Схватив салфетку от коньяка, который я заказала час назад, я разорвала ее на мелкие кусочки, так как мое сердце работало в два раза быстрее. Мой бок заревел, а лоб покрылся испариной. Временные линии и часы обратного отсчета роились у меня в голове, пока я прикидывал, насколько далеко от меня Нила.
В лучшем случае, восемь-девять часов.
В худшем - от десяти до двенадцати.
Возможно, Ниле удалось избежать боли и изнасилования.
Возможно, у нее еще есть время.
Но, пролетев три четверти пути над Атлантическим океаном, я понял, что у меня кончаются минуты.
Они прибыли в Алмаси Кипанга.
Она была одна.
***
Я остановилась на краю огромной шахты.
Зубы земли широко зияли, ее язык и гланды были вырезаны лопатами и землекопами, ее внутренности были открыты ночному небу в поисках алмазов и богатства.
Взгляд в яму причинял боль чему-то глубоко внутри. Это было огорчение не из-за сломанных деревьев, оставленных гнить никому не нужными, и не из-за чернокожих рабочих, копошащихся в грязи. Это была печаль оттого, что нечто столь драгоценное и редкое, как алмазы, - то, что Земля создавала на протяжении тысячелетий, - было так бездушно украдено без всякой милости или благодарности.
- Впечатляет. Не так ли? - Кат положил руку мне на плечи.
Я вздрогнула, но не отодвинулась.
Не то, чтобы я могла.
Грубая веревка впилась мне в запястья, туго намотанная Катом, когда он пришел за мной.
Я ожидала, что третий долг будет исполнен в тот момент, когда Кат вернется, разобравшись со своими делами. Я сидела на кровати, покалывая кончики пальцев спрятанной вязальной спицей, не сводя глаз со входа в палатку.
В моём животе урчало от голода. Я была истощена. Но я отказывалась засыпать. Наяву я столкнусь лицом к лицу со своим кошмаром.
Это был единственный выход.
Прохладная африканская ночь грызла мою кожу: мурашки побежали по коже, когда львиное рычание эхом разнеслось по дому.
Он звучал так близко. Такой голодный.
И вдруг мне показалось, что дирижер оркестра устроил квартет из смеющихся гиен, зебр и ухающих сов.
Песнь животных подняла мой уровень стресса, пока я не задрожала от ужаса.
- Ты меня слушаешь? - Голос Ката ворвался в мои мысли. Я не отдыхала и не спала целую вечность, моя реакция была вялой.
Я моргнула.
- Вы что-то говорили о количестве и о том, сколько это стоит…
- Нет! - Он дернул веревку на моих запястьях. - Я говорил тебе, как глубоко уходит Алмаси Кипанга. В течение столетий добычи мы находили новые пласты. Мы продолжаем расширяться, и в настоящее время шахта находится в полукилометре под землей. Ты можешь это понять?
Я отрицательно покачала головой. Все, о чем я могла думать, это как там темно. Гробница, которая только и ждет, чтобы упасть, как бесчисленные костяшки домино, и задушить любого внутри себя.
Дэниэль улыбнулся.
- Это годы раскопок. Миллионы и миллионы бриллиантов, вырезанных из грязи. Если пласт пересыхает, намечается новый маршрут. - Его зубы сверкнули. - Одному удачливому работнику поручается установить взрывчатку, чтобы предотвратить любые оползни или обвалы.
- А что будет, если взрывчатка устроит катастрофу и его раздавит? - Мои глаза расширились от такого опасного занятия.
Дэниэль пожал плечами.
- Вот почему мы посылаем только одного. Если у него ничего не получится, то это будет крутое дерьмо. Мы не эвакуируем, а просто запечатываем.
Я проглотила отвращение.
- Ты убиваешь людей разными способами.
- Спасибо за комплимент.
Мои глаза сузились.
- Это не комплимент.
- Мне все равно. - Дэниэль ухмыльнулся. - Я принимаю это как должное.
Мне хотелось стереть эту идиотскую жадность, безумие и чувство права собственности с его отвратительного лица.
- На твоем месте я бы не была такой самоуверенной. Ты ведешь себя так, как будто убийство сотрудника - это спорт, будто они такие же одноразовые, как сломанные инструменты.
Указав подбородком в сторону Ката, я прорычала:
- Но твой отец не останавливается на достигнутом. Почему ты думаешь, что ты в безопасности, Дэниэль? Когда все указывает на то, что ты отвергнутый и не желанный?
- Почему ты... - Дэниэль схватил меня за волосы, вырывая из хватки отца. Свободной рукой он потянулся к поясу, где в кармане лежала грязная тряпка. - Я собираюсь заткнуть тебе рот раз и навсегда…
Кат дернул меня назад, снова зажав под мышкой.
- Я не знаю, что произошло между вами, пока меня не было, но перестаньте ссориться, как избалованные дети.
Сжимая меня, он прошептал:
- Ну же, Нила. Веди себя прилично, молчи, пока с тобой не заговорят, и ты сможешь посетить то, что не многие люди могут увидеть.
Кат сердито посмотрел на сына.