Он вложил карту в её ладонь.
– Я передам Ноэлю, что ты блестяще справилась с испытанием. И никаких возражений!
Бианка посмотрела на него воспалившимся глазом.
– Ты самый смелый человек из всех, кого я знала.
– Вполне вероятно, что я – самый трусливый. У всего есть обратная сторона, не забывай, – сказал Николас на прощание.
Она одарила его тоскливым взглядом и зашагала прочь по коридору. Что ж, Бианка хотя бы преодолела свои чувства к нему.
Смерть, надо же. В последнее время о ней говорили слишком часто.
Николас забарабанил пальцами по столешнице. На ум пришли слова случайно услышанной в таверне песни: «Мне обещали девять жизней, чтобы прожить их как одну…» (*)
Надо быть осмотрительней.
***
Следующие дни были заняты подготовкой к церемонии. В этот раз она тянулась утомительно долго. Больше всего смущало то, что люди перешёптывались за его спиной и поглядывали тревожно. Что стряслось? Не мог же Жерард рассказать про болезнь дара. Или всё дело в провальном выступлении на испытаниях?
На руках всё ещё чувствовалась кровь, а перед глазами стояли жуткие картины: затухающие глаза ворона, его предсмертный хрип. Что же ты наделал, братец? Зачем втравил меня во всё это и бросил? Все клятвы разобьются о сталь и разольются реками крови.
Нет! Николас не мог убить Ноэля, ни в этой жизни, ни даже в прошлом воплощении. Только не его! Наоборот, сейчас он был готов забыть о своих мечтах, лишь бы защитить друга.
Значит, улизнуть не получится. Нельзя бросать Ноэля одного. Вряд ли Жерард даст ему хоть немного самостоятельности. История с богом понадобилась вождю только для того, чтобы заполучить народную поддержку.
На завтраке в столовой Ноэль не появлялся. Видно, вождь не отпускал его от себя.
На десятый день ближе к полудню торжественная процессия собралась во дворе Компании: вооружённые саблями охранники в парадной форме, празднично одетые женщины. Для Николаса с Ноэлем соорудили серебряную колесницу в виде облаков, увенчанных лебедиными крыльями, которые ослепительно сверкали в лучах осеннего солнца. Запрягли в неё пару белоснежных рысаков, их головы украсили красными перьями.
Николас в костюме из тёмно-синей парчи первым взошёл на колесницу и взял в руки вожжи. Ему выпала роль возничего. На ступенях главного корпуса показался Ноэль в чёрном бархате. Волосы заплетены в идеальную гельерку, лицо по-благородному бледное – не разобрать от пудры или от волнения. Прямая осанка, голова высоко, плечи расправлены, шаг широкий и чеканный. Собран и предельно серьёзен. Николас и сам готов был поверить, что его друг – небожитель, настолько совершенно он выглядел и вёл себя.
– Ты как? – спросили они одновременно, когда Ноэль поднялся на колесницу.
Мунин устроился у хозяина на плече, показывая, что собирается сопровождать его.
– Хорошо всё, – ответил первым Николас. – Ты же у нас звезда парада.
– Не напоминай. Вся эта шумиха – курам на смех, – вздохнул Ноэль. – Нас опозорят.
– Об этом пускай переживает твой дед, а мы лучше насладимся происходящим, м? Представь себя триумфатором, одержавшим победу над ордой демонов. Нет, над воинством Лучезарных!
– Только если мы сделаем это вдвоём, – слабо улыбнулся друг.
– Конечно, перед нами склонится даже грозный Белый Палач.
Затрубили фанфары, подали знак к началу. Николас забрался на приступку и хлестнул лошадей вожжами, направляя колесницу вдоль толпы охранников к распахнутым воротам. Застучали подковы по брусчатке, кони побежали бодрой рысью, высоко задирая ноги. Ноэль встал за плечом у возницы, уперев руки в талию. Прохладный ветер трепал волосы и одежду, резвые рысаки рвались вперёд по устланной лепестками роз дороге.
Городские ворота остались позади. Дома украсили флагами и лентами. Звенели бубенцы на лошадиных подперсьях. На улицу вывали люди.
– Вот наш герой! – выкрикнул Николас, перекинув вожжи в одну руку, а второй указал на Ноэля. – Он освободит наши земли и приведёт нас к победе! – не отрывая взгляд от дороги, шепнул: – Ну же, это ведь твоя мечта.
– Кар-р-р! Кар-р-р! – подражал его тону Мунин.
– Да… – друг закрыл глаза и воскликнул, словно был наедине с Охотником, спорил и доказывал, что невозможное возможно: – Мы поднимемся с колен и сразим врага! Правда и справедливость на нашей стороне!
– Победим! Безликий с нами! – выкрикивали в ответ люди и бросали в них пригоршни чечевицы.
Чем дальше, тем больше воодушевлялся Ноэль и тем больше Николас верил, что у них всё получится.
Шествие остановили на главной площади. Охотник натянул вожжи и вручил их подоспевшему лакею, спустился первым и подал руку другу. Вместе они взошли на изученный до боли помост. Когда все устроились на своих местах: охранники по бокам, в середине Николас и Ноэль, плечо к плечу – снова затрубили фанфары. Толпа утихла, ожидая торжественную речь.
Прочистив горло, Охотник начал безо всякого волнения:
– Сегодня я счастлив представить вам моего дорогого друга, брата не по крови, но по духу. Ноэль Пареда не раз спасал мне жизнь и помогал во время передряг. Он единственный открыл замок на «Книге тайн», что приблизило нас к победе над единоверцами и подтвердило нашу праведность. Он совершил чудо, и многие из вас были тому свидетелями. Я сам ощутил божественную силу настолько остро, что едва не лишился чувств. Потому безо всякого сомнения заявляю: это и есть наш возродившийся вождь. Величайший герой из всех. Первое одарённое дитя, появившееся на свет после падения ордена. Мы искали его все эти годы и, наконец, нашли. Под его знамёнами мы отправимся на последнюю битву во имя жизни и процветания во всех людских землях!
Они повернулись боком к площади. Ноэль опустился на колени. Паж в тёмно-зелёной ливрее поднёс на бархатной подушке серебряный венец. Его украшали крупные сапфиры синего и фиолетового оттенков. Николас принял его и воздел над головой Ноэля.
– Как наследник древнейшего рода Сумеречников и потомок одного из основателей ордена, я признаю тебя вождём и с этим венцом вручаю власть над нашим племенем, – Охотник возложил его на голову друга. – Я возвращаю тебе дар, который был дан моему роду полторы тысячи лет назад, – он коснулся кулаком своей груди, где билось сердце, а после дотронулся до Ноэля. – Поднимись и прими мою клятву.
Тот встал. В этот момент для них обоих не существовало ни погибающего в пожарах войны мира, ни затаившей дыхание толпы.
– Я, наречённый Николас Комри, Охотник на демонов, полноправный член Компании «Норн», клянусь служить тебе верой и правдой, исполнять твою волю и защищать до последней капли крови. Я провозглашаю твою власть над собой. Отныне ты вправе распоряжаться мной по своему усмотрению.
Николас поцеловал Ноэля в обе щеки и опустился на колени. Друг вынул из инкрустированных самоцветами ножен меч и приложил к правому плечу Охотника.
– Я принимаю твою клятву, Николас Комри, но не как слуги перед господином, а как младшего брата перед старшим. Обещаю употреблять данную тобой власть лишь для общего блага и для того, чтобы оберегать тебя, как обязан старший брат оберегать младших.
Внук вождя счастливо улыбался, видно, и впрямь желал этого. А вот Жерард будет недоволен, всё снова пошло не по его плану. Но торжествующую ухмылку Николас не сдержал.
Ноэль переложил меч на его левое плечо и снова заговорил:
– Клянусь перед всеми вами и перед тобой прежде всех, что буду служить людям до последней капли крови. Я проведу вас сквозь Мрак и добьюсь победы над узурпаторами, чего бы мне это ни стоило, даже своей бессмертной жизни.
Николас поднялся с колен и крепко обнял его:
– Я принимаю твою клятву, брат!
Народ одобрительно кричал и бросал цветы.
«Мы победим!» – раздавался по всему городу клич, отражался от стен и раскатывался по стране, чтобы достигнуть ушей предателей-Лучезарных. Пускай убоятся силы и гнева истинных Сумеречников, пускай знают, что недолго им осталась плясать на костях своих бывших собратьев.
После выступления их сопроводили во дворец на приём в честь Ноэля. Жерард присоединился к ним и не замедлил прочитать нотацию о том, как ребяческие выходки портят его планы.
– Это ты его науськал, да? Раньше он никогда так себя не вёл! – выговорил вождь Николасу, но тот лишь пожимал плечами.