Я вывернулась, прижимая к себе сломанную конечность.
- Я не причиню тебе вреда.
- Ты уже это сделал.
- О чем это тебе говорит?
Я не ответила.
- Это говорит тебе, что я исправлю боль, которую причинил. Я не сомневаюсь, что после каждого долга Джетро заботился бы о тебе. Я прав? Он бы исправил свои ошибки и убедился, что ты здорова, чтобы продолжать.
У меня отвисла челюсть.
- Ты болен.
Я не могла оторвать глаз от Джетро. В тумане боли я не обратила на него внимания. Я не видела, как он метался по полу, отчаянно пытаясь освободиться. Я не видела, как он покрывал себя пылью, как яростные слезы текли по его щекам.
О, Кайт.
Моё сердце болело почти так же сильно, как рука.
Кат указал на оборудование на столе.
- Открой глаза, Нила. Как ты думаешь, что это за штука?
Невольно я присмотрелась внимательнее. Раньше эти предметы не имели смысла...теперь они начали иметь.
Марля, вода, прокладки и медицинские пакеты с знаками, обозначающими их содержимое как пластыри.
Гипс.
Он собирается сделать тебе гипс.
Я шмыгнула носом, борясь с очередным приступом агонии.
- Если ты действительно собираешься вправить мне руку, то сначала я хочу обезболивающее.
Я ожидала насмешки и отказа. Но Кат лишь кивнул и открыл маленький пластиковый футляр. Вытащив две таблетки из блистерной фольги, он протянул их мне вместе с бутылкой воды.
- Это кодеин. У тебя ведь нет аллергии?
Я оскалила зубы.
- Что? Тебе не все равно, есть ли у меня аллергия?
Он нахмурился.
- Несмотря на то, что я только что сделал, я хочу, чтобы ты оставалась здоровой. Нам предстоит долгий путь, и с твоей болью нужно справиться соответствующим образом - за вычетом аллергии.
Я проглотила свой страх.
- Долгий путь?
Кат кивнул, когда я забросила таблетки в рот и запила водой. Вода текла по моему пересохшему горлу, как жидкая жизнь. Я так давно не ела и не пила. Слишком долго. Вода плескалась у меня в животе, напоминая, как он пуст.
- Я сломал тебе руку не ради забавы, Нила. - Кат оттолкнул пластиковый контейнер и через мгновение вскрыл пакет с пластырем. - Я же сказал. Мы занимаемся контрабандой алмазов. Мы едем домой, и я хочу взять с собой несколько высококачественных камней. Они крупнее обычных и встречаются редко. Я хочу, чтобы они всегда были со мной.
- С тобой все время? Ты имеешь в виду меня? - Еще одна волна боли заставила меня зашипеть.
Кат высыпал гипс в свежее ведро с водой. От поверхности мягко поднимался пар.
- Да, тебя.
Он занялся вскрытием пакетов и приготовился вправить мне сломанную кость. Я не знала, что и думать. Он все предусмотрел заранее. Он хладнокровно сломал мне руку, а затем собрал достаточно припасов, чтобы починить ее в том же месте.
Кто так делает?
Ответ сочился сарказмом. Ястреб.
Как только его приготовления были окончены, Кат поднял пластиковую шину. Три стороны, гладкие и хорошо сформированные, с маленькими отделениями, скрытыми там, где моя рука будет лежать.
- Теперь, когда ты знаешь, что я не причиню тебе вреда, дай мне свою руку.
Я обхватила запястье, глядя на Джетро, лежащего в грязи.
- Отпусти его.
Кат оглянулся через плечо, прежде чем повернуться обратно.
- Нет. А теперь дай мне руку.
Дрожь охватила мое тело, шок пытался стереть все, что произошло.
- Пожалуйста, хотя бы развяжи его.
Джетро лежал на боку, корчась от боли. Страшно подумать, как он справлялся с моими внутренними и внешними криками, когда Кат сломал мне руку.
Почувствовал ли он это?
Пережил ли он это, как Вон, когда я падала и ушибалась?
Черт, Вон.
Он всегда знал, когда я что-нибудь сломаю. Двойная интуиция. Будет ли у него болеть правая рука в знак сочувствия? Прочешет ли он всю Англию, пытаясь найти меня, или, что еще хуже, Хоуксридж Холл, пытаясь спасти меня?
Кат рассмеялся.