Мы спокойно доехали до ближайшего к дому, двор, поэтому наша скромная компания возвращалась в квартиру в приятном расположении духа. Не считая возмущений Машки, про слишком дальнее место парковки. По дороге из цирка, я вещал девушке про свою жизнь, начав практически с самого рождения, выделяя самые весёлые и приятные моменты из канувшего в лету, времени. Энтузиазм подкреплялся встречей с шерстяным. Кстати, я говорил? Мы заехали по дороге ко мне домой!
— А потом Санька вылавливал нас всех по очереди из того пруда злосчастного! — воспоминания прервались раскатом смеха подруги и моим внезапно настигнувшим приступом «ха — ха». В последнее время, часто подхватываю её улыбку и зеркалю, сам того не замечая. Призрак дедка из соседней квартиры, завидев одну из таких сцен, перед нашим вчерашним отъездом, обозвал меня «обалдуем» и послав на три весёлые буквы, начал громко рассказывать о своей бурной молодости, акцентируя внимание на многочисленных похождениях и растущем, с каждым разом, удовольствии. Мне ничего не оставалось, как мельком прослушать эти истории и словить себя на мысли: «Во, даёт»
— Задумался? — Манька уже прикладывала ключ к магнитному считывателю домофона, когда так умело втиснулась в мою ностальгию. Привычный писк радушно приглашал в подъезд.
— Да, типа того… — неловко почёсываю затылок, наблюдая за ритмичными движениями женских бёдер. Пу — пу — пу… Что дальше?
— Окей, идёшь? — проживание на первом этаже имеет свои преимущества. Дверь квартиры с скрипом открылась, что заставило по привычке «телепортнуться» сразу внутрь. Я знатно преуспел в своих умениях умертвенного, это отмечаю довольно часто в последнее время. Правда, периодически натыкаться на ножи и оказываться «внутри» стола, по сей день неприятно. Каково же было удивление Машки, когда, вчера днём, открыв дверь, вместо привычного белого трона, она увидела меня, наполовину скрывшемся в канализационной трубе.
Девушка аккуратно сняла сумку с плеча, выпуская Персика на волю. Завидев знакомую морду, я чуть не пустился прыгать от счастья.
Мой Персик, мой котяра здесь! Жив! Здоров! И даже поправился, кажется, с момента моего «ухода». Не могу поверить в происходящее, казалось, у меня даже кольнуло в груди, но ощущение это быстро прошло, и я радостно подскочил к своему пушистому другу. Тот, мурлыкая, перевернулся на спину.
— Надо же, при моей жизни, он так ни разу не делал. — я провёл рукой по пузу животного, но, как всегда, ничего не почувствовал. Это меня расстроило, однако, завидев довольный взгляд мурлыки, грустные мысли быстро пропали. Кот видел меня и это вполне удовлетворяло.
В пол глаза показалось, что Манька даже улыбнулась, но, когда я посмотрел на неё, она стояла с привычным, ничего не выражающим, лицом.
— Так, как давно ты его подкармливала? — перевожу взгляд обратно на Перса— Судя по всему, он хорошо питался. — котяра с обидой мявкнул и перевернулся, скрыв от меня живот. Не знал, что он был настолько умным, что даже мог обижаться на комментарии о весе. Более того, комментарии косвенные, вскользь сказанные.
Манька ошарашенно меня осмотрела:
— Ну ты и говнюк! — девушка присела на корточки. К моему удивлению, Персик быстро сменил настроение и мигом забрался к ней на руки. — Хорошего существа должно быть много! — она, выпрямляясь, ласково поглаживала котяру. Ловлю мимолётную мысль, что хочу оказаться на его месте… Ну в смысле, живым! Конечно, живым!
— Я ничего такого не сказал. — взглядом быстро столкнулся с осуждающим выражением морды кота. Невольно закатываю глаза.
— Ты просто невыносим! — девушка демонстративно протопала на кухню, с каждым шагом всё выше вздёргивая нос. На лице у меня снова зародилась блаженная улыбка, но спохватившись, быстро её сгоняю.
Немного подождав, я «проплыл» по коридору следом:
— А если серьёзно, давно ты знаешь о Персике? — очень хотелось называть этого пушистого беса именно так, как я обзываю его здесь, в своих мыслях, но, увы, тогда Манька точно изгонит меня из квартиры. Я безумно соскучился по нему, однако лукавость его, порой, просто зашкаливает. Не думал, что буду бояться реакции кота. И почему, собственно, я вообще её боюсь? Может, боюсь больше того, какая реакция хозяйки квартиры последует?
— Ну… — Манька вытащила из шкафа кошачий корм— Да вообще, как произошло всё, так и знаю. Я в тот день на подработке была, отпевала умершую бабку из третьего подъезда. А скорбь Персика за версту слышна была. — деваха на секунду притормозила ссыпку корма и посмотрела на меня— Ну, в смысле, крик. Мяуканье в смысле. — не остановись она, внимание бы не заострилось.
«Скорбь слышна?»— я мысленно повторяю слова подруги. Хотя кто знает, что у неё на уме, она часто изъясняется странными фразами, но почему именно эта так режет слух?
— Не то, чтобы я тебе не верил… — опустился на пол, возле кота. Тот снова одарил меня недовольным взглядом исподлобья и с новой волной жадности, начал наяривать «камешки»— Точнее, верю конечно, но всё это как — то странно, знаешь ли.
Машка зажгла конфорку:
— Не знаю.
— Ну, я имею ввиду…
— И знать особо не хочу. — отчеканила ведьма. Мне показалось, что девушка как — то особенно напряглась. Плечи стали тяжёлые, осанка более прямая. Она всегда выглядела, словно балерина, но сейчас её лёгкость была слишком показушной. Я и сам напрягся, понимая, что мне от чего — то не хотелось прерывать эту тему.
— Имею ввиду, что ты, словно богиня вездесущая, всем помогаешь, всё знаешь. — Комментарий этот я давно припас у себя в закромах лести, когда ещё в парке болтался. Запасной план, так сказать. А в этот раз, очень не хотелось съезжать с диалога. Очень.
Маня опустила на меня прищуренный взгляд:
— Я хочу сказать, — мой голос даже немного дрогнул, заставляя прочистить горло, и прерваться на типичное «Кхм — кхм»— Что очень тебе благодарен. Я искренен в своих словах.
Девушка, вроде, слегка смутилась и быстро отвела взгляд:
— Всегда пожалуйста.
В воздухе повисла неловкость, примерно секунд тридцать мы просто молчали, остальные 4,5 минуты моя спасительница мыла посуду, накопившуюся за день нашего отсутствия. У неё жил какой — то брат, не помню двоюродный или троюродный… Но то, что он оставил за собой срач, наводит на мысль, что они близки, хотя кто знает. Быть может, он просто нахал. (Знаю, читатель, что задаёшься вопросом о моей порядочности, ведь как обвинять человека, что оставил бардак в бардаке Манькой, подругой моей, оставленном. Но хочу заметить, что перед отъездом, она как — то умудрилась убраться, так что, возмущение моё, оправданно)
— Получается, ты можешь услышать грусть животных за версту? — специально меняю слово «скорбь» на «грусть». Очень надеюсь, что, Маня на такую ловушку поведётся.
Девчонка на удивление кивнула и продолжила вытирать тарелки:
— Типа того.
— И ты всегда идёшь им на помощь?
— Стараюсь.
— Почему у тебя тогда не полная хата кошаков и щенков?
Подруга громко вдохнула. Запретная тема вновь набирает накал, нужно ретироваться.
— Ты просто не выглядишь любительницей животных, вот я и думаю… Может, ты их тоже, ну… Того. — я поднял глаза к небу, выставляя указательный палец по тому же направлению.
Машка выпучивает глаза:
— Отмаливаешь. — Отвожу взгляд в правый нижний угол, не выдержав зрительного контакта с Маней. Последний раз так неловко и стыдливо себя чувствовал, когда не выучил любимый урок у любимого учителя.
Девушка проморгалась и слегка дёрнув плечами, вернулась к своему прежнему занятию.
В комнате опять повисла тишина. Не выдерживаю.
— Мар, ну ты чего?
По квартире пронёсся звук битой посуды. СВ выронила из полотенца тарелку. Осколки пролетели сквозь мои ноги. Поднимаю взгляд на не моргающую ведьму. М — да, посуда и правда у неё не держится.
— Как ты меня назвал?
Я заметил, как в глазах девушки начали появляться слёзы от того, насколько долго она не моргает. Руки застыли в том же положении, что и в моменте «потери» посуды. Кажется, они даже немного подрагивают. Всё тело СВ выдавало её беспокойство.
— М…Мара. — заикаясь, ответил я. Подруга не отреагировала — Ну, — потребность объясниться росла в геометрической прогрессии— Моя подруга детства звала себя Марой вместо Машки, не знаю, с чем это связано. Вот я и привык. Извини, если задел. — Не знал, что путаница с именем может вызвать такую бурную реакцию. Сразу вспомнились слова нашей философички: «Больше слушайте «ничего», которое возникло в диалоге, нежели диалог, который возник из «ничего.»
— А, да нет. — плечи стекают вниз, девчонка даже немного засутулилась, выдавая спавшую напряжённость — Показалось.
Я фыркнул. Слишком много она сегодня реакции даёт «не на что»:
— Мар, — выдаю провокацию — Я же могу тебя так называть, раз всё нормально?
Машка громко вдохнула:
— Нет, не надо. У меня есть своё имя. Мне моё имя нравится. — оттараторила она— Мы вернулись домой и ты начал выдавать свои финты. То комплиментами осыпаешь, то в душу лезешь! Что на тебя нашло?
Я обомлел. Взорвалась? Так долго держалась и «бум»? Задел её?
— Да я просто…
— «Да я просто…» — передразнила ведьма — Я поставила вопрос конкретно: Что. Тебе. Надо?
Когда она начинает говорить именно так, впечатывая меня в пол, я чувствую себя загнанным в угол. Тело само по себе поднялось в той же позе, ноги разогнулись, выпрямляюсь перед хрупким телом своей услужливой волшебницы. Девушка нахмурилась и чуть ли не попятилась, но сдержала порыв, вслед за мной, выпрямляя спину.
— Ладно, хочешь честно? Будет тебе честно. — глаза устремились конкретно в глаза Розововолосой— Ты странная. Мало того, что ты призраков видишь, так ты ещё и котов «спасаешь». Скорбь какую — то чуешь и так далее. Я называл тебя ведьмой, но на самом деле не думал так. Сейчас я меняю своё мнение. — Вот и у меня случился «бам». Внутри всё горело. Почему — то я хочу выведать всё у этой шпионки. Почему — то чувствую, что это важно.
Манька неожиданно закивала, прищурив глаза:
— Отлично! Я всё расскажу! Прицепился, как банный лист к…
— Без оскорблений пожалуйста!
Деваха шумно вздохнула и кивнула на стул. Собрала на поднос кружку с сахарницей и присела напротив.
— Я не ведьма. Я пра — пра — правнучка богини. — накладывая кубики в кружку, спокойно произнесла она. Когда успела залить чай?
Глаза мои стали расширяться с скоростью света. На третью секунду после сказанного я уже мог увидеть свои брови. Немного погодя усмехаюсь:
— Ты говорила, что расскажешь правду, а сама начала мне тут мифологию вещать.
Манька отпила из кружки, не сводя с меня глаз:
— Ну и что за богиня удостоилась чести быть твоей прабабкой? — интонация сама по себе получилась саркастичной. Не то, чтобы я пытался это скрыть, но акцент на сомнении получился весьма жирным.
— Морана.
— Мо… — пытаюсь бегло повторить слово, что выдаёт нервозность. Тут меня прерывает громкий мяв позади. Кот настойчиво смотрел на выставленную ногу из — за стола, намекая на её неправильное местонахождение. Препятствие для пушистого было огромным. Услужливо подтягиваю конечность.
— Не хочешь — не верь, мне не принципиально. Ты просил, я сказала. С меня взятки гладки. — девчонка глянула на рыжего — Перс, не стесняйся. Проходи. По сути, я в этой комнате почти одна.
Колко, Маня, колко.
— А что ж ты тогда тут забыла? — всё никак не унимаюсь и вместе с тем, мой сарказм, всеми силами, с огромной дерзостью, рвётся изнутри.
Маша уже гладила Перса на коленках, который, казалось, упивался всем происходящим и слегка даже издевался своей довольной ухмылкой:
— Я же пра — пра — правнучка, идиот.
— Нет, мне просто интересно, а откуда ты это взяла?
— Бабушка сказала.
— Свечку держала?
Маня поперхнулась чаем и с грохотом отставила кружку на стол, заставляя кота слегка вскочить, выгибая спину:
— Да что ж ты неугомонный такой?!
— Да потому что мне интересно, кто за моего кота теперь в ответе! Я сестру не уберёг, так хотя кота должен ведь!
В комнате повисла тишина. Слышалось только громкое мурлыкание рыжего.
Замечаю, как Маня начинает медленно краснеть. Она, со своей привычной лёгкостью, принялась размешивать чай в кружке, заставляя медную ложку биться о стенки ёмкости. Та создаёт при этом характерный ритмичный звук. Глаза ведьма тупит в стол.
— Она жива. — уточнение показалось мне очень необходимым — Просто у неё сейчас подростковый период, все дела. Защита старшего брата нужна, понимаешь? — упускаю, как сам поддаюсь вперёд, но смекнув, что такой напор может и спугнуть атмосферу, осаживаю себя на место.
Маня кивнула. Тишина не умолкала.
— У тебя интересная реакция на мои слова о Маре. — делаю ещё один провокационный шаг, если не поддержит диалог, то всё. Абзац.
Маша угукнула.
Приехали.
Персик замурлыкал сильнее, девушка аккуратно отвернулась к окну, оставляя меня вне поля своей видимости. Чувствую себя пустым местом.
Я почти поднялся на ноги, как резкая боль в груди пресекла мою попытку. Сжав толстовку, пытаюсь выкрикнуть имя подруги, но воздух, которого и так не было в лёгких, почему — то сейчас и вовсе исчез.
Страх. Вот, что я почувствовал. В глазах начало темнеть, стараюсь сделать вдох.
«Умереть, будучи призраком. Это что — то новое.»
Отдалённо слышу, как Персик издаёт истошный «мяв», следующим кадром вижу, как Манька подрывается с места и ставит руки перед собой, образуя треугольник из ладоней. Прикрывает глаза. Что — то шепчет… Или кричит? В глазах окончательно помутнело, стараюсь найти опору в рядом стоящей стене. Рука проползает внутрь.
— Тебя… — улавливаю, сквозь шум у ушах, отдельные слова — Меня…
Что за бред? Она рэп решила почитать?
— Силами я… — Марусь, заканчивай, я походу коньки тут отбрасываю! — … не трогай меня!
Вот неугомонная!
— Силами я заклинаю тебя! Боль, уходи! Не трогай меня! — доносится до меня.
Фраза целиком. Делаю вдох. От кашля тело содрогается, на глазах выступают слёзы, я складываюсь по полам, впрочем, ненадолго. Ноги подкашиваются, и вот, я уже стою в положении на коленях, пытаясь взять, как можно больше воздуха.
— Силами я заклинаю тебя! Боль, уходи! Не трогай меня! — повторяла Маня— Силами я заклинаю тебя! Боль, уходи! Не трогай меня! — теперь я слышал её. Она не шептала, и даже не кричала. Она истошно вопила на весь дом. Что это? Заклинание?
— Всё, всё!.. — выдавливаю сквозь кашель — Всё!
Девушка резко нагнулась, оказавшись на моём уровне:
— Ты как? Отпустило? — тянется потрогать лоб, но быстро себя останавливает. Видимо, вспомнила, с кем имеет дело. Немного тушуюсь. Давно никто на меня не смотрел с таким беспокойством. Мы что, синхронизировались за вчерашнюю ночь?
— Я не знаю. — честно признаюсь я. Мне было страшно. Я не испытывал страха три с половиной года. Я отвык. — Мань, я боюсь… — полные слёз глаза впились в раскрасневшееся лицо Маруси. Девушка активно закивала.
— Я знаю, знаю. Я тоже. Но мы разберёмся, дай мне время. Пару часов. Я разберусь! — деваха быстро поднялась и вытащила из заднего кармана смятую, чёрную от земли, сотню — Останься с Персиком, Эд, мне надо отойти!
Я не успел ничего сказать против, как девчонка выпорхнула из кухни, быстро схватила куртку с сумкой, и хлопнула входной дверью.
— Ограбят же. — пытаюсь прийти в себя. Персик с волнением наблюдал за моими действиями— Я уже умер, бес шерстяной. — Оповещаю бывшего сожителя, вдруг он не знал? В конце концов, эта пушистая морда последние три года была со мной. Почему я так к нему отношусь? — Ладно, извини. — рука потянулась погладить рыжика, но тот привычно прогнул спину, не давая до себя дотронуться. Прямо, как при жизни. Замяли. Прошлый вопрос снят.
Аккуратно поднявшись, я присел на место подруги. На своё меня уже не тянуло.
Что это было? Как это называется? Дед Макар говорил, что мёртвые не в состоянии почувствовать даже дуновение ветра. Ведьма утверждала, что боль обычные призраки не чувствуют. Почему так резко? Что спровоцировало? Столько вопросов… Но главное, куда пошла Манька? От чего не взяла меня с собой?
Персик ловким прыжком сократил меж нами дистанцию. Котяра теперь сидел рядом, прямо на столе. Удивительно, но пушистый не задел ни единым волоском чай своей спасительницы.