Я изувечена.
Молоток оставил мою горящую сломанную кость, безобидно лежа рядом с запястьем, как поверженный палач.
Я разорвана на куски.
Я разбита на осколки.
Я сломлена.
Меня вырвало.
***
Существовало два мира.
Тот, где я существовала всего несколько мгновений назад - нетронутая, целая, испуганная, но цельная.
А теперь вот этот новый. Тот, где меня трясло от мучительной боли...была разорвана на куски...уничтожена.
Запоздалый крик сорвался с моих губ, когда я обхватила свое раздробленное предплечье.
Я закричала
и кричала
и кричала.
Было больно.
Боже, как это больно.
В прошлом я разбивала себя вдребезги. Как я могу не жить с головокружением? Но я никогда не чувствовала его приближения. Никогда не видела разворачивающейся боли. Никогда не слышала агонию.
Я застонала, борясь с волнами глубокой пульсирующей боли.
Пожалуйста...останови это!
Нежные руки баюкали меня, обнимали, пальцами вытирая слезы со щек.
- Я же говорил, что будет больно, - пробормотал Кат.
Я не могла смотреть на него. Я не могла дышать рядом с ним. Я не могла остаться в живых в мире, где он существовал.
Нет!
Уклоняясь от его прикосновения, я прикусила губу так сильно, что пошла кровь. Мои целые пальцы обхватили сломанную руку, успокаивая ожог, желая стереть повреждения. Плоть покраснела и распухла, раздуваясь от боли. Она не была изуродована или деформирована, но горячая зыбь намекала, что он сделал то, что намеревался.
Страница 18
Он сломал ее.
Он сделал мне больно.
Он сделал это!
Рядом со мной что-то лязгнуло.
Я не смотрела. Я позволила волосам заслонить внешние ужасы. Я даже не взглянула на Джетро. Я и глазом не моргнула. Мне было все равно.
Все, о чем я заботилась, - это уход за своим израненным телом и серфинг в цунами страданий.
Время шло вперед, увлекая меня все дальше в этот новый мир, где я обнимала сломанную конечность. Он сломал меня. Он ударил меня. И все ради чего? Чтобы он мог использовать рану как «чемодан» для своих отвратительных бриллиантов.
- Отдай её мне, пожалуйста.
Голос Ката прорезался сквозь мой ужас.
Я крепче сжала свою рану.
- Пошел ты, - слезы брызнули у меня из глаз. Только не снова. Пожалуйста, только не снова. Я не могу справиться с этой болью дважды.
Мне нужно было согласиться поработать руками. Я должна была встать на колени и сделать минет, как он приказал. Я должна была позволить ему трахнуть меня - даже если это означало, что Джетро навсегда запомнит мою готовность быть изнасилованной.
Вот что шептал Кат, вот что он обещал. Он поклялся, что мне это понравится. Что если я с радостью сделаю его твердым, если послушно сниму одежду и раздвину ноги, он заставит меня кончить, стонать, умолять о большем.
Я ему не поверила. Как я могла это сделать? Как я могла предать себя таким образом? Но я не могла поверить, что он не будет играть моим телом лучше, чем я могу его контролировать. Я не могла знать, полностью ли наркотический ликер покинул мой организм, и не собиралась сдаваться. Мне оставалось только подчиниться и позволить Джетро покинуть Африку целым и невредимым. Или не соглашаться и смотреть, как Кат сломает его на части, когда он все равно изнасилует меня.
Что хорошего в вариантах, если они предлагают только один вывод?
Мне очень жаль, Джетро.
Он пришел мне на помощь только для того, чтобы узнать, что Дэниэль прикасался ко мне, а я прикасалась к его отцу. Что за хреновая ситуация.
Кат прислонился к столу, его пальцы заправили мои волосы за ухо.
- Это простой перелом, Нила. Ты должна быть благодарна, что я не разрезал тебя и не вставил свои бриллианты прямо в твою плоть, - он прикоснулся, очерчивая контур на моем запястье. - Ты сохранила все конечности. Ты сохранила свое драгоценное тело. Это всего лишь средство для достижения конечной цели.
Я подняла глаза, дрожа от гнева. Боль переплелась с яростью, когда я посмотрела на него сверху вниз.
- Однажды кто-нибудь сделает с тобой то, что ты сделал с другими. Когда-нибудь ваши преступления вернутся, чтобы навестить вас, и я надеюсь, что буду там, чтобы сказать вам, чтобы вы были благодарны.
Кат нахмурился.
- Если этот день когда-нибудь наступит, мисс Уивер, я могу с уверенностью сказать, что вы не будете присутствовать.
Протянув руку, он рявкнул: