— Это дело их семьи, — сказала она. — Элоиза потеряла мужа, сын сбежал от нее, и она не знала, что и думать. Кажется, она несколько тронулась умом от всех переживаний.
Джуди стало горько. Когда-то Элоиза была очень хорошей женщиной: симпатичной, веселой и добродушной. Своими советами она помогала Джуди в трудный час сохранить голову на плечах, а теперь сама кричала без памяти, обвиняя всех подряд в разрушении ее семьи. Джуди в самом деле чувствовала вину перед Элоизой, ведь это из-за них в доме Хэнделлов случился пожар и началось все самое ужасное.
— Простите! — отвечал Дерк, пытаясь перекричать Элоизу. — Простите за все, что случилось! Дейл Хэнделл умер, как герой.
— Не смей говорить о моем муже, ты, мерзкий…
— Мама, — выпрямился Майкл. Его голос зазвучал неожиданно твердо. — Мы уходим. Сейчас же.
Его тон наконец-то остудил Элоизу. Она повернулась к нему с таким выражением, что Джуди стало ясно: когда Майкл покинет эту комнату, он будет глубоко несчастен. Майкл, обменявшись быстрым взглядом с Джанет, подошел к Редании. Элоиза попыталась преградить ему путь, но Майкл не остановился, и ей пришлось отойти.
— Вы не заслужили всего этого, — сказал Майкл Редании. — Я знаю, это все чушь и неправда, у вас доброе сердце. Вы никогда бы не стали вредить кому-то из зависти. Я буду писать вам письма, если вы не против. Просто чтобы вы знали, что не одна во всем мире.
Редания вымученно улыбнулась и кивнула, едва сдержав слезы. Элоиза схватила сына за руку и потащила к выходу, по пути восклицая, как сильно он ранил ее, сбежав. Майкл выглядел подавленным. Джуди успела перехватить его взгляд прежде, чем за семьей Хэнделлов закрылась дверь, и не увидела в нем ничего, кроме отчаяния.
— Какой ужас, — прошептала Меличента, когда все стихло.
— Несчастная Элоиза, — покачал головой Гаффар, набивая трубку. — На ее плечи легло непомерное бремя, которое она не смогла вынести. Жаль, что такой ясный ум сразил такой ужасный недуг.
— Пусть ее рассудок и повредился, она права, — вздохнул Дерк, наливая в бокал льдистой воды. — Я безответственный глупец, который не раз подвергал всех вас опасности. Я много рисковал понапрасну и не знал цены своим поступкам, многие вещи совершал необдуманно, а кое-где не сумел за вами присмотреть. По моей вине произошло много нехороших событий. Я должен научиться быть мудрее и проницательнее. Простите, что вредил всем вам.
— Ты не мог все сделать верно с первого раза, дружок, — усмехнулся Гелиос Валефор, следом за Гаффаром набивая трубку и закуривая. — Никто этого не умеет. Все ошибаются, только ошибки лидеров стоят дороже. Считай, что последней битвой с Лаэртом ты искупил все свои грехи. Ты дрался, как зверь. Семь миров под моим башмаком, поясни, что это было за золотое свечение, которое помогало нам все время?
— А когда исчез Лаэрт, оно окутало всех оскверненных, кто остался жив, — подхватил Иладар. — Звери снова стали зверьми, птицы — птицами, а люди — людьми.
— Ничего такого, — ответил Дерк. — Просто магия Леса. Мы с Лаэртом сражались за право владеть Великим Лесом и пользоваться его магией. Когда я выигрывал, я мог наделить вас защитой и силами. А Лес, как весы, качался из стороны в сторону, не зная, какому Хранителю подчиняться.
Гелиос изумленно закачал головой. Для него, человека прямолинейного и простого, созданного для славной битвы, все эти материи были далеки.
— Я забыл сообщить вам одну важную новость, — сказал Дерк. — Завтра в «Хижину» прибудет отряд магов. Они умеют открывать порталы между мирами без участия перекрестка. Это значит, что кое-кому из вас предстоит путевка в один конец: вас могут вернуть назад, в ваш мир, но вернуться на Землю после этого не получится. Только ждать, когда в вашем мире объявятся такие серьезные и сговорчивые волшебники. В связи с этим я хотел бы услышать от каждого из вас, чем вы намерены заниматься и где вас можно будет найти в случае… ну, вы знаете. Крайней нужды.
В наступившей напряженной тишине крякнул Антарес. Он хлопнул себя по колену и нервно хохотнул:
— Ну, со мной все понятно. Отправлюсь обратно, в родной мир, и буду надеяться, что Келемия не казнит меня. Если все обойдется, я ей еще послужу. Без меня-то она может тех еще дел наворотить.
Джуди подумала, что не только Майклу не повезло с мамой.
— Иладар, Гахара, пойдем со мной? — предложил Антарес. — Втроем будет не так страшно оправдываться перед Келемией. Возьмем ее числом, задействуем тайное оружие. Не оставим ей ни шанса.
— Друг мой, это не битва, — усмехнулся Иладар. — Хотя дело нам предстоит не менее серьезное. Я бы лучше поучаствовал в пяти подобных боях, чем предстал перед Келемией с покаянием.
— А я и не собираюсь возвращаться к ней на службу, — вздернула подбородок Гахара. — С меня хватит. Я хочу жить своей жизнью. Пришло время побороться за собственное счастье.
Она так красноречиво взглянула на Иладара, что Джуди окончательно убедилась в своей теории: Гахара влюбилась. А ведь столько времени делала вид, что она бесчувственная суровая воительница!
— Да я тоже не хочу преклонять колени перед Келемией, — признал Иладар. — Тем более я принес клятву верности Гахаре.
Антарес пристально взглянул на обоих и усмехнулся, скрестив руки на груди.
— Ну, сами перед ней оправдываться будете. И объясняться тоже. Мы пришлем весточку, если нас не казнят, — пообещал он Дерку.
— Если уж речь зашла о счастье, то и мне нужно кое-что сказать, — поднялась с места Меличента. — Мама, Андрис, Кавиал, я не вернусь в Кленир.
Флорентина открыла рот и тут же его закрыла. Лицо Андриса, и без того печальное, вытянулось и стало окончательно несчастным. Джуди даже его пожалела. Непросто любить девушку, особенно когда почти женился на ней, а она предпочла дракона.
— Прости, Андрис, но я не люблю тебя, — выдохнула Меличента. — Нам никогда с тобой не быть счастливыми. Найди себе хорошую жену и проживи замечательную жизнь, которой ты достоин. А я останусь с Чароитом.
Чароит, который до этого весь вечер сидел, как на иголках, радостно вскочил. Он проигнорировал свирепый взгляд Флорентины и полные горести глаза Андриса. Встав на одно колено, он взял Меличенту за руку и с обожанием взглянул на нее.
— Дорогая Меличента, согласишься ли ты выйти за меня, Альмандина из рода Покровителя Ветров, замуж, принять мое тайное имя и оберегать его до конца своих дней?
— Ой, — выдохнула Меличента. — Да, конечно, я согласна!
— Меличента! — с упреком воскликнула Флорентина. — Где же вы будете жить? Этот дракон сведет тебя в могилу! Ты будешь жить в нищете и умрешь, никому не нужная!
Дерк закатил глаза.
— Отчего же? — весело спросил Чароит. — Думаю, мы найдем себе местечко и обоснуемся там. Какой-нибудь мирок, где мы не будем испытывать нужды.
— Да хоть Гарлан! — выпалила Меличента.
Они с Чароитом обменялись долгими задумчивыми взглядами. Чароит почесал в затылке и пожал плечами.
— Что ж, почему бы и нет? Гарлан остался без своего предводителя, адептов там тоже почти нет — большинство сейчас либо убиты, либо в Альтерисе. Мы можем очистить Гарлан и вернуть его к жизни. И сделать все так, как мы захотим. Это будет наш персональный мир.
Все уставились на Чароита с Меличентой, не веря своим ушам. Такое предложение было безумным даже для дракона.
— Действительно, — улыбнулась Меличента. — Почему бы и нет? Пускай на один оскверненный мир станет меньше.
Флорентина Сиария старательно изображала обморок. Вот только на помощь к ней никто не пришел: Андрис был погружен в собственные страдания, а Кавиал усмехался и потягивал вино. Он, кажется, единственный из гостей Кленира был абсолютно всем доволен.
— Ну-с, а нам нужно будет вернуться обратно в наш мир, — заявил Гелиос Валефор, стрельнув глазом в сторону Малдока Бейра. — Не так ли, повелитель?
— Именно так, Гелиос, — кивнул Малдок. — Вы многому меня научили. Думаю, когда мы вернемся обратно, придется кое-что пересмотреть в политике управления порученным мне миром. А вы, Гелиос, поможете мне в этом.
Гелиос скривился.
— А, политика. Скучно. Я бы лучше еще кому-нибудь порезал глотки. Но если вы настаиваете, ваше величество… Я ваш покорный слуга.
Он хитро ухмыльнулся из-за трубки. По его азартно сверкнувшим глазам Джуди поняла, что он что-то задумал. Скучать Малдоку Бейру, похоже, в ближайшее время не придется.
— Мой путь тоже дом, — задумчиво сказала Дианта. — Мне жаль уходить, ведь я очень полюбить вас. Вы хорошие. Очень сильно. Но моя мать вернулась домой. Мое место — рядом с ней. Набираться ума и ждать престол.
Чароит от души пожал ей руку, сполна выразив эмоции, обуявшие Джуди.
— Твоя мать — настоящий герой. Ты станешь ее достойной преемницей и будешь прекрасной Императрицей.