«Цверги веррят, что, если копать слишком глубоко, можно добрраться до Бездны. Цверги веррят… и цверги знают. Сколько всего они рразбудили, пока не забрросили эти шахты; сколько всего, чему никогда не стоило прросыпаться…»
Больше Лив ни о чём не спрашивала. Она боялась услышать ответы.
Шли долго. Как-то упёрлись в лестницу, ведущую вниз: потолок на ней резко опускался, не оставляя Кесу возможности протиснуться. Пришлось повернуть обратно и свернуть в какой-то боковой проход. Разворачиваясь в узких туннелях и задевая крыльями стены, Кестрель ругался про себя, поминая каких-то подземных драконов; учитывая, что они находились под землёй, Лив от этих поминаний становилось ещё более не по себе.
— Привал, — объявил Арон, когда они добрались до очередной пещеры, скалившейся сталактитами с тёмных сводов.
Усевшись в круг под боком у дракона, Мастера и амадэй по-братски разделили хлеб и мясо. Кес обошёлся тем, что на пару минут отлучился в туннель, из которого они пришли; каменные стены пару раз озарило оранжевое зарево, а потом дракон вернулся, сыто облизываясь, и над мордой его таяли тонкие струйки белого дыма.
Кто стал его жертвой — крысы, ящерицы или кто-то побольше — присутствующие решили не спрашивать.
— Ты чего притихла, красавица? — бесцеремонно облизав пальцы, спросил Иллюзионист у Лив: та жевала своё мясо, глядя в одну точку.
— Не вселился в меня никто, не волнуйтесь, — буркнула она, проглотив очередной кусок.
— Я и не волнуюсь. Просто немудрено, если бы маленькая девочка испугалась таких мрачных и страшных мест.
Лив с воинственным фырканьем взмахнула рукой с хлебом.
— Ничего мне не страшно! Подумаешь, пещеры. Большие крысиные норы, вот и всё.
Кес рассмеялся своим дымчатым смехом — а Мечник, к вящему удивлению Лив, вдруг поманил её пальцем:
— Подойди-ка.
Подозрительно вскинув брови, она всё же встала.
Наблюдая за её приближением, Мастер вытянул ладонь, на которой из ниоткуда возникло большое красное яблоко.
— Видишь это?
Лив недоумённо кивнула — и скорее машинально поймала фрукт, чуть не врезавшийся ей в лоб.
— Хорошая реакция, — одобрил Мечник. Яблоко в её руках тут же исчезло, будто и не было его — зато в пальцах волшебника материализовалась деревянная сабелька. — А это видишь?
На сей раз Лив была готова, так что с трудом, но всё-таки ухватила деревяшку за импровизированное лезвие. Сабля ухитрилась стукнуть её по костяшкам, но боли Лив не почувствовала. Чтобы выставить её перед собой, девочке пришлось вцепиться в саблю двумя руками — дерево было странно тяжёлым.
— В следующий раз постарайся ловить за рукоять. С настоящим пальцев лишишься, — снисходительно кивнул Мечник. — Держи одной рукой, это тебе не двуручник.
— Она тяжёлая!
— А кто говорил, что будет легко?
— Ты что, дал ей настоящий тренировочник? — подозрительно осведомился Заклинатель.
— С драконьей избранницы и спрос иной. Ну же, девчонка!
Стиснув зубы и гордо вскинув голову, Лив разжала левую ладонь.
— Да сабля немногим тоньше неё, — укоризненно заметил Иллюзионист.
— Что-то странная щепетильность в вас проснулась, господа. Школяры со второго года всегда такими пользуются, и ничего, не протестуете.
— А мне твои уроки никогда не нравились. Девушки, с которыми я их прогуливал, признавались мне в том же.
Мечник проигнорировал его слова — выпады, сделанные не холодным оружием, его не интересовали.
— Повернись немного боком. Мда… и правда тоща. Зато не попадёшь, — хмыкнул волшебник. — Теперь как ты держишь. Сюда иди. — Приблизившись, Лив с самым мрачным видом пронаблюдала, как Мечник перекладывает её пальцы. — Вот так. Запомни. Хватка крепкая, но одновременно лёгкая. Держать, а не стискивать. А теперь ударь меня.
Дважды её просить не пришлось. Лив воодушевлённо, со всей силы размахнулась — и рубанула воздух: Мечник уклонился от неловкого удара без малейшего труда.
— И как же я вас ударю? — возмутилась Лив.
— А кто говорил, что будет легко? — повторил Мастер с усмешкой.
Лив, стиснув пальцы, ринулась вперёд…
…и полный участия голос, слышный ей одной, ласково спросил «помочь?».
Лив успела крикнуть, прежде чем рука, внезапно переставшая ей повиноваться, поудобнее перехватила деревянную саблю.
Лив успела крикнуть, прежде чем ноги, вдруг вышедшие из-под контроля, резко скакнули вперёд.
Лив успела крикнуть…
Кес зашипел — и наступила темнота.
Мечник, не раздумывая, ушёл от удара за миг до того, как кончик сабли коснулся его кадыка. Отточенным до автоматизма движением перехватил детские запястья — но девочка не вскрикнула, даже когда руки её выкрутили за спиной, заставив деревяшку выпасть из пальцев.
— Альмон! — предупреждающе выкрикнул Иллюзионист, вскакивая на ноги.
— Не бойся, — разжав пальцы, волшебник угрюмо отступил на шаг, — не трону.
— Мудрое решение, — выпрямившись, сказал Лиар. — Малышка, правда, боли всё равно не чувствует, но лучше всё же её поберечь. — И обратил на Арона несколько даже сочувственный взгляд. — А я так надеялся, что наша предыдущая встреча пройдёт благополучно и мне больше не придётся прибегать к таким низким средствам, как заимствование тела ребёнка. Однако когда тебя перебивают столь бесцеремонным образом, как снесением головы с плеч…
— Что тебе нужно? — спокойно спросил тот.
Тёмный амадэй скрестил тонкие ручки на груди.
— Скажи мне, Арон: я что, неясно выразился, когда указал, что Ташу вам здесь не найти?
Светлый амадэй неторопливо встал — одновременно с тем, как сел Кес, следивший за происходящим глазами, в которых плясало жёлтое пламя.
— Скажи мне, Лиар, чего ты пытаешься всем этим добиться, и я тебе отвечу.
— Всего-навсего хочу сберечь ваши глупые головы. Только вы упорно не слушаете добрых советов. — Детская ножка стучала мыском сапога по сырым камням. — Я наблюдаю за вами почти весь день. Ведёте себя, как сборище школяров, отправившихся поискать приключений на свои… уязвимые места. Если я что-то говорю, то не для того, чтобы просто сотрясти воздух — сам прекрасно знаешь.