Маркиз разглядывал свои ободранные ногти, как будто он был гребаным королем на своем троне.
- Я получу все это, если останусь верен Бонни. - Он фыркнул. - Так что заткнись на хрен.
Я тяжело выдохнул. Сейчас он не сдвинется с места, но он сделает это. Мне просто нужно было найти его слабое место. Всех можно было купить. Мы узнали этот яркий пример за годы взяточничества и контроля.
Мои мысли вернулись к Ниле и Кату, ведя счет времени и расстоянию, медленно разделявшим нас.
Я должен освободиться.
По пещере разнеслась пронзительная мелодия.
Маркиз ссутулился и вытащил телефон. Он ткнул пальцем в экран, прижимая его к уху.
- Да?
Молчание.
- Все еще на полу и связанный. Да, сделаю. Понял.
Он повесил трубку, и зловещая улыбка растянула его губы.
- Похоже, тебе следует устроиться поудобнее, Хоук. Я получил приказ не отпускать тебя, пока президент не сядет в самолет. И затем…он хочет, чтобы я преподнес тебе особый сюрприз.
Конечно…
Я не ожидала, что Кат позволит мне выжить - не после того, как пытался убить меня. Может, у него и было болезненное увлечение тем, что я выживу в мире, где Нила не существует, но он понимал, что в тот момент, когда я буду свободен, в тот момент, когда у меня появится шанс, он будет мертв.
Если он оставит меня в живых, это только вопрос времени.
Он не оставит меня в живых…
Я стиснул зубы.
- А что за сюрприз?
Я уже знаю.
Боль, а потом смерть.
Кат был не слишком оригинальным.
Маркиз сжал кулаки, показав покрытые струпьями костяшки пальцев и мускулистые предплечья.
- Увидишь.
***
Кат крепче сжал мою неповрежденную руку, таща меня быстрее через аэропорт.
С тех пор как мы оставили Джетро в шахте и полетели на джипе в маленькую хирургическую клинику на окраине Габороне, он не давал мне покоя.
Пока африканский доктор кивал, улыбался и готовил мою руку к рентгену, Кат умылся и переоделся, сменив грязные джинсы и белую рубашку на черные брюки и рубашку.
Доктор не снял гипс и не показал мне рентгеновские снимки, когда дряхлый аппарат зажужжал и сделал зернистые снимки того, что сделал со мной Кат.
Как только большие черно-белые снимки были надежно спрятаны в его портфель, Кат дал мне пять минут, чтобы вымыться как можно лучше в маленькой ванной хирургического отделения. Кровь Дэниэля и из ран от автокатастрофы просачивалась в отверстие ванной, открывая царапины и синяки во всем их красочном великолепии.
У меня не было косметики, чтобы скрыть следы, и не было другого выбора, кроме как переодеться в ту одежду, которую я прихватила из чемодана по пути из Алмаси Кипанга.
К сожалению, он не выбрал ничего из одежды, которую я художественно исправила, оставив меня без скальпелей или вязальных спиц, оставив меня уязвимой.
Единственной хорошей вещью в операции доктора было то, что приятный мужчина дал мне домашний медовый батончик мюсли - то ли заметив, как я пялилась на его бутерброд, лежащий на столе, когда он делал мне рентген, то ли почувствовав слабость, когда Кат вывел меня наружу.
Я была не очень высокого мнения о его практике, учитывая, что он не проверил, правильно ли «собрана» моя рука, или внутри ничего серьезно не повреждено, но я сунула еду в рот, прежде чем Кат успел выхватить её.
В соответствии с временным графиком Ката, он представлял себе мою голову в корзине в течение нескольких дней. Кому какое дело, если у меня рука не в порядке? Больше в этом нет надобности.
Вот чего ты боишься.
Но этого не произойдёт.
Я сжала пальцы, проверяя уровень боли от перелома. Моя хватка была слабой, и она горела, чтобы двигаться, но у меня все еще была подвижность. Мои пальцы все еще работали, за что я была благодарна. Я не могла смириться с мыслью, что никогда больше не смогу шить или держать в руках замысловатые иглы и кружева.
Кат украл так много - он не мог украсть все мои средства к существованию и навыки.
- Поторопись. - Кат потянул сильнее.
Я шаталась рядом с ним, тяжело дыша, когда каждый шаг отдавался болью в моей руке. Боль резонировала под мышцами и кожей, дискомфорт лишал меня энергии.
В тот момент, когда мы прибыли в аэропорт, Кат оставил джип на долгосрочной стоянке и только потрудился взять свой портфель. В то время я задавалась вопросом, будут ли нас допрашивать за подозрительное поведение, путешествуя на дальние расстояния без багажа. Но я закатила глаза и спрятала свое фырканье.
Это был Кат Хоук.
Эта часть Африки принадлежала ему - без сомнения, служба безопасности аэропорта тоже будет принадлежать ему.
- Ради Бога, Уивер. - Кат замедлил шаг, заставляя меня ступать рядом с ним. - Мы опоздаем на самолет.
Новая пульсация вызвала колючие слезы в моих глазах.
- Я хочу опоздать на самолет. Я хочу вернуться за Джетро.
Всю дорогу я не переставала думать о Кайте. Его окровавленного и в лихорадке привязали к стулу. О том, что у него нет другого выбора, кроме как смотреть, как меня забирают.
От съеденного мною батончика мюсли скрутило живот.
- Ты ведь сохранишь ему жизнь...Правда? Ты сдержишь свое обещание не причинять ему вреда.