Разумеется, он никуда не улетел. Просто забыл про свой рейс. Ему было наплевать на всё и на всех, даже на принца Чарльза и его матушку Елизавету.
— А как же твой самолёт? — ахнула Лера, первой вспомнив про время.
— Чёрт с ним, с самолётом, — выдохнул он с отчаянной удалью. — Разрулю как-нибудь. Не хочу сегодня об этом думать…
Это был первый день Леры в Индии. Они с девочками прилетели для съёмки каталога ювелирных изделий известного гоанского дизайнера. Заказчик пожелал, чтобы его украшения демонстрировали модели европейской внешности.
Съёмки должны были проходить как в студии, так и на природе, в нескольких локациях — среди колониальных португальских строений и церквей, в старинном форте Агуада, а также на фоне моря и джунглей. Но сначала заказчик решил дать девушкам возможность отдохнуть и акклиматизироваться: первый день у них был совершенно свободным. Однако, вместо того, чтобы отдыхать, — девчонки, что с них взять! — они немного оклемались после долгого перелёта и помчались по магазинам, а затем планировали отправиться на пляж и блаженствовать до самого вечера.
Макс сходил с ума при мысли, что они могли разминуться, что он мог выбрать другой магазин… И одновременно замирал от восторга, осознавая, что Лера весь этот день будет принадлежать ему, и только ему — подруги “отпустили” её погулять, так что она была полностью в его распоряжении!..
Он возил её на арендованном скутере по местам, уже успевшим ему полюбиться, желая разделить с ней всю эту невероятную красоту. Наверное, не было в тот момент на всей земле человека счастливее, чем он: тёплый и влажный ветер бил в лицо, Лера, сидя позади Макса, крепко обхватывала его руками и прижималась к его спине, нос улавливал множество разнообразных запахов и ароматов: дорожной пыли и диких цветов, жареной рыбы и креветок с чесноком, нагретых солнцем фруктов… Счастье, невероятное счастье и огромная, всепоглощающая любовь буквально распирали Макса изнутри.
Они пили вкуснейший свежевыжатый сок в знаменитом джус-центре в Чапоре (”No sugar, no water, no ice!”* — строго произнёс Макс, делая заказ), когда Лера смущённо призналась, что вообще-то проголодалась.
— Мы прилетели поздно ночью, в отель заселились уже под утро… Завтрак проспали, а пообедать ещё не успели, — сказала она с невероятно милой улыбкой. Макс в раскаянии хлопнул себя по лбу.
— Вот я болван, не сообразил! Поехали, будем тебя кормить. Знаешь ли ты, что Индия — настоящий рай для вегетарианцев? Ты всё ещё не ешь мяса?
— Не ем, — кивнула она и засмеялась. — Совершенно не разбираюсь в индийской кухне, честно говоря. Поможешь выбрать самое вкусненькое?
___________________________
*No sugar, no water, no ice! — Без сахара, без воды, безо льда (англ.)
Он привёз её в одну из симпатичных кафешек с видом на море и со знанием дела предложил заказать момосы — тибетские пельмени на пару с начинкой из микса разных овощей, а также посоветовал непременно отведать такое популярное вегетарианское блюдо, как панир тикка.
— Панир — это что-то вроде нашего адыгейского сыра. Его маринуют в специях, а потом готовят на углях, как шашлык, — объяснил он. Лера состроила несчастные, очень-очень голодные глаза:
— Звучит офигенно… надеюсь только, что это не слишком долго готовится.
— Ещё рекомендую попробовать чиз-гарлик наан, то есть сырно-чесночную лепёшку. Пальчики оближешь!
— Чесночную? — Лера забавно сморщила нос. — Н-нет… знаешь, пожалуй, не надо.
“Что, планируешь целоваться сегодня?” — чуть не сорвалась у него с языка предсказуемая шутка, но он вовремя остановил себя. Нельзя, не время… не стоит так шутить. Пока что они вели себя, как старые друзья — так же, как до той самой проклятой, безумной, восхитительной ночи после выпускного, которая перевернула весь их привычный мир вверх тормашками. Они будто бы оказались отброшенными назад во времени, снова ступив на территорию привычной и безопасной френдзоны, когда можно было отпускать фривольные шуточки, подкалывать друг друга, иронизировать над темами весьма сокровенными и личными.
Макс понимал, что не стоит торопиться, хотя также отдавал себе отчёт, что оставаться в статусе друга он явно больше не планирует. Нет, ему нужна была вся Лера полностью: и её сердце, и душа, и тело, неожиданная встреча только подтвердила это. Быть рядом с ней — и не сметь её касаться? Не просто касаться, а делать это так, как можно только с любимой девушкой?! Да вы что все, издеваетесь?
Он сделал заказ подошедшему к их столику официанту. В Индии в ресторанах работали преимущественно мужчины, и сейчас Макс со смешанным чувством удовольствия и ревности заметил, каким восхищённым взглядом юный смуглокожий паренёк скользнул по Лере. По его Лере… Годы пошли ей на пользу, она действительно была очень хороша, — стала более женственной и нежной, менее угловатой, но при этом всё такой же хрупкой.
Поколебавшись, Макс не стал брать себе любимые тигровые креветки с чесночной подливкой. Чем чёрт не шутит, а вдруг и правда ему придётся целоваться сегодня… Заказал курицу в томатно-сливочном соусе.
Еда была божественна. Отправив первый пельмешек-“момо” в рот, предварительно обмакнув его в кокосовый соус, Лера застонала от удовольствия.
— Это и в самом деле просто нереально вкусно! — призналась она, с аппетитом накидываясь на свою порцию. — Макс, ты стал настоящим знатоком индийской кухни… Часто бываешь в Индии?
— Вообще-то впервые, — улыбнулся он. — Необязательно ездить в Индию, чтобы любить эту еду. В Лондоне, к примеру, полно индийских ресторанов…
— Так ты в ресторанах приобрёл столь глубокие гастрономические познания?
— На самом деле, нет. Меня подруга-индианка приучила к своей национальной кухне.
Лера даже жевать перестала. Брови её взметнулись вверх.
— Подруга? — протянула она многозначительно. — В смысле, твоя девушка?
— Нет, не моя девушка, — с заминкой отозвался Макс. — Мы… учились в одном колледже.
Врать не хотелось, но и сказать всю правду Макс ей сейчас не мог, поэтому предпочёл выложить лишь часть правды.
— Собственно… именно к ней я и прилетел на свадьбу, — добавил он. Лера заметно расслабилась и заулыбалась.
— Она вышла замуж?
— Ну да.
Неужели Лера ревнует его? Он боялся в это поверить и решил на всякий случай не будить лихо, пока тихо. Макса шарахнуло внезапным осознанием: если бы не Дия… не её свадьба… он бы вообще здесь не оказался. Индия не входила в план его туристических поездок, сам он едва ли собрался бы когда-нибудь сюда. Дия… милая, замечательная, славная Дия, спасибо тебе за приглашение! За этот бесценный подарок…
— Ты сам ещё не успел жениться? — спросила Лера, глядя куда-то в сторону.
— Нет. А ты… не вышла замуж? — Макс вдруг со страхом подумал, что они оба повзрослели и изменились. Детство давно кончилось, и почему бы Лере, действительно, не состоять в браке с каким-нибудь… теперь он и сам чуть не задохнулся от ревности к этому неизвестному счастливчику.
Однако Лера отрицательно покачала головой.
Некоторое время они молча поглощали содержимое своих тарелок, изредка бросая друг на друга взгляды исподтишка.
— Не думала, что среди индийцев так много вегетарианцев, — заметила Лера вскользь. — Честно говоря, вообще никогда особо не интересовалась этой страной. Слышала в основном всякие страшилки, базирующиеся на стереотипах, так что ехать совершенно не собиралась… Когда нам с девочками поступило предложение сняться для каталога, я даже хотела отказаться поначалу, несмотря на то, что заплатить обещали по-царски. Они меня еле уговорили…
Цепь случайностей?.. Невидимые ниточки судьбы, связывающие их, притягивающие друг к другу сквозь страны и годы?.. Макс боялся думать об этом. Боялся вообразить себе, что было бы с ним, если бы эта встреча не состоялась.
— А здесь… неплохо, — Лера перевела взгляд в сторону синеющей вдали полосы океана, окинула быстрым взором зелёные кроны пальм и золотой песок побережья, вдохнула запах морской соли, принесённый тёплым ветром… Потянулась к нарезке свежих овощей на тарелке, гордо именуемой здесь “салатом”, цапнула половинку зелёного лайма и, не поморщившись, отправила в рот.
У Макса моментально свело челюсти: то ли от того, что он явственно вообразил этот пронзительно-кислый вкус, то ли от воспоминаний. Да, привычки у Леры не изменились…
— Вегетарианцы они, в основном, по религиозным соображениям, — сказал Макс, возвращаясь к нейтральной теме разговора. К той, от которой сердце не принималось колотиться о грудную клетку, как молот о наковальню.
— Наверное, индийцы вообще очень добрые и миролюбивые люди? — предположила Лера, невозмутимо дожёвывая кислющий лайм, словно это была мармеладка.
— Да не сказал бы. Не такие уж они и безобидные, какими хотят казаться. Да, не едят мяса, почитают корову как божество, но при этом… могут походя пнуть уличного пса, швырнуть в него камнем — просто так, чтобы не путался под ногами. Если в жилище проникнет обезьяна — могут избить её палками. Показуха… — он невесело усмехнулся. — Двойные стандарты.
Лера помолчала немного.
— Ты мне сказал когда-то, что у меня в жизни тоже… двойные стандарты, — тихо вспомнила она. Это был первый раз, когда она косвенно затронула в разговоре тему их последней ссоры. Макс задержал дыхание. Он не хотел тревожить Леру болезненными воспоминаниями. Только не сейчас…
— Я… много глупостей наговорил тебе тогда, — сказал он негромко, а затем протянул руку и взял Лерину ладонь в свои, легонько сжал, нежно перебирая тонкие пальчики и целуя поочерёдно каждый из них.
Пообедав, они решили прогуляться к морю, благо — до него от ресторана было рукой подать. Стильные босоножки Леры натёрли ей ноги, она ещё не успела купить сланцы, в которых щеголяли поголовно все жители и туристы Гоа. Скинув свою неудобную обувь, Лера с удовольствием зашлёпала босиком по мокрому песку, а затем, завернув кверху штанины, и вовсе храбро вошла в воду, позволяя тёплым волнам гладить её изящные ступни и тонкие щиколотки, ласково щекотать колени.
По берегу медленно брёл продавец фруктов. Макс окликнул его; тот остановился, тут же, при них, ловко очистил и порезал на кольца спелый ананас и почтительно вручил Лере на бумажной тарелочке. Девушка, улыбаясь, принялась кормить Макса со своих рук. Он шутливо прихватывал губами её пальцы, слизывая с них сладкий липкий сок, а она звонко смеялась…
Затем они пошли ополоснуть руки прямо в море — и в итоге долго плескали друг в друга водой, по-детски дурачась и хихикая, в результате чего промокли насквозь. Хорошо, что день выдался жарким и солнечным, поэтому ощущение облепившей тело влажной одежды было даже приятным. Лерина просторная туника соблазнительно обтянула грудь и подчеркнула талию. Макс с трудом заставил себя отвести взгляд, иначе… иначе он за себя не ручался. Молча подал ей руку, и они побрели назад к берегу.
— Не хочу снова запачкать песком ноги, — капризно протянула Лера. К ней постепенно возвращались её прежние томно-кошачьи повадки, когда одним движением пальчика или кивком головы она могла заставить не только Макса, но и любого мужчину-натурала на этой планете, исполнить любой её каприз.
Вот и сейчас он легко, как пушинку, подхватил девушку на руки, стоя по колено в морской воде. Она затихла в его объятиях, их лица были так непозволительно близко друг к другу… Макс не выдержал и первый потянулся к её губам, ему не хватало их, боже, как ему их не хватало!
Они целовались до одурения, самозабвенно, неистово, прерываясь на то, чтобы сделать очередной жадный вдох — и снова приникали друг к другу. Лера всё ещё была на руках у Макса; он дошагал с ней до ближайшего лежака, опустился на него, устроив её у себя на коленях, и поцелуи возобновились с удвоенным пылом. Его руки гладили Лерины плечи и спину, ладонь зацепилась за какое-то украшение на её шее. Макс осторожно вытянул его из выреза мокрой туники… и задохнулся от неожиданности.
Это оказалась цепочка из белого золота с таким же золотым кулоном — крошечная, искусно сделанная виолончель, выполненная, вероятно, на заказ.
Ощущение было — словно смычком по сердцу. Но эта боль казалась такой сладкой, такой упоительной…
— Ты скучала по мне? — выдохнул он ей прямо в губы. — Скучала?
— А ты скучал?
— Невыносимо…
Позволить себе что-то большее, чем поцелуи, они просто не могли. Индийцы на пляже и так таращились на них с жадным нездоровым любопытством. Но Макса букально трясло от того, как он её хотел. Скручивало от дикого желания…
— Уедем отсюда? — предложил он охрипшим голосом. — Слишком много свидетелей.
— У меня девочки в отеле, я не одна в номере, — поняв, что он имеет в виду и облизнув губы, отозвалась Лера с сожалением.
— Я один.
— Тогда едем к тебе, — решительно тряхнув головой, заявила она.
Как они доехали до отеля — Макс не помнил. Удивительно ещё, что не попали в аварию… Всю дорогу Лера, обхватив его со спины руками, так недвусмысленно поглаживала ему живот, проникнув под рубашку и то и дело норовя опуститься ниже, что Макс чертыхался сквозь стиснутые зубы, с трудом справляясь с управлением.
В холле их тормознул паренёк с ресепшн.
— Извините, сэр, но у нас в отеле запрещены гости в номерах, — сказал он Максу, смущённо разводя руками, как бы извиняясь и оправдываясь: это не я придумал, таковы правила. — Вы можете посидеть и пообщаться тут, на диване…
Ага, по взбудораженному виду Макса, раскрасневшемуся лицу Леры и её лихорадочно блестевшим глазам, конечно же, становилось совершенно ясно, что они планировали именно “посидеть и пообщаться”.
— Мы никого не побеспокоим, — Макс ловким незаметным движением сунул ему в ладонь крупную денежную купюру и подмигнул. — Ко мне приехала любимая девушка, нам нужно многое… обсудить наедине.
— Ноу проблем! — парнишка довольно разулыбался: очевидно, денег оказалось более, чем достаточно. — Если захотите чай или ужин в номер, позвоните, вам всё принесут!
Так просто и легко… Макс сам не верил в то, что уже через несколько минут Лера будет полностью принадлежать ему.
В лифте, едва сомкнулись створки дверей, они снова накинулись друг на друга с поцелуями. Обоих буквально трясло от нетерпения — как тогда, в Питере, в квартире Макса… Это невыносимое дежа вю не давало ему покоя, и в то же время от новизны ощущений буквально срывало крышу: всё было уже иначе, чем тогда; от его прошлой неопытности, неуверенности в себе и глупого страха сделать что-то не так не осталось и следа. Сейчас абсолютно всё казалось уместным, таким, как надо — не было ни стеснения, ни преград, ни табу, только дикое желание любить Леру всю ночь напролёт.
Дверь номера он сумел открыть с трудом, лишь с третьей попытки — всё никак не мог отдышаться и сфокусировать взгляд на замочной скважине. А затем, уже справившись с замком, Макс внезапно вспомнил о защите.
— Чёрт… я забыл купить, — пробормотал он в раскаянии. — Подожди меня буквально пять минут, хорошо? Тут недалеко аптека, я быстро сбегаю, туда и обратно…
Но Лера лишь покачала на это головой.
— Не надо никуда бежать. У меня всё есть.
Сказанное слегка царапнуло. Не так, конечно, чтобы Макс загрузился и полностью потерял боевой настрой. Но… неприятно, по краешку сознания, цепляя острыми коготками, проскочила ревность — неизвестно к кому. Впрочем, разве Макс имел право на эту ревность? Он ведь тоже не вёл монашеский образ жизни в Лерино отсутствие — это ещё мягко говоря. И вообще, тот факт, что Лера запросто носит презервативы в своей сумочке, ещё ни о чём не свидетельствовал. Одни лишь его домыслы, одни беспочвенные догадки.
А ещё через минуту, когда девушка сама заперла дверь номера изнутри и, сделав шаг навстречу Максу, положила руки ему на плечи и снова нетерпеливо потянулась к его губам, он и вовсе забыл обо всём на свете…
Он не закрыл балконную дверь, когда уходил утром, и теперь по номеру разливался стойкий запах цветущего жасмина.
Эта ночь в Индии, наполненная ароматами экзотических цветов, благовоний и несдерживаемой, неуправляемой, неконтролируемой страсти, стала затем очередной драгоценностью в шкатулке его воспоминаний. Макс и не думал, не надеялся, что когда-нибудь снова сможет почувствовать себя настолько живым. Неудивительно — потому что жил он только в присутствии Леры, а в остальное время, как оказалось, просто ловко притворялся и лицедействовал…
— Ты вспоминала обо мне? — спросил он шёпотом, лёжа рядом с Лерой на скомканной простыне после очередного оглушающего, опустошающего и одновременно упоительно-прекрасного оргазма, всё ещё прижимаясь к ней всем телом. Даже сейчас, в минуты покоя и умиротворения, сладостной сонной неги, Макс с Лерой держались за руки, крепко переплетя пальцы, чтобы чувствовать друг друга каждое мгновение.
Вопрос этот был скорее риторическим, Максу не требовался ответ — он видел его в Лериных сияющих глазах. Её невероятных, завораживающих, бездонных глазах, подобных которым не было ни у кого на свете. Как она на него смотрела… как она на него смотрела!
— Глупый, — Лера гладила его по лицу, обводила контуры глаз, бровей, губ, а он плавился от удовольствия, счастливо жмурился, чуть ли не мурлыкал. — Я не вспоминала о тебе, потому что и не думала забывать. Ты одновременно и самое хорошее, и самое плохое, что произошло со мной в жизни… мой первый мужчина. Моя первая любовь.
— А вторая? — подозрительно спросил он.
Она откинулась обратно на подушку, отвела взгляд.
— Я всё ещё надеюсь… всё ещё верю, что она когда-нибудь случится. Тогда я действительно смогу тебя забыть.
Сердце болезненно сжалось. Макс развернул девушку лицом к себе.
— Зачем забывать, Лер? — недоумевая, спросил он. — Я не отпущу тебя больше никуда, — и, словно в подтверждение своих слов, резко притянул её к себе, снова прижал к груди, стиснул в объятиях. — Ты же моя. Только моя… косоглазая, китаёза моя родненькая.
— Не всё так просто, Макс… — запротестовала было она, невольно слабея под напором жадных поцелуев, сама вспыхивая огнём в его руках — а он-то давно уже был готов. Так и не договорив, они снова накинулись друг на друга.