— Я переживать за судьбу Дерк, — ответила Дианта. — Но сейчас нет времени ждать. Если мы не можем спасти Дерк, мы должны работать. Сами.
— Погодите, — взмолился Мелвин. — Прошу вас, давайте подумаем.
Все взгляды обратились к нему.
— В наших руках окажется зеркало. Допустим, мы победим Темную Сущность. И что потом? — Мелвин выпрямился в кресле. — Лаэрт — Сердце Леса. Как вы не понимаете? Каким бы способом мы его ни одолели, мир начнет рушиться.
— Мы уже обсудили, что это необходимая жертва, — устало проговорил Самариэль. — Давайте не будем опять начинать. Великий Лес то, это… Надо — значит надо.
— Да я не о том, — отмахнулся Мелвин. — Я уже сказал, что все понял. Дурная затея, конечно, но я готов в нее поверить, если вы верите. Но подумайте обо всех, кто останется в Великом Лесу.
— Мелвин прав, — опустила голову Меличента. — Мы поторопились. Если Лаэрт умрет, Великий Лес погибнет — а с ним и все его жители. Их нужно спасти.
— А для этого нужно освободить Эйланис, — подхватил Афлек. — А еще собрать всех беглецов и эвакуировать в другие миры.
Он посмотрел на отца. Гаффар выпускал кольца дыма и задумчиво глядел в пустоту.
— Мои воины могли бы это сделать, — сказал он. — Но их осталось слишком мало после битвы. Нам нужно просить помощи у других миров.
— Это займет слишком много времени, — покачал головой Скаэль. — А его у нас и так нет. Пока мы раздобудем зеркало, пока эвакуируем всех… Утекут самые драгоценные минуты. На переговоры и просьбы уже ничего не останется.
— Мы не можем просто ничего не делать! — высказалась Гахара, поднимаясь. — И не станем. Я отправляюсь в Сверкающий Дом.
Гаффар устало вздохнул. Джуди мельком на него взглянула, и он показался ей постаревшим лет на десять.
— Никто не должен разделяться, — сказал он.
— Нет, — возразила Гахара. — Если мы хотим все успеть, нам придется это сделать. Бросьте, основные силы Ворлака сейчас сосредоточены в Эйланисе. Я умею быть осторожной и скрываться от охотников. Я знаю, как это делать, я ведь сама охотник.
— Но зачем тебе в Сверкающий Дом? — удивился Мелвин. — Ты даже оттуда не сможешь запросто связаться с другими мирами.
— Мне нужен только один мир, — ответила Гахара. — Мой. Помните, я передавала матушке информацию? Все слова Дерка, все наши планы… Я делала это не своими силами, а с помощью зеркала. Пока второе такое зеркало находится у моей матери, я могу с ней связаться.
— Слишком много в последнее время стало зеркал, — пробормотал Гаффар. — Нет, дочка, я не могу тебя отпустить.
— Папа, — вмешался Афлек. — Ты ведь понимаешь, что это необходимо. Гахара вполне способна себя защитить, а если сомневаешься, отправь ее с кем-нибудь.
Джуди не знала, что добавить, поэтому просто кивнула. Она не понимала, почему Гаффар упускает такой шанс.
— Хорошо, — наконец сдался Гаффар. — Отправляйся в Сверкающий Дом и свяжись со своей матерью. Проси ее о помощи. Чем больше толковых ребят она пришлет, тем лучше. Скаэль пойдет с тобой.
— Спасибо! — обрадовалась Гахара. — Я не забуду этого.
— А теперь садись, — велел Гаффар. — Наш совет не окончен.
Гахара не осталась довольна, что ей приказывают, но послушно села обратно. Все взгляды обратились к Гаффару.
— Итак, я прикажу своим воинам разойтись по Великому Лесу и начать эвакуацию тех, кто сумел спастись. Самариэль, тебя я попрошу отправиться в родной мир Малдока Бейра. Вряд ли он согласится вступить с нами в бой, но может предоставить людей или здравые мысли. Если ты уговоришь его привести в Эйланис своих воинов, будет просто отлично.
Самариэль низко склонил голову.
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Я свяжусь со своим братом, — вызвался Чароит. — Попробую уговорить его вернуть зеркало. Если не получится, мы с Меличентой отправимся в его мир. Будем забирать силой.
Меличента, кажется, не пришла в восторг от этой идеи, но возражать не стала. Она теперь не хотела ни на миг расставаться с Чароитом: слишком уж часто судьба разлучала этих двоих.
— Для нас будут какие-то указания? — спросил Афлек.
— Пока нет, — ответил Гаффар. — Отдыхайте. Вам и без того сильно досталось, а нам еще предстоит бой с Темной Сущностью.
Афлек поджал губы, но кивнул. Он понимал, что слишком устал, но все равно ему было обидно оставаться в стороне от активных действий.
Гаффар хлопнул себя по колену и поднялся.
— Я хотел бы, чтобы все вернулись сюда до наступления ночи. Управитесь до темноты?
Скаэль и Гахара переглянулись и кивнули друг другу. Чароит пожал плечами.
— Это зависит не от меня, а от упрямства Цессарата. Но быть может, присутствие Меличенты смягчит его нрав.
— Ты бы особо на меня не надеялся.
— Цессарат на тебя глаз положил, — тряхнул головой Чароит. — Я бы ему, конечно, нос расквасил за такое, но, если дело того требует, подожду.
— Дело того требует, — вздохнула Джуди. — Постарайтесь уладить все мирным путем.
На том и порешили. Гаффар со Скаэлем обсудили в стороне еще несколько вопросов, а затем все разошлись по делам.
*
Цессарат втайне надеялся, что Чароит погибнет на войне. Не потому, что желал ему зла. Просто Чароит поставил его в неловкое положение, полное сомнений, и Цессарату очень не нравилось в нем находится. Он всегда считал: нет человека — нет проблемы. Нет Чароита — значит, и он никому ничего не должен.
Но Чароит остался жив после битвы в Эйланисе. Он был неумелым, неправильным, но крайне везучим драконом. Когда Чароит принялся навязываться со своими дурацкими вопросами про кентарийское зеркало, Цессарат молчал так долго, как только мог.
— Я же знаю, что ты тут. Учти, я своего добьюсь, — не выдержав, пригрозил Чароит.
— Иди ты к проклятым, — процедил Цессарат. — Что мое, то мое, и что твое, тоже мое. Никак ты этого понять не можешь.
— Это мое зеркало. Я украл его, а не ты.
— Так нечего его было прятать в том тайнике, о котором я знаю. Если оно тебе так важно, унес бы его в свое надежное логово.
— Тогда я украл его лишь ради потехи, — ответил Чароит. — Оно мне было без нужды. Но сейчас оно очень нужно. Без него Великий Лес погибнет.
— А мне что до того?