Кейдену претил обман, но он понимал, что Ветта его и близко к себе не подпустит, если он заявится на порог в собственном облике. В письмах лира ясно дала понять, что устала объяснять, если её никто не слышит. Увидев своего наречённого, она точно не бросится радостно в его объятья, скорее будет сердиться, что он её искал. Как же завоевать её доверие? Появившись, как лир Кейден Сел, он рискует потерять Ветту, так и не узнав. Смириться с этим он не мог, пришлось поступиться принципами.
План созрел постепенно в неторопливом следовании за телегой огров. В одной из ближайших деревень лир Сел добыл необходимое: свободные брюки, рубаху на завязках в горловине, синие плащ и прикрывающую лицо шляпу. В музыкальной лавке нашлись алая маска барда и мастерски сделанный гуцынь, которым он владел в совершенстве. Легко перебрав восемь струн, лир насладился совершенным звучанием инструмента и купил его не раздумывая больше.
Когда огры свернули на приметный съезд, которого Кейден отчего-то не помнил, считая, что на этом месте должна была быть заброшенная дорога, лир скрылся в лесу, спешился, привязав коня. Мягкой лентой несильно примотав хвост к правой ноге, он переоделся, спрятав уши под шляпой. Маска нужна была только для выступления, одевать сейчас он её не стал, решив, что даже если Ветта и открыла присланный им медальон с портретом, то не узнает. Лир Сел сомневался, что она вглядывалась в его черты, запоминая каждую, и улыбалась, ожидая встречу, нет — это его удел.
Вернувшись на съезд, Кейден пришпорил неприметную приземистую степную лошадку, которых очень любили разводить и использовать для пахоты и поездок люди, вскоре выехав к таверне, новенькая вывеска которой гордо гласила «Перекрёсток». У коновязи расположилась телега огров и мирно стояли несколько лошадок, уверенно намекая на то, что здесь уже есть постояльцы, ими занимался эльфийский мальчишка-конюх, но этот «мальчишка» вполне мог быть старше Кейдена — эльфы взрослели медленно. Оставив лошадку конюшему, поправив ремень гуцыня и плащ, Кейден забрал седельную сумку и вошёл в таверну.
Вкуснейшие ароматы ворвались в чувствительный нос сразу при входе, вынудив ещё сытый после завтрака на постоялом дворе желудок всё же издать совсем неромантичный звук.
— Доброго дня, сэр бард, — бодро приветствовал его девичий голос слева от стойки.
Миловидная, только очень худенькая, человеческая девушка с русыми косами, уложенными на голове на манер короны, в простом белом платье и переднике, протирала тарелочки, аккуратно укладывая их возле себя, а темноволосый эльф рядом раскладывал на них васильковые пирожные. Временами она бросала счастливые взгляды на своего помощника, а он был поглощён сладостями, но всё равно улыбался, словно чувствовал, когда она смотрит.
— Кейд… — поперхнулся на собственном имени лир Сел, чуть не выдав себя с головой. — Моё имя Кейд. Слышал, что таверна недавно открылась и вряд ли за столь короткое время вы обзавелись собственным музыкантом, был бы рад предложить свои услуги.
— Эймера, — девушка слегка кивнула, принимая его слова, и указала на эльфа. — Это Амрэль. Хозяйка скоро освободится, и ты сможешь с ней поговорить.
Поклонившись, как принято у людей, лир Сел присел за столик у самого окна, осмотрел помещение, дышащее теплом и уютом домашней выпечки. Несколько гостей устроились за столиками трапезной залы, с аппетитом уплетая жаркое, запивая его лёгким и золотистым дневным вином.
— Желаете перекусить? — подошла к нему Эймера, приметив, что путник обустроился, расположив гуцынь и сумку возле стены, но не сняв ни плаща, ни шляпы.
— Что-то лёгкое, на твой вкус, — посоветовавшись с урчащим желудком всё же решился Кейден.
Распорядительница скрылась на кухне, а лир продолжил осмотр: всё в этом месте дышало теплом и добротой, которые словно пропитали воздух и сами стены. Призрачные птицы разливались на все лады, даря ощущение лесной опушки.
Тихие голоса троих эльфов-гостей, наклонившихся над какими-то чертежами, перекрыл звонкий голос, от него сердце затрепетало, будто забившая крыльями птица на одной из потолочных перекладин.
— Вот и всё, чего бы я хотела от вас двоих, Арк, — Ветта улыбалась огру, выходя вместе с ним из двери под лестницей, сейчас лира была ещё милее, чем на портрете: большие глаза, очаровательные ушки, пушистый хвост, а голос звучал будто лесной ручей. — Ты знаешь все торговые маршруты, думаю, тебе не сложно будет договориться о том, чтобы нам поставляли лучшие припасы, если будут трудности, то мы всегда можем договориться с эльфами в обмен на варенье.
Лира Норе звонко засмеялась, словно доброй шутке, известной только ей, но огр с улыбкой отозвался на неё.
— Има привыкла работать на земле, здесь благодатная почва, ждущая ухода за ней. Амрэль и его соплеменники уже насеяли цветов вдоль тракта и взрастили их, а на заднем дворе можно сделать небольшие посадки и самим обеспечивать себя приправами и простыми в уходе овощами.
— Да, Ветта, — старик радостно улыбнулся лире, чуть поклонившись. — Мы отдохнём с дороги, и потом я с удовольствием пообщаюсь со знакомыми из лесного народа.
— Доброго отдыха вам, — Ветта попрощалась с Арком Арнхом и вышла в трапезную залу одновременно с Эймерой, устремившейся к новому гостю с уставленным лёгкими закусками подносом, а после поспешившей к ней.
— Ветта, мужчина у окна, его зовут Кейд, он бард и хочет давать выступления у нас.
— О, чудесно! — воскликнула лира Норе, обняв ещё непривычную к бурному проявлению эмоций Эймеру. — У нас будет настоящая музыка!