Брейлин был похож на расходящиеся слоями древесные кольца хаотичных застроек — что, впрочем, было характерно для Анджелии. Центр города, впрочем, был оформлен более или менее прилично. Самую суть Брейлина — порт — окружали пять больших площадей, каждая из которых радовала доминантой в виде здания-башни. Портовое начальство, суд, ратуша, жандармерия и пожарная вышка — все они были построены в одно время и в одном стиле. Каждое из них окружалось тесно стоящими домами, в которых расселялись служащие соответствующих ведомств.
А вот за этим административным поясом начинался настоящий хаос. Сплошь деревянная застройка была беспорядочной и прихотливой. Люди побогаче выкупали участок побольше и строили дом в центре, обнося его каменным забором в попытках уберечься от пожаров. Люди среднего достатка обходились обычными заборами, а на участках разводили большие огороды. Бедняки ютились на окраинах и порой выгорали целыми кварталами, что не мешало им снова и снова отстраиваться, лепля одно— и двухэтажные домики впритык. Кварталы отделялись один от другого земляными валами, и по верху этих валов шли основные дороги.
Райтэн весьма целеустремлённо отправился напрямик к начальнику порта, где быстро выторговал две койки в местных казармах за какие-то непонятные Дереку торговые преференции, которые обещались от имени Этрэна. Впрочем, обе стороны выглядели одинаково довольными результатами переговоров, но Дерек всё же отметил некоторую странность, о которой и заговорил, когда они двинулись к месту своего нового обитания:
— Я вот не понимаю, Тэн. Почему ты так упорно отвергаешь возможность воспользоваться связями отца, но при этом весьма охотно пользуешься связями господина Дранкара?
Споткнувшись от неожиданности, Райтэн несколько растерянным тоном пояснил:
— Ну как же! С дядькой Этрэном я всегда рассчитаюсь, мне есть, что ему предложить. А отец… он с меня ничего не возьмёт, даже если мне и будет, что дать взамен.
Немного поморгав, Дерек осмыслил этот аргумент и признал его толковым. Он не был знаком с отцом Райтэна, но по ситуации с неравноценным обменом «документы за проводы девицы в Кармидер» мог составить своё мнение и согласиться с выводами друга; с Этрэном же, и впрямь, в этом отношении было проще: купец и есть купец. Такое положение дел было Дереку ближе: он тоже предпочитал знать наверняка, во что обойдётся полученная услуга и как придётся за неё расплачиваться.
Едва расположившись и пообедав, Райтэн тут же поспешил по основным делам, первым пунктом в котором значилось договориться по поводу меди — благо, и тут сыграли свою роль знакомства Этрэна, который медь эту весьма благополучно закупал именно в Брейлине.
Добираться до места назначения пришлось конно; искомая персона обосновалась неподалёку от собственных рудников, в предгорьях. Дерек предпочитал помалкивать, потому что Райтэн явно ушёл с головой в какие-то мысленные расчёты. Часть из них он даже озвучивал бормотанием вроде: «Ладно, Этрэну я свинцом отдам, но Ирди?..»
Проблема заключалась в том, что личные средства Райтэна были вложены либо в дела лесопилки, либо в торговлю Этрэна, поэтому на руках у него было, пожалуй, даже меньше, чем у Дерека, который тратил мало и в основном откладывал про запас то, что причиталось ему по работе. И если их совместно сложенных средств — а они, не считаясь, просто слили всю имеющуюся у них наличность воедино, — хватило и на путешествие, и должно было хватить на первое время жизни в Брейлине, то уж на закупки меди там явно не наскребалось.
В голове Райтэна, конечно, десятками роились всякие гениальные планы, но все они требовали первичных вложений, коих он сделать не мог; в голове Дерека, естественно, роились десятки способов заработка, но все они не сулили золотых гор, тем более в первое же время. В целом, друзья решили, что будут действовать по ситуации, но пока их планы на будущее виделись более чем зыбкими.
За размышлениями они вскоре приехали, куда было нужно: аккуратный деревянный домик прятался в тени фруктовых деревьев и выглядел на редкость благополучным и уютным.
Привязав коней к забору, они отправились ко входу. Райтэн вежливо постучал.
— Кого ещё там нелёгкая принесла? — незамедлительно отозвался изнутри голос, забавно дружелюбный на фоне смысла сказанного, и буквально через пару секунд дверь отворилась, явив на пороге хозяйку дома.
Это была дородная, с полными руками женщина лет пятидесяти. Своих объёмных форм она явно не стеснялась, подчёркивая их облегающим вишнёвым сарафаном, который оставлял совершенно открытыми тяжёлые полные плечи и складывался многочисленными складками там, где должна была бы быть талия.
Дама эта, однозначно, производила сногсшибательное впечатление, и в первую очередь, конечно, из-за весёлого круглого лица и — большая редкость даже для Анджелии — фиолетовых волос.
Дерек даже заморгал растерянно, впервые столкнувшись с таким необычным типажом.
Между тем, хозяйка дома поразглядывала визитёров и удивлённо констатировала:
— Ба! Райтэн Тогнар! Какими судьбами? — и приветливо распахнула дверь пошире, отходя в сторону.
Поприветствовав хозяйку кивком, Райтэн шагнул внутрь первым, сразу же обозначив суть дела:
— По поводу меди. — И незамедлительно представляя друга: — Деркэн Анодар, мой деловой партнёр.
Дама ждать представления не стала и первой подала Дереку руку, отрекомендовавшись:
— Ирдания Нинар.
Не успел Дерек руку пожать, как завертелось. За следующую минуту хозяйка успела: провести гостей на кухню, познакомить их с сидящей там старушкой, навалить на тарелку свежих пирожков, достать из погреба компот и, высунувшись в окно, из летней сушилки раздобыть чистых стаканов и этот компот разлить.
Пока гости жевали пирожки — кажется, с крыжовником, — им успели сообщить стратегическую информацию о состоянии погоды на текущий момент, о ценах на сельдь, о конфликте главы жандармерии с начальником порта, о сводках междоусобной войны в Джотанде, о здоровье райанского короля (кажется, бедняга был близок к смерти), о готовящемся сражении между анжельскими пиратами и ньонскими, об урожае свеклы и о прогнозах на курс золота и серебра на осеннем международном рынке.
Стоило Райтэну проглотить последний кусочек, как он тут же включился в беседу и столь же конспективно поведал о состоянии ветров на юге, актуальных проблемах Кармидерского университета, ценах на либерийский шоколад и некоторых других аспектах, могущих представлять интерес для человека, который любит держать руку на пульсе событий.
Пока он рассказывал, Ирдания пару раз искоса взглянула на Дерека, заметно подскакивая от нетерпения, потом, видимо, проиграв в борьбе с собой, вскочила, притащила откуда-то из угла швейный набор и с ворчливым:
— У тебя здесь воротник подрался, — деловито принялась зашивать его прямо на месте.
Дерек растерянно заморгал; Райтэн, как ни в чём ни бывало, рассказывал о новых способах борьбы со степными волками. А вот присутствующая на кухне старушка беззубо шамкнула:
— Кудыть, на живом-та человеке! Щафтье зафьёшь.
— Ах, мама, оставьте эти суеверия! — отмахнулась Ирдания, доделывая последние стежки. — Ну вот, и всё готово! — резюмировала она, тут же относя корзинку с нитками и иголками на место.
С недоумением Дерек потрогал собственный ворот. Зашито было, кажется, на совесть.
— Так что с медью? — вернулась к делу Ирдания, возвращаясь к столу.
— Сперва на пробу, — бодро переключился Райтэн. — Если пойдёт — буду брать много, — на последнее слово собеседница выразительно закатила глаза, и он поспешно поправился: — По полторы тонны на проект.
— И как часто… проекты? — невозмутимо уточнила та, доставая откуда-то из ящика бумагу и карандаш и погружаясь в расчёты.
Райтэн неопределённо повёл рукой в воздухе и предположил:
— Пока предполагаю шесть-восемь, а там как пойдёт.
Ирдания кивнула, что-то дописала, сунула листок Райтэну и пояснила:
— Это на пробный, это на единичный, это оптом.
Тот, со своей стороны, закопался в какие-то расчёты, что-то забормотал, затем кивнул. После чего бросил на собеседницу острый взгляд и поинтересовался:
— А тебе, часом, работники не нужны?
Та упёрла руку в бок и выгнула бровь.
— А ты готов в рудокопы податься? — насмешливо поинтересовалась она. — Тоже мне, коммерсант!
Райтэн выпрямился с видом самым надменным; голос его был крайне холоден, когда он отметил:
— Не стыдно работу искать, стыдно без дела жизнь прожигать.
Ирдания одобрительно хмыкнула; старушка хлопнула ладонью по столу и засмеялась:
— Вефь в деда! Ну просто вылитый!..
— Да все Тогнары такие! — неожиданно поддержала тему Ирдания, облокачиваясь круглым локтем на стол. — Вот даже странно, как это Картэс таким усидчивым оказался… сколько ему, за пятьдесят уже? А до сих пор не учудил ничего! — подивилась она спокойному нраву райтэновского отца.
— Ыть, погоди ефё, — успокоила её старушка. — Я их породу знаю! Ефё окажет фебя, кровь Рийаров, она такая! — резюмировала она с такой гордостью, как будто загадочные Риайры [1] и свойства их крови были её личным достижением.
Досадливо застонав, Райтэн спрятал лицо в ладони и оттуда взмолился:
— Вот давайте не про предков, а?
— В самом деле, — хлопнула ладонью по столу хозяйка, закрывая тему и возвращаясь к деловым вопросам: — Если не рудокопом… но ты ведь и в судебных делах не силён?
— В судебных? — хищно прищурился Райтэн. — А что именно требуется?
Смерив его скептическим взглядом, Ирдания поправила фиолетовую прядь и мрачно объяснила:
— Тяжба у меня. За землю.
— С пафынком, — охотно «сдала» её старушка.
— Неслабо, — удивился Райтэн.
Ирдания вот уже два года как вдовствовала, и все дела наследства вроде как должны были быть давно решены.
— Паршивец, — беззлобно махнула рукой куда-то в сторону окна она. — Хочет с меня за провоз по этой земле денег брать, вот и вцепился.
Райтэн пошуровал рукой в волосах, поймал взгляд Дерека и вопросил:
— Ты же должен в этом смыслить, нет?
— Я? — искренне удивился Дерек.
Возведя глаза к потолку, Райтэн досадливо уточнил:
— Ты что же, разве не вертелся там при тяжбах такого рода? — «там», видимо, означало Ньон.
Сконфузившись, Дерек открестился:
— Но не я же решения принимал…
— Пф! — перебил его Райтэн. — Так и тут не тебе принимать. — Затем обернулся к Ирдании и с самым царским видом уведомил: — Мы подумаем, что можно сделать.
— Ну-ну, — насмешливо фыркнула та, но всё-таки достала из какого-то дальнего ящика карту своих владений и принялась деловито пояснять (Райтэн подтолкнул Дерека ближе с настойчивым: «Давай, смотри!»): — Вот здесь были мои земли, вот здесь — мужа, — очертила она. — Вот этот участок мне нужен, — ткнула она пальцем в какой-то вполне себе чёткий квадрат. — Но Грэн, паршивец, вцепился всеми зубами!
— А что за земля-то? — деловито поинтересовался Райтэн, что-то перечерчивая карандашиком в свой блокнот.
— Да пустырь! — махнула рукой Ирдания. — Так, копали там что-то, да так и не выкопали ничего толкового. Ни под огород не разбить, ни дорогу нормальную проложить из-за этих раскопок. Вэн там сперва золотую жилу искал, вот здесь-то есть, — ткнула она пальцем куда-то сильно в сторону. — Потом с углём загорелся, но тоже не срослось.
— А почему не срослось? — живо поинтересовался Райтэн, продолжая что-то бойко срисовывать.
— Да негоднящий какой-то, — пожала плечом Ирдания. — Дымил сильно, что ли? Я не вникала. Нараскапывал и бросил, а я теперь мучаюсь объездами.
— Мы посмотрим, — бодро резюмировал Райтэн и принялся откланиваться.
Дерек тоже пробормотал приличествующие случаю благодарности и двинулся за другом на выход.
Аккийр Рийар по прозванию Прейвэр («храбрец») — легендарная личность и национальный герой Анджелии, живший примерно два столетия назад. В юности находился в противостоянии с тогдашней официальной властью и ушёл пиратствовать, прославился своим робингудством. На отграбленные деньги построил Аньтье и несколько менее крупных населённых пунктов. После государственного переворота, произведённого его тестем со сподвижниками, покончил с пиратством и устроился на морскую службу, где быстро дослужился до адмирала. Мировую славу ему принесли морские победы над Либерией и Ньоном. Основная ветвь наследников по мужской линии до сих пор живёт в столице Анджелии и часто делает именно морскую карьеру; дочь же капитана Прейвэра вышла замуж за тогдашнего правителя Аньтье, и от них ведут свой род современные Тогнары.