– Что? – засмеялся Николас. – Магия так не работает. Откуда вы набрались этих глупостей?
– Корделия-сказочница рассказывала! – хором ответили они. – Айда с нами! Сам послушаешь!
Ага, та чудаковатая старуха с испытаний. Не слишком надёжный источник, но лучше, чем ничего.
Детвора привела его во двор покосившейся хижины. На веранде в ветхом кресле, укутанная в серую шерстяную шаль, сидела сумасшедшая Корделия. Она ничуть не изменилась с испытаний. Николас вручил ей букет купленных у маленькой торговки осенних сухоцветов.
– Ах, это ты, молодой воин! – обрадовалась она, признав его.
– Не боитесь? Вы же говорили, что я подыскиваю жертв, чтобы заполучить силу, – уличил её Николас.
– Не ты! Ты светел ликом и душой. Ты жертвуешь собой, чтобы спасти других. Оттуда и силу черпаешь, – ответила Корделия добродушно.
Николас снисходительно улыбнулся. Воспринимать её слова всерьёз не получалось.
– А всё-таки что вы слышали о пропажах?
– Я много чего слышу, – её старческий голос скрипел тепло и уютно. – Люди не боятся говорить при мне, будто я глухая. Пропадали тут постоянно с травника месяца, из плохих семей, неприкаянные бродяжки. Когда их наберётся достаточно, Золотой город провалится под землю за свои грехи. Как по улицам стелется сизый туман и наступают вечерние сумерки, выходит на охоту душегуб. Его верный пёс выискивает жертв. Один раз залает – ты предупреждён. Два – беги со всех ног, иначе он настигнет и утянет к своему хозяину. Три – нежилец ты. Я уже два слышала.
Либо она знала авалорские сказки, либо здесь действительно орудовали ши. Интересно, что это за ритуал – приносить жертвы, чтобы разрушить город? Правда это или выдумка сумасшедшей старухи?
– Тогда я останусь и буду охранять вас, – заявил Охотник и сбегал за пирожками на ужин.
Детишки, особенно те, кто был постарше, тоже не желали их покидать.
– А кто-нибудь их видел? Собаку и её хозяина из тумана? – спрашивал Николас.
– Тома! Тома с улицы Дежюс видел! – отвечали они наперебой.
– Где же он?
– Так забрали его. Раз видел, значит, забрали. Смешной вы, дяденька, такой взрослый, а простых вещей не понимаете!
– В самом деле. А кто-нибудь из вас что-нибудь видел или, может быть, слышал?
– Мой двоюродный дядька силуэт собаки видел. Далеко! Тень мелькнула и пропала, – ответила девочка-сорванец.
– Да ну! Вот мой троюродный брат Дидье слышал, как с собакой говорил хозяин. Сипел и хрипел, как горны в кузнице. Страшно! Но когда хозяин пришёл за Дидье, то ему чудилась прекрасная песня. Он побежал за ней в туман и пропал… навсегда!
Это так похоже на… нет, о плохом лучше не думать.
Николас внимательно изучал ватагу. Нужно разузнать про Дидье. Если злоумышленники действительно принадлежали к племени ши, которое использовало правило десяти дней для перехода в свой мир, то за четыре месяца от начала испытания пропасть должно было около дюжины человек. Нашли меньше половины.
Интересно, что произошло с остальными? Может, останки растащили дикие звери? Или убийца выбросил их в другом месте? Или некоторых жертв не убивали, а забирали себе в услужение? Демоны так поступали с теми, кто соглашался на их посулы.
Разогнав детей по домам, Николас вернулся к Корделии.
Осенью темнело стремительно. Становилось не настолько холодно, насколько сыро и промозгло. Охотник сидел на скрипучем пороге дома и кутался в плащ. Корделия вынесла ему чашку с горячей водой, чтобы погреться. Ноэль так и не явился – плохой знак. Страх бы его не остановил, а вот вождь мог перехватить.
Нехорошее предчувствие холодком кралось по коже. Облака закрыли небо настолько, что сквозь них не проглядывали ни луна, ни звёзды. Николас дремал вполглаза, прислушиваясь к ночным шорохам. В подворотне голосили коты. Вдалеке скрипела дверь, звенела посуда.
Стылый туман вытащил первые ростки из вонючих каналов, заклубился под ногами, поднимаясь выше, до пояса. Отрывисто и гулко загавкала вдалеке собака. Николас встрепенулся и подскочил на ноги.
«Один раз залаял – ты предупреждён», – прозвучали в голове слова старухи.
Похоже, Корделия ошиблась. Демон пришёл за кем-то другим!
Охотник помчался в сторону звука, но лай оборвался. В отблесках аур на смежённых веках ничего подозрительного. Но вот мигнули красные глаза, зашевелились тени, зацокали когти по мостовой. Николас снова ринулся на звук.
Стук-стук-стук. Нет, это не когти. Неровный ритм, словно кто-то ковыляет, подволакивая ногу. Мелькнул впереди коренастый силуэт, причудливо несимметричный. Не уйдёт!
Охотник вытянул руку, и злодей замер, связанный ветропутами.
– Пусти меня, пусти! – хрипло заскулил Умбер.
Приблизившись вплотную, Николас выхватил из-за пазухи кинжал.
– Отвечай, полукровка, это ты убиваешь людей?
– Их убивает твоя ложь, подкидыш в человечьем обличье! – выплюнул ему в лицо горбун.
– В чём я солгал? Книга и правда волшебная, открыть её может только Безликий. Ворон на обложке проснулся, когда мой друг коснулся её.
– Ты лжёшь всё время, играешь словами. Лжёшь даже себе: затыкаешь уши, зажмуриваешь глаза. Ты очень боишься правды, потому что только она способна тебя убить!
– Так скажи мне её. Убей своим словом – и тогда спасёшься, – рассмеялся Охотник. – Ну же!
– От твоего безумия не спасёт ничто! – Умбер испуганно сжался.
– Тогда говори, кто убийца. Кто твой отец?!
– Это месть! Город полон грехов и порока. Как и ты, он обречён. Его гибель – вопрос времени.
– Ну же, скажи что-нибудь, чего я не знаю! – настаивал Николас.
– Вы все виновны в жестокосердии и безразличии. Ты потеряешь… Самое дорогое потеряешь! Идите ко мне, проклятые выброшенные дети! Я ваш король. Я приведу вас в волшебный сад теней, где нет боли и страданий!
Горбун разорвал путы и, раскинув руки, закружился по улице.
В голову острой болью ударил рикошет, Николас оступился и угодил ногой в грязную воду канала.
– Летите, мотыльки, в трясину за мной, там вход в мир иной! – вопил горбун.
Охотник ухватил Умбера за локоть и приставил остриё кинжала к его горлу. Выступила кровь, напитав сырой воздух своим запахом.
– Отвечай, кто твой отец. Кто убийца?! – выкрикнул Николас.