1565 г. от заселения Мунгарда, Мкар, Веломовия
До Мкара на восточном побережье Сайберы они добрались только к зиме. Не успев даже разыскать Голубиную станцию, они услышали о государственном перевороте на Авалоре. Стоило показаться на рыночной площади и прокатить между пальцами деревянную метку, как плечо невзначай задел старик в неприметной одежде и поманил за собой.
Здесь Голубиная станция пряталась в погребе у птичника. С виду неприметная, крохотная землянка, а внутри балками обнесено просторное помещение с припасами.
– Раньше здесь был склад контрабандистов. Торговали опием из Поднебесной, – пояснил смотритель, снимая маскировку.
– Мы долго странствовали по диким землям, – подал голос Николас. – Что стряслось на Авалоре?
– Лучезарные обвинили короля в заговоре против служителей Единого и пособничестве колдунам. Смешно, конечно. Все знали, что он ратовал за мир на своих землях и ничью сторону не принимал. Даже нашу, хотя мы предлагали ему защиту, – смотритель тяжело вздохнул. – Его упекли в темницу, казнить пока не собираются. Народ не очень-то поддерживает его травлю, династия Хассийцев-Майери до сих пор пользуется популярностью. Но в отместку Лучезарные залили остров кровью его сторонников и бывших Сумеречников.
– У вас… – Николас сглотнул ставший в горле ком. – Есть списки погибших?
– Вам повезло. На днях срочной соколиной почтой доставили. Но пока только самые громкие дела, – смотритель передал ему тонкий закручивающийся лист, испещрённый бисерным почерком.
Николас пробежался по нему глазами, потом ещё раз и ещё раз, придирчиво вычитываясь в последнюю запись.
– Прочитай, – передал он лист Эглаборгу, массируя усталые глаза.
Целитель пожал плечами и принялся читать вслух.
– … Комри, родственники колдуна-узурпатора. Подстрекали народ к восстанию, обирали и губили честных единоверцев колдовством. Погибли при сопротивлении аресту, имущество предано огню…
Николас закусил щёку с внутренней стороны. Может, он слышит и видит то, чего боится? Пускай всё будет ошибкой!
– За преступления перед единоверцами разыскивается последний представитель рода Комри, Николас, шестнадцати лет отроду. Колдун, вооружён и очень опасен. Брать живьём. Награда – двести золотых монет.
Эглаборг выразительно глянул на Николаса. Тот повернулся к смотрителю:
– Теперь вы. Прочитайте, пожалуйста!
Тот нахмурился, но всё-таки исполнил просьбу. Ни одного слова в послании не изменилось. Дослушав до конца, Охотник встал, шаркнул стулом и направился к выходу.
– Прошу меня извинить!
Он выбежал на улицу и долго плутал по подворотням, пока не нашёл в пустынном переулке трухлявое корыто и с остервенением принялся пинать его ногами. Мокрый снег повалил за шиворот, а Николас всё не мог перестать, хоть под сапогами осталась одна труха.
Сзади послышались шаги, плечи укрыл тёплый плащ.
– Вот попробуйте, полегчает, – сказал Эглаборг и протянул Николасу флягу.
Тот приставил её к губам и пил большими глотками, пока внутри ничего не осталось.
– Спасибо! Наверное, я теряю рассудок, – он вытер рот рукавом и вернул пустую флягу другу.
– Я, конечно, не целитель разума, но мне кажется, что вы просто не хотите принимать реальность. Смотритель предлагает переправить вас в Норикию, где авалорцам предоставляют убежище. Тем более, если за вашу голову предлагают награду.
Так Эглаборг догадался? Николас чем-то себя выдал?
– Нет, золотая клетка не по мне. Я поеду дальше на восток, на Острова Алого Восхода, раз уж дома на западе мне не рады. Ты со мной?
– Я всегда с вами.
Заявление друга хоть и не притупило скорбь, но заставило взять себя в руки.
Значит, видения сбылись. Осталось последнее доказательство – звёздный клинок. Если он действительно существует, то и всё остальное – тоже.
А что стало с таинственным Лесли, который защищал их интересы при дворе все эти годы? В списке его имя не значилось. Скорее всего, он занимал высокую должность и Лучезарные казнили его тайно, пытками вызнав, где жила семья, которой он покровительствовал.
Живы ли Гвидион, Риана, Мидрир? Сохранилась ли община в Каледонских горах? Успели ли они укрыться в тайных ходах крепости? Даже через Голубиную станцию весточки не отправить – Николас подставит и себя, и их.
Придётся томиться в неведении и мучиться сомнениями. Может, стоило презреть страх и повернуть назад ещё в Ленноксе? Может, и сейчас было бы не поздно помчаться домой во весь опор, чтобы хоть кого-то спасти… отомстить ненавистному Палачу и Мраку, которому тот служит.
Вот добудет клинок, и тогда…
***
1565 г. от заселения Мунгарда, Острова Алого Восхода
На поиски храма ушло много времени. За пределами Островов Алого Восхода об этом уголке на краю света почти ничего не знали. Из-за штормов, сильных течений и подходящих близко к берегам скал суда отправлялись на архипелаг очень редко. Повезло, что смотритель не гнал Николаса и Эглаборга с Голубиной станции.
Едва не попав в кораблекрушение, они всё же добрались до архипелага. Острова оказались густо заселены. Благодаря вулканам погода здесь могла похвастать теплом, а почвы – плодородием. Единственное, чего стоило опасаться – это извержений, но вулканы спали уже несколько сотен лет.
Страна состояла из множества мелких княжеств, которые постоянно воевали между собой. Это очень усложнило путешествие: приходилось отбиваться то от стражников, то от бандитов, а порой одни и те же люди исполняли обе обязанности. Да и мирные жители к чужакам относились с подозрением, разговаривали неохотно и на вопросы о храме пожимали плечами.
Несколько месяцев Николас с Эглаборгом скитались по всему архипелагу, пока смутные слухи не привели их на пустынный берег самого южного острова. В нескольких часах пути отсюда находилась священная гора Кадзеяма. Её название означало «вершина ветра». Там действительно находился древний храм, который раньше содержался орденом Сумеречников. При нём даже работала школа для одарённых.
Как он пережил роспуск ордена? Не разграбили ли его шайки мародёров? Хранится ли в нём таинственный звёздный клинок? Или он – всего лишь плод воображения Охотника? Так или иначе, нужно взглянуть на храм своими глазами.
Волны с гулом закручиваясь барашками, солёные брызги окропляли одежду, злобно тявкали в небе чайки. Было слишком холодно, чтобы купаться. Николас лежал на спине, раскинув руки. Вокруг клубилось облако из песка. На высоте нескольких футов парили тюки с вещами.
Эглаборг сидел неподалёку, скрестив ступни.
– Что с вами творится?
Охотник лениво повернул к нему голову:
– Излишки силы – надо сбросить, сам знаешь.
– Я не об этом. Облегчите душу, не стоит всё держать в себе. Слёзы и печаль – это не слабость, а избавление от гноя, что вы копите внутри. Послушайте старого целителя, это не менее вредно для здоровья, чем не лечить воспалившиеся раны!
Николас плотнее стиснул зубы. Он уже достаточно кричал и разбивал костяшки в отчаянии, сейчас же накатило безразличие. Хотелось лежать на песке, слушать шум прибоя и ругань вздорных птиц.
– Может, стоит поискать кого-то, кто помог бы вам управиться с даром? Ваш учитель?
– Он на Авалоре, а мне туда дорога заказана. – Николас рывком поднялся и отряхнул с себя песок. – Идём. Мы отыщем помощь в храме. Здесь ещё жив дух ордена. Я чувствую это в воздухе.