– Нет! – закричала Юки, закрывая лицо руками.
С оглушительным звоном осколки бронзы разлетелись в стороны, едва не задев обоих.
– Морти! Настоятель зовёт! – донёсся снаружи встревоженный голос Йоси. – В деревне нашествие!
Юки не отрывала взгляд от осколков, как зачарованная.
– Дождись меня! Я всё решу! – Николас прижал её к себе и поцеловал в лоб на прощание.
– Люблю тебя. Люблю, – шептала она бескровными губами, глядя как его тень истирается с матерчатой перегородки.
***
Разорённая деревушка находилась в нескольких десятках миль от подножия Кадзеямы, южнее по побережью. Добираться пришлось бегом. Запах тёплой крови напитал воздух и чувствовался издалека, смешиваясь с гарью от пожарища. Плескалось, подобно морю, рыжее зарево, оглашая долину плотоядной трескотнёй. Над ним парил огромный антрацитовый клубок. Он напоминал осколки Мрака, только был раз в сто больше и заслонял собой небо.
– Как люди? – встревожился Николас.
– Укрылись в горах, кто успел. Живых здесь не осталось, – ответил Кадзума.
Охотник и сам ощущал только смрадную, переливающуюся холодным блеском ауру демона.
– Это мононоке? – поразился Йоси.
– Хуже, – ответил настоятель. – Аякаси, перерождённый дух. Мононоке ничто по сравнению с этой дрянью. Его гнев хотя бы обратим, если обуздать, укротить или задобрить духа. Но когда горечь, боль и злоба проедают его тленом до самого сердца, то дух предаёт свою суть – служение мирозданию – ради корыстных целей. Тогда он превращается в аякаси. Ненависть опутывает его клубком чёрных нитей, пока дух не вырастает до чудовищных размеров и губит всё живое вокруг. Нужно уничтожить его немедля, иначе он нападёт на другие селения.
– Такой огромный! Наших сил не хватит! – забеспокоился Йоси.
– Подмоги ждать неоткуда, – осадил его Кадзума. – Нужно остановить его, пока он не перекинулся на соседние деревни. Когда мы вступим в бой, аякаси начнёт швыряться нитями. Отвлеките его, а я взорву изнутри. Понятно?
Ученики кивнули и выхватили мечи.
Клубок сверкал нитями, как грозовая туча – молниями. Гремел и шипел. От него волнами исходила ярость и пригибала к земле. Даже воздух раскалился до духоты.
– Примем бой на открытой местности, чтобы аякаси не обрушил ничего нам на головы. В скорости – наше преимущество, – отдавал последние указания Кадзума.
Клубок лениво полетел к ним. От него отматывались нити и тянулись в сторону Сумеречников.
Николас с Йоси бросились в разные стороны от Кадзумы, уводя нити за собой. Как только те приблизились на расстояние удара, ученики обрубили их и отскочили. Чернота зазмеилась по земле и с визгом растворилась в ней.
– Он ещё не окреп. У нас есть шанс! – ободрил послушников настоятель.
Клубок загудел, раскручиваясь вихрем. От него отделились ещё четыре нити. Сумеречники отбили их так же легко, но на месте каждой уничтоженной вырастали по две новые.
Обернувшись енотом, Йоси на пике скорости носился между ними, запутывая в узлы. Хотел обездвижить, но вместо этого они сплетались в мощные канаты и хлестали ещё яростней. Николас кружился, ускользая от одних и отрубая другие.
По канатам прошла рябь – Кадзума создал внутри клубка ветрощит и резко его расширил. Несколько десятков нитей оторвались и разлетелись в стороны. Но это не помогло.
От стрёкота и шипения голова гудела настолько, что с трудом удавалось не падать. Демон продолжал выпускать новые нити. Они пеленали Сумеречников в кокон. Ни присыпание песком, ни удары ветроплавом не останавливали его.
Пропадут последние просветы, и воины окажутся в кромешной тьме. Тогда уж точно ничего не получится.
Накатила вторая волна ветроплава, аж в ушах зазвенело. От клубка оторвалось с полсотни канатов.
В чёрном месиве мелькнул силуэт настоятеля с воздетыми руками. Канаты лупили по мерцавшей голубым светом преграде. С каждым ударом вспышки замедлялись, а цвет становился всё более блёклым. Аура набухала синевой, исторгая весь внутренний резерв. Оболочка трещала, вот-вот прорвётся – и конец.
– Вместе на счёт три! – крикнул Николас.
Настоятель слишком сосредоточился на атаках аякаси, чтобы отвечать.
– Три!
Отталкиваясь ветроплавом, как во время танца по крышам, Николас взлетел в воздух. Он раскрутился вихрем, вонзаясь в чёрный клубок. Вкусив его силы, аякаси забыл об остальных – все канаты и нити сплетались вокруг Охотника.
В гуле различались голоса:
«Будь с нами! Будь одним из нас! Или будешь уничтожен!»
Так похоже на Мрак, на его Предвестников.
«Ненавижу!»
Николас выжимал резерв досуха, не позволяя пропасть ни частичке. Отступать нельзя: атаками Кадзумы аякаси ослаблен до предела. Другого шанса победить не будет. Как же сейчас не хватало сил, которые настоятель запечатал.
«Безликий, помоги!»
Но бог молчал.
Что ж…
Чёрная туча была повсюду. На ней белыми молниями вырисовалось лицо. Лицо из кошмаров: высокий лоб, широкие скулы, глубоко посаженные глаза, прямой нос, жёсткие губы, волевой подбородок. Белый Палача, мстящий непонятно за какие прегрешения.
Микаш Веломри ухмылялся злорадно, будто говорил, вот я и прищучил тебя, проклятый колдун. Настиг, несмотря на то, что ты трусливо прятался, подставляя других. Ты слабак и не сделаешь ничего, как тогда, когда я расправился с твоим семейством. Ох, как вкусно хрустела шея твоего отца, когда я её переламывал!
Николас стиснул зубы и вскинул клинок.
«Пускай я умру сегодня, но ты заплатишь за всё!»
Открылось второе дыхание. Новая волна силы согрела жилы, обернула в непробиваемую преграду. Николас кружился всё яростней, вспарывая черноту мечом и шипами из своего щита. Клубок бесился и визжал, желая добраться до врага, но ничего не выходило.
Конец близок. Охотник замер и распростёр руки. Нужно повторить то, что делал Кадзума.
Он испустил из себя всю штормовую мощь, на которую был способен. Щипы и даже щит обратились в дождь острых иголок и разлетелись в стороны с такой силой, что клубок лопнул. Свет ударил по глазам.
Николас полетел к земле. Смягчить бы падение, но дар отзывался пустотой. Мягкая подушка подхватила извне. Кадзума!
Чёрный дождь проливался на землю, тая, как ночной кошмар. Из-за туч выбрался ослепительно яркий змей. Он извивался радужными кольцами и счастливо курлыкал.