Феб смотрел на свое отражение. Провел пальцем по одному из рубцов на лице. Его состояние улучшалось, но он еще точно не мог различать свои чувства, что реально, а что нет. Иногда ему казалось, что он будто уплывает в какой-то другой мир, где все наоборот. Что остальные хотят его убить, что все уже сговорились против него и готовят для него какую-то ловушку. Разумом он уже начал различать, где реальность, а где его накрывает психоз, но для этого требовалось напрягать концентрацию, чтобы не уплыть заново и не пугать близких, которые его навещали.
Он взял с полки маску, которую ему принесли и примерил к лицу. Возможно тот факт, что он еще не до конца вернулся в реальность, был к лучшему. Если бы он отчетливо осознавал происходящее, ему бы было куда тяжелее смиряться с потерей своего прежнего лица.
В боксе, где он уже очнулся в здравом, если это можно так назвать, уме, все выглядело по-другому. Странная техника вокруг. Он не помнил, как его перевезли в больницу, не понимал, как все успело так измениться. Сначала он был уверен, что он умер, потом, что он еще в бреду. Все происходящее проходило мимо логики, которую он мог уместить в голове. Отец и Лиам, навещавшие его, уверяли, что все нормально, но не вдавались в подробности перемен, ожидая момента, когда он придет в себя. Но, очевидно, недооценили его, потому что Феб начал прекрасно понимать, что от него что-то скрывают.
Когда он убедился, что спрашивать никого смысла нет, он решил, что разберется во всем сам. Поэтому он надел то, что попросил принести из дома, включая маску, закрывавшую почти все лицо, которые сейчас носили все из-за продолжающегося карантина. Но ему она нужна была, чтобы не видеть испуганной реакции на его новую внешность. Одевшись, он отправился из палаты и попросил выдать его вещи. Но ему сообщили, что все его вещи были отправлены в печь из-за контакта с патогеном. Он попросил дать ему телефон, который до этого отказывались ему приносить, ссылаясь на то, что в его состоянии лучше быть подальше от гаджетов и всего, что может нарушить «хрупкую гармонию его состояния». Медбрат пытался его отговорить, но Келлер ясно дал понять, что он в здравом рассудке, отчего медработник, посомневавшись, сдался. Феб открыл новости, пробежал глазами, затем вызвал себе такси и вернул молодому человеку телефон.
— Господин Патель оплатит за мое такси, когда придет сюда, — выходя из больницы кинул Келлер растерявшемуся медбрату, который не знал, как себя вести. Все же насильно удерживать сына президента он не рискнул.
Улицы Вердантона были практически пусты из-за карантинного режима. Он сел в подъехавшую машину и указал водителю отправляться в Медтех.
— Какие новости в городе? — Спросил Феб у водителя.
Водитель посмотрел в зеркало, но не узнал его в маске. Да и без нее вряд ли бы узнал.
— Только из больницы, что-ли? Да всех и не перечислить. Вон, анты все под себя поджали, ждем, когда отменят карантин, чтобы уехать поближе к столице.
— А что анты делают здесь?
Водитель еще раз внимательно посмотрел в зеркало дальнего вида.
— Долго же вы в отключке были, — водитель усмехнулся. — Келлер же передал им все наши предприятия. Взамен они нам оборудовали больницы и дали лекарства. Вас же вылечили.
— И как они тут ведут себя здесь?
— Да не понятно ничего. Странные какие-то они. Вроде никого не трогают, сидят у себя что-то придумывают. Пугают только их охранники или солдаты, мутанты какие-то. Разговаривал с теми, кто у них работает, говорят платят нормально, обучили с техникой разбираться, а больше ничего и не знают. Мне пришлось прививку сделать, иначе зарабатывать не мог бы. Так меня семья неделю не пускала домой, думали, что заражу их и станут все как они, — водитель рассмеялся. — Но кто может позволить себе сидеть дома, те еще держатся. А кому семью кормить надо, ничего не поделать. Из города же не выпускают. А недавно их главная приехала. Говорят, будет тут всех строить. Вот мы и ждем как быстрее сбежать подальше, как только откроют выезд. А вы в Медтех зачем едете?
— Друг там работает, — ответил Феб и отвернулся к окну.
Водитель дернул бровью от удивления и сосредоточился на дороге.
Молодой человек постарался уместить в голове все происходящее. Он несколько раз попытался сконцентрироваться, чтобы убедиться, что это реально. Получалось, что отцу пришлось заключить договор с Юнгерот, чтобы спасти Аркадию от эпидемии. Это он понимал точно. Они давали свои лекарства местным, но пока нет признаков, что они подсунули вместе с ним и ботов. Но это не точно, никто не знает через какое время могли произойти изменения. А дальше он не понимал ничего. Зачем антам понадобились предприятия в Аркадии, когда у них и так есть все? Хотя можно было спросить отца или Лиама, но Фебу казалось, что они могли скрывать все, потому что за этим крылось что-то, что ему точно не понравится. Зачем ехал в Медтех, он, кстати, тоже не понимал, это первое место, которое пришло ему в голову. Но вот автомобиль остановился у здания центра, и парень понял, что он не знает, что делать дальше. До него начало доходить, что все же ему стоит вернуться в больницу.
— Приехали, — водитель посмотрел на него и дверь автомобиля автоматически открылась.
Келлер замялся и прикинул, стоит ли сказать водителю, чтобы ехал обратно? Тот продолжал смотреть на него все с большим подозрением. Феб решил выйти.
Здание центра, как ему показалось, не изменилось. Он прошел вперед ко входу, попытался открыть дверь, но она была заперта, он позвонил. Вышел исполинского роста ант и посмотрел на него, ожидая комментариев по поводу зачем этот человек пришел. Тут же молодой человек прикинул, что можно сказать.
— Я Фебус Келлер, это мой центр, — единственный аргумент, который пришел ему в голову.
Ант внимательно посмотрел на него с лицом, выражающим, что он уже привык к странностям местных.
— Вам сюда нельзя, — ответил тот.
Феб почувствовал, как его начинает накрывать волна негодования.
***
Хидрис стояла перед изолированной камерой в лаборатории в здании Медтеха, посматривая то на монитор, то за стекло. Перед ними один из людей Атлантис, которого они поймали в Аркадии, упал замертво. Хидрис взглянула на экран, где отображалось состояние его тела, активность погасла.
— Почему не получается успеть перехватить сигнал через него? — спросила она у одного из антов, который стоял рядом с ней.
Интерцепторы, которые они внедрили в человека, чтобы изнутри перехватить сигнал Атлантис, работал, но при этом человек сразу умирал и сигнал пропадал.
— Их система отвечает на нашу попытку взлома и активирует защитный механизм.
— Есть другая возможность перехватить его?
— Мы продолжим работу, но не думаю, что вероятность высокая, — он указал на график на мониторе, на котором было несколько кривых. — Их система использует сложный алгоритм шифрования и запутывания кода. Каждый раз, когда мы пытаемся подключиться к их системе, она меняет свой код и частоту передачи данных. Даже если допустить, что мы обойдем защиту, чтобы перехватить их сигнал, нам нужны вычислительные мощности, как минимум, в тысячу раз сильнее. Это невозможно сейчас. Либо это будет случайное угадывание, но величина вероятности подобного нулевая.
На лице Хидрис застыло отражение глубокой задумчивости. Она почувствовала, словно ментально упирается в преграду. Услышав отказ, ей казалось, что внутри нее все сопротивлялось этому, в ее голове словно прорастали новые ветви вероятностей. Единственное, что оставалось делать сейчас — искать новые пути к ним.
— Хорошо, продолжайте работать над проблемой, — сказала девушка, выйдя из состояния погружения и направилась к выходу.
Подходя к выходу, Хидрис услышала звуки перепалки. Охранники подтянулись и прошли перед ней на выход. Перед Хидрис предстала картина, как какой-то странный человек нервно высказывает претензии анту-охраннику.
— Келлер, — сказал девушке тот, которому Феб до этого пытался что-то объяснить, нервно жестикулируя. Во взгляде анта была помесь непонимания и надежды на то, что хоть кто-то угомонит этого человека с высоким статусом у местных.
Девушка слегка нахмурилась и попыталась присмотреться.
— Младший, — добавил уточнение ант.
Феб посмотрел на девушку, он увидел ее мельком в новостях, которые успел прочесть. Он ожидал увидеть грозную женщину-анта, которая «приедет всех строить», но в реальности, а не на обработанных фото, ничего особо грозного в ней не выделялось. Перед ним стояла как казалось, обычная девушка, на несколько сантиметров всего выше него самого и на вид ей было не больше двадцати.
— Господин Келлер, — обратилась она к Фебу. — Прошу прощения, не ждали вашего визита. Рада, что вы поправились.
Девушка оглядела его с ног до головы и добавила:
— Но кажется, вы пришли не за тем, чтобы поблагодарить за выздоровление.
— Медтех — мой центр, — ответил Феб и тут же смутился. Кажется, ему надо напрячь голову и соображать лучше, иначе он так и будет как попугай тараторить одну фразу по инерции. — Здравствуйте.
Приветствием в конце, Феб хотел поправить свою бестактность, но понял, что все прозвучало еще более абсурдно. Хидрис же быстро оценила молодого человека. Она вспомнила информацию о нем, с которой успела ознакомиться. Единственный сын президента Келлера, пользуется у гражданских уважением за счет отца. А после случая в карантинной зоне, стал чуть ли не героем. Новости о том, как сын президента чуть не погиб, спасая людей во время эпидемии, разошлась по всей Аркадии. Разумеется, не просто так. Но сейчас, глядя на него, она понимала, что Келлер-младший пока очень плох. Хоть она и не знала характеристик его интеллекта до болезни. Но, судя по достижениям, далеко не глуп. Возможно, его состояние сейчас только на руку.
— Прошу, — Хидрис жестом пригласила Феба войти в центр.
Феб переступил порог и огляделся. Внутренние помещения привели в порядок после того хаоса, который здесь происходил. Но самое интересное должно было находиться дальше. За входом снова послышался шум и голоса. В центр вошел запыхавшийся Лиам. Феб закатил глаза. Конечно, он нашел его по трекеру телефона медбрата, который передавал путь заказанного с его телефона такси.
— Простите, — начал Лиам. — Госпожа Хидрис, я должен был сопровождать господина Келлера к вам, чтобы показать, как изменился центр.
Феб посмотрел ему в глаза и вскинул бровь. Лиам ответил ему строгим взглядом.
— А вы уже знакомы? — Келлер перевел взгляд с одного на другого.
— Раз так, то сопровождайте, господин Патель, — ответила Хидрис и прошла вперед, двое пошли за ней.
Они вошли в новый оборудованный кабинет. Хидрис села в кресло за столом, представляющим собой сенсорную панель и пригласила сесть нежданных гостей.
— Впрочем, хорошо, что вы пришли, — начала она. — Я с вашим заместителем уже обсуждала проблему кадров. Даже не буду упоминать научных сотрудников, которые необходимы для полноценного функционирования этого центра. Как минимум лаборанты и технический персонал.
— Вы уже все обсудили. И почему у нас затруднения с кадрами? — Феб посмотрел на Лиама уперев в него взгляд.
— Персонал, после новости о том, что центр не принадлежит больше тебе, отказался продолжать здесь работать, — Лиам смущенно пытался объяснить ему, не заостряя внимания на неловком моменте для Хидрис.
Феб выпрямился, ощущая некоторое чувство гордости.
— Я все понимаю, — продолжила Хидрис, обращаясь к Келлеру. — Знаю, что люди не доверяют антам. Поэтому, я думаю, что вы можете поспособствовать тому, чтобы они вернулись.
Феб фыркнул, Лиам попытался толкнуть его в бок. Хидрис окинула взглядом обоих, ей начало казаться, что идея, которая возникла в ее голове, оказалась провальной по причине того, что она переоценила бывшего владельца центра и его заместителя.
Келлер же, несмотря на попытку Лиама незаметно остановить его от возможных слов, о которых он потом пожалеет, высказался:
— А у нас не заставляют людей работать там, где они не хотят.
— Он еще не совсем отошел после болезни, — смущенно улыбнулся Лиам, и пытался пихнуть друга сильнее.
— Нет, — продолжил Феб, — я знаю, что говорю. У нас люди имеют возможность выбирать где работать. И помогать вам, чтобы убедить кого-то работать на вас, я не буду.
До Хидрис окончательно дошло, что Келлер точно не способен сейчас адекватно соображать, и с ним продолжать разговор нет смысла. Но Патель явно имеет на него влияние. Из обычной семьи, умен, получил должность, скорее всего, благодаря дружбе с Фебусом.
— Вот в чем дело? — девушка посмотрела на Феба и на этот раз ее взгляд не выражал особого дружелюбия. Однако, она понимала, что его друг точно потом, когда тот придет в себя, правильно передаст ему ее очевидную мысль. — В возможностях. В таком случае, у меня вызывает большое любопытство, почему в вашем государстве свободных возможностей, большая часть населения задействована в армии, когда на вашей территории десятилетиями не было войн. А в доме, где я живу одна, у меня пять работников по хозяйству, которые боятся потерять свою работу и общаются со мной через страх. Но даже если собрать всех людей, получивших образование в вашем свободном государстве, я не найду достаточно для того, чтобы просьба вашего отца осуществилась с эффективностью, на которую он очень полагается.
Лиам замер, понимая, что атмосфера становится все более напряженной.
— А давайте мы зайдем к вам потом, — он попытался встать и потянуть за собой Феба.
— Этот центр был делом моей жизни, — никак не мог угомониться Феб.
— Не проблема, — Хидрис продолжала прожигать его взглядом. — Что вы производили здесь? Мы предоставим вам, скажем, по десять партий. Это будет явно больше, чем ваши показатели в год.
По округлившимся глазам оппонента, Хидрис поняла, что попала в нужную точку, чтобы выбить ненужную спесь с этого, хоть и не совсем здорового разумом, но человека, чье влияние ей сейчас нужно. Феб же, по причине пока неокрепшей нервной системы, не мог сдержаться. Лиам прикрыл глаза и надеялся только на то, что эта девушка, кем или чем бы она там не была у себя, понимает, что ведет словесные баталии с человеком, который только недавно вышел из состояния безумия.
— Вы разве не получили всё, что хотели, чтобы иметь возможность растащить наши ресурсы и эксплуатировать наших людей как рабочую силу? — не спешил угомониться Келлер. — Занимайтесь коммуникацией сами! У вас с ней, кажется, проблема.
— Когда Юнгерот будет просить о помощи у Аркадии, — улыбнулась Хидрис, — мы обязательно примем ваши замечания и советы, чтобы сделать нужные выводы и не повторять своих ошибок.
— Так, — Лиам поднялся и уже открыто взял за руку Феба и потянул за собой. — Простите нас. Ему сейчас тяжело принимать решения. Он обязательно обдумает ваше предложение, через некоторое время.
— Я уже все обдумал и все решил, — попытался громко возмутиться Келлер, пока Лиам выталкивал его из кабинета.
— Все в порядке, — ответила Хидрис, провожая их вглядом. — Была рада знакомству.
Лиам кивнул на прощание, пропуская перед собой Феба.
Уже в автомобиле, по дороге обратно в больницу, он обратился к Фебу, который молча смотрела в окно:
— Да что на тебя нашло? Ты зачем так с ней разговаривал?
— Ты не понимаешь? — Феб отвлекся от окна и посмотрел на него. — Это не разовая помощь и не временный договор. Мы останемся колонией Юнгерот навсегда и обратного пути мы не наверстаем. Это конец Аркадии как свободной страны. Отец расписался в этом этим договором. Затем, я уверен, они будут обращать людей в своих, потому что иначе мы будем на позиции их рабов, выпрашивающих у них какой-то суперкомпьютер помощнее.
— Слушай, — попытался успокоить друга Лиам. — Другого выбора не было. Мы не знаем, что будет дальше. В конце концов, не отметай вероятность, что Атлантис скоро начнет активнее наступать, и они просто перебьют друг друга. А для нас сейчас главное — постараться дожить до этого момента и готовиться пережить его.
Феб рассмеялся, представляя это.
— Только сначала голову подлечи, — добавил он.
Хидрис, проводив гостей, откинулась на спинку кресла. Она задумалась, как удается справляться Люсерне? Ведь Альфред еще достаточно лоялен к антам, по сравнению с Кензи. Хотя она также не осталась без трудностей. Но она всегда была правильнее, что ли, терпеливее. Люсерна была старше Хидрис всего на два года. Вообще сам факт пробуждения второй был необычен. Две потенциальные королевы. Скорее всего, это говорило о том, что система предположила расширение Юнгерот. Или ей просто нужно выбрать ту, кто больше подойдет для нового мира. Планы системы невозможно было просчитать, как и критерии ее выбора. Хидрис осознавала только одно точно, что она должна быть здесь сейчас и поступать так, как должна поступать.