— Прощай, Таша Арондель Кармайкл. — Она отвернулась. — Передай Арону, что я его любила. И знала, что прощения мне не будет, но просто не могла больше.
И тут Таша поняла.
— Нет, стойте, вы…
— Помни о своей клятве.
Она вскочила, подалась вперёд… но госпожа Ингран уже скрылась на лестнице.
Оставив Ташу наедине с тяжёлым комом, невесть откуда взявшимся в груди.
Она долго сидела на кровати, глядя вслед ушедшей. Затем закрыла дверь и разбудила Алексаса. Напоила его, так толком и не проснувшегося, зельями; выпив сама, закуталась в одеяло и осторожно легла рядом. Потом просто смотрела в потолок, пока не услышала далёкий бой часов, зовущий всех к ужину.
Есть не хотелось. Так что она ограничилась тем, что снова растолкала Алексаса.
Прошло немало времени с тех пор, как тот снова уснул, прежде чем послышался стук в дверь.
— Войдите, — бесцветным голосом откликнулась Таша, глядя в тёмное окно, на котором она утром зачем-то раздвинула шторы.
Найдж вошёл. Склонился над Алексасом, всмотревшись в его лицо: Таша не видела этого, но угадывала всё по звукам в наступившей звонкой тишине.
Удовлетворившись состоянием воспитанника, колдун подошёл ближе к ней, присев на край одеяла.
— Как ты?
— Нормально, — почти шёпотом ответила она.
— А герой дня?
— Как видишь.
— Против девятого уровня выстоял! — не удержавшись, с широкой улыбкой произнёс Найдж. — И как только умудрился? Мне бы в его возрасте… Наверное, для такого нужна сумасшедшинка, которой нет у меня. Да и у Джеми не было. — Улыбка Найджа чуть померкла. — Если просто забыть о том, что это невозможно…
— Как охота?
Улыбка разом сползла с его лица.
«Мне удалось никого не догнать за десять минут форы, — на это колдун ответил уже без слов. — Но даже без непосредственного участия зрелище неприятное. Мягко сказать».
«Сколько было… их?»
«Пятеро. Люди. Слуги. — Отвернувшись, Найдж тоже уставился в окно. — Для пятерых охотников вышло многовато».
«И как это было?»
«Очень… организованно. Их выпустили в лес. В снег по колено. Через полчаса началась погоня. Оборотни загоняли, как и положено псам. С двумя из загнанных покончили сами. Я был предоставлен сам себе, к счастью. Мне сказали, в группах обычно торгуются, кому принадлежит честь закончить… был бы шанс, что другие поймают, а честь предоставят мне. — Найдж сжал кулак одной руки ладонью другой. — Не думаю, что они не смекнули, что к чему. С другой стороны, многие понимают, что это не так просто. Вроде на убийство дают три охоты; если все три пройдут неудачно, к тебе просто подводят какого-то человека… такие дела».
Пытаясь не представлять ничего из вышесказанного, Таша беспомощно свернулась калачиком под одеялом.
«Ещё что-нибудь… интересное было?»
«Интересное… — помолчав, он насторожено оглянулся. — Чьё-то самоубийство ты сочтёшь интересным?»
Таша обречённо зажмурилась.
«Пока все были на охоте, покончил с собой один из оборотней, так?»
«Спрыгнул с башни, — невыразительно подтвердил Найдж. — Может, даже угадаешь, кто это был?»
Открыв тусклые глаза, Таша встретила его пытливый взгляд.
— Мне не нужно угадывать, — обречённым шёпотом вымолвила она. — Если помнишь, я была должна Тальрин Ингран свою жизнь. Так вот: она нашла прекрасный способ заставить меня отдать долг.
— А мы точно правильно идём? — восседая на спине у дракона, уточнила Лив у Кеса.
Тот, неторопливо и осторожно продвигаясь по очередной тёмной пещере, покосился на карту в руках у бредущего впереди волшебника:
— Если веррить Стрраннику.
Схема Штолен, которой их снабдили, была огромна. Даже сложенная в шесть раз. Чтобы более-менее подробно зарисовать паутину туннелей, развернувшуюся под Окраинными Горами, ограничиться мелкими масштабами было невозможно; и сейчас волшебники, дракон и амадэй уходили в Дикие Земли — те, которые лежали за горными пиками, за пределами обжитых земель Королевства.
— А я склонен ему верить, — добавил Арон, шедший рядышком с драконом.
В Штольнях предпочитали разговаривать как можно тише. Все, кроме амадэя: тот держался с непринуждённостью герцога, выбравшегося на послеобеденную прогулку во дворе своего особняка. Непринуждённость его не изменили ни крысы невероятных размеров, не нападавшие, но упорно следовавшие за пришельцами; ни громадные белёсые ящерицы, выпрыгивающие из боковых ответвлений; ни гигантские летучие мыши, гнездившиеся в пещерах по пути и питавшиеся явно не цветочным нектаром…
— Начинаю понимать, почему эйрдали ненавидят людей, — заметил Иллюзионист, когда очередная мышь, нацелившаяся на шею Мечника, свалилась бездыханной. — Поживи в таком местечке хотя бы пару сотен лет…
Мечник угрюмо кивнул, не снимая ладони с рукояти клинка. Впрочем, в дело его пока так и не пустил: жалко было пачкать о слизь и кровь подземных обитателей. Ограничивался магией.
Накормив Лив в таверне и прихватив немножко еды с собой, волшебники вновь прокололи ей палец («Свежая лучше», — в ответ на возмущения Лив кратко пояснил Странник) и провели уже знакомый трюк с картой. Капли крови наползли на место, не столь отдалённое от Дымчатого Пика: по прямой вёрст тридцать, не больше. Неким магическим образом — без всяких зеркал и прочих приспособлений — подглядев, что находится в указанном месте, Странник сказал, что не видит ничего ни над горой, ни под ней; но все сошлись во мнении, что Зельду недаром никто не нашёл за шесть сотен лет.
Да, Зельда пряталась в месте, не столь отдалённом от Дымчатого Пика и Камнестольного соответственно. Вот только добираться им предстояло не по прямой, а по путаной паутине давно заброшенных шахт, причём лишь тех, где мог пройти дракон; и по пути волшебники засомневались, было ли тащить его с собой действительно удачной идеей.
Многих шахт на карте почему-то не было — Заклинатель заподозрил, что карту им подсунули самую малость устаревшую, — и идти приходилось вслепую. На схеме обозначили короткий проход, но по истечении часа пути, свернув с освещённого перехода между Камнестольным и мелким провинциальным городком в тёмный зев заброшенного туннеля, волшебники наткнулись на завал. Разбор его грозил обрушением на их головы огромного количества горной породы, так что пришлось свернуть в шахту, которой на карте уже не было, и идти, полагаясь на чутьё Странника.
Лив не боялась крыс. И ящериц тоже. Да и мышей, если подумать — хотя, сидя на спине у Кеса, она оказывалась к мышам куда ближе бредущих на своих двоих волшебников. Нет, это было волнительно, но не страшно.
Страх таился в самих Штольнях.
Мрак захлёстывал их. Казалось, они пробираются сквозь море темноты; темноты, что в любой момент может сгуститься, стать ощутимой и сомкнуться над их головами настоящим морем, выпивающим дыхание, лишающим жизни. Здесь царил мрак, одиночество и тишина, нарушаемая лишь странными, неясными и пугающими звуками. Стуком, доносившимся из-под камня под ногами. Шумом, походившим на отзвуки жизни кого-то, живущего глубоко, очень глубоко под землёй.
— Что это? — спросила Лив, когда расслышала их в первый раз.
— Цверги работают, — очень естественно ответил Арон. — Разрабатывают новые шахты прямо под нами.
«Рработать рработают, — добавил голос Кеса в её ушах, — и, может, даже цверги. Да только лучше бы нам с ними не сталкиваться».