Пускай красота быстротечна,
Мое волшебное сердце,
Я счастлив делить с тобою
Радости всех чудес!
Пускай наша жизнь скоротечна,
Мое волшебное сердце,
С тобой милей всех на свете
Радости всех чудес!
Джуди улыбнулась: родители сидели, крепко прижавшись друг к другу, и завороженно слушали песню Мелвина. Да она и сама украдкой смахнула слезу. Эта песня напомнила ей об Афлеке, который ждал ее в Эйланисе и по которому она уже успела сильно соскучиться. Сильнее она скучала только по той ночи, когда они бродили по деревне, украшенной к Рождеству, и говорили обо всем на свете. Ей хотелось, чтобы они, победив Ворлака Мердила и Черную Колдунью, провели еще много-много подобных дней и никогда больше не расставались, думая, что им не суждено встретиться.
Мелвин спел еще несколько песен, а остаток дороги просто наигрывал на кивирре незатейливые, но приятные уху мелодии. Едва сани пересекли границу Эйланиса, Джуди спрыгнула вниз и в нетерпении взглянула на остальных: ну, чего задерживаетесь? Обнять Афлека ей хотелось куда сильнее, чем передать неутешительные новости. Мелвин спрятал кивирру под скамью, где она и исчезла, а папа помог маме спуститься с саней.
— Жалко, все эти вещи из-под скамьи нельзя выносить за пределы саней, — поделился Мелвин. — Мало того, что они бесследно растворяются, так еще и шансов достать их снова потом никогда уже не будет. Я соскучился по звучанию кивирры.
— Где ты так научился играть?
— У нас почти все сильвы умеют. А я научился у папы. Он, конечно, человек, но все же творческая личность. Он быстро нахватался у сильвов разных приемов и техник игры, добавил к этому гитарные фишки и получил нечто уникальное, за что его песни все просто обожают. Видишь, в Великом Лесу быть гостем из другого мира очень выгодно: учишься всему быстро, зато любую обыденную для себя вещь можешь привнести в жизнь чужого народа как нечто уникальное.
— Это мне напоминает «Янки при дворе короля Артура», — подумав, ответила Джуди. — Очень бесчестная тактика. Но очень заманчивая!
— Самое главное — не злоупотреблять, — кивнул Мелвин.
Эйланис не пошел на поводу у гостей и не вторил их хорошему настроению. Джуди надеялась, что сильвы уже успели оклематься после нехороших новостей и затеяли праздник всем врагам назло, но пока что они усиленно готовились к битве. На границе усердно трудились маги из Братства Чародеев, среди которых Джуди узнала и Аларию, подругу Фалиона. Они возводили защитные барьеры вокруг Эйланиса, сплетая воедино хитроумные чары, и Джуди воочию убедилась, насколько сложной бывает магия. Такую без глубоких теоретических познаний точно не освоить. Повсюду, куда ни глянь, сновали маленькие пташки, которые при ближайшем рассмотрении оказывались крошками-сильвами из Братства Поваров. Они торопились заготовить припасы на случай осады.
Представители Братства Творцов и Братства Лесничих собрались на площади и вторили зеленокожему сильву, который отдавал им указания, где поставить укрепления, а где — ловушки. Недалеко от них расположилось Братство Торговцев. Лавочники рылись в сундуках и относили найденные полезные вещи на проверку бородатому сильву, промышлявшему, как помнила Джуди, торговлей темными артефактами. Он либо с ворчанием и криками отвергал находки, либо с довольным и хитрым видом складывал их перед собой на прилавок. Изредка он любовно касался порядочно выросшей кучи талисманов и оберегов, убеждался, что ничего не пропало, и задумчиво трогал свою бородку. Увидев Джуди и Мелвина, он махнул им рукой, скорее сердито, нежели приветливо, и тут же отвлекся на свару с одним из лавочников.
То тут, то там попадались воины из Братства Дозора. Его верхушка почти наверняка сейчас проводила время в Ратуше наравне с представителями Братства Мудрости и Следопытов, но менее опытные дозорные патрулировали Эйланис и время от времени обращались к другим Братствам за докладом. Нигде не было видать Целителей и Менестрелей. Эти уж точно попрятались по своим башням. Целители готовили принимать большое количество раненых, доставали из закромов самые лучшие лекарства, заготавливали все для оказания первой помощи. Из башни Менестрелей даже отсюда слышался гул инструментов. Среди них, подумала Джуди, почти наверняка есть и кивирры. Певцы готовили свою музыку, чтобы вложить в нее сильную магию и сделать оружием в бою.
— В это место, похоже, пришла война, — заметила мама.
— Так и есть, — печально подтвердила Джуди. — Добро пожаловать в Эйланис, если сейчас можно так сказать. Это место — главное поселение сильвов в Великом Лесу, концентрация всех его чудес. Увы, вы застали его не в лучшие времена. Ворлак Мердил, о котором вы уже наслышаны, вот-вот атакует его, если мы не отдадим ему чертежи.
Пока Джуди рассказывала родителям о том, как устроен Эйланис, для чего нужны Братства и какие есть, Мелвин уверенно вел их через толпу к Гостевому Павильону. Если раньше на главной площади нельзя было протолкнуться из-за ярмарки, на которую все приходили поглазеть, даже зная на ней каждую лавку, то теперь продвижению вперед мешали толпы готовящихся к войне сильвов. Мелвин вполголоса ругался, что обойти площадь было бы гораздо быстрее. Когда они приблизились к Гостевому Павильону, то увидели, что и он преобразился: исчезли приветливые столики, за которыми уютно было посидеть во время фестиваля, убрали праздничные ленты и цветы. На освободившейся площадке дозорные разбирались с оружием. Джуди уже знала от Мелвина, что сильвы редко держали у себя клинки, считая это выражением недоверия к Великому Лесу. Они были донельзя суеверными и не хотели накликать беду в свои дома, поэтому все оружие отдавалось на хранение Братству Дозора. В мирное время доступ в Хранилище был скрыт под одним из столиков, но теперь люк вниз был настежь распахнут.
— Я думал, никогда не увижу этот люк открытым, — тихо сказал Мелвин. — И никогда не увижу, как с площади убирают Танцующие Цветы. Говорят, что снимать их преждевременно, в разгар лета — плохая это примета.
— Я надеюсь, что это лишь суеверия, — напряженно ответила Джуди. — Нам и так хватает всякого… плохого.
Редания уже ждала их на крыльце. Выглядела она взволнованной, но довольной и явно сгорала от нетерпения узнать новости. Родителей Джуди она приняла тепло, но смотрела на них с интересом, как глядят на пришедшую к дому в поисках еды бродячую кошку. Эври и Рон Грейс же не скрывали своего восхищения Эйланисом, красотой Белой Колдуньи и всем, что происходило вокруг, и Джуди ими гордилась: мало того, что они были героями, спасшими Гарена, так еще и кинулись навстречу неизвестности прямиком в Великий Лес. Не каждые мама с папой могут таким похвастаться.
— Кентарийские звезды, наконец-то, — с облегчением вздохнул Афлек, принимая Джуди в объятия. — Вас не было целую ночь!
Тут он увидел чету Грейсов, смущенно кашлянул и отстранился, но Джуди ухватила его за руку и притянула поближе. Ей совсем не хотелось оттягивать момент знакомства, к тому же она даже не сомневалась, что все пройдет чудесно. Правда, когда она начала говорить, вся уверенность разом испарилась, зато смущение только нарастало.
— Мама, папа, знакомьтесь, это Афлек. Мы с ним… э… вместе. Афлек, это мои родители, Эвридика и Рональд Грейсы.
— Очень приятно, — улыбнулся Афлек.
Он был приветлив и мил, как всегда, но Джуди недаром была связана с ним невидимыми, необъяснимыми узами. Она прекрасно чувствовала, как волнуется, переживает Афлек и насколько же ему неловко.
— И нам, — хором ответили родители Джуди.
Рон Грейс протянул Афлеку руку. На миг Джуди застыла в ужасе, лихорадочно вспоминая, научила ли она любимого этой причудливой традиции землян здороваться. Афлек, даже не поведя бровью, пожал папе руку, и Джуди выдохнула с облегчением. Волнительный момент был позади, все остались друг другом довольны и улыбались друг другу, как ни в чем не бывало. Джуди представила всех остальных. Самым интересным был момент знакомства с Дерком. Склонив голову, он изучал Грейсов, пока они со всеми любезничали, а потом встал и протянул Рону Грейсу руку.
— Меня зовут Дерк, я Хранитель Великого Леса — мира между мирами, где вам довелось очутиться. Добро пожаловать, и пусть только светлые силы ведут вас по дорогам судьбы.
Папа с почтением пожал Дерку руку. Родители вообще смотрели на Дерка с немым восхищением, и Джуди прекрасно понимала, почему. Она сама, едва только попав в Великий Лес, не могла не тянуться к Дерку, его спокойствию и надежности. Кроме того, рядом с ним даже самые отъявленные новички и нигилисты начинали думать, что чудеса появились в их жизни не только что, буквально пару часов назад, а жили с ними бок о бок с самого рождения. Джуди усадила родителей, а сама вместе с Мелвином расстелила на столе чертежи. Рассказ много времени не занял. Джуди и Мелвин поведали, какой секрет скрывал ультрафиолет, и поделились теориями о мотивах Ворлака и его дальнейших действиях.
— Проклятье некроманта! — выругался Дерк. — Это совсем не те новости, которые я рассчитывал услышать. Было бы куда лучше, если бы Ворлак просто создал машину для мощных атак. Магия, связанная с филактериями, всегда очень сложная и опасная, и чем мощнее сосуд, тем хуже последствия.
— Что нам тогда делать? — отчаянно воскликнула Гахара.
— Всеми силами помогать сильвам защитить Эйланис, — мрачно отозвался Дерк. — Мистер и миссис Грейс, боюсь, вы выбрали не лучшее время, чтобы посетить Великий Лес. Мои извинения.
— В такие времена мы тем более не должны оставлять Джуди одну, — уверенно ответила мама. — Мы и так слишком много времени потеряли.
Последовала небольшая пауза. В это время Дерк выбрал свой самый проницательный взгляд и направил его в сторону родителей Джуди. Похоже, результат сканирования его удовлетворил, и он кивнул.
— Хорошо, — сказал он. — Я рад, что мы держимся вместе, и остальным советую того же. Никаких ссор, никаких разногласий. Ни в какие погони за Черными Колдуньями самостоятельно не пускаться.
Чароит опрокинул вазу с цветами, заставив всех подпрыгнуть, а Дерка — удивленно поднять брови. Редания даже не шелохнулась. Она стояла, скрестив руки на груди и склонив голову набок, и Джуди видела, как сильно напряглась ее шея. Казалось, слова Дерка почти не имеют для нее никакого значения, но она все внимательно слушала, думая в то же время о своем. В этом была вся Редания: она умела сосредотачиваться на всем, что считала важным, и ничего не упускать из виду.
— Следующие несколько часов, — продолжал Дерк, — будут для нас очень напряженными. Я отправлюсь в Сердце Леса и предупрежу Духов о том, что грядет. Готовьтесь. В ближайшее время Великий Лес будет очень нестабилен: ему не понравятся новости, которые я ему сообщу. Держитесь друг друга и не давайте волю гневу, как бы он вас ни искушал.
Джуди очень испугало такое напутствие. Она сразу вспомнила, как шумно и резко всегда ссорились Дерк с Реданией, и как они сами переругались на Земле под пагубным влиянием Ворлака Мердила. Ей совсем не хотелось возвращаться к тем мерзким ощущениям и раздражению, которое окрашивало все вокруг в мрачные тона.
— Давайте не будем ругаться, ладно? — по-детски попросила она.
— Не переживай, — заверил ее Мелвин. — Если уж и начнем, то я найду какую-нибудь колкую шутку, чтобы всех успокоить.
— Да от твоих колких шуточек все и разругаются, — насмешливо хмыкнула Гахара.
Мелвин не обиделся. Иногда Джуди казалось, что он просто под это не приспособлен. Обижаться — не его стезя. Хотя иногда он входит во вкус и корчит крайне оскорбленные мины, но он это, конечно, не всерьез.
— А что мы делать с чертежами? — осведомилась Дианта. — Их нельзя так оставить. Мы отдать их Ворлак?
— Если бы экземпляр был один, стал бы он за ними так охотится? — вступил в игру Лонси. От него давно ничего не было слышно: после того, как его лицо раскололось пополам из-за магического раздвоения личности, он почти всегда молчал и напряженно думал. — Экземпляр один, и раз он так нужен Ворлаку, то не может он без этих чертежей совладать с установкой. Думаю, проблема в филактерии. Это слишком мощное оружие, и он не уверен, как правильно его контролировать. Вряд ли мы решим проблему, но отсрочим неизбежное и дадим сильвам немного больше времени на подготовку. Вопрос лишь в том, готовы ли мы пойти на жертвы. Ворлак предупреждал, что… что будут смерти. Как со Следопытами. Что нам делать, Дерк?
Дерк переглянулся с Реданией. Белая Колдунья покачала головой. Она ненавидела такие моральные выборы. Дерк встал и принялся наворачивать беспокойные круги по комнате, да так быстро, что полы его плаща взметнулись, а легкий ветерок сдул со стола несколько листков из чертежей. Это, конечно, было просто ничем по сравнению с той бурей, которую устроил Дерк, разозлившись на Флорентину.