Здесь уже появились любопытствующие. Люди появлялись из домов и прекращали работу, чтобы поглазеть на него с безопасного расстояния – видимо, на тот случай, если он окажется драчливым или сумасшедшим – ведь вся деревня знала, что убитую девушку нашли в его кровати, и что его камердинер брошен в тюрьму по подозрению в убийстве. Стараясь на обращать внимания на наблюдателей, Кестрель добрался до сапожной мастерской Синдерби и сказал ему, что хочет повидаться с Брокером.
Брокеру выделили отдельную камеру – и это к лучшему, ибо камеры здесь едва ли составляли десять футов в ширину. Камера походила на улей с небольшой сводчатой крышей и дверьми, запертыми на замок. Единственным источником света служили две маленькие щели высоко в кирпичной стене. У одной стены лежал соломенный тюфяк, с другой – импровизированная уборная. Запах стоял отвратительный.
- Вам не стоило сюда приходить, сэр. – Поприветствовал Джулиана Брокер.
- Ни одному человеку не стоило оказываться здесь. Но если ты провёл тут ночь и день, дерзну предположить, что вынесу пару минут.
- Тут не так плохо, сэр. Бывали у меня гнёздышки и похуже. Вчера был обогрев. – Он указал на маленькое прогоревшее кострище. – И кормёжка отличная. – Добавил он. – Думаю, вам нужно будет вычесть это из моего жалованья, сэр.
- Вычесть что? – Невозмутимо переспросил Джулиан.
- То, на что вы раскошелились за меня. Я же не олух какой, сэр, в холодной с детства бывал, и знаю, что там не живут так шикарно, если только кто тюремщика не подмаслил. И вот что я скажу – вам стоит удержать это из моего жалованья, сэр, потому что если бы я не попытался облапошить сэра Роберта, то не попал бы сюда.
- Мне неважно, как именно ты проложил себе путь в этот Эдемский сад. Я не хочу, чтобы ты вышел отсюда больным или бесполезным. А значит, я должен позаботиться о том, чтобы ты здесь жил получше сточной крысы.
- Но это не значит, что я не должен заплатить за это, сэр.
- Я отказываюсь с тобой спорить. Это глупо, недостойно, и я больше не желаю об этом слышать.
Брокер сдался.
- Как ваша охота, сэр?
Джулиан рассказал всё, что узнал об убитой девушке.
- И она говорила с иностранным акцентом. – Закончил он. – Но, конечно, это лишь предположение. Если уж она скрывала лицо вуалью, то почему бы не изменить и голос?
- Это старый трюк, сэр. – Согласился Брокер.
Появился Синдерби и сказал, что должен запереть тюрьму, чтобы вернуться к расследованию.
- Я зайду завтра. – Пообещал Джулиан.
- Я думаю, не стоит, сэр. Иначе потом мне придётся стирать и сушить ваш костюм несколько дней.
- Думаю та девица, Молли, будет счастлива помочь тебе. С тех пор, как тебя увели сюда, она столько плачет, что её стило бы просушить саму.
Выйдя из тюрьмы, Кестрель заморгал – во тьме глаза отвыкли от солнца. Неподалёку собралась небольшая толпа. Джулиан снял шёлковый цилиндр и ответил зрителям поклон, отчего они в смущении разошлись. Криво улыбнувшись, он обернулся к Синдерби и спросил, где живёт доктор МакГрегор.
Глава 20. Список подозреваемых
- Ну что же, начнём. – Сказал МакГрегор, рухнув в уютное мягкое кресло. – Кого из Фонтклеров вы уже записали в хладнокровные убийцы?
Они с Джулианом сидели в задней гостиной. Это была холостяцкая комната, маленькая и уютная, с мебелью достаточно старой, чтобы можно было безнаказанно обращаться с ней без лишней осторожности. Джулиан, вытянув ноги, устроился в кресле-качалке.
- Я ещё не решил. Пока что я совершенно открыт и беспристрастен в своих подозрениях. Суть в том, что обвинить можно любого из Фонтклеров, кроме Хью.
- Вы понимаете, что говорите? По вашим словам, член чрезвычайно уважаемой старинной семьи – семьи, что породила героев войны, членов парламента, цвет сельского общества – преступник. Более того – не сразивший свою жертву в честном бою, а трусливый вероломный убийца, что бьёт кинжалом в спину и лжёт! Я знаю Фонтклеров около тридцати лет. Сэр Роберт – один из самых честных и совестливых землевладельцев, что вы когда-либо встретите. Леди Фонтклер обожает весь приход. Она знает по именам всех в Олдертоне, а для тех, кто попал в беду, к неё всегда найдётся доброе слово и открытый кошелёк. Остальные… Что же, у них есть свои недостатки, но я не верю, что кто-то из них – убийца, и не поверю, пока не увижу веские, неопровержимые доказательства.
- Хотел бы я их иметь. Но то немногое, что мы сегодня узнали, порождает больше вопросов, чем разрешает. – Он рассказал МакГрегору, чем поделились Фелтон и миссис Уоррен.
- Похоже, нам очень мало известно. А вы всё равно убеждены в виновности кого-то из Фонтклеров.
- Или мистера Крэддока.
- Отлично, изложите всё, что у вас есть против каждого из них. Я слушаю.
- Слушаете в очень воинственном расположении духа и готовы вцепиться в каждое слабое место моих измышлений, как разозлённый шотландский терьер.
- Если вы не хотите услышать честного мнения, вам лучше придержать свои измышления при себе.
- Я хочу. Потому и пришёл.
- Ну так начинайте. – Проворчал МакГрегор.
- Думаю, неважно, с кого начинать. Пусть первой будет леди Тарлтон – сомневаюсь, что она бы оценила такую честь, окажись она тут. Никто не может подтвердить, где она была между половиной пятого и шестью. У неё серьёзный порез на руке, который она объясняет тем, что уронила ножницы для вышивания и порезалась, когда поднимала их. Я видел эти ножницы – они погнуты и поцарапаны – чтобы прийти в такое состояние от падения, им нужно было рухнуть в бездну.
- И вы предполагаете, что на самом деле она порезала руку, когда закалывала девушку?
- Я лишь говорю, что это возможно. Вы сами говорили, что убийца мог быть женщиной. И вы сказали, что нет способа определить вся ли кровь на кровати и умывальнике принадлежала жертве.
- Есть у вас предположения, отчего леди Тарлтон настолько потеряла голову, что набросилась на юную девушку с ножницами?
- Мотивы – это ахиллесова пята моих построений. Мы не знаем, кто эта девушка, не знаем ничего о ней – как я могу предположить, почему кто-то захотел убить её? У леди Тарлтон дьявольский характер, она была в ярости от грядущей свадьбы Хью и мисс Крэддок ещё того как я приехал в Беллегард. Я легко могу представить, как она прибегает к насилию, чтобы остановить её – но как убийство посторонней девушки может помочь этому? Разве что отсрочить на время. Не могу представить сэра Роберта, что устраивает свадебные торжества для своего наследника, пока над его домом и деревней витает призрак нераскрытого убийства.
- Это правда, леди Тарлтон как с цепи сорвалась, услышав о свадьбе Хью. Но этого от неё можно было ждать. Крэддок был беллегардским конюхом, много лет назад – думаю, вы знаете. Это не может не раздражать их всех.
- Гэй говорил, что Крэддока уволили именно из-за леди Тарлтон. Вы не знаете почему? Ведь вы живёте в Олдертоне достаточно, чтобы помнить Крэддока-конюха.
- Я помню, что слышал о том, как его прогнали, но никто не называл мне причин, а я не спрашивал. Фонтклеры могут делать в Беллегарде и за его пределами то, что им нравится. С ними нельзя не считаться, Кестрель. Немногие отважатся обвинить одного и них в убийстве. Вы увидите на дознании. Попомните мои слова – коронер будет с них пылинки сдувать. Вы не услышите, как он требует от леди Тарлтон объяснить, откуда у неё порез.
- Вот и правосудие. – Иронично заметил Джулиан.
МакГрегор не мог возразить. Никто не может, не покривив душой, сказать, что английская Фемида носит повязку на глазах. Если Кестрель хотя бы намекнёт на виновность кого-то из Фонтклеров, ему придётся пробиваться сквозь все возможные сомнения. Малейшая слабина – и высота положения защитит Фонтклеров от возмездия, хотя подозрения и сплетни могут отравлять их жизнь ещё несколько поколений.
Джулиан нарушил молчание.
- Вы знаете что-нибудь о муже леди Тарлтон? Как я понимаю, он живёт за границей.
- Живёт и уже давно. Кажется, она не слишком-то истосковалась по нему. Она получила большое состояние и его дом в Саффолке – хотя никогда не ездит туда. Если вы спросите меня, то она всегда считала себя в первую очередь, одной из Фонтклеров, и только вторую – если не в третью или четвёртую – женой сэра Бертранда. После того как он уехал – а может быть даже до этого – она стала проводить почти всё время в Беллегарде, лишь во время сезона уезжая в Лондон. Думает, что знает, как управлять этим имением лучше, чем леди Фонтклер. Вечно говорит ей, что делать, но леди Фонтклер, добрая душа, хотя бы делает вид, что внимает ей.
- Между леди Тарлтон и сэром Бертрандом были ссоры?
- Постоянно. Она вечно высмеивала его на людях, выставляя его трусом и слабаком. Которым он и был, не могу отрицать, иначе не позволял бы ей вить из себя верёвки. И она была очень расточительной. У Тарлтона был толстый кошелёк, но она постоянно устраивала ему кровопускание, а он не мог понять, на что уходят деньги. Не могу сказать, что она потратила их просто назло ему, но такая невоздержанность в тратах водится за Фонтклерами. Вы же видели Гэя. Отец Изабель тоже был таким.