Напиток Эглаборга и Николаса, наоборот, оказался тошнотворным. Охотник еле сдержался, чтобы не выплюнуть после первого глотка. Ехидный взгляд целителя красноречиво говорил: «Сам хотел, теперь терпи».
– А можно попросить? – начал Николас проверять действие зелья. Камай медленно кивнул. – Вы выше по течению Седой реки направляетесь? Тепловодье ведь вам по пути. Возьмите нас с собой! С отрядом легче и безопаснее.
– До мятежного Хитежа оттуда рукой подать, – лицо Камая заметно расслабилось. – Я бы с удовольствием, но Оли…
– Зачем вам туда? Неужто такими малыми силами со староверами воевать хотите? – интересовался Николас невзначай.
– Нет там никого. Город-призрак, только перекати-поле по пыльным улицам тянется. Ы Хитеж, как и в Норикию, после Войны за веру бежали колдуны. Двенадцать лет назад отца отправили их покарать, но когда он прибыл на место, город уже опустел. Люди ушли в горы. Может, надеялись отсидеться там, пока опасность не минует, может, искали проход в мифическую Долину Агарти, где обитают старые боги и всегда царит весна. Отец посчитал, что все погибли, ведь склоны там отвесные, а ветра дуют такие, что срывают плоть с костей.
Николас сглотнул. Как тяжёл будет этот путь! Гвидион, конечно, предупреждал, но от таких рассказов на пороге восхождения по спине бежал неприятный холодок, и пальцы морозило, словно в поясе вечного льда.
– Отец отказался гнать туда людей и вернулся в Стольный, но Лучезарные этого не простили. Подозревали его в сговоре с мятежниками, но были слишком заняты другими делами. А недавно дотянулись и до Хитежа. Заставили отца отправиться сюда ещё раз, уже вместе с их войсками. Полгода назад он прислал нам приказ ехать следом, но ничего не объяснил. Оли, наверное, знает больше, но предпочитает не посвящать в их секреты глупого младшего брата, – Камай пьяно рассмеялся.
– Вы не были близки?
– Я паршивая овца в семье, – Камай согнулся ниже над столом и заговорил заговорщическим шёпотом: – Ведь знаете, может, я тоже как колдун на костёр отправлюсь. У меня иногда бывает… Как же это называли? Предвидения! Могу угадать, кто стоит за дверью, где искать пропавшего ребёнка или куда ведёт та или иная дорога. В детстве мама рассказывала, что её прабабка была ясновидящей. Я унаследовал от неё частичку этого великого дара.
– А Оли тоже будущее предсказывает? – отринув осторожность, спросил Николас.
– Да она от горя удавилась бы! – отмахнулся Камай. – Истинная единоверка. Верноподданная Веломовской короны. Любимая отцовская дочка. Для него всегда существовала только она, вся такая правильная и послушная. А я был пустым местом, никем. Знаете, как тяжело, когда твой отец смотрит на тебя и не видит?
Прожилки ясновидческого дара, хоть и блёклые, в ауре Камая тоже присутствовали. Если бы развивал свои способности, мог бы дотянуть до второго уровня или даже первого. Но с отцом и сестрой он бы не сравнился. Видимо, в этом и причина его отчуждения.
Николас положил руку Камаю на плечо.
– Раньше мне тоже казалось, что отец считает меня ни на что не годным слабаком. Когда мы расставались, я наговорил ему много неприятных слов, а теперь жалею. На самом деле он хотел меня защитить, а я отказывался его понять. Когда вернусь, обязательно попрошу у него прощения.
Эглаборг удивлённо переводил взгляд с Камая на Николаса и не мог понять, кто из них захмелел больше. Ведь о своей семье Охотник соглашался говорить разве что под развязывающим язык зельем.
– Жаль, что мне этого сделать не удастся, – Камай разрыдался как девчонка.
– Ладно тебе, у тебя же ещё сестра осталась. Она любит тебя, не пренебрегай ею, – Николасу было неловко видеть его таким. – Давай в постель. Совсем тебя, брат, развезло.
Охотник выглянул из-за плеча Камая и показал Эглаборгу поднятый большой палец. Хитрость сработала как нельзя лучше. Николас подхватил Камая под руку и отвёл в комнату, где спала Оли, уложил на соседнюю лавку и подоткнул одеяло, чтобы не упал и не разбудил сестрицу.
========== Глава 17. Потерянный Хитеж ==========
1564 г. от заселения Мунгарда, Веломовия, Сайбера, Хитеж
Задремать удалось лишь под утро. Это был чуткий сон, когда ты находишься на грани мира грёз и никак не можешь туда окунуться. Окончательно разбудили тихие голоса за дверью. Николас прислушался.
– Оли, зачем нам в Хитеж? Отпишемся в Стольный, пускай гибель отца расследуют опытные дознаватели.
– Кам, перестань уже быть простофилей. Никто не будет расследовать его гибель, спишут на неосторожность. Напился и в речку свалился, а что он крепкое в рот не брал, так кому какое дело? Я не хотела пугать тебя заранее, но пару дней назад тайной почтой пришло известие, что отец ночью отлучился из лагеря и бесследно исчез. Чуть ли не к мятежникам его приписывают. Боюсь, что если мы вернёмся в Северный, нас упекут в застенок, как детей предателя. Сами Лучезарные не солоно хлебавши назад катят. Видно, Снежные горы им не по зубам оказались. Так что в Сайбере нам безопасней, чем дома.
– Ладно, я тут маршрут до Хитежа составил, – послышался тихий шорох разворачиваемых бумаг. – По правому берегу до запруды, дальше обойдём болота чуть севернее, потом снова на юго-восток до Тепловодья. Здесь могут быть оползни. Но, кажется, другого пути в Хитеж нет.
– А ты умеешь удивлять, Кам, – хохотнула Оли.
– Тут… – замялся он. – Наши соседи хотят ехать с нами. Я разрешил…
– А у меня спросить забыл? Они что, тебя вчера подпоили? Что-то выспрашивали? Они же могут быть шпионами!
– Хватит уже видеть за каждым кустом врагов! Они выходили тебя и помогли нам с похоронами. Прояви хоть каплю благодарности!
Оли только фыркнула. Голоса стихли.
Погожим утром возле коновязи наготове собрался весь отряд. Перед отбытием Оли подошла к Николасу, который седлал лошадей вместе с Эглаборгом.
– Зачем вы тащитесь за нами?
– Вместе по дикому краю путешествовать безопаснее. К тому же, пока вы не выздоровели до конца, мой дядя-травник не может вас оставить, – смиренно ответил Охотник.
– Хорошо. Давайте договоримся так: вы знаете мою тайну, я знаю вашу. Запретить вам ехать в ту же сторону, что и мы, я не могу. Но если вы втравите меня или моего брата в неприятности, клянусь, вам не поздоровится, – она угрожающе прищурилась.
– Не поздоровится вам, если вы не прекратите травить себя этой дрянью, – Николас кивком указал на флягу, притороченную к её поясу.
Губы Оли сжались в тонкую линию, рука легла на эфес меча в ножнах на поясе. Охотник повернулся к своему коню. К его седлу тоже был прикреплён свёрток с клинком. Обменявшись безмолвными угрозами, Оли с Николасом разошлись каждый в свою сторону.
***
Начался затяжной переход по дикому краю. Солнце в разгар осени всё ещё пекло так, что дышать было нечем. Травы выгорели, в воздухе стояли пыльные взвеси, даже речка и та обмелела, чахлые перелески встречались всё реже. Копыта гулко стучали по выбитой земле. По ночам вдалеке раздавался тоскливый волчий вой.
Горы вырисовывались на горизонте зыбким облачным миражом. Он млел и трепетал на жаре, посверкивая ледяными шапками, которые с закатом окрашивались в разнообразные оттенки синего и сиреневого.
Приближались отроги. В расщелине, пробитой рекой, и находилось Тепловодье. Ночевать в этот день решили здесь, в затишке.
Пока воины трудились над разбивкой лагеря, Эглаборг умчался купаться. Наступило время ужина, а он так и не вернулся. Николас встревожился не на шутку и отправился его искать.
Посреди пышного ельника в известняковых ваннах образовывались лужи голубой воды, от которой с шипением валил белёсый пар. Пахло тухлыми яйцами. Со скалы, стуча по камням, тонким каскадом в одну из ванн стекал водопад. Из соседней торчала голова Эглаборга: волосы промокли и слиплись, веки были полуприкрыты, а губы блаженно улыбались.
– Я уж решил, что ты утонул или, чего хуже, растворился в этой вони, – позвал его Николас.
– Ну и зря! Это «живая вода», – целитель вытянул на поверхность худую лодыжку и поплескал ею. – Чудесно расслабляет и лечит от всех недугов. Я как будто заново родился, молодец-удалец! Сами бы попробовали, может, спать стали бы лучше. И нашей юной кампальщице не помешало бы развеяться.
– Нет уж, я как-нибудь обойдусь, – отмахнулся Николас, подавая целителю полотенце.
– Тогда налейте воды вон оттуда, – он указал на водопад. – Там камни скользкие, а я так, как вы, равновесие держать не умею.
Старательно зажимая нос, Николас набрал две фляги. Лишь бы Эглаборг одевался побыстрее.
В лагере их встретила Оли, окатив подозревающим взглядом:
– Отыскали своё Тепловодье, травники? Стоило ради этого через весь Мунгард ехать?
– Ещё как! – Эглаборг забрал у Николаса флягу и откупорил, вдыхая вонь полной грудью. – Эта вода лечит болезни живота, головные боли, выводит из тела отраву и восстанавливает мужскую силу, – целитель сделал глоток и чуть не замурлыкал. – Солёненькая! Попробуйте! Ну же, бравые воины, не трусьте!