— О том самом сгустке тьмы, которым ты являешься и которого так сильно боишься. Что там тебе наговорили твои наставники, боюсь даже представить… Небось все уши прожужжали тебе о том, как важно держать темную силу в узде, не давать ей завладеть тобой ни на секунду, а?
— Да. Примерно так и говорили, — кивнул Афлек. — А что, неправильно?
— Правильно, правильно. Я сам постоянно твердил это своим детям. Вот только с каких-то неведомых пор дети рода Хамди стали истолковывать эти слова неверно. Я никогда не говорил, что силе нельзя давать выход. Я лишь имел в виду, что нельзя позволять темной сущности завладеть твоим разумом, стать сильнее тебя. А все остальное — можно.
Афлек даже соскочил с камня: от услышанного просто невозможно было усидеть на месте. Агилар наблюдал за ним насмешливым взглядом.
— Я не очень понимаю, — признался Афлек. — В смысле — можно?
— Да в прямом, — хмыкнул Агилар. — В этом, наверное, секрет любого соблазна, любого осколка тьмы, который живет в человеческом сердце. Пока ты сдерживаешь его, говоришь себе, что это плохо, ты втайне желаешь, чтобы он обрел над тобой верх. Такова человеческая натура, и нет, в сущности, разницы, сколько лет ты учился самоконтролю и в каком мире родился. То, что кентарийцы — сдержанные люди со спокойным нравом, ложь чистой воды, ты и сам это знаешь. Мы такие же, как и жители других миров, а во многом даже хуже.
Афлек немного успокоил мысли и присел обратно.
— Так что же, вы хотите, чтобы я впустил тьму в сердце?
— Звучит ужасающе для человека, которому всю жизнь твердили обратное, — ухмыльнулся Агилар. — Но именно это я тебе и предлагаю. Прекрати убегать от самого себя. Прими тьму внутри себя. Признай, что она в тебе есть, и что ты можешь обращаться к ней за помощью, когда это удобно. Это огромная сила, грешно не воспользоваться ею, особенно когда на кону стоит чужая жизнь. Пойми: либо ты ее, либо она тебя. И если ты продолжишь от нее убегать, делая вид, что все хорошо, она сожрет тебя целиком. Только приняв самого себя, можно обрести истинную силу и защитить других.
Слова Агилара взволновали Афлека. Он снова соскочил с камня, прошелся взад-вперед и нерешительно обратился к самому себе. Неужели так можно? Неужели можно снять оковы, которые держали его столько лет, стать легче и свободнее? Вот так, за одну секунду, просто взять и освободиться? Ответ пришел сразу. Можно. Нужно. Это то, чего Афлек втайне хотел всю жизнь: перестать быть кем-то холодным и беспристрастным, не бояться чувствовать в полную силу.
Афлек обернулся, но Агилара уже не было. Да и вообще не было ничего: ни камня, на котором они сидели, ни живописного оазиса посреди пустыни. Афлек сделал глубокий вдох на четыре счета, расправил плечи и шагнул в неизвестность.
Алые глаза Ворлака Мердила были прямо напротив глаз Афлека, когда он пришел в себя, выкинул вперед руку и задержал удар. Тьма стала ему щитом. Усилием воли Афлек превратил щит в меч. Ворлак отступил. Ликование в его глазах сменилось недоумением, затем — алчностью.
— Ты — создание древней тьмы… Я только читал о таких, как ты, но никогда не сталкивался. Знаешь, Афлек, я передумал насчет нашей сделки. Будем работать вместе: ты и я. Твои силы очень помогут в управлении Темной Сущностью.
— Ты знаешь, я передумал. Мне не нравится идея с тобой работать. Так что иди ты к лысым демонам. Предлагаю новую сделку: я тебя побеждаю, и ты больше никогда не трогаешь Великий Лес.
Ворлак сощурился.
— Считаешь себя остроумным? Будь по-твоему. Я не намерен с тобой сражаться, у меня много важных дел. Оставляю тебя наедине с собственными демонами, Афлек Кенру.
Ворлак шутливо поклонился — в его глазах плясали бесы — и исчез во вспышке молнии. Афлек с досадой пронзил клинком воздух. Ворлак Мердил и возможность закончить войну были прямо у него перед носом, но он упустил свой шанс. «Так и не смог оправдать надежды Айлин…»
Айлин!
Эта мысль заставила Афлека опрометью кинуться к телу девушки. Он обернулся и обмер: Айлин нигде не было. Только на траве остался след от скверны там, где она недавно умирала. С нехорошим предчувствием Афлек схватился за клинок, нервно обернулся, но никого не увидел.
— Я знаю, что ты тут. Айлин, мы все еще можем исправить. Найдем Тилиан, она исцелит тебя…
Ответ последовал мгновенно, но Афлек не понял, откуда идет звук. Казалось, отовсюду.
— Ничего уже не исправить, Афлек.
— Перестань сопротивляться скверне. Иначе она овладеет тобой. Расслабься. Позволь мне помочь тебе.
— Мне не нужна ничья помощь.
Афлек хотел бы, чтобы голос Айлин прозвучал равнодушно или скорбно, но нет: в нем отчетливо слышалась ярость. Через миг Афлек ощутил ее физически и успел обернуться, чтобы столкнуться с созданием из скверны лицом к лицу.
Айлин уже не была похожа на себя: она превратилась в смутную тень, которой управляла злая энергия. Ничего не осталось от той милой девушки, в глазах которой светилась надежда. Она и человеком-то уже не была, превратившись в жуткое создание из тьмы. Гнев стал ее силой и оружием. Потрясенный, Афлек отступил на шаг. Айлин тенью двинулась за ним.
— Постой, подожди. Айлин, остановись, прошу тебя. У тебя все еще есть выбор.
— Лучше бы меня казнили! Чем я заслужила такую участь? Ты можешь представить себе, что это такое — быть скверной?
— Представляю, и очень ясно. Какую-то часть жизни я сам был тьмой. Я до сих пор ей являюсь и знаю, что это паршивое ощущение. Но ты все еще остаешься со мной. Ты же говоришь со мной, правильно? Ты думаешь, мыслишь. Я знаю, настоящая Айлин все еще слышит меня.
— Ничего уже не исправить, Афлек.
— Мы можем. Давай, слушай мой голос, иди к свету…
— Мне не нужна ничья помощь.
Афлек замолк. С пониманием пришел ужас, и он начал отступать быстрее, а Айлин все наступала и наступала на него, тянула руки, целиком поглощенные тьмой.
— Лучше бы меня казнили! Чем я заслужила такую участь? Ты можешь представить себе, что это такое…
Она почти коснулась его плеча. Афлек успел уйти в сторону и сделать выпад: клинок прошел сквозь скверну, и Айлин захлебнулась словами. Афлек в ужасе выпустил рукоять клинка и отошел назад. К горлу подступил комок.
— Великие луны…
Руки Айлин бессильно потянулись к рукояти клинка. Она подняла голову, и на миг из тьмы выглянули ее чистые, полные света глаза.
— Нет, нет… — прошептал Афлек. — Я не хотел, Айлин…
— Ни… чего уже… не исправить… Афлек.
Оскверненное создание — некогда Айлин, смешливая поэтесса из «Танцующей леди» — упало к ногам Афлека. Он стоял, потрясенный, и не мог пошевелиться. Глаза наполнились слезами. Он только что своими руками убил ту, кого обещал спасти. В голове так и вертелись слова Ворлака Мердила: «Оставляю тебя наедине с собственными демонами». Проклятье. Недаром этого человека звали самым страшным во всем Поясе Артемиды.
Над лесом пронесся протяжный утробный звук. Афлек узнал его: это был охотничий рог Ворлака Мердила. Он-то думал, все самое худшее уже произошло, но нет, ужасы только начинались. Афлек заставил себя снова вооружиться и приготовился к схватке, но опасность пришла не с земли. Непроглядная чернота застлала небо, кошмар нахлынул на Эйланис, и Афлек понял: Ворлак собрал достаточно сил и призвал Темную Сущность.
Повинуясь инстинктам, Афлек побежал прочь от Холодного Костра, к Лечебнице, которая чудилась ему единственным безопасным местом. В какой-то момент он осознал, что не бежит, а летит над полем битвы. Его бесцеремонно схватили за шиворот и потащили в сторону, противоположную от Лечебницы, притом не заботясь ни об удобстве, ни об объяснениях.
— Отпусти! — потребовал Афлек.
— Не слишком разумная просьба, — раздался ответ.
Афлек не мог поднять голову, но узнал голос: это был Чароит. Афлек даже не знал, разразиться ему проклятиями или с облегчением рассмеяться.
— Ты был занят и не заметил, но твоя девушка в серьезной опасности.
Сердце Афлека совершило немыслимый кульбит.
— Что стряслось?
— Сейчас сам увидишь.