— Никому ни слова, — повторил Дерк. — Спасибо. Будь осторожен.
— В грешных дебрях я видел эти твои пожелания, — любезно отозвался Фалиандр.
Махнув Дерку рукой на прощание, он протиснулся через толпу поговорить с чародейкой Иммельдой, а Дерк поманил Джуди и Мелвина за собой, в сторону подъемника.
— Издревле Ратуша скрывает еще один секрет: тайник глубоко под землей. Сейчас мы с вами туда отправимся. Я хочу, чтобы вы поняли: Фалиандр — хранитель этого тайника. Он не имеет права давать ключи никому, даже мне, а уж тем более позволять людям свободно там гулять. Но в тяжелые времена можно пойти на крайние меры. Никому не говорите, где вы были, даже своим друзьям. Так будет лучше. Для всех.
— У-ух, — проворчал Мелвин. — Как там Фалиандр сказал? В грешных дебрях я видел эти тайны! Хорошо. Уговор есть уговор.
— Мы никому не расскажем, — пообещала Джуди.
Дерк снова достал медное кольцо и проделал те же махинации, только на сей раз подъемник с низким гудением двинулся вниз. Он полз так долго, что Джуди не выдержала и присела на корточки.
— А люди наверху ничего не заподозрят? — забеспокоился Мелвин. — Все же лифта нет довольно долго. Плакала, похоже, наша всемирная тайна.
— Внутри и снаружи подъемника время течет по-разному. Для тех, кто наверху, пройдут считанные секунды, не то, что для нас с вами. Терпение, Мелвин. Оно того стоит.
— Да я не то чтобы сильно торопился, — неуверенно ответил Мелвин.
Стена разъехалась, выпустив пассажиров подъемника в длинный темный коридор. Дерк прошептал что-то вроде «А ну давай, работай по-человечески», и по стенам вспыхнули золотые огоньки свечек.
— Технологии здесь просто потрясающие, — хмыкнул Мелвин.
— Это место наверняка очень древнее, — возразила Джуди. — Думаю, его строили еще древние сильвы, когда Эйланис только появился.
— Это место появилось еще раньше, чем Эйланис, — покачал головой Дерк. — Доступ к этому святилищу закрыт, потому что здесь среди прочего хранятся артефакты, некогда принадлежавшие Лаэрту. Даже если они попадут к магу с хорошими намерениями, жди беды.
— Почему? Разве такой маг не сможет использовать артефакты во благо? — удивилась Джуди.
— Эти вещи некогда принадлежали самому могущественному магу в истории Великого Леса, да и вообще всех миров, прилегающих к нашему перекрестку. Они пропитались его силой и переняли характер. А Лаэрт был тот еще упрямец. Маг не сможет воспользоваться артефактом, пока не усмирит его, а на это пока что ни у кого сил не хватало.
— А ты когда-нибудь пробовал использовать артефакт Лаэрта?
— Нет, — помолчав, ответил Дерк. — Мерлин пробовал, но даже у него ничего не получилось. А он был по сравнению со мной куда более способным и мудрым волшебником.
— Никогда не знаешь, куда заведет тебя дорога судьбы, — неожиданно изрек Мелвин, заслужив удивленные взгляды Джуди и Дерка. — Ну, а что? Времена меняются. Вот уже скоро и Великий Лес не будет нам другом. Так почему бы тому, что лежало в темноте веками, не увидеть свет и не стать оружием в твоих руках?
— Без крайней нужды я ни за что на это не соглашусь, — отрезал Дерк. — Это слишком опасно, а нам проблем и без того хватает.
— Как знаешь, — пожал плечами Мелвин.
Джуди думала, что в конце коридора они наткнутся на дверь, которая и приведет их к сокровищнице. Она ошиблась: коридор обрывался аркой, уводившей в пустоту. Джуди не знала, как, но она понимала: там не просто темно, там действительно ничего нет.
— В такой арке умер Сириус Блэк, — нервно заметила она. — Дерк, ты уверен, что нам сюда?
— Не бойся. Я уже был здесь несколько раз. Просто думай о хорошем и иди следом за мной.
Дерк ободряюще похлопал Джуди по плечу и прошел сквозь арку, растворившись в неизвестности. Следом за ним исчез Мелвин. Джуди сделала робкий шаг вперед и остановилась, заметив, как рябит воздух в арке и какой странной, чужеродной магией он насыщен. Ее охватил такой страх перед пустотой, что она стояла, обхватив себя руками, и дрожала, не решаясь пройти вперед.
Внезапно она почувствовала, что ее словно бы обняли невидимые руки. Сразу стало тепло и хорошо, а огни свечей, разливавшие прежде по стенам зловещее сияние, теперь стали гореть ровным и уютным светом. Джуди воспрянула духом и смогла оттаять, вновь задвигалась, сделав еще один шаг к арке.
«Мне что, нужно развернуться и уйти? — рассуждала она. — После такого долгого пути?»
— Это же просто позор, — сказала Джуди арке. — Меня напугала арка. Как после такого вообще можно быть Избранной?
Проходя через арку, Джуди осознала, что никогда, что бы ни случилось дальше, не сможет назвать себя Избранной. Потому что не то это звание, которое можно заслужить по воле оракулов.
*
Афлек никак не мог понять, нравится ли ему старик Бердэль или нет. Он хорошо разбирался в артефактах, ловко ставил на место прочих торговцев и раздавал всем четкие указания. Под его начальством Братство трудилось слаженно, работа спорилась, но на этом достоинства Бердэля, пожалуй, заканчивались. Он легко переходил на личности, позволял себе оскорбительные выражения, жадничал и имел маниакальную тягу к опасным темным артефактам. Завидев, что Дерк послал ему на помощь мальчишку, Бердэль попытался всеми мыслимыми и немыслимыми способами заставить Афлека убраться. К счастью, живя во дворце бок о бок с отцом, Афлек навидался немало таких экземпляров и хорошо знал, как непробиваемым спокойствием поставить их на место. Главное — самоконтроль. Завидев, с каким умением мальчишка отбирает артефакты, Бердэль примолк и присмотрелся. Прервал работу. Затем, в конце концов, удовлетворенно кивнул и вернулся к делам.
К сожалению, причины для разногласий появились уже после нескольких минут работы, когда Афлек присмотрелся к горе отобранных артефактов. Как и предсказывал Дерк, Бердэль не гнушался использовать самую темную и опасную магию. Некоторые вещи излучали такую зловещую силу, что проходившие мимо сильвы тут же становились вялыми, начинали ссориться или вовсе терялись, напрочь позабыв, куда шли. Афлек даже не знал, что хуже: то, что лежа вместе, такие артефакты давали усиленный эффект, или что точно такую же гору опасных вещей уже отнесли и отдали в распоряжение остальным Братствам.
— Я думаю, не стоит применять такие опасные методы, — не выдержав, сказал Афлек. — Сильвам чужда темная магия, она их ослабляет. Толку от таких вещиц на поле боя будет мало, а то они и вовсе могут плохую службу сослужить.
— Послушай, мальчик, — нахмурился Бердэль. — Какого проклятого духа тебя вообще отправили совать нос не в свои дела?.. Ты слишком мало прожил, чтобы понять: на войне все средства хороши.
Афлек изогнул бровь. Он пытался понять, что стоит сделать: продолжать быть непробиваемо вежливым или прибегнуть к древнему кентарийскому ритуалу, чтобы земля стала для Бердэля небом, а белое — черным. Сначала он склонялся ко второму варианту, но потом счел, что это потребует много сил, а они ему еще пригодятся.
— Я прожил достаточно, чтобы встать во главе сопроводительного отряда через опасные кентарийские пустоши и пустыни. И знаю, что нет ничего хуже, чем удар изнутри из-за неразумности командира.
— А ты, похоже, поешь песенку Дерка, — огрызнулся Бердэль. — Знай, не все сильвы — святоши, которые хотят мира. Я готов на все, чтобы отвоевать Эйланис, и глупый мальчишка мне в этом не помеха. Кто ты такой, чтобы мне указывать?
Терпение Афлека начинало подходить к концу. Он терпеть не мог переходы на личности. Он знал, что Бердэль делает это специально, пытается раззадорить его и заставить уйти в самых оскорбленных чувствах. Но даже понимая это, Афлек с трудом держал себя в руках. Самоконтроль. Главное — самоконтроль.
— Я все еще считаю, что Избранные палец о палец не ударили, чтобы спасти Великий Лес. Только бегали, куда указывал их ненаглядный Хранитель, а тот и вовсе не понимает, что делает. Вот потому Ворлак Мердил, в отличие от него, сильный лидер: он, конечно, тот еще злодей, но хотя бы думает головой, а не задницей. А Дерк, похоже, думает, что орава глупых детей сможет решить все проблемы за него.
Афлек как раз думал, что ответить, когда Бердэль подлил масла в огонь:
— Добро еще северянка или грифон, но приглашать в ряды Избранных землянку — это просто смешно! Чем вообще может помочь в разборках великих магов этот контуженный народец?
В точку. Просто в самое сердце. Афлек спокойно выслушивал оскорбления в свой адрес, стиснув зубы, принимал ругательства в сторону Дерка, но тут Бердэль перешел черту. Афлек понимал, что слова дурака не должны ничего для него значить, но он приходил в гнев от одной только мысли, что он только что назвал Джуди контуженной и почти напрямую заявил, что она бесполезна.
Он пытался себя успокоить, но было слишком поздно. Он уже давно чувствовал, как энергия темных артефактов манит его, кружит голову, и под влиянием ярости ей удалось сломить свою жертву. Возможно, если бы не их присутствие, слова Бердэля лишь болезненно укололи Афлека, и на этом бы все закончилось. Но та темная сила, что дремала в нем с самого детства, почуяла добычу, поддалась соблазну, и Афлеку не хватало сил ее удержать. Главное — самоконтроль. Само… Да к грешным королям этот самоконтроль! Воздух вокруг насытился такой черной и злой силой, что даже скверна меркла рядом с ней. Сам Афлек стал маленьким и незначительным, зато накопившаяся внутри ярость превратилась в огромную Бездну, в которой он беспомощно плавал и никак не мог, сколько бы ни бился, из нее выбраться.
Остатки сознания еще трепыхались в голове Афлека, когда произошло то, чего он никак не ожидал. Не успел он направить поток несокрушимой ярости в сторону обидчика, как тот закричал и схватился за голову. От неожиданности Бездна в голове Афлека перестала бушевать, и по спокойным, медленно накатывающим друг за другом волнам он наконец выбрался на берег здравого смысла. Он кинулся к Бердэлю, оттаскивая того как можно дальше от темных артефактов, под теплое солнце Великого Леса, но похоже, опоздал. По щекам Бердэля катились слезы, он дрожал всем телом, пытался отбиваться, но затем ослаб и обмяк на руках Афлека, превратившись в безвольную куклу. К этому моменту вокруг несчастного уже собралась целая толпа, и никто не знал, рваться ли на помощь или держаться в стороне.
Афлек пришел в ужас. Сначала он решил, что не смог сдержать себя в руках, темная сила одолела его и заставила убить человека, но потом случилось еще кое-что. Бердэль выпрямился, посмотрел на Афлека сверкающими красными глазами и ясно сказал:
— Сильвы, это второе предупреждение! Похоже, за своими маленькими и смешными приготовлениями к нашему общему празднику вы совсем забыли об обратном отсчете… Тебе должно быть стыдно, Дерк, что ты так обращаешься с чужими жизнями! Готовься. Скоро будет третье предупреждение.
Бердэль замолчал. На миг он словно очнулся, вытянул вперед руку, пытаясь схватить Афлека и судорожно сказать что-то важное. «Не… верь… брат…» — сумел процедить он. Глаза его стали закатываться.
— Стой, стой… — зашептал Афлек. — Стой, подожди, не умирай…
Богиня судьбы, криво усмехнувшись, взяла со стола ножницы и с печальным звоном перерезала нить судьбы. Бердэль тихо умер на руках Афлека. Стоявшие вокруг сильвы замолкли и склонили головы. Одна женщина заплакала, спрятав лицо в ладони, и стоявшая рядом сильвийка мягко притянула ее к себе, приобняла за плечи, зашептав ласковые, утешительные слова. Афлек мрачно оглядел толпу сильвов, их подавленные лица и глаза, полные ужаса перед будущим.