— Так, ты хочешь остаться? — женщина в чёрном бархатном платье аккуратно поднесла бокал, с красным вином, к губам. Элегантность образа зашкаливала и заставляла открывать рты, всех присутствующих. Напыщенность же тучных бабищ, что периодически высовывали головы из — за углов старого особняка, говорила, разве что, о напыщенности и желании вернуть былую молодость. Они все, то и дело, пытались понять, в чём же секрет прекрасной незнакомки. А у незнакомки же, всё говорило лишь о самом умении «быть выше», «быть недостижимее», «быть лучше».
— Так и есть. — произнесла собеседница. Девушка, двадцати лет, с собранными в нарочно растрёпанный пучок, волосами, всматривалась куда — то вдаль, опираясь на мраморный подоконник балкона. Две блондинистые пряди красиво подчёркивали молодой овал лица. Снизу сновали, туда — сюда, слуги во фраках, детишки приглашённых господ, и парочка знакомых для девушки, юношей. Она мечтательно улыбнулась. Нежное голубое платье слегка облепило тощую фигуру, из — за подувшего ветра. Это моментально подчеркнуло её физическую форму. Тонкая талия, округлые бёдра. Чуть более синеватый пояс, уместно подчёркивал средних размеров, грудь.
Серовато — голубые глаза выделялись из всей толпы, подчёркивая невинность личика.
Балетки на ногах, кстати еле видневшиеся из — за длины платья, внезапно показались, и заставили вновь «фыркнуть» местных, но уже юных красавиц. Они разом возмущались, перешёптываясь одной лишь фразой: «Где эта дрянь достала такие небесные балетки?»
Нежно — голубой оттенок обуви показался, когда девушка радостно подпрыгнула, чтобы поприветствовать юношу внизу — Александр! Друг мой! Александр! — она, семенила на месте и размахивала правой ручкой, привлекая к себе внимание.
Белая, пастельно — голубая перчатка, даже немного съехала с локтя, указывая на интенсивность движений.
— Прекрати унижаться. Это просто стыд. Ты испортишь макияж. — Прямые платиновые волосы красиво укрыли оголённые плечи. Бархатное платье доходило до самого пола, так что, создавалось справедливое ощущение, что советница парит над землёй в этот осенний вечер. Женщина томно вздохнула и заставила взвизгнуть парочку подглядывающих девчонок из — за шифоновой занавески, весящей прямо перед входом в бальный зал. Чем? Она вытащила бледную ножку через вырез по левой стороне платье, оголяя «грешные» места праведной жены. Усмехнувшись такой реакции, спокойно присела на воздух, закинув ногу на ногу. Под седоволосой появился бордовый трон, с золотистыми подлокотниками.
— Александр! Александр! — не сдавалась девушка — Ну же, Александр, друг мой! — она все ещё пыталась привлечь к себе внимание настырными прыжками на одном месте.
— Угомонись, Мара. — лениво протянула седовласая — Ну, будет, дитя. Ты меня утомила. Он только играет с тобой, от чего ты этого не видишь? Все мужчины таковы. — прокручивая вино в бокале, завершила наставница.
— Не называйте меня так. — юная блондинка подтянула сползающую перчатку — Пожалуйста. У меня другое здесь имя. Я его сама выбрала и очень им горжусь.
— И какое же? — бокал вина растворился в воздухе — Как его… Ма… Марона… Матрёна… Марфуша… — издевательски посмеиваясь, перебирала собеседница— Да не суть важно, главное, что оно абсолютно тебе не подходит. Имя, которым тебя наградили наши предки куда более гармонично с тобой сочетается.
— А вот у Александра другое мнение! — уверенно возразила девушка. Цвет её волос был более желтоватым, более тёплым, более уютным — Моё имя его вполне устраивает! И чтоб вы знали, он даже говорил, что оно прелестно и лучше всех! Не зря же он ко мне посватался!
— Да — да, моя дорогая! — женщина разразилась смехом — Именно поэтому, дитя, он и заигрывает с пятой девушкой на балу! Потому только, что твоё имя ему та — а — ак понравилось, и из — за сватовства тоже! Я в этом совершенно уверена! — тонкие бледные пальцы начали отстукивать по золотистому подлокотнику трона — Ты не шутишь, Мара? Ты взаправду решила отбыть здесь своё наказание? Ну, будет тебе, ты же знаешь, я погорячилась. К тому же, тебе здесь вовсе не место. Пойдём домой, дитя моё. Нужно сколькому тебя научить. — голос становился всё слаще и слаще с каждым словом.
Мара закатила глаза. Наконец умиротворённость с лица девушки начала потихоньку сползать.
— Да перестаньте вы уже! Называйте меня Машей! Марией! Маней, если хотите! Хватит с меня этих «Мар»! — психанула она. Молодые кулачки инерционно сжались, выдавая нахлынувшие эмоции.
Взгляд женщины с доброго, медленно начал перетекать во взгляд исподлобья. Она закатила глаза и громко «причмокнула».
Длинные волосы, доходящие до самого копчика, резко поползи вверх. Зрелое лицо стало приобретать свежесть, морщины разгладились, взгляд освежился. Платье с сплошного чёрного начало преображаться по фасону в схожее с платьем Мары. Пышную грудь теперь приподнимал растёкшийся по ткани, корсет, тонкая талия завораживала своим охватом, округлые бёдра и стройные ноги… И те же балетки, что были у Марии, но цветом чёрные, хитро повторили образ. Вместо знойной зрелой красавицы, теперь на троне восседала точная копия юной собеседницы, также уверенно и издевательски, осматривая бунтарку.
— Я где — то слышала, моя дорогая… Что, если человек влюбляется, то он за версту сможет отличить своего возлюбленного от беса во плоти.
— Морана. — Маша ступила вперёд — Прошу вас. Я знаю, о чём речь. Не нужно так. Вы же всё испортите. Как испортили тогда. Тётушка, умоляю.
— Положим, про тётушку я не слышала. Впрочем, Мария, так ты сказала себя называть? Я просто хочу испытать ту же любовь, что и ты, дорогая… Понимаешь, тысяча лет без крепкого мужского плеча… Собственно говоря, о чём это я. — девушка кокетливо поднесла указательный палец к пышным губам. Взгляд её устремился куда — то вверх, пародируя мечтательный — Ах, да! — чёрное платье шумно встрепенулось, когда седовласая резко поднялась с исчезающего трона. Причёска преобразилась в «мальвинку», милый хвостик, сам собой, завязался на макушке.
— Морана! — Маша попыталась добраться до ведьмы, сделав пару шагов, но на третьем не смогла сдвинуться с места.
— Нет — нет, дитя! Наблюдай, моя дорогая. — преобразившаяся растворилась в воздухе. Маня тут же «оттаяла» и припала к мраморному подоконнику, всматриваясь в заполняющийся новыми людьми, двор. Возле того самого Александра собралось не мало дев, одной из которых, теперь была и платиновая блондинка в чёрном платье.
— Чёрт! — прошипела Маша — Чёрт бы побрал эту!..
— И что она в тебе нашла? — брезгливо разглядывая парня, бормотала Морана. Сапфировые глаза юноши с интересом впились в новую знакомую. Жадный взгляд проскользил по всему телу, и остановился на груди. Он потянулся к руке и медленно притянул ту к жарким губам.
— Мария, богиня души моей. — тихо сказал парень. Девушки вокруг ахнули и начали потихоньку расходиться, что — то недовольно бормотав. Парочка близняшек осмотрели присоединившуюся и демонстративно закатив глаза, удалились — Когда ты успела сменить образ? Ты выглядишь так… Ново. — проведя пальцем по корсету, заметил Александр. Он вовсе не обратил внимания на протест его фан — клуба.
Парень был спортивного телосложения. Фехтование и конская езда каждое утро, давали о себе знать. Тёмно — синий фрак, с торчащим из верхнего кармана, белым платком, сидел точно по размеру, подчёркивая все достоинства молодого кавалера. В остальном же, образ был вполне обыкновенным. Бежевые брюки и чёрные туфли. По мнению господина Франка, приехавшего из самой Лондона, всё восхитительным образом сочеталось.
V — образное лицо с выделяющимися скулами красиво освещалось светом луны. Парень лукаво улыбнулся.
— Моя тётушка задумывается о потомстве, душенька. Как вы на это смотрите?
Девушка ядовито усмехнулась.
— М — да… — протянула ведьма — У моей преемницы ужасный вкус на мужиков. Фу. — она выдернула руку из хватки шатена, заставляя того удивиться — Дорогой Александр! — Мимика лица резко сменилась. Теперь Морана смотрела с нескрываемым интересом — Не хотите ли вы поиграть в прятки, мой милый друг? Раз уж ситуация такая безвыходная, что даже ваша тётушка говорит о потомстве. Так, чего тянуть? Я так хотела бы, чтобы зачатие нашего первенца было волшебным! — голос стал удивительно высоким.
Парень покраснел и расплылся в улыбке:
— Зачатие? Первенца? — он схватил подругу за руку, притянув к груди— Чего же мы ждём, душа моя?! — юноша забагровел и начал даже слегка пританцовывать на месте.
Машка почти успела добежать до флиртующей соперницы, но столкнулась с рыжим официантом, разносящим шампанское гостям. Напиток разлился по всей небесно— голубой ткани.
— Ох, простите! — собирая осколки от хрустальных фужеров, умолял слуга.
— Ну вы и!.. — Манька начала смахивать жидкость с платья — Чёрт бы с этим! — она подняла взгляд к только что, стоящим поблизости голубков, но тех на прежнем месте не было. Она начала обеспокоенно высматривать знакомые фигуры в толпе, но так и не смогла найти кого — то похожего — Ты! — палец взмыл к лицу испуганного официанта — Ты не видел куда пошёл Александр?!
— Господин? — голубые глаза задумчиво вильнули в сторону толпы — Туда! Кстати говоря, с вами… Только платье было чёрным… — он перевёл взгляд на интересующуюся.
— А, да! Это я просто переодеваюсь быстро! — Маша, оскалив зубы, очень надеясь, что это походит на добрую улыбку, рванула по указанному пути.
— Поиграем здесь? — хихикала Морана, указывая на вход в местный лабиринт — Мне так хочется поиграть здесь, мой милый! — она надула губы.
— Конечно, душа моя. — парень притянул девушка за талию. Руки начали настойчиво ползать по хрупкой спине. Александр приблизился к уху седоволосой — Или мы могли бы поиграть тут?
— Какой вы проказник! А если кто увидит, мой милый? — Девушка высвободилась из хватки юноши и поманив того пальцем, скрылась в лабиринте.
Александр рванул следом.
Несколько раз вильнув за подлом чёрного платья, он с удивлением для себя заметил, что оказался возле, посреди освещённой луной, лужайки. На верхней ветке висела записка: От любимого Сашеньки к Маше. На долгие годы жизни. Дуб обыкновенный.
Прочитав это, парень пожал плечами.
— И зачем тётка купила этот чёртов…
— Уже здесь, мой друг? — Седоволосая лукаво выглянула из — за угла— А мне казалось, я иду первой. — она медленно подошла к Саше. Тонкая ручка скользнула по фраку, останавливаясь возле ремня штанов. Ведьма насупилась. — Милый, ну от чего же вы ещё одеты? Я — то надеялась, ах, как я надеялась… — она жадно рассматривала багровое лицо собеседника.
Жених, спохватившись, начал дрожащими руками расстёгивать пуговицы фрака. Стянув с себя непослушную одежду, он приступил к штанам. Расправившись и с этой частью гардероба, остался в одних чёрных шёлковых трусах, рассматривая Морану.
Девушка, ехидно улыбаясь, стянула ленту с волос. Пышные локоны подчеркнули худощавость лица.
— Какой сюрприз, Мария! Вы сменили цвет волос! А я и не заметил! — парень сделал шаг навстречу подруге, но та остановила того жестом.
— Но — но, мой друг! Я сама.
Тонкие пальчики развязали шнурок на корсете, заставляя сползти. Медленными движениями, Морана оголила плечо, затем второе. Александр нервно сглотнул. Стащив с себя чёрное платье, девушка осталась ногой. У парня спёрло дыхание.
— Вы без белья, Машенька? — он восторженно осматривал молодое тело — Как неловко! Как неловко, душа моя! А я вот!..
Резко он замолчал. Только что стоявшая собеседница растворилась в воздухе, заставив закружиться вокруг своей оси.
— Чертовщина, что за чертовщина! — выкрикнул он. Лицо сменилось с похотливого на напуганное.
Морана недолго мучала беднягу, она остановила его ловким движением, разворачивая к себе. Через секунду повалила на землю. Ещё через секунду присела сверху, придавливая парня, весом своего тела.
Полностью голая девушка расположилась на бедняге, медленно ёрзая в районе паха.
— Вам нравится, мой милый? — она кокетливо улыбнулась.
Парень попытался что — то сказать, но голос предательски пропал. Дыхание начало учащаться. Он, улыбаясь, быстро закивал. Руки почти дотронулись до женских бёдер, как выросшие в секунду кустовые ветви, резко развели их по сторонам, фиксируя на одном месте. Тот лишь восторженно наблюдал за двигающейся в такт движениям, грудью.
— А так? — девушка медленно сжала шею парня. Тот, улыбаясь, закивал, поддаваясь тазом кверху.
— Ну, раз нравится… — она начала медленно ускоряться, стягивая трусы юноши всё ниже и ниже. Когда они сползли почти на бёдра, парень застонал, пытаясь ухватить воздух ртом.
— Ой — ёй. — ногти Мораны резко вытянулись, превращаясь в длинные иглы. Она резко врезала их в горло жертвы, заставляя захрипеть. Алая кровь полилась на зелёный газон лабиринта. Сапфировые глаза с ужасом всматривались в сереющие. Образ молодой девушки теперь сменялся зрелой женщиной. Волосы, с каждой секундой удлинявшиеся, спали прямо на побледневшее лицо горе — любовника, лицо которого застыло в гримасе ужаса.
— Александр! — Мария нашла своего возлюбленного немногим позже. Осмотрев тело, девушка с ужасом закричала, призывая на помощь всех, кто был рядом.
Одев юношу, она дождалась прихода Лурозной, хозяйки особняка и, в истерике, начала изливать той душу.
— Дитя моё, милая! Стойте — стойте, дорогая! Остановитесь! При всём моём уважении, — старая пухлая женщина, с белым париком, усыпанным бантиками, отстранила от себя гостью — Но последней кого с ним видели, были вы.
Машка распахнула глаза:
— Я не… — она пыталась сказать слово, но слёзы захлёстывали с новой силой — Я не…
— Убийца! — закричал мужик в первом ряду — Убийца!
Гул подхватила вся присутствующая толпа. Машка растерянно всматривалась в подаренное дерево. Записка теперь была окроплена кровью. Надпись изменилась: От покойного Сашеньки к Маше. На долгие года жизни. Дуб обыкновенный.
Мария завопила.
***
— И что было дальше?! — Колька сидел в позе лотоса на хозяйской кровати. Всё тело парня выдавало нетерпение, он то и дело, ёрзал по розовому покрывалу. Глаза были настолько вовлечёнными, только и делали, что отражали мерцающие огоньки гирлянды.
— Ну, её обвинили. Хотели казнить. Казнили. А потом, она просто воскресла и переехала. — Манька безмятежно тарабанила по клавиатуре. Парни ночуют у неё уже вторые сутки. Она и сама не поняла, как пришла с ними к консенсусу, что после страшной аварии, они должны держаться вместе и лучше узнавать друг друга. Как получилось, что держаться вместе переросло в «жить вместе»? Самое удивительное, что постоянный шум и гам, который создавали юноши, Машке не был противен. Он даже не раздражал, она была спокойнее, чем обычно.
— А меня ты в комнату по сей день не пускаешь! — верещал Эдик, обиженно топая по пятам— Вы знакомы с ними меньше, блин! Меньше, прикинь! А я до сих пор в этом…
— Э, алё! — Манька провернулась на пятках и оказалась в паре сантиметров от лица призрака. Спохватившись, она отшагнула назад, краснея — Ты вообще — то про мою жилплощадь выражаешься! Не нравится, иди — гуляй!
Со вчерашнего этого диалога, от Эдуарда было ни слуху — ни духу. Парень, что — то пробухтев под нос, удалился в тёмную комнату и больше не выходил. Маше было стыдно за вспыльчивость, но рыжий знакомый не давал погружаться в мысли. Замечая, что девушка «тускнеет», немедленно начинал заваливать ту вопросами.
— А кем были твои родители? А ты учишься? Работаешь? Как часто читаешь, а что читаешь? — поток был бесконечным.
Так вот, они и дошли до прошлой истории:
— Так, пацан — то, по описанию, вылитый Эд. — Александр сидел, сложив ногу на ногу, прямо напротив печатавшей Мани. Он потягивал третью бутылку стаута и, казалось, сильно был увлечён «наблюдением» за каждым действием ведьмы.
— А, да. Это, буквально, так и есть. Бабушка мне оставила фотку того плута, можете глянуть. — Мария потрясла пальцем, указывающим на бардак в конце комнаты — Мне смешно от того, что ты заострил внимание на этом, а то, что я, типа внучка воскресшей ведьмы, пропустил мимоходом.
— У всех свои тараканы. — пожимая плечами, заключил Санёк.
Коля опустил голову. Энтузиазм весельчака испарился.
— Не, мы верим. — влез Ванёк, примечая реакцию друга — Прикольно, конечно, было бы глянуть, но… — он приобнял рыжего за плечи, легонько потормошив — Может, позднее.
— Так, — Сашка снова сделал глоток — Чем по жизни занимаешься? То, что ты в D&D играешь, мы поняли.
Манька усмехнулась. Получается, сотня рассказанных историй про ведьм и колдунов, их не удовлетворили? Быть может, только её саму это может увлечь настолько, что она и думать забывает про остальную жизнь рассказчика. Серые глаза рзововолосой показались из — за экрана:
— Вас это шокирует. — она шумно закрыла крышку ноутбука. Встала, размяла спину, пару раз нагнулась в разные стороны и направилась к выходу из комнаты, оставляя компанию с удивлёнными лицами.
Ванька щипнул рыжего под ребро и кивком указал на уходящую Маню. Колька немедленно рванул следом, заваливая знакомую новыми бесполезными вопросами.
— Не нравится мне всё это. — Саша сделал глоток — Слишком скрытая и расслабленная одновременно. Ощущение, что, хочет что — то скрыть, и, как будто, нет, одновременно. Прикольная такая.
Ванька кивнул, брюнет протянул банку товарищу.
— Надо ещё за ней понаблюдать, знаешь. — Голубые глаза Александра впились в утолявшего жажду друга — Ну, там. Одному. Наедине, типа.
Вано тут же поперхнулся:
— Ну и конспиратор ты, Лурозный! — блондин шумно смял жестянку и метко швырнул, в неподалёку стоявшую, корзину — Ты опять за своё? Чё за фетиш на братских девах?
— Да не то, чтобы… — Санька откинулся на спинку стула, цепляя руки за затылком — Ну, может чуть — чуть. — он провёл языком по внутренней стороне щеки, выдавая привычный настрой.
— Я в прошлый раз с Нюркой расстался, ты тут — как тут. Потом ещё и Рыжему рассказывал, какие она звёзды с тобой в постели хватала. Тут, мелочь, со своей Томкой расстался, ты опять первый на очереди. Сейчас, Эд, — Ванька слегка запнулся — Ну в общем, тоже по объективным причинам отсутствует. Ты, ядрёна вошь, и здесь преуспеть хочешь? Солидарности у тебя, Санёк, как у козла молока.
Александр перевалился вперёд, опираясь локтями на колени.
— Мы семья, я ж не отбиваю. — пожимая плечами, аргументировал парень — Так, пробую ваши вкусы. Учусь, так сказать. — мило улыбаясь, подытожил он.
— Ну и говнюк… — Ванька усмехнулся. Подскочив на ноги, лидер нагнул голову друга движением руки, заставляя кивнуть — Ладно, так и быть. Но, чтоб выяснил мне всё. Нельзя допустить, чтобы эта депрессивная скотина, когда очнётся, опять оказался в эпицентре.
— Вот эт разгово — ор! — Брюнет, широко улыбаясь, поднялся следом — Обожаю вас, понимающих моих, любимейших, а главное, таких щедрых!..
— Не продолжай. — Вано вздёрнул воротник рубашки вверх, разглаживая складки — Пора бы переодеться. Тут ты сам разберёшься, ждём отчёта. Не увлекайся флиртом, остальным по надобности. Понял?
Санёк приставил ладонь к виску, изображая жест «отдать честь».
— Куда к непокрытой, придурок?! — лидер шайки отшвырнул руку, заставляя друга широко улыбнуться — Давай, в темпе танца.
— В темпе вальса. — Саня поймал на себе недовольный взгляд за высказанную подсказку— Пам — пам — пам… — решив проигнорировать, брюнет подхватил друга по руки и закружил в упомянутом танце, под собственный ритм.
Кружась под «раз — два — три», шутники удалились из комнаты.