Джуди поджала губы. Особенно ее раздражало то, как обреченно мотает головой из стороны в сторону Дейл Хэнделл. Эти двое сошли с ума, если думают, что она поверит. Черная Колдунья и тетя Кларисса принесли в Великий Лес зло, они отравили его скверной, отчего теперь повсюду гибнут звери, птицы и травы. Даже бедный Дейл Хэнделл стал ее жертвой. Отныне он — создание тьмы и зла, и ему тоже нельзя доверять. Джуди стиснула руками дрожащие коленки.
— У тебя нет никаких доказательств того, что это правда. Да, магия исчезла с Земли, и никто не знает, куда, это факт, но чем ты можешь доказать, что именно Великий Лес ее забирает? Дерк наверняка бы что-нибудь почувствовал.
— Великий Лес хитер и коварен, — покачала головой Береника. — Ему ничего не стоит обмануть Дерка.
— Великий Лес был чудесным местом, пока здесь не появились вы! — вскрикнула Джуди. — Это вы принесли сюда все плохое, что здесь есть! Я была в Сердце Леса, я слышала его голос, и я точно знаю, что Великий Лес не способен ни на какое зло! Если вы такие… миротворцы, если хотите спасти другие измерения, то почему же стремитесь уничтожить это?
— Так бывает, — мягко заговорила Береника, — когда кто-то слишком много себе позволяет. Бывают в жизни злодеи, которых невозможно исправить, невозможно посадить в тюрьму, а можно только убить, чтобы избавить от них мир. Для всей этой системы миров Великий Лес — именно такой злодей.
— А как же существа, которые в нем живут? Что делать с ними? — возмутилась Джуди. — Или вы тоже приписываете им грехи, которых они не совершали, и хотите уничтожить, потому что «другого выхода просто нет»?
По губам Береники скользнула грустная и разочарованная улыбка. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но тут дверь распахнулась, и на пороге возникла тетя Кларисса. За ней по пятам шли два угрюмых зверя с дубинками наперевес. Джуди постаралась сделаться как можно меньше и незаметнее.
— Пленники пропали, — отчиталась тетушка Кларисса сухим официальным тоном. — Я понятия не имею, как им удалось сломать защитный барьер, ведь он был самого высокого уровня, но их нет. Мы проследили следы на снегу: по всей видимости, часть пути они проползли, разрезали путы о стебли арсики и скрылись. Других следов обнаружить не удалось.
Та часть Джуди, которая способна была еще испытывать эмоции, возликовала. Ее друзьям удалось сбежать! Хорошо, что она не пошла одна, а позвала с собой умницу Мелвина и воинственную Гахару. «Лишь бы они догадались позвать подмогу, а не вломиться к Черной Колдунье и попытаться самим спасти меня!» — отчаянно подумала она. «А какая разница? — отозвалась вторая, минорная часть сознания. — Все равно к тому времени, как подмога придет, ты уже с трудом будешь помнить свое имя».
И это было правдой. Голова кружилась теперь даже в сидячем положении, в ушах звенело, а мир становился невыносимо ярким и громким. Даже если Гахара и Мелвин побегут со всех ног, Дерку нужно добраться сюда, а потом доставить ее в Эйланис. Они не успеют… Только если случится чудо, а на него Джуди давно перестала надеяться.
Она забыла, что в Великом Лесу чудеса случаются со всеми, кому они нужны.
Внимание Джуди привлекла быстро растущая за окном тень. Сначала она решила, что ей на помощь прилетел Бэтмен, но прищурившись, угадала в сиянии луны силуэт дракона. Тетушка Кларисса тоже его заметила. Она вскинула руки и предупреждающе закричала, но было слишком поздно: одно из окон позади Береники разбилось, и во все стороны брызнул град осколков. Джуди изо всех сил оттолкнулась ногами и отъехала на стуле назад, едва не опрокинувшись, а Черная Колдунья, прикрывая голову руками, бросилась наутек, но дракон не собирался позволять ей уйти. Мудреным взмахом когтистой руки он поднял осколки в воздух и направил их по следам беглянки. Облако осколков благополучно обогнуло Джуди и с азартом устремилось за Береникой, тетушкой Клариссой и двумя тварями с дубинами. Те заревели не то от боли, не то от непонимания, но остались стоять на месте, как истуканы, и озадаченно вертеть головами. А облако осколков превратилось в настоящий водоворот, в центре которого оказались заточены злодеи.
— Ха! — воскликнул дракон. — Не расслабляйтесь, это только начало!
С удивлением и радостью Джуди узнала в нем старого доброго знакомого — Чароита. Его сломанное крыло вновь стало целым, а страдальческое выражение покинуло лицо, и он вновь предстал перед врагами во всей ужасающей красе. Ощущая его мощь, звери нерешительно топтались на месте, закрывали поросшие шерстью лица дубинками и напрочь не слушались визгливых приказов тетушки Клариссы.
— Держись, — заговорил Чароит, бросившись к Джуди. — Дерк и остальные ребята уже в пути.
— Откуда ты знаешь? Как ты починил крыло? И… почему ты вернулся?
Чароит сосредоточенно нахмурил лоб и принялся творить странные пассы перед глазами Джуди. Она даже не стала спрашивать, зачем.
— Не смогу сейчас дать ответы на все вопросы. Я встретил их у Горечанки, почти у того места, где она впадает в Первую Реку. Сначала я кружил, не решаясь приблизиться, но Дерк призвал меня к себе. Я не мог противиться его зову. Не в Великом Лесу. Он не стал задавать никаких вопросов, а просто направил сюда.
Джуди облегченно улыбнулась. Теперь, когда помощь пришла, она слегка расслабилась и стала чувствовать себя еще хуже. Боль шла изнутри. Джуди не могла определить ее источник, но ей казалось, что внутри ее разрывают на части когти Росомахи. Чароит стал поднимать ее на руки, когда из водоворота донесся злобный вопль тетушки Клариссы.
— Идиоты! Я сама все сделаю!
Чароит от неожиданности замер, а тетушка Кларисса раскинула руки в стороны и усилием воли остановила водоворот. Осколки дождем осыпались на пол. Чароит усадил Джуди обратно и толчком магии отправил стул подальше от центра зала, а сам остался с теткой Клариссой один на один. Вид у нее был ужасающий. Дорогая одежда превратилась в лохмотья, растрепанные волосы торчали во все стороны, по рукам струилась кровь, а на лице стала отчетливо видна каждая морщинка. Она зашагала, хрустя осколками, в сторону Чароита, стремительно поднимая вверх правую руку. Они одновременно выкрикнули заклятья, и в центре комнаты полыхнула вспышка. Джуди зажмурилась. Когда она открыла глаза, посреди комнаты уже творилось настоящее буйство: сверкали вспышки заклятий и неистовствовали все стихии разом. Воспользовавшись суматохой, Береника попыталась выскользнуть из зала.
«Не дай ей уйти!» — раздался отчаянный голос здравого смысла. С трудом поднявшись на ноги, Джуди заковыляла следом за Черной Колдуньей. Звери с дубинками преградили ей путь и злобно зарычали, но на помощь пришел Чароит: почти не глядя, он метнул в воздух вспышку, которая взорвалась над головами чудовищ. Их осыпало градом искр, отчего их шерсть тут же задымилась, и пока они корчились от боли и хлопали себя по плечам и голове, Джуди проскользнула между ними. Береника уже сворачивала за угол на другом конце коридора.
— Подожди! — в отчаянии окликнула Джуди.
Держась за стену, она толкала себя вперед, следом за беглянкой, но за поворотом убедилась, что могла бы и не торопиться. Перегораживая проход, там стоял Дерк, а за его плечом виднелись Афлек и Гаффар. Джуди впервые позволила себе расплакаться от облегчения. Теперь она спасена. Не помня себя, она упала на колени и закрыла глаза.
Дерк давно не был так зол и расстроен одновременно. Он сердился, когда они ссорились с Реданией, сердился, когда Избранные ругались между собой и разочаровывали его неразумными поступками. Но сейчас он был просто в ярости. Он видел красивое лицо Береники, ее восхитительные скулы, широко распахнутые глаза — но не видел во всем этом ни доли раскаяния или сожаления.
— Дальше ты не пройдешь, — процедил он. — Все, Береника, твоя песенка спета, а игры со скверной закончились.
— Ты еще не поймал меня, Дерк, — улыбнулась Береника, одновременно и тепло, и с вызовом. Он ненавидел это ее качество так легко располагать к себе людей и очаровывать их. — И тем более не попытался выслушать.
Афлек и Гаффар бросились к Джуди. Афлек хотел обнять ее, но Гаффар резко ударил его по рукам: Джуди была отравлена скверной. Сейчас к ней нельзя было прикасаться. Гаффару потребовалось немало усилий, чтобы убедить Афлека уйти и отправиться на помощь к Чароиту. Втроем они быстро там управятся, и тогда Чароит сможет забрать Джуди и отнести ее в Эйланис.
— Как ты так быстро добрался? Дракон сказал Джуди, что встретил вас у Горечанки.
— Это все Бернак. Когда необходимо, он летает быстрее ветра. Благодаря ему я узнал, что стряслось с Джуди, и отправил Чароита на помощь. А Бернак отправил мне мысленное послание, как только Чароит добрался до Истока. Тогда мы уже смогли телепортироваться безбоязненно: я знал, что он устроит там жуткий переполох, каждая из вас перестанет сосредотачиваться на охранных чарах, и нас в случае чего не атакуют древние духи или восставшие из мертвых. Я надеялся, Чароит сможет отвлечь внимание и забрать Джуди в Эйланис, но он не успел.
— Да, он сплел заклинание, которое обезопасило бы его от скверны, но Кларисса напала раньше, чем он унес Джуди, — пожала плечами Береника. — Послушай, Дерк, я не хотела всего этого.
Она подошла к нему, попыталась прикоснуться к плечу, но он отстранился. Она вся состояла из скверны, вся была сплетена из тьмы, а он — из света, и их контакт попросту убил бы его.
— А чего, интересно, ты хотела? — скривил губы Дерк.
— Быть достойной ученицей Мерлина.
— Что же, поздравляю: ты с успехом провалила эту миссию.
— Напротив, Дерк! Ты ведь ничего не знаешь, — замотала головой Береника. — Ты понятия не имеешь, какие тайны скрывал от нас Мерлин. Я многое узнала о нем уже после его смерти. Я лишь продолжаю дело, которое он начал.
— Что? — ошарашенно переспросил Дерк.
— Уничтожить Великий Лес — это его идея. Он понял все еще тогда, когда мы даже не стали его учениками, представляешь? И завещал на страницах своего последнего дневника, что кто-то из его учеников должен продолжить его дело. Дерк, все совсем не так, как мы привыкли считать…
Дерк почувствовал, как от ярости начинает трястись. В ушах зазвенело.
— Не смей осквернять память о моем учителе.
— Он был и моим учителем тоже! — воскликнула Береника. — И я осталась самой верной его ученицей. Вот, возьми. — Она повела руками в воздухе и выхватила из ниоткуда дневник в черной кожаной обложке с золотым тиснением. — Последний дневник Мерлина, как я и сказала. В нем все: факты и история, как она есть. Мы очень долго жили во лжи, будто Великий Лес — это сказка, которую нужно оберегать. Но теперь, Дерк, настало время принять правду.
— Я не стану брать это, — покачал головой Дерк. — Я знаю, гибель Мерлина поразила нас обоих, но ты зашла слишком далеко! Мне жаль, что скверна оказалась сильнее тебя.
— Это здесь совсем не при чем, — вздохнула Береника. — Послушай, Дерк, очень важно, чтобы ты мне поверил, пока стало не слишком поздно. Великий Лес должен быть разрушен. Прочти этот дневник, и ты все поймешь. Если… если ты еще хоть немного, хотя бы в глубине души, любишь меня, неважно, доверяешь ты мне или нет, пожалуйста, прочти.
Дерк по-прежнему не протягивал руки, чтобы взять дневник, и тогда Береника бросила его на пол. Он упал между ними, как яблоко раздора, и пока Дерк смотрел на него, Береника обернулась птицей, сплетенной из тьмы, и выпорхнула в открытое окошко. Дерк с досады выругался. Он снова упустил ее. Она найдет себе другое пристанище и там продолжит свою черную работу. Дерк знал, какая она талантливая и старательная. Если ее вовремя не остановить, Великий Лес будет уже не спасти.
Дерк посмотрел на дневник, лежащий на полу. Сама мысль о том, что к нему нужно прикоснуться, отвращала. Любимый и мудрый учитель не мог так поступить. Он не мог решить уничтожить Великий Лес и ничего не сказать об этом своим ученикам. Конечно, не мог. Но в этом дневнике собраны все ответы на вопросы, что же случилось с Береникой и почему она предала все, чему их учил Мерлин. Он наклонился и нерешительно поднял дневник. Все бы ничего, да только назойливый голос в голове все повторял и повторял: «Если ты еще хоть немного, хотя бы в глубине души, любишь меня…»
Конечно, дело не в этом. Береника уже совсем не та, что раньше. Она стала созданием тьмы, скверной во плоти, которую невозможно полюбить. Он навсегда потерял ее. «Я прочту этот дневник не потому, что по-прежнему люблю ее, а потому, что мне нужно разобраться».
«Если ты еще хоть немного, хотя бы в глубине души, любишь меня…»
Дело в том, что он был не совсем уверен, что действительно больше ее не любит.
*