– Потому что там живётся несравнимо легче и нет гонений. Король Орлен XII предоставил беженцам земли вблизи столицы Дюарля, оплачивает их содержание из своей казны. Немногие бы променяли золотые дворцы на суровый быт изгнанников в Каледонских горах. Да и если бы наша община была чуть больше, Лучезарные вряд ли бы смотрели на это сквозь пальцы. Но в нашем положении всё равно есть одно неоспоримое преимущество.
– Какое? – нахмурил брови Николас.
– Свобода. Раньше Сумеречники не подчинялись ни одной стране, ни одному правителю. Мы были сами себе хозяевами и отвечали только перед Кодексом ордена. Лишь здесь, в Каледонии, мы сохранили наши традиции и нашу гордость. Только в этих суровых горах, под этим дождливым небом мы сможем передать тебе душу Сумеречников.
Над макушками сосен пролетел ястреб, крича пронзительно-протяжно. Сколько надежд на Николаса одного. А если он их не оправдает?
– Что-то мы с тобой заболтались. Продолжим урок! – Мидрир снова подхватил палки и встал на бревно. – Сейчас ты будешь учиться держать равновесие. Для начала перейди на тот берег.
Николас скинул сапоги, опёрся о сук и вытянулся во весь рост. Мидрир вручил ему палку и подтолкнул вперёд. Ничего! Если не удержится, поможет себе ветроплавом. Получалось же всегда, когда Николас дома со шпалер падал.
Аккуратно переставляя ноги и балансируя палкой, он добрался до противоположного берега.
– Молодец! А теперь обратно, – поманил его рукой Мидрир.
Возвращаться было проще, Николас ступал намного уверенней. Бревно не шаталось, ступни не скользили по шершавой коре. Учитель встретил его на середине со вскинутой палкой.
– Покажешь, чему научился? Главная задача – не упасть.
Внизу бурлила река, острые камни выпирали из воды. Она плескалась об них так, что брызги долетали даже до бревна.
– Боишься? – уголки губ Мидрира дрогнули в улыбке.
Чуть отведя ногу назад, Николас замахнулся и со свистом разрезал палкой воздух, потом ещё и ещё, нанося перекрёстные удары.
Оборотень атаковал. Мальчик уклонился, едва не потеряв равновесие. Зато следующий выпад он отбил резким взмахом вверх и тут же шагнул вперёд, тесня противника. Последовал новый удар, потом ещё один. Николас сосредоточился на оружии Мидрира, то увёртываясь, то парируя.
Удары оборотня с каждым разом становились всё более мощными и меткими. Как справиться с такой скоростью? Расстояние между противниками стремительно сокращалось, Мидрир теснил его к противоположному берегу. Палка всё чаще задевала Николаса, а последний выпад чуть не сбил с ног. Мальчик замешкался. Следующая атака должна была стать последней.
Если он проиграет, его снова обзовут слабаком и будут больно бить. Ну, уж нет!
Николас выставил палку перед собой, как щит. Глаза зажмурились. Раздался громкий треск. Опора ушла из-под ног, и Николас полетел вниз.
Голубая дымка вспыхнула вокруг коконом и разбилась, соприкоснувшись с рекой. Поднялись тучи брызг, тело свело от холода, в рот и нос затекла вода. Течение потащило на камни, а ветроплав пускал лишь мелкие пузыри.
Склизкие водоросли противно касались тела. Николас рвался из стремнины, хватался за коряги, но ладони соскальзывали. Едва удавалось увёртываться от камней, а впереди уже слышался грохот водопада.
– Давай руку! – закричал Мидрир, чудом оказавшись впереди, на торчавшем из воды камне.
Николас оттолкнулся ветроплавом и вцепился в подставленный локоть. Оборотень ухватил ученика обеими руками и вытянул на берег. Николас опрокинулся на живот, Мидрир надавил ему на спину. Вода хлынула изо рта. Ученик всё кашлял и кашлял, нос и глаза щипало. Казалось, что дышать нормально он больше не сможет.
– Ты в порядке? – тревожился Мидрир.
Только когда его прекратило гнуть пополам, Николас заметил, что на оборотне нет одежды. На самом ученика остались одни лохмотьях, руки и ноги саднило, кожу продирал озноб, аж зуб на зуб не попадал.
– Ох ты ж, чтоб болотным фэйри пусто стало! Не хватало ещё, чтобы ты заболел. Сможешь за меня держаться? Первый и последний раз везу тебя на спине, ясно?
Николас ничего не понял, но аура Мидрира вспыхнула земляным пологом. Взвился сизый дым, а когда исчез, на его месте уже стоял огромный волк. Мускулистый, покрытый косматой медной шерстью, только глаза человечьи – зелёные, как у Мидрира.
Надо же, оборотень действительно переживал за него и даже спас. А потом ни разу не ударил и не обозвал. Может, он не так уж плох?
Мидрир припал к земле. Николас забрался к нему на спину и вцепился в загривок. Оборотень поднялся на длинные гибкие лапы и сорвался с места. В ушах свистел ветер, проносившиеся мимо сосны сливались в полосу, а река казалась лентой. Николас наматывал шерсть на пальцы и туже обхватывал ногами волчьи бока. Вот-вот соскользнёт!
У поляны для тренировок они остановились. Мидрир явно хотел забрать вещи: одежду, обувь.
Бревно словно рассекли пополам топором, не оставив даже щепок. Обе части едва удерживались на берегах. Когда Николас уже закончил запихивать вещи в узелок, одна половина с грохотом рухнула в воду и понеслась по течению. Так же бессильно и он барахтался в стремнине, а ведь был намного меньше и легче.
Мидрир зарычал, привлекая внимание. Николас привязал узелок к жерди и снова забрался на спину к оборотню. Тот помчался по лесной тропинке. Всего через четверть часа они добрались до холмов. К удаче! Николас уже занемел от натуги и готов был сверзиться на землю.
Оборотень замер, и мальчик сполз к волшебному корню. Даже дёрнуть не успел, как распахнулся проход и на пороге появилась разъярённая Риана. Руки в бока, изумрудные глаза метали молнии.
– Что стряслось? – накинулась она на брата. – Гвидион всего на один день нам его оставил, а ты его едва не убил?!
Николас виновато скользнул ей за спину. На улице-то холодно, а дом натоплен, оттуда так и веяло теплом. На застеленный досками пол стекала вода вперемешку с грязью и оставались лужи.
Заругают!
Но Риана продолжала отчитывать оборотня, крадущегося в дом с поджатым хвостом. Сейчас как сковородку схватит, и… Бедный Мидрир.
Пока взрослые отвлеклись, Николас принялся исследовать дом. Забылись даже усталость, ссадины и озноб. Вчера не удалось улучить момент – столько внимания даже дома ему никогда не перепадало.
Внутри оказалось всего три комнаты и узкая прихожая. Стены и потолок укреплены широкими деревянными балками. Ни одного окна – свет исходил лишь от факелов и свечей, развешанных через равные промежутки. У западной стены находился камин.
Интересно, как устроен дымоход? Ведь чтобы в камине была тяга и горел огонь, дым обязан подниматься по трубе на улицу, да и воздух должен поступать сюда через отдушины. Возможно, труба выходит из верхушки холма? Почему её не видно снаружи?
Николас засунул голову в камин.
– Эй, куда?! – закричала Риана и вытащила его за шиворот, как нашкодившего котёнка.
– Вот и я говорю, едва зазеваешься – обязательно куда-нибудь влезет, – расхохотался Мидрир.
Он уже обернулся человеком и натягивал на себя рубаху.
К грязным лужам на полу прибавились ещё и разводы золы. Сейчас всыплют так всыплют!
– Да-да, юный шмель, я сталкивался и с безголовыми всадниками-дуллаханами, и со злобными хобгоблинами, и даже с огромными ограми, но никого страшнее этой женщины в гневе не встречал! – потешался оборотень.
Риана закатила глаза, устав от шуточек брата.
– Я просто хотел посмотреть, куда уходит труба, – повинился Николас.
– На улицу, куда же ещё? – ответила целительница.
Одевшись, Мидрир подтащил к камину большой ушат. Риана наполнила его тёплой водой и принялась снимать с мальчика лохмотья одежды.
Мидрир уже растапливал камин, чтобы согреть ещё. Николас забрался в ушат и невольно съёжился. Риана принялась поливать его из кувшина и стирать грязь мягкой мочалкой, чтобы не раздражать ссадины. Закончив с огнём, Мидрир натаскал воды и начал вытирать пол, бегая с тряпкой, изогнувшись пополам. Даже совестно стало, что Николас доставил хозяевам столько хлопот. Мидрира он уже простил за вчерашние резкие слова, а Риана злой совсем не выглядела, наоборот, улыбалась и напевала себе под нос, натирая мальчика пахнущим вербеной мылом.