружу. Свяжемся позже.
Кивнули друг другу и разошлись.
Спуск привел в безликий коридор с отходящими вглубь базы ответвлениями и множеством комнат. Янош застыл в нерешительности. Планировалось, что Аврора направит их к той комнате, где держат Ива. Но раз изображение зациклено, на камерах их не видно, и Ро не сможет понять, где они находятся.
Мила почувствовала, как подступает паника. Они ведь не могут открывать каждую дверь в поисках брата! На это уйдет целая вечность, да и вероятность наткнуться на каморку одного из постоянных обитателей базы (или, точнее, всех, если они будут открывать все двери) увеличивалась раз так в сто.
— Как мы найдем его? — прошептала Мила скорее самой себе.
Янош вдруг замер, приложил палец к губам, прислушался. Шепотом спросил:
— Слышишь?
Мила покачала головой: шлем приглушал звуки. Она чувствовала только вибрацию музыки с поверхности, которая доходила аж до подвалов. Янош прошёлся чуть дальше по коридору, заглянул за угол, потом махнул Миле.
Теперь и она услышала. Впереди, за следующим поворотом, кто-то громко разговаривал. Слова сливались и разносились гулким эхом по пустым коридорам, но можно было различить женский голос и мужской.
— Сними его, — попросила Мила, указывая на шлем.
— Плохая идея.
— Вдруг это брат?
Янош секунду помедлил и потянул шлем вверх. Голоса сразу стали слышны четче, но эхо искажало их. Мила и Янош медленно и аккуратно пошли в сторону звуков. И чем ближе подходили, тем больше знакомого Мила улавливала в редких фразах мужчины.
Это брат, точно.
Вдруг повисла тишина — и в следующий миг раздался выстрел.
Мила бросилась вперёд, забыв обо всем. Каждый шаг сопровождался лязгом металла. Наверно, такой шум переполошит всю округу, но она об этом не думала. За пару секунд она долетела до конца коридора, резко свернула. Впереди стояла женщина с пистолетом. Она глядела вперёд и только-только начала оборачиваться на шум, как Мила на всей скорости врезалась в неё боком. Женщина ударилась о стену и сползла вниз, но Мила даже не посмотрела в ее сторону. Она искала глазами брата.
Ив привалился к стене. Почувствовал, как по телу расходится волнами боль. Неужели — конец? Внутри все похолодело от мыслей о неизбежном. Он забыл об Арахне, которая до сих пор держала его на мушке, и опустил голову в ожидании увидеть расползающееся по груди пятно. Длинно выдохнул: пуля попала в плечо. Видимо, тот отчаянный рывок в последний момент все же принес результат. Он зажал рану ладонью. По руке тут же потекла кровь.
Сквозь шум в ушах услышал грохот, разносящийся по коридорам, поднял взгляд на наемницу. Та тоже что-то услышала. Повернула голову в сторону — и в тот же миг ее отбросило к стене, словно тряпичную куклу. Теперь на ее месте посреди коридора стояла…
— Мила? — прохрипел Ив, уверенный, что это всего лишь предсмертные галлюцинации.
Его хрупкая и тонкая сестра с расширенными от страха глазами, облаченная в боевой экзоскелет, бежала к нему. Такого он не видел даже в самом странном сне.
— Ты ранен? — Она остановилась и быстро оглядела его. На бледном лице смешались радость от встречи с ним и переживания.
Все ещё не до конца уверенный в реальности происходящего, Ив дотронулся до нагрудной пластины. Та была в трещинах и следах от пуль, но вполне настоящая.
— Мила? — снова хрипло проговорил он.
Сестра счастливо улыбнулась, потянулась к нему и поцеловала в лоб. Благодаря массивным ножным модулям в экзоскелете Мила была одного с ним роста, так что ему даже не пришлось наклоняться. Потом сестра перевела взгляд за его плечо, лицо помрачнело.
Ив быстро обернулся. Открылись сразу несколько дверей. Привлеченные шумом люди выглядывали в коридор. Громилы с протезами рук. Их было не так много — всего четверо, а остальные, наверно, ушли праздновать в город. Однако и тех, что заполнили коридор сейчас, вполне хватит, чтобы задержать еле живого предателя и хрупкую порченую.
Пока Ив зажимал раненое плечо, пытаясь найти выход из ситуации, Мила встала перед ним, загородив от надвигающихся громил.
— Ложись! — раздался вдруг за спиной знакомый голос — и сразу за ним прогремела автоматная очередь.
Мила успела вжаться в стену, как и один из громил. Ещё один свёл массивные протезы перед собой, загроодившись от выстрелов. Остальные двое затряслись от множества пуль, прошивающих тела насквозь, и свалились на пол. С противоположной стороны коридора Янош резко прекратил огонь, когда со спины на него напал ещё один громила.
Не мешкая, Мила понеслась на первого противника. Она замахнулась правым модулем — но громила перехватил его массивной металлической ладонью. Кулаком другой руки он размахнулся и едва не ударил по лицу, но Мила вовремя выставила вперёд левый модуль.
Ив кинулся к ним, но на ходу его сбил второй оставшийся в живых громила. Ив свалился на спину, ударился затылком и проехал по бетонному полу. В голове звенело, от позвоночника по всему телу распространилось такое оцепенение, когда хочется сжаться в комок, но мышцы свело, и единственное, что ты можешь — неподвижно ждать, когда боль отпустит. Он и до этого был не в лучшей форме, а теперь последние силы утекали вместе с кровью из раны в плече. Огромных усилий стоило хотя бы просто держать глаза открытыми. И когда над ним склонился противник, Ив не смог даже пошевелиться. Как сквозь туман он глядел на занесённый над ним клинок.
Шлак лежал в своей комнатушке, закинув пару рук за голову, и курил. Дым кружил под потолком, а потом просачивался в щель воздухоочистителя. Шлак наблюдал за дымом, пока в коридорах шла перестрелка. Вмешиваться он не собирался. Без приказа Тощего он и пальцем не пошевелит.
Ему было глубоко плевать на жизни остальных шавок Тощего. Единственный человек, к которому он умудрился прикипеть, сражался сейчас за свою свободу. Но Шлак уже достаточно помог ему. Дальше пусть сам.
За дверью раздавались крики и лязг металла. Должно быть, там происходило что-то интересное. У порченого руки чесались присоединиться к драке. Но вместо этого он достал новую самокрутку.
Янош крикнул:
— Ложись! — и открыл огонь.
Он надеялся перестрелять всех разом. Не хотел, чтобы Мила столкнулась с ними в рукопашную. До этого ей просто везло. Она не обладала ни быстротой реакции, ни зачаткам техники, и единственное, что спасало ее — экзоскелет. Хаотичные удары тяжёлыми модулями могли сработать на простых людях со слабыми конечностями, и даже у обученных солдат практически не было шанса. Но эти громилы с их механическими протезами вполне могли сравниться мощью с экзоскелетом. К тому же, они умели драться.
Удалось уложить двоих, когда со спины на Яноша кто-то накинулся. Противник обхватил его шею механическим протезом и дёрнул на себя. Выстрелы ушли в потолок. Противник сдавил горло между плечом и предплечьем одной руки, а другой потянулся к автомату. Янош отбросил оружие, вцепился в протез в попытках хоть немного ослабить хватку. Вдохнуть не получалось, лёгкие горели огнем из-за нехватки кислорода. Свободным протезом противник перехватил его за предплечье и отвел руку за спину. Янош попытался ударить пяткой по ногам, заехал локтем в грудь, но громила не ослабил хватки. Казалось, ещё немного — и шейные позвонки просто не выдержат. Заслезились глаза, Янош понял, что слабеет, и отчаянно задергался. Нащупал пистолет, прикрепленный к поясу под плащом, развернул его, не снимая, и нажал на курок. Противник дернулся, ослабил хватку. Янош шумно глотнул воздуха, быстро вытащил пистолет, вывернул руку, чтобы приставить дуло к животу громилы, и выстрелил, проделав в собственном плаще вторую дыру. Вырваться из хватки ослабевшего противника не составило труда.
Янош отшатнулся подальше и закашлялся. В горле словно битое стекло застряло. Перед глазами все расплывалось, но он глянул на противника поверх оружия. Громила, скрючившись, опирался на стену. Одной рукой он зажимал рану на животе, другой на бедре. Кровь стремительно текла ему под ноги, просачиваясь между пальцами. Он держался из последних сил. Янош отвернулся, поискал глазами друзей.
Мила сцепилась с одним громилой, а второй навис над лежащим на спине Ивом. Громила выдвинул клинок из протеза и собирался уже проткнуть Ива.
Янош прицелился и выстрелил. Он видел все как через мутное стекло и не был уверен, попал ли, поэтому выстрелил снова. Противник опустил руку, накренился вперед, и Ив оттолкнул его ударом ноги в грудь.
Следом Янош прицелился в оставшегося громилу, но Мила загораживала его почти полностью. Он не собирался так рисковать, поэтому поискал выпавший из рук во время перестрелки шлем и поспешил на помощь.
Громила схватился за модули экзоскелета и грохнул Милу о стену. Девушка ударилась головой и на миг потеряла сознание. Она начала сползать по стене, а противник занес кулак для удара. Как только громила открылся, Янош пустил пулю ему в грудь.
Мила сползла на пол. Она едва могла пошевелиться. В глазах потемнело, по черепу словно кувалдой прошлись. До скрипа стиснула зубы, зажмурилась. Из глаз брызнули слезы. Осознание, что она по-прежнему такая же слабачка, как и вчера, накрыло волной горького разочарования. И на что она рассчитывала? Кому вообще может помочь?
Мила с усилием открыла глаза, отчаянно не желая встречать последние мгновения как трусиха. Увидела занесённый над собой кулак. Искаженное яростью лицо противника. Он не медлил, не думал ни о чем. Просто отстаивал свою жизнь, как и любой другой.
Совсем рядом прогремел выстрел. Кровь стремительно расползалась по груди, закапала на пол. Через пару секунд мужчина свалился рядом, и коридор погрузился в непривычную тишину.
Мила оглянулась. Чуть дальше Янош помогал брату подняться.
— Мила, как ты? — слабо прохрипел Ив.
Он заметно побледнел и уже весь измазался кровью, но все равно побрел к сестре, гораздо больше обеспокоенный ее состоянием, чем своим.
Мила с трудом поднялась, сжав кулаки. Хватит строить из себя жертву. Стукнули не так уж сильно, а вот брату досталось по-настоящему.
— Я справлюсь, а тебе нужно остановить кровь. Где медицинский кабинет?
Ив кивнул на тянущуюся по полу красную дорожку. Они двинулись по следу мимо трупов, из которых натекло достаточно, чтобы залить часть коридора тонким ровным слоем. Тусклые светодиодные ленты оставляли блики на темно-красных лужах. Пахло металлом и чем-то ещё, тошнотворно сладким.
— Там могут быть люди, — предупредил Ив перед дверью медкабинета.
Янош кивнул и зашёл первым, держа оружие наготове.
Медицинский кабинет оказался относительно просторным. У стен стояли стеллажи с медикаментами, две передвижные койки и стойка с инструментами. Персонал отсутствовал, зато обе койки были заняты. На одной лежал без движения охранник в черной форме. Его остекленелые глаза глядели в потолок, рука лежала на кровавом пятне на груди. Кровь по капле падала на бетон, в чернеющую лужу под койкой. На второй сидела девушка с обритым наголо черепом, босая, в длинной просторной ночнушке. В носу одно кольцо, другое в ухе, а между ними цепочка. Мила уставилась на нее, совсем позабыв, что так нагло пялиться неприлично. Потом обратила внимание на ее глаза. Они казались очень темными, почти черными. Пронизывающий взгляд заставил неуютно поежиться.
Девушка медленно поднялась, пошатываясь. Одной рукой она нащупала у стены палку с торчащими на конце гвоздями и подняла ее в угрожающем жесте. Обе руки от пальцев и до рукавов ночнушки были замотаны бинтами со светло-коричневыми пятнами экссудата.
Ив накрыл рукой пистолет Яноша, заставив того опустить оружие, и устало обратился к девушке:
— Не глупи, Жесть. Давай как-нибудь без этого.
Девушка нахмурилась и молча сделала несколько жестов рукой. Потом прислонилась к койке: видно, от слабости с трудом держалась на ногах.
— Я все равно не понимаю, — снова заговорил брат. — Хотя ты наверняка сейчас назвала меня предателем и все такое. Не трудись.
Он отвернулся, и вместе с Яношем они подошли к другой койке. Янош убрал пистолет, положил шлем Милы на стойку и спихнул мертвеца на пол. Тот шлепнулся с глухим ударом, а Ив занял его место.
— Уверен? — кивнул Янош в сторону Жести.
— Она под морфином. Ожоги.
— Ладно. Мила, приглядывай за ней и за входом. А я посмотрю рану.
Янош поискал на полках раствор, плеснул на плечо Ива, осмотрел с одной и с другой стороны.
— Сквозное. Могу зашить. Потом закроем накладками, они остановят кровь. Поискать и для тебя морфин?
— Не. Давай уже, шей. Времени мало, — напряжённо напомнил Ив. — Надо свалить до того, как шавки сбегутся со всего города по зову хозяина.
Янош покопался в ящиках, пододвинул поближе передвижную стойку и разместил на ней необходимое: полукруглую иглу с хирургической нитью, медицинские накладки, дезинфицирующий раствор и салфетки. От вида толстой острой иглы Милу начало подташнивать, и она отвернулась.
За все время брат не издал ни единого звука. Мила в очередной раз поразилась его стойкости: несколько дней его держали взаперти, пытали током, судя по ожогам, и кто знает чем ещё, но ему все равно удалось каким-то образом освободиться. Она гордилась им и восхищалась, но было ещё и чувство вины, которое заговорило с новой силой, стоило только увидеть все эти раны.
Первое, что сказал Ив: "как ты, Мила". Он не спросил, почему так долго, хотя имел полное право. Он не стал ругать ее, что рискнула своей жизнью и пришла за ним. Ведь все, что ему пришлось перетерпеть в последние дни, было ради ее защиты. Чтобы Мила жила. Впредь нужно проявлять осторожность, не кидаться бездумно на врага. Мертвой она никому не поможет.
Пока Янош обрабатывал раны Ива, Мила глядела то на дверь, то на странную девушку. Жесть покачивало, она вынуждена была опираться на койку, но упорно стояла с решительным выражением лица и выставленным перед собой оружием. Несмотря на угрожающий вид, вряд ли ее стоило опасаться. Милу гораздо больше беспокоило, что кто-то вот-вот вломится в кабинет, а они окажутся к этому не готовы.
— Ро, ну как там дела? — спросила она по общей связи.
Аврора откликнулась незамедлительно:
— Все ещё в процессе, пытаюсь восстановить доступ. — В голосе чувствовалось напряжение. — Не знаю, мне все это очень не нравится. Кто-то не хочет, чтобы мы видели, что происходит на базе. Может, Тощий где-то собирает народ, чтобы напасть разом, а я даже не смогу вас предупредить…
— Не думаю. Если бы они знали заранее, что мы придем, подготовились бы лучше. Но мы все ещё живы.
— Да, но зачем тогда камеры отключать? — Аврора вздохнула, и из динамика посыпались трескучие помехи. — Я надеялась сделать запись освобождения порченых. Такое видео взорвало бы сети!
— Надеюсь, все получится, — тихо проговорила Мила, подразумевая весь план целиком.