- Не знаю как ты, а лично я совершенно трезв! – и как бы в противоречие своим словам Калеб споткнулся о выступающий из земли камень и чуть не упал. Чтобы сохранить равновесие он раскинул руки в сторону, и сделал движение похожее на гимнастическую ласточку.
- Вы сама грациозность, ваша светлость!
- Пойдем, я провожу тебя, где-то возле твоего клуба осталась моя карета, - весь путь до него Кевин продолжал смеяться и отпускать шуточки.
Когда Калеб ввалился в двери собственного дома, напольные часы в прихожей пробили пять. Особняк был погружен в абсолютную тишину, а свет, падающий из окна, придавал предметам синеватый оттенок. Он бросил пальто, перчатки и шляпу прямо на пол возле лестницы, там же остались ботинки, пиджак и галстук. Пол под его ногами немного кружился, и он мечтал оказаться в своей постели. Поднимаясь по ступенькам, мужчина неожиданно споткнулся о человека и чуть не свалился. Препятствие вскрикнуло, зашевелилось и поднялось на ноги, оказавшись молодой женщиной в белой ночной рубашке без халата.
- Ханна?!
- Ох! Вы ушибли мне бедро, точно будет синяк!
- Какого дьявола вы торчите посреди лестницы в такое время?
- Вас жду, конечно! Где вас носит всю ночь?
- В вас проснулся материнский инстинкт, - Калеб невольно покачнулся и от греха подальше поднялся до конца лестницы, чтобы не упасть и не скатиться со ступенек, свернув себе шею.
- Просто мне очень нужно было с вами поговорить, а вас не было не в спальне, не в кабинет.
- Вы ходили в мою спальню, серьезно? - девушка поднялась вслед за ним и встала рядом.
- Да вы пьяны!
- Дорогая, видели бы вы остальных! Знаете, у меня был замечательный вечер, - он уже стащил с себя белую рубашку и теперь стоял перед ней в одних брюках.
- Не сомневаюсь. Мне нужно было с вами поговорить, но, по-видимому, придется ждать утра. Доброй ночи, ваша светлость,- она развернулась, чтобы уйти, но герцог перехватил ее, заключив в тесные объятия.
Он видел, что она нервничает от его наготы и прикосновений, но в ней не было ни капли страха. И это радовало.
- Как же вы уйдете, - Калеб склонился к ее шее и стал покрывать ее нежными неторопливыми поцелуями, она не сопротивлялась, лишь издала тихий стон, когда он добрался до ключицы. - Я думал, у вас ко мне срочное дело.
Теперь он играл с мочкой ее уха, слегка покусывая ее.
- Почему вы не надели халат?
- Я думаю, мне нужно в мою комнату... Что вы делаете?! - Калеб не терял времени даром, и его ловкие пальцы уже развязали тесемку ночной рубашки, и та норовила соскользнуть с тела хозяйки, так что пришлось ее ловить.
- Наслаждаюсь моментом! - его бесстыдные руки уже двигались по всему ее телу.
- А если кто-нибудь увидит нас в таком виде?! - девушка одной рукой все еще держала ночную рубашку, а другой обнимала его за плечи, чтобы не упасть. Ее глаза горели страстью.
- Верное замечание! Только не вздумайте кричать, перебудите весь дом! - мгновение и она висит у него на плече вниз головой.
Ханна издала какой-то странный звук, очень похожий на хихиканье, и попыталась вывернуться, но он твердо держал свою добычу, приближаясь к своей комнате.
Алкоголь, что туманил его мозг, под наплывом страсти и адреналина словно испарился. На его место пришло кружащее голову желание. Но Калеб знал, ему нужно будет остановиться.
Когда дверь за ними захлопнулась, он отнес ее на кровать и только тогда отпустил.
В отличие от коридора здесь ярко горел камин и картина, что предстала его взору, завораживала дух. Ее огненные волосы разметались по матрасу вокруг головы, глаза возбужденно блестели, кожа покрылась легким румянцем смущения. Развязанная им ночная рубашка окончательно слетела с плеч и груди, открыв его взору два небольших полушария с розовыми сосками.
Ханна лежала тихо, не шевелясь и не делая попыток прикрыться или уйти. Ее взгляд так же изучающе блуждал по его наготе.
- Почему вы не убегаете? Не сопротивляетесь?
Ей понадобилось мгновение для ответа, во время которого ее глаза задумчиво смотрели в его глаза.
- Я не хочу убегать. Я потеряла столько моментов в своей жизни, что теперь боюсь упустить даже мгновение счастья и удовольствия. Поцелуйте меня…
- Вы меня убиваете! - не в силах больше терпеть он лег на нее, впившись в ее губы поцелуем.
Его руки без остановки гладили и ласкали ее тело, пока язык и губы продолжали свою магическую игру.
И она отвечала ему тем же. Ни тени смущения, ни капли сомнения. Она была вся его без остатка, здесь и сейчас. Белое облачко ткани полетело на пол, и теперь она предстала перед ним вся как есть. Следом последовали его брюки и белье.
- Ты очень красивая.
- Ты тоже. Не то, чтобы мне было с кем сравнивать, ты, по сути, первый мужчина, которого я вижу голым, но я совершенно уверена, что ты самый красивый из большинства мужчин! - он закрыл ее рот очередным поцелуем.
Его губы проложили дорожку поцелуев по ее шее, и он сместился чуть ниже. Маленький твердый сосок попал в плен его языка, пока ладонь ласкала и поглаживала вторую грудь. Ханна издала блаженный стон и выгнула спину, ее руки инстинктивно впились в его волосы. Тем временем, язык ласкал уже вторую грудь. Жаркие поцелуи покрыли плоский живот и, чем ниже он опускался, тем сильнее она извивалась на простынях.
Его рука быстро нырнула между ее ног, Ханна вскрикнула и приподнялась на локтях, глядя на него.
- Просто расслабься.
Продолжая целовать Ханну, он заставил ее раздвинуть ноги и засунул пальцы в жаркие глубины ее лона. Чувствуя, какая она влажная, он ласкал ее сначала нежно и осторожно, потом все настойчивее. Ханна выгибалась и стонала, интуитивно отзываясь на движения его пальцев, открываясь ему, предлагая себя. Он опустил голову и на смену пальцем пришли его губы. Калеб услышал протестующий вскрик и в последний момент успел поймать ее руки, которыми она собиралась прикрыться, прижав их к матрасу. Он знал, что нужно делать, чтобы довести ее до исступления. Девушка уже просто металась в его объятиях, не сдерживая громких стонов наслаждения. И вот он настал миг наивысшего удовольствия, ее тело на секунду замерло, а потом его сотрясла волна, за ней еще одна и еще.
Калеб лег рядом с ней, крепко прижав ее к своей груди и слушая, как постепенно успокаивается ее учащенное дыхание. Его собственное тело настойчиво требовало разрядки, но он смог обуздать свое желание. Ещё слишком рано.
Когда он накрывал их обнаженные тела одеялом, Ханна уже крепко спала, тесно прижавшись к нему. Что ж, впереди у него еще много времени в ее компании, похоже, что другого выхода у него просто нет. Погружаясь в глубокий сон, он улыбался.
Пробуждение его было уже не таким сладким.
Во-первых, у него жутко болела голова, и пересохло во рту.
Во-вторых, неудовлетворенное желание все еще сильно ему досаждало.
В-третьих, кто-то настойчиво стучал в его дверь, и проклятия, которые он посылал в ответ, совсем не прогоняли визитера.
- Да, в чем дело?!
Его камердинер просунул голову в дверной проем.
- Ваша светлость, извините, прислали срочную записку из парламента. Требуют вашего присутствия. Нужно быть через час.
- Только этого не хватало, - морщась от головной боли, он встал с кровати. Кстати, Ханны в ней уже не было, он смутно помнил, как она выскользнула из его объятий, уходя к себе, и невольно улыбнулся.