– Последний раз! Взяли!
Напрягая мышцы до боли, Николас упёрся ногами в торчавший из песка камень и подпихнул кобылу плечом. Этого хватило, чтобы мерин вытащил её наверх. Охотник выбрался следом.
Кобыла растянулась на боку, не в силах встать. Незнакомец тёр ей ноги, разгоняя кровь по жилам. Вскоре лошадь перевернулась на живот, с кряхтением поднялась и принялась искать траву. Её хозяин упал от изнеможения. Николас присоединился к нему, вытирая со лба липкий пот.
Несколько мгновений они молча изучали друг друга. Поношенный тёмный костюм незнакомца был наспех залатан на коленях и локтях. Светло-коричневые волосы слегка вились на концах у плеч волосы. На скуластом лице выделялись крупные черты: пухлые губы, разделённый ямкой подбородок, горбатый нос. Необычная внешность, запоминающаяся. Цепкие зелёно-карие глаза безотрывно смотрели на притороченный к поясу Охотника меч.
– Мортимер Стигс из Авалора.
По законам вежливости собеседник вынужден был пожать его руку.
– Хозяин бродячего цирка Виктор Герадер, – сухо отозвался он, словно всё радушие испарилось, когда кобыла оказалась в безопасности. – Не знаю, как тебя отблагодарить.
– Ужин и ночлег пришлись бы кстати, – предложил Николас.
– Это неудобно. У нас и так тесно… – замялся Виктор. – К тому же, ты едешь по дороге из Элама, да ещё с оружием.
– Я бывший рыцарь Кундского ордена.
Даже грамота сохранилась. После взятия Эскендерии войска единоверцев двинулись дальше на восток, покорять ослабленные междоусобицей Эламские ханства. Так что легенда получилась достоверная.
– Мой отряд был разбит при Смирне. Я несколько месяцев провёл в плену, пока не сбежал, – припомнил Охотник недавние новости. – В армию вернуться не могу, Лучезарные плохо относятся к бывшим пленным. Чего доброго в колдовстве обвинят и на костёр отправят.
– Зачем тогда в самое логово Голубых Капюшонов суёшься? – не поверил циркач.
– Войны хлебнул с лихвой, хочу начать всё сначала. Слышал, в Эскендерии много работы после осады. А ты сам здесь зачем? Вряд ли у обедневших горожан есть лишние деньги на веселье.
– В тёмный час веселье нужнее денег, – хмуро ответил циркач.
С дороги донёсся звук шагов. Оба собеседника встрепенулись и подскочили на ноги.
– Виктор! Ты где? – зазвенел женский голос.
– Сесиль! Я же велел тебе отдыхать, – отозвался хозяин.
– Как я могла отдыхать, если уже стемнело, а ты не вернулся? – к ним приблизилась невысокая девушка.
Худенькая, узкогрудая, её талия умещалась в ладонях. Золотистые кудри струились по плечам и ниспадали на лопатки, голубая лента обхватывала лоб, сбоку был завязан бант, сверкали задором кристально-голубые глаза. Платье она носила из недорого голубого сукна с собранной в складки прямой юбкой, лиф с квадратным вырезом сидел на ней свободно. Рукава с пышными фонарями у предплечий от манжет становились узкими и плотно облегали трогательно тонкие руки. Чёрные туфли на ногах выглядели крохотными, детскими.
– Лайга упала в канаву. Я не мог её бросить. Без неё на представления никто приходить не будет, – объяснил Виктор.
– Вначале Зайдан погиб в пьяной драке, теперь Лайга. Надо молить Единого и его служителей простить наши грехи и ниспослать нам свою милость, – назидательно сказала Сесиль.
На впалых щеках горел румянец.
Циркач поморщился:
– Всё обошлось. Мастер Стигс меня выручил.
– О, благодарю тебя, – Сесиль поклонилась ему гораздо более учтиво. – Ты истинный единоверец, не то, что некоторые. Вик, ты предложил ему ужин?
– Да, конечно. Я хотел отказаться, но мастер Герадер так настаивал, – Николас по-дружески положил руку на плечо циркача.
Тот оторопел. Порой нахрапистые повадки пустынников оказывались весьма кстати.
***
Циркачи разбили лагерь рядом с остатками городской стены. Серые кибитки стояли полукругом возле большого плаца для выступлений. Чуть поодаль был разложен костёр, у которого собрались артисты. Их было шестеро.
– А вот и Вик, – воскликнула полная дама, завидев приближающуюся компанию. – Ничего с ним не приключилось, чай, большой мальчик. Если ему захочется с ночными бабочками развлечься, ты тоже за ним потянешься, а Сесиль?
Присутствующие дружно засмеялись.
– Фу, какой у вас гадкий язык, госпожа Мариза! Кайтесь, а не то Единый вас покарает! – осадила её Сесиль.
– Какая я тебе госпожа?! – неровный голос выдавал, что женщина пьяна. – Я Мариза Луар, самая знаменитая куртизанка Ланжу! Мужчины в очередь выстраивались, чтобы хотя бы руку мне поцеловать.
– Нашли, чем гордиться, – презрительно бросила Сесиль. – Где же сейчас ваши воздыхатели?
– Там же где и твой Единый! – сплюнула Мариза.
Сесиль уже хотела кинуться на неё, но Виктор вовремя вклинился между ними. Похоже, ему уже приходилось их разнимать.
– Не обращай внимания, – обратилась Сесиль к Николасу. – Что взять с неверных? Они не понимают, как кто-то может быть выше их пошлых забот о хлебе и развлечениях.
Она принесла ему тарелку постной похлёбки. После месяца в пустыне Николас обрадовался и этой нехитрой снеди. Расположение Сесиль завоевать будет куда легче, чем задобрить подозрительного Виктора.
– Какие номера вы показываете? – полюбопытствовал Николас.
– Мариза со своим мужем Гийомом клоуны, – прошептала та, указывая глазами на одутловатого синеносого пропойцу.
Он подлил в кружку жене дурно пахнущего напитка и громко рассмеялся над скабрёзной шуткой.
– Они пытаются рассмешить зрителей, но не могут подарить им ни одной искренней улыбки, – добавила Сесиль и повернула голову в сторону Виктора.
Высокий смуглый мужчина накинул на плечи хозяина плащ.
– Это силач Маньялай. Он таскает тяжести, гнёт подковы, разбивает руками камни, – продолжила рассказ Сесиль.
Таких гигантов среди людей встречать ещё не приходилось. Рыжеватая полоска коротких волос разделяла большие залысины на висках. Мелкие голубые глаза горели необычайно ярко. Интересно, откуда он родом?
Следующим представили дрессировщика Зигги, который работал в паре с Лайгой. Пепельноволосый северянин выглядел нескладным юнцом, его лицо было изрыто оспинами и покрыто прыщами.
– А Виктор – потомственный фокусник, искуснейший из нас. Пока мы путешествовали по Веломовии, он устраивал настолько красочные представления, что ради них собирались толпы. Но теперь он хандрит и показывает всего пару карточных трюков, – печально вздохнула Сесиль в конце рассказа.
Хозяин с тоской разглядывал развалины и глухо шнуровал ворот рубахи. Уж больно подозрителен этот стерегущийся собственной тени «потомственный фокусник». Да и труппа его выглядела жалко. Как они выживают?