Мой отец не поднял глаз, читая то же самое письмо, которое я только что прочитала. Его лицо стало болезненно-желтым.
Мой голос дрожал, когда я переводила взгляд с моего близнеца на отца.
- Мама оставила записку. - Я указала на неё, колышущеюся на ветру в пальцах Текса. - Вот эту. Она не только сказала мне, что на наша бабушка никогда не платила Долг по наследству, но и принесла меня в жертву девушке по имени Жаклин. Итак, мой вопрос... кто она?
- Святое дерьмо. Какого хрена?
Потирая челюсть, Ви взглянул на Текса.
- Ну? Я думаю, мы заслуживаем того, чтобы знать.
Глубоко вздохнув, Текс закончил читать. Его взгляд метнулся к Джетро, прежде чем остановиться на мне и Ви.
- Она твоя сестра.
Я уже догадывалась об этом, но все равно было больно.
- Старшая сестра?
Старшая, которая должна была заплатить долг. Сестра, которая должна была защитить нас, будучи избранной, а не спасенной.
Джетро подошел ближе, заслоняя меня от ветра.
- Я думаю, тебе лучше выложить всё как есть, Текс.
Текс кивнул, сражаясь с призраками и вещами, о которых я никогда не знала. Как он мог хранить такую тайну? Как мог мой собственный отец быть совершенно незнакомым человеком?
Взяв коробку, я прижала ее к себе, ожидая ответы.
Его тело напряглось, мысли собрались в потоки, готовые сказать мне правду.
- Тут особо нечего сказать. Мы с твоей матерью познакомились молодыми. Мы никогда не планировали детей — она с самого начала испытывала отвращение к мысли о детях. Но таблетки не помогли. Когда мы узнали об этом, то несколько дней мучительно думали, что делать. Мы не могли сделать аборт, так как мои родители были очень религиозны и недавно умерли, что заставляло меня ненавидеть разрушать новую жизнь. Мы были слишком молоды, чтобы сделать выбор, поэтому решили позволить жизни сделать это за нас. Мы поженились, потому что любили друг друга, а не потому, что Эмма была беременна, и мы устроили свою жизнь. Однако вместо того, чтобы это было счастливое время, оно было наполнено тайнами и напряжением. Меня все это не волновало — странность того, что я взял ее имя. Странность ее семейной империи и невысказанные обязательства. Я был счастлив создать нашу семью молодыми. Эмма... она не была. Меня ввели в бизнес, и мы были финансово обеспечены. Мы могли бы начать строить нашу собственную семью. На ранних сроках беременности мы узнали, что она носит не одного, не двух, а трех детей. Шок быстро сменился счастьем, и я был рад, что она происходила из рода, в котором часто была многоплодная беременность. Я превратил свой домашний офис в большую детскую с тремя кроватками, тремя качелями, тремя мобилями. Всего по три штуки. Но что бы я ни говорил и как бы я ни был взволнован, Эмма отгораживалась от меня. Чем ближе к родам, тем больше она плакала, нуждалась в пространстве и отталкивала меня. Наш местный врач посоветовал мне оставить ее в покое — некоторым женщинам требуется время, чтобы смириться с изменением своего тела и неопределенным будущим. Итак, я дал ей время. Я был рядом с ней, я оставлял ей записки, в которых рассказывал, какой удивительной будет наша жизнь, какими идеальными будут наши дети, и как я был счастлив состариться вместе с ней...
Текс остановился, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Он уставился на ожидающий костер и продолжил.
- Она исчезла. Я помню это так ясно. Мы только что вернулись с нашего последнего осмотра, и я оставил ее в гостиной, чтобы приготовить ей чашку чая. Когда я вернулся... ее уже не было. Входная дверь была открыта, ее туфли стояли на входном коврике. Просто ушла. Она была на седьмом месяце беременности и бродила босиком по Лондону. Приближалась зима, и воздух был ледяным. В ужасе я запрыгнул в машину и принялся патрулировать улицы в поисках ее. Мне потребовалось несколько часов, прежде чем я нашел ее сидящей в соборе, где мы поженились. Там она рассказала мне самую ужасную вещь, проклятие на ее семье, долг, который она должна заплатить. Она пыталась развестись со мной, говоря, что совершила ужасную ошибку. Она пыталась убедить меня отдать детей на усыновление в тот момент, когда они родятся, и позволить ей убежать далеко-далеко. Конечно, я ей не поверил. Я думал, она устала и переживает из-за беременности. Я что-то пробормотал, успокоил и отвел ее домой в постель. Она больше не упоминала об этом, и я по глупости подумал, что все кончено. Только потом начались роды, и я срочно отвез ее в больницу. Жаклин родилась первой, потом ты, Вон, а за ней крошка Нила. - Его глаза сияли отеческой любовью. - Я держал вас всех в своих объятиях. Три маленьких свертка с крошечными красными пальчиками и сморщенными лицами. Я безумно влюбился в тебя за считанные секунды. Я поцеловал Эмму и передал своих новорожденных тройняшек медсестрам, чтобы они взвесили и измерили. Я верил, что в моем мире все в порядке.
Слезы навернулись у него на глаза, когда он прочистил горло.
- Однако через сорок минут, когда медсестры не вернулись, я начал беспокоиться. Я выследил их только для того, чтобы обнаружить, что трое моих детей превратились в двоих.
Мое сердце дрогнуло при мысли о трагедии.
- Я помчался обратно с тобой и Ви, требуя объяснений от Эммы. Она просто покачала головой и сказала, что рассказала мне, что случилось с первенцами в ее семье, и она не допустит, чтобы это случилось с Жаклин. За моей спиной она организовала частное усыновление; она подкупила медсестру и врача, чтобы стереть все записи о том, что у нее когда-либо была тройня, и указала, что она родила близнецов. Она сделала все это. Она украла одну из моих дочерей, чтобы защитить ее, и какое-то время верила, что ты будешь в безопасности, Нила. Она сказала, что на тебя не будут претендовать, поскольку технически первенцем был Вон, а не ты. Однако этот план показал свои недостатки, когда Кат пришел за ней. Она была моей женой, но у нее было так много секретов от меня. Она сказала мне, что ты будешь в безопасности. Она пожертвовала тобой. Она позволила им забрать тебя. И я ничего не сделал, чтобы остановить это.
Тихие слезы текли по его лицу.
- Мне так жаль, Нила.
Я не могла пошевелиться.
Моя мать всегда была прекрасным воспоминанием. Какое-то время я ненавидела ее за то, что она оставила моего отца без объяснения причин, но потом она стала святой, когда я узнала, что Хоуки убили ее. Ее было трудно любить. И Текс был рядом с ней. Он так сильно любил ее, даже когда она ушла. Он солгал ради нее. Он сделал все, о чем она просила. И он выполнил ее желания и позволил им забрать меня.
У меня было так много вопросов, но я не могла сформулировать их четко. Мой мозг оставался затуманенным, медленно осознавая масштабы происходящего. Все, о чем я могла думать, было…
- У нас есть старшая сестра... - пробормотал Вон, перехватив мою мысль. Я положила голову ему на плечо, возвращаясь в свое тело после того, как прожила прошлое с Тексом. Вернуть моего близнеца и поделиться теми же мыслями было все равно что надеть любимую пару тапочек. Я воспринимала нашу непринужденность как должное, и то, что он был рядом со мной, пока мы узнавали что-то столь значимое, было благословением.
Моя рука скользнула в руку Джетро. Он не пошевелился. Он стоял слева от меня, в то время как мой близнец стоял справа.
Я была единственной женщиной на собрании мужчин - не считая Жасмин.
Большую часть своей жизни я была единственной женщиной.
Чтобы узнать, что была другая? Сестра? Потенциальный лучший друг, которого у меня отняли…это было больно. Но и волнительно тоже.
У меня есть сестра.
Я могу найти ее.
Сглотнув, я спросила:
- Где она сейчас?
Текс фыркнул, потянувшись за коробкой в моих руках, желая, чтобы я отдала ее ему. Я так и сделала, передав драгоценности, которые носила Эмма, и все остальные безделушки, которыми она дорожила.
Они принадлежали Тексу больше, чем мне. Эмма хотела бы, чтобы ее муж завладел ее последними безделушками.
- Я не знаю. Я никогда не знал.
- Ты никогда не пытался ее разыскать? - спросил Джетро.
Текс покачал головой.
- Я хотел. Но Эмма заставила меня поклясться, что я этого не сделаю.
- Но ты сказал, что нанял наемников до того, как я пришел забрать Нилу. Что ты имел в виду под этим?
Джетро был обманчиво спокоен, как будто он уже давно собирался задать этот вопрос.
Текс сглотнул.
- Ты это уловил, да?
Вздохнув, он добавил:
- Ты прав. Я заручился помощью полицейского и команды защиты, чтобы выследить ее. Я держал это в секрете от всех — даже от людей, работающих на меня. Они не знали, почему искали девушку. Они просто охотились. Эмма сказала, что если я когда-нибудь выслежу Жаклин и Хоук узнают, они заберут обеих моих дочерей. Поэтому я держал это в секрете — половина меня хотела, чтобы они нашли ее, чтобы я мог любить ее издалека, и половина меня надеялась, что она останется потерянной, чтобы она оставалась в безопасности.