— Значит, вы капитан Грейв, — лорд Доннел Мортингер медленно откинулся на спинку массивного кресла, уложив крупные короткопалые руки на широкие подлокотники.
У этого тоже мания величия, — подумалось Грейву, когда его оценивающий взгляд прошелся по креслу: обитое дорогим красным бархатом, с высоченной полукруглой спинкой, обрамленной замысловатой позолоченной резьбой, с подлокотниками в виде оскаленных медвежьих морд, оно напоминало самый настоящий королевский трон.
Огромный, тщательно отполированный стол редкого красного дерева составлял идеальную композицию с креслом и общим богатым убранством кабинета грандлорда Междуречья.
— Совершенно верно, милорд.
— И кто же возвёл вас в чин капитана? — прищурив глаза, поинтересовался лорд Доннел.
Будь на месте Грейва другой человек, он мог бы почувствовать себя весьма неуютно под пытливым взглядом лорда, эффект от которого усиливал изобличающий тон.
— Люди, милорд, — спокойно ответил Грейв, едва заметно пожав плечами. — Я не гонюсь за чинами. И мне без разницы, как вы будете меня называть.
— А уж мне тем более, — ответил лорд. — Мне просто нужен человек, который добротно выполнит работу.
Его длинные волнистые волосы густо припорошила седина, и теперь сложно было понять, какого цвета они были когда-то.
— Раз уж я здесь, значит, вы получили на меня рекомендации. Давайте приступим к сути. В чем состоит работа?
— Как угодно, — седовласый лорд слегка хлопнул ладонями по блестящим подлокотникам. — Вы должны взять для меня один замок.
Грейв кивнул, побуждая лорда Мортингера говорить дальше. Он не привык бросать слова на ветер и задавать лишние вопросы, предпочитая вначале выслушать собеседника. Лорд Междуречья, очевидно, полагал, что необычность заказа произведет на наемника впечатление, но, не получив ожидаемого эффекта, продолжил с толикой разочарования в голосе:
— Замок не то чтобы неприступен, но неплохо защищен.
Грейв молчал, выжидая. Лорд Доннел побарабанил пальцами по подлокотникам и нетерпеливо уточнил:
— Так что же? Вы возьметесь?
— Я возьмусь за все, кроме самоубийства и убийства детей.
Лорд Мортингер приподнял седую бровь.
— Наемник с моральными принципами? Это что-то новенькое. Какие-то личные мотивы?
— Я бы предпочел не обсуждать это.
— Как угодно. Впрочем, в этом нет нужды. Мне нужен лишь замок. У вас есть ко мне вопросы?
— Если это все, что вы пожелали мне сообщить, то вопросы, конечно, есть. Что за замок?
— Волчье Логово. Абсолютно ничего противозаконного — эти земли входят в мои владения.
— Тогда зачем вам понадобился штурм?
Лорд Мортингер потер указательным пальцем красноватый мясистый нос.
— В замке хозяйничает моя племянница, она же и мой вассал. Вздумала проявлять непокорность и пытается оспаривать мое право на Междуречье. Впрочем, это неважно.
— А почему для её усмирения вам потребовались наемники? Разве вы не можете послать отряды своих вассалов? Это их обязанность.
Лорд Доннел состроил страдальческую гримасу.
— Дело довольно деликатное. Я бы не хотел предавать огласке семейные ссоры. Кроме того… леди Волчьего Логова пользуется некоторой… симпатией среди моих вассалов.
— Вы опасаетесь их бунта? — хмыкнул Грейв.
Лорд Мортингер бросил на него недовольный взгляд.
— Скажем так — я не хочу давать повода для пересудов. Мое имя не должно быть замешано в этом деле.
Грейв снова пожал плечами.
— Как угодно. Есть ли предпочтения по штурму?
— Мне все равно, просто возьмите этот замок.
— Планы крепости?
— Вам их предоставят сегодня же.
— Допустимые жертвы?
Лорд Доннел снова поморщился.
— Меня мало волнуют судьбы мятежников. Но если кто-то пожелает сдаться — окажите им такую любезность и оставьте в живых. При условии, что они присягнут мне на верность.
— А как быть с самой леди?
Лорд Мортингер нервно побарабанил толстыми пальцами по подлокотникам.
— Как быть с леди… Меня устроит любой вариант. Если не получится взять ее живой — я не стану вас осуждать. Но если все же получится… прошу вас ее не калечить и не причинять ей никакого вреда. В этом случае я награжу вас дополнительно.
Грейв внутренне выдохнул. Он не упоминал женщин в своем списке ограничений, и все же предпочитал избегать подобных заказов. А лорд Мортингер вдруг оживился, будто пронзенный внезапной идеей:
— Я тут подумал… Если леди останется жива, было бы очень неплохо, если бы мы разыграли небольшое представление для моих вассалов и челяди. Когда вы будете возвращаться обратно, пусть мои люди устроят засаду — все по договоренности, никакой импровизации! — и якобы отобьют у вас мою племянницу. Таким образом, ее возвращение под мою защиту из рук разбойников будет вполне обоснованным.
Грейв поморщился.
— Это будет стоить дополнительных денег, поскольку речь идет о риске для моей репутации. До сих пор я еще не знал поражений в бою.
— Разумеется, — тон лорда Мортингера так же внезапно похолодел, как прежде воспылал горячечным возбуждением, — но это вовсе не обязательно. Мне нужна победа и леди Волчьего Логова — живая или мертвая.
Грейв вдруг ощутил внезапную резкую неприязнь к этому человеку, и это ему не понравилось. Он думал, что давно уже утратил способность испытывать к заказчикам оценочные эмоции. Поэтому поспешил задать следующий вопрос:
— Сроки?
— Как можно быстрее, но я вас не тороплю. Вы будете ограничены лишь собственными средствами: я не намерен оплачивать каждый день пребывания ваших людей у стен замка. Я плачу за результат.
— Мне потребуется задаток.
— В разумных пределах. Но основная часть — после выполнения работы.
Грейв кивнул.
— Должен предупредить: в случае неудачи задаток не возвращается.
Лорд неуютно поерзал в своем бархатном кресле.
— Мне не нравится слышать слово «неудача» от вас.
— Могу вас заверить, мне тоже. Вам не стоит беспокоиться: у меня еще не было недовольных заказчиков, вероятность неудачи ничтожна. Но все же она существует.
Лорд задумчиво ковырнул коротким ногтем золоченый завиток на подлокотнике.
— Хорошо. Согласен.
— В таком случае, самое время обсудить размер оплаты.
Торги были жаркими и долгими, но Грейв никуда не торопился. Вышколенные слуги тихо входили и выходили из кабинета, то и дело поднося лорду и его гостю все новые и новые напитки и угощения. Не каждый день ему удавалось есть досыта и пить столь благородное вино, которым его угощали у грандлорда Междуречья. Кроме того, у Грейва давно была отработана схема торгов. Он намеренно завышал цену втрое: его дурная слава позволяла ему чувствовать себя уверенно и не бояться вызвать праведный гнев у нанимателей. Тот, кто был послабее характером, сбивал цену лишь на треть, и Грейв наслаждался двойными барышами. Если же попадался хитрый и изворотливый заказчик, такой, как и сам капитан наемников, готовый торговаться до последнего вздоха — тому Грейв мог и уступить до разумной цены.
С Мортингером они дошли до половины, и каждый из них чувствовал себя победителем. Правда, оба постарались изобразить крайнюю степень недовольства.
Грейв внутренне ликовал, отщипывая сочные виноградины от спелой громадных размеров грозди. Он не помнил, чтобы в Междуречье были виноградники — стало быть, виноград привозили с юга, что стоило весьма недешево.
— Смотрите же, капитан, не подведите меня, — подытожил разговор разгоряченный яростным торгом лорд Мортингер.
— Я еще никого и никогда не подводил, — вставая, произнес Грейв стандартную фразу. — Не думаю, что вы будете первым.
Несколько дней Грейв провел за изучением планов замка под названием Волчье Логово. Кроме того, он не терял времени даром и отправил разведчиков в сам замок и ближайшие деревеньки — чтобы собрать как можно больше полезной информации о его владельцах, о нуждах и трудностях его обитателей, о грядущих событиях и все доступные слухи о когда-либо происходивших у его стен битвах.
Планы ничем особенным не порадовали: замок был очень старым, а в те времена люди умели строить добротно, на века. Построен он был с умом, и, видимо, за свою историю не раз переживал лихие времена, так как весь арсенал оборонных сооружений присутствовал, как полагается: защитный земляной вал, ров, наполненный водой из притока реки Жемчужной, подъемный мост, высокие и толстые крепостные стены, кольцом окружающие довольно просторный внутренний двор и жилые строения. Сторожевые башни размещались по всей окружности крепостной стены, а сама крепость была оснащена узким «загоном». Даже если штурмующим удалось бы взять мост и проникнуть за внешние решетчатые ворота, «загон» похоронил бы все попытки добраться до внутренних ворот: в ход непременно пошло бы кипящее масло, горящие стрелы, камни и все прочее, что придет в голову защитникам замка — из смертельного капкана никто не смог бы выбраться живым.
На прямой штурм могло пойти только войско, обладающее огромной численностью, способное пожертвовать сотней-другой отважных воинов. Но Грейв, чей отряд не дотягивал даже до полусотни, не мог позволить себе роскошь бессмысленно потерять хотя бы одного человека. Преданные люди были всем его богатством.
Возвратились разведчики, докладывая о том, что удалось выведать. Каждый слух сам по себе, казалось, вовсе не имел никакой ценности, но для Грейва годилась любая, даже незначительная мелочь. Кто знает, какое из обретенных знаний станет ключевым при составлении плана штурма?
Питер Зануда, старый соратник и верный друг Грейва, разузнал о том, что на днях в стенах замка будет проходить большая ярмарка, которая продлится около недели. Для нее уже расчищают место во внутреннем дворе, у самых крепостных стен.
— Славная новость! — возбужденно вскричал Дэн Болтун, главный советник Грейва, к которому тот питал особую благосклонность. — Проникнуть в замок будет проще простого! Всего лишь прикинуться крестьянами или торговцами, что везут товар на продажу…
— Едва ли, — покачал головой Зануда, который никогда прежде не был замечен в оптимизме. — В замке действует строгий запрет на вход с оружием. Каждого, кто входит, обыскивают с величайшей дотошностью.
— Придумаем что-нибудь, — упрямо возразил Болтун. — Можно спрятать оружие в телегах под барахлом, которое повезем на ярмарку.
— Не получится, — привычным заунывным тоном ответил ему Зануда, — стражники перебирают каждую картофелину, перетряхивают каждый мешок с зерном. Как ты сможешь провезти железа на сотню человек? А доспехи? А лошадей? Да ну…
— Да уж, — кивнул Грейв, — не представляю, сколько надо купить добра, чтобы все это прикрыть. Но ярмарка — это хорошо. Что еще?
Арчибальд Хейл, более известный среди друзей-наемников под прозвищем Проныра, узколицый парень довольно смазливой наружности, узнал от любвеобильной женушки одного из стражников о том, что замок обороняет хорошо тренированное войско числом около шестидесяти человек.
— Даже если каким-то чудом мы окажемся внутри, вооруженные до зубов, нам с ними не справиться. Многовато выходит, — затянул свою песню Зануда, — это же латники!
Стэн Чахотка, изможденный и вечно кашляющий, он же мастер перевоплощения, выведал у старожилов о том, что в последний раз замок штурмовали лет сорок назад, но безуспешно. А какой-то сгорбленный старик поведал ему о том, как будучи ребенком, слыхал от своего деда, что пару сотен лет назад в гористой части Междуречья случилось нешуточное землетрясение, которое образовало разлом в крепкой каменной кладке одной из стен замка. Этот разлом заделали, да, видать, не слишком удачно — старик говорил, что им воспользовался лорд Предгорий, когда хотел подчинить себе земли Междуречья, а Волчье Логово располагается на самой границе этих земель. Было это полторы сотни лет назад, и тогда штурмовавшие замок солдаты пробили мощными таранами брешь в слабом месте укреплений, где-то за пределами «загона», сквозь которую и смогли пробраться внутрь. Впрочем, замок вскоре отбили обратно. Грейв весьма заинтересовался услышанным.
— Любопытно. Пролом относительно свежий. Едва ли каменщики, которые наскоро его латали, заботились о крепости соединительной смеси. Быть может, он заделан не настолько добротно, насколько построен сам замок.
— Мы с Крысой это проверим, — оживился Проныра, — если эта брешь действительно существует.
Следующий слух, принесенный Звездочетом, прозванным так за то, что по ночам он любил в задумчивости наблюдать за звездным небом, тоже был полезен. Из-за засухи, вот уже несколько последних недель терзающей Междуречье, уровень воды во рву опустился настолько, что кое-где местная детвора перебегала его вброд — от вала до крепостной стены.
Несколько разведчиков принесли слухи и о самой леди Волчьего Логова. Замок и принадлежащие ему окрестные деревни располагались на приграничных землях между скалистыми Предгорьями и равнинным Междуречьем, но все же входили в состав последнего по древнему и нерушимому договору, скрепленному многие столетия назад королевской печатью.
Междуречье располагалось на самых богатых землях Королевства. Климат здесь был большей частью мягким и теплым, почва — жирной и плодородной, а крестьянам в иные годы удавалось за сезон получить с распаханных полей по два урожая. На бескрайних лугах досыта кормился скот, поэтому недостатка в свежем мясе местный люд не знал и охотно торговал всякой снедью и провиантом с близлежащими землями.
Предгорья были значительно беднее — их каменистая земля не могла похвастаться плодородием и обилием зелени. Местные жители в основном пасли коз, приноровившихся отыскивать скудную растительность среди холмов и горных склонов. Поэтому конфликты на приграничных землях были нередки — из-за земельных наделов, из-за перебегавшей туда-сюда скотины, а порою из-за самого настоящего воровства.
Однако в землях, принадлежавших леди Ройз, конфликты случались редко. Местный люд любил ее — управляла она рачительно и справедливо, а недовольных ею было ничтожно мало. Ближайшие деревеньки с каждым годом разрастались, принимая все больше и больше переселенцев с ближних и дальних земель. Крестьяне охотно плодились, производя новые поколения работников — недостатка в руках для возделывания полей и скотоводства у леди Волчьего Логова не было.
— Ничего прежде не слыхал о Ройзах, — задумчиво заметил Грейв, подправляя острым концом прутика начерченный на земле план замка, которому вскоре предстояло пасть. — Мортингер сказал, что она — его племянница. Но почему-то носит другую фамилию. Выходит, у лорда была сестра?
Том Ригер, белобрысый здоровяк, ростом почти с самого Грейва — неудивительно, ведь он был родом с Окольных земель, что граничили с Зазимьем — тряхнул сальными кудрями:
— Брат. Старший. Его звали Робар. Вообще-то, это он был лордом Междуречья, но лет пять назад преставился.
Сыновей у него не было, лишь единственная дочь, Гвендолин. Ей он и завещал фамильное наследие — замок Дрохенвальд. Но младший братец Робара, с которым ты давеча встречался, уж не знаю правдами или неправдами, но прибрал Дрохенвальд к рукам, а племянницу выпихнул замуж за лорда Ройза, владельца Волчьего Логова.
— Так нам еще и с лордом придется иметь дело? — нахмурился Грейв.
Это было хуже. Лорды — они, как правило, смышленые. Не то что леди. Те бывают либо капризными, либо тщеславными, либо дурами… а еще хуже — немыслимой смесью всех этих достоинств вместе взятых.
— Не в этом мире, — усмехнулся Том. — Лорда Ройза постигла печальная участь — он умер на собственном свадебном пиру. Говорят, лет ему уже было немало. То ли сердце не выдержало великой радости, что у него появилась молодая жена, то ли желудок не вместил в себя столько праздничных яств — но что-то там в нем разорвалось. А его леди осталась соломенной вдовой, и ей пришлось взять на себя управление замком умершего мужа.
— Ладно, — Грейв отмахнулся от слухов, которые посчитал пустой шелухой, — рассказывай теперь о стражниках. Кто там у них главный?
— Итак, — подытожил Грейв, размышлявший над обрывками полученной информации днями и ночами, — план такой. Чахотка и Ригер — берете парней, сколько нужно, и пробираетесь в замок под видом крестьян, желающих торговать на ярмарке. И отправляйтесь пораньше — места вы должны купить непременно у той самой бреши. Чем больше лошадей, телег и громоздкого товара, тем лучше — надо хорошенько замаскировать эту часть стены. И начинайте долбить кладку сразу же, с самой первой минуты. Надо управиться за три-четыре дня, пока ярмарка не закончится.
Грейв сделал небольшую паузу и отпил глоток браги. Вытер губы — ну и мерзкое пойло! С сожалением вспомнил благородное вино, которым потчевал его недавно лорд Мортингер, и вздохнул. Несколько десятков пар глаз внимательно наблюдали за ним. Когда Грейв говорил, остальные хранили молчание. Так было всегда.
— Основная часть замковой стражи в ближайшую неделю будет дежурить у внешних ворот, проверяя торговцев. В день, когда все будет готово, придется действовать слаженно. Несколько наших людей должны тихо снять часовых на тех башнях, что выходят на брешь. Другие в это же время устраивают небольшую заварушку у внешних ворот, привлекая к ним как можно большее количество стражников. В это время остальные переходят вброд ров и проникают внутрь замка через прорытый проход — к тому моменту, когда большая часть стражи будет находиться в загоне за внутренними воротами. Еще четверо караулят у самих внутренних ворот, по сигналу опускают их и запирают изнутри, отрезая стражникам путь в замок. На валу напротив моста ставим лучников — если наше проникновение будет замечено, они отрежут страже путь к выходу на подъемный мост. Ну, а дальше все просто: пользуясь переполохом, перебьем тех, кто остался внутри, забираем леди Ройз и уходим тем же путем.
Несколько мгновений вокруг костра продолжало царить молчание.
— А лошади? — скептически протянул Зануда, почесывая в затылке. — Через лаз в стене мы вряд ли их проведем.
— Лошадей добудем в бою, — строго глянул на него Грейв, — а наши останутся здесь, вместе с часовыми.
Вслед за вопросом Зануды последовали и другие, вызывая бурные обсуждения. Наконец, сгустившиеся сумерки взорвались одобрительными возгласами.
— Неплохой план! — после жарких споров одобрил Дэн Болтун. — За него стоит выпить!
Все дружно подняли кружки с брагой.
План и правда был неплох. Все шло как по маслу, и Грейв с удовольствием отмечал слаженность действий своих людей. Поначалу его «войско» составляла лишь жалкая кучка человеческих отбросов: беглые каторжники, младшие сыновья мелких многодетных землевладельцев, обнищавшие дворяне, странствующие рыцари, потерявшие в турнирах лошадей и доспехи. Грейв лишь почесывал в затылке, понимая, что работать с такой компанией будет непросто.
Но с каждым разом их выучка и боевые навыки совершенствовались, и теперь они были достаточно вышколены, чтобы четко соблюдать распланированные заранее действия.
Несколько конных добровольцев устроили шумную потасовку у внешних ворот, делая вид, будто пытаются проникнуть в замок. Как и предполагал Грейв, стражу у входа сразу же усилили, и рухнувшая по сигналу тяжелая решетка внутренних ворот заперла в загоне около тридцати солдат замковой стражи. В это время основные силы Грейва во главе с ним самим проникли по пробитому в крепостной стене лазу во внутренний двор и врубились в разрозненные группы оставшихся в замке защитников. Несмотря на их численный перевес и отвагу, неожиданность атаки застала солдат врасплох, силы противника стремительно таяли, и Грейв уже ощущал на губах вкус победы.
Было невыносимо жарко, и доспехи накалились на солнце, обжигая кожу не хуже пылающей печи даже сквозь слой одежды, но Грейв был не из тех, кто сетует на неудобства, тем более, когда кровь уже разогрета битвой. Сверкающий на солнце меч был словно продолжением правой руки, а в левой вместо щита плясал тяжелый молот — после первого поверженного им солдата он и счет потерял остальным.
Конем он обзавелся почти сразу, позаимствовав его у первого же сраженного им латника, и теперь врубался в толпу не только мощью собственного тела, но и массивным корпусом жеребца. Животное попалось породистое и с норовом, но он умел таких усмирять, и вскоре уверенно правил лошадью лишь движением бедер, освободив для битвы обе руки.
Уже близился финал недолгого сражения — около двадцати павших защитников замка выхватил наметанный глаз воина, когда вдруг из центрального узкого перехода появилась конная подмога. Грейв, окруженный осатаневшими от битвы и крови боевыми товарищами, ринулся навстречу рыцарям. Успел удивиться тому, что предводителем конницы из десяти воинов был тщедушный молодой рыцарь в золоченых доспехах с причудливой чеканкой и в высоком шлеме с щегольским плюмажем из перьев и конских волос. Что за глупый юнец решил встретить свою смерть, нарядившись в парадные доспехи, судя по всему, ни разу не видевшие настоящего боя?
Может, у леди Ройз есть сын, о котором ему не доложили?
Но в следующее мгновение мысли исчезли — он одним движением направил коня к тощей фигурке в сияющих на ярком солнце доспехах. Тренированное тело безупречно исполняло свой боевой танец, получая сигналы от обостренных в битве органов чувств: замах снизу правой рукой, чтобы одним ударом отсечь голову безрассудному юнцу, одновременно с этим вертушка левой, чтобы размозжить закрытое забралом лицо воина, что уже наскакивает слева, а затем возврат правой руки — воин, маячивший за тщедушной фигуркой, как раз подоспеет, чтобы напороться на меч.
— Госпожа, нет!!! — заорал тот, кто был слева, бросая свое тело наперерез правой руке Грейва.
Госпожа? Адово пламя…
В прорези золоченого шлема мелькнули изумрудные глаза. Идеально направленное движение Грейва вдруг сбилось. Он не смог ослабить силу удара, но все-таки сумел отвести меч чуть в сторону и ударить золоченый шлем по касательной. Отбиться левой уже не успел, невольно изменив направление тела и линию замаха. Именно это стоило ему победы.
Он успел увидеть, как сбитый с головы «юнца» шлем взлетает в воздух, открывая взору взметнувшиеся вверх золотистые длинные волосы и прекрасное лицо, но в следующий миг на его голову обрушился страшный удар. Странное видение взорвалось перед глазами кровавым туманом, а затем наступила темнота.