В кабинете у профессора медицинских наук сидели два человека. За окном моросил мелкий дождь, было серо и пасмурно.
На душе у Александра Николаевича Графских было так же серо и пасмурно.
Александр Николаевич отсчитывал пятьдесят пятый год, был высок, крепкого телосложения. Немного волнистые волосы были седыми. Но седина придавала шарм его красивой внешности.
Разговор с профессором был не из приятных:
— Александр Николаевич, мы вас наблюдаем много лет. Болезнь, которая съедала вас изнутри, немного приостанавливалась, но сейчас она прогрессирует очень быстро. Не буду скрывать, ведь вы взрослый человек, надо готовиться к худшему.
— Сколько мне осталось, Виталий Леонидович?
— Месяца три, может, четыре.
Из кабинета профессора Александр Николаевич вышел очень расстроенный, хотелось кричать и рыдать от беспомощности. В голове стоял один вопрос:
— Что делать?
Сев в машину, он задумался. По лобовому стеклу авто стекали дождевые капли.
Александр Николаевич смотрел в пустоту и вспоминал главные события своей жизни.
Вот они с ребятами ради шалости решили перейти реку весной, когда лед уже начал таять. Саша оступился и оказался в ледяной воде. Его спасли, но он сильно остыл, простыл и заболел. Очень долго лежал в больнице. Его вылечили, но это отразилось на его здоровье. Внутри его организма постоянно шла борьба за жизнь, она то затихала, то вспыхивала с новой силой.
Подросток Саша стал Александром. Окончил школу с отличием, занимался по возможности спортом. Поступил в институт. В институте на последнем курсе влюбился. Чувства были взаимные, поженились. Но в результате совместной жизни выяснилось, что из-за этой проклятой болезни у него не может быть детей. Пожив три года, разошлись.
Александр Графских с головой ушел в работу. Создал свой бизнес с нуля, поднял его на большую высоту, стал предпринимателем, бизнесменом.
Болезнь, которая не давала о себе знать, вдруг опять проявила себя. Отлежав в больнице три месяца, руководя бизнесом с больничной койки, он решил заняться меценатством.
И вот…
Пятнадцать лет назад Александр Николаевич привез новое оборудование в роддом, который функционировал в одном небольшом городке.
Разговаривая с заведующим родильного отделения, он увидел совсем юную девушку, лет семнадцати-восемнадцати. Она стояла около окна, держа на руках двух новорожденных, и о чем-то с ними разговаривала. Солнце как раз светило в это окно, и казалось, что девушка светится. Александра Николаевича так поразила эта картина, что он подумал: «Вот что значит материнство».
Закончив свои дела, Александр Николаевич стал выходить из здания, в дверях столкнулся с этой девушкой. Она с двумя сумками для новорожденных пыталась выйти на улицу. Он помог ей, придержав двери, отметив про себя, что одна сумка голубая, другая — розовая:
«Наверное, мальчик и девочка», — подумал он.
Выезжая с автостоянки, Александр Николаевич проезжал мимо автобусной остановки и опять увидел эту девушку. Она стояла одна с двумя сумками и ждала автобус. Эта встреча была уже третьей за этот день, Александр Николаевич не понял, почему у него так бешено забилось сердце.
Он остановил машину.
— Девушка, разрешите вам помочь. Куда вы направляетесь? Скажите адрес, я вас туда отвезу.
Молодая мама смотрела недоверчиво.
— Не бойтесь, я правда с хорошими намерениями, — уговаривал ее Александр Николаевич.
— Хорошо. Мне на улицу Сиреневая, 15, это частный сектор, — наконец согласилась девушка.
Посадив девушку в машину, он спросил:
— Как тебя зовут?
— Мария, — ответила она. — А как вас?
— Александр Николаевич. Почему ты одна и никто тебя не встречает?
— Некому, я живу со старой тетей Зиной, это сестра моей бабушки. Мои родители погибли в автокатастрофе. Я жила в большом городе с бабушкой. Бабушка умерла. И так сложились обстоятельства, что мне пришлось покинуть большой город и переехать к тете Зине.
— А отец детей? Маша, разве у них нет папы?
— Ну… как бы есть, но он сказал, что ему рано иметь детей.
Маша замолчала, о чем-то задумавшись.
Какое-то время ехали молча, каждый думал о своем.
— Маша, а какое отчество ты запишешь у детей в свидетельстве о рождении?
Маша задумалась, потом ответила:
— Я Александровна, и дети будут Александровичи.
За разговорами они не заметили, как подъехали к домику тети Зины. Это был частный сектор. Домик был небольшой, деревянный, с резными наличниками.
— Значит, Александровичи? — еще раз переспросил Александр Николаевич.
— Александровичи, — подтвердила Маша.
Мужчина помог выйти ей из машины, взяв синюю сумку с малышом, и спросил у Маши:
— Этого Александровича как зовут?
— Павел или просто Паша, — ответила Мария. — А эту — Дарья или просто Даша.
Александр Николаевич очень бережно заносил сумку в домик, помог Маше со второй сумкой.
— А можно мне их увидеть? — спросил он.
— Конечно, — сказала Маша и стала раскрывать сумки.
Какие же они были крошечные — эти Паша и Даша. Александр Николаевич не мог оторвать от них взгляда.
— А подержать можно? — спросил он у молодой мамы.
— Конечно, — Маша аккуратно подала ему Пашу, а потом Дашу.
Александр Николаевич думал, что у него сердце выскочит из груди. Он не мог понять своих чувств, ощущений, держа этих малышей в своих руках. Аккуратно передав малышей по очереди их маме, спросил:
— Может, что-то надо, я куплю и привезу.
— Нет, пока ничего не нужно. Большое вам спасибо, вы очень нас выручили, — поблагодарила Маша Александра Николаевича.
Приехав в гостиницу, он не спал всю ночь. Никак не мог забыть вес ребятишек на своих руках, их запах.
К утру он принял решение…
Еще и не было девяти часов утра, Александр Николаевич был у домика тети Зины.
Мария и тетя Зина очень удивились его приезду. Он не стал ходить вокруг да около. Александр Николаевич предложил Маше выйти за него замуж, и отчества у малышей будут законные.
— Но я вас совсем не знаю, — сказала Маша.
— Я тебя и детей никогда не обижу, — пообещал Александр Николаевич.
— Можно я подумаю? — попросила молодая мама.
— Хорошо, один день, а завтра мы поедем все вместе в загс, зарегистрируемся мы и зарегистрируем детей, они будут записаны на меня. Я сегодня обо всем договорюсь в загсе.
Маша не ожидала такой напористости. Тетя Зина, когда они остались одни, привела много доводов, почему Маша должна согласиться: потому что Маша молодая одна с детьми; поддержки ждать неоткуда, потому что тетя Зина старенькая, от нее пользы и помощи никакой.
И Маша согласилась…
Они поженились. И вернулись в большой город. Маша вернулась в большой город, откуда сбежала полгода назад.
За пятнадцать лет проживания вместе Александр Николаевич ни разу не пожалел о своем поступке. Маша и дети стали его душой и сердцем, он посвятил им свою жизнь… И вот жизнь подходит к концу. Что делать? Как Машеньку оставить одну? Дети вроде уже не маленькие, им скоро исполнится по пятнадцать лет, но еще и не взрослые, чтобы постоять за себя, самый опасный возраст.
«Что делать?» — этот вопрос повис в воздухе.