— Надо же. Как славно мы защищены. — Господин Оррак медленно, с видимым усилием стал сводить руки. Зеркало дрожало, картинка судорожно мерцала, и порой на долю секунды ночь, горы и снег сменялись чем-то другим, неясным и расплывчатым — но лишь на долю секунды. — А что насчёт этого скажешь?
Под капюшоном вспыхнули две золотые звезды, деревянная рама треснула, сияние до боли резануло глаза… и изображение в зеркале снова двинулось вперёд: над лесом, над острыми шпилями чёрного замка, сквозь витражные окна и темноту коридоров с высокими каменными сводами — пока в лунных лучах, полосовавших винтовую лестницу, не мелькнула тонкая фигурка в штанах и светлой рубашке.
На пару мгновений зеркало явило демону, волшебнику и амадэю бледное личико в оправе коротких тёмных прядей. В свете луны глаза на этом лице сияли серебром лишь чуть менее ярким, чем то, что рамкой разливалось по стеклу.
На третье мгновение зеркало брызнуло осколками — и битые стекляшки, на глазах обращаясь в пыль, осыпалось к ногам господина Оррака.
— Это было занятно, — опустив руки, изрёк колдун. — Творить охранные чары твоя сестричка умеет, нечего сказать.
— Значит, это место всё же наверху, — произнёс Арон глухо.
— Надеюсь, ты не разочарован. — Щелчком пальцев заставив стеклянную пыль исчезнуть, господин Оррак уставился на светлое пятно стены, обрамлённое треснутой деревянной рамой. — Жаль, жаль. Хорошее было зеркало. Многое повидало.
— Благодарю. Свой долг мне ты отдал.
— Не стоит. В сравнении со своим братом ты попросил сущую безделицу. И нет, не спрашивай о его просьбе, всё равно не скажу. — Демон неторопливо вернулся за стол. — На прощание напоминаю, что без моего разрешения перемещаться лучше из-за пределов Школы. Не то это может привести к непредсказуемым и печальным последствиям… даже одного из Шестерых. Особенно одного из Шестерых.
Странник безразлично отвернулся в ответ.
Откинувшись на спинку кресла, директор Школы Колдунов задумчиво наблюдал, как незваные гости движутся к выходу.
— Скажи лишь одну вещь, Арон, — молвил он неожиданно. — Ты увидел её там, где хотел увидеть?
По глазам Странника было видно: он явно удивлён, что Арон остановился.
— И да, и нет, — после долгой паузы произнёс амадэй.
— «Нет», потому что в этом замешан твой брат?
— Да.
— А «да»?
— Потому же.
И вышел — теперь уже не позволяя остановить себя никому и ничему.
Когда Таша вернулась в комнату, Алексас сидел на постели: одеяло наброшено на плечи, неподвижный взгляд устремлён в огонь, мерцавший тёплыми абрикосовыми сполохами.
«Рассказывай», — тихо велел он, перебирая янтарные чётки.
Таша упала на свою половину кровати, надеясь, что ноги её рано или поздно отогреются. На прогулке в облаках сапоги ей не были нужны, зато при возвращении в башню по ледяным камням, которыми в этом замке отделали пол, ещё как понадобились бы.
Как следует собравшись с мыслями и кое-как приструнив чувства, она рассказала обо всём, что услышала в библиотеке.
«Выходит, теперь мы спасаем мир. Ни много ни мало, — закончила Таша. — И первый шаг к спасению мира делаем уже завтра».
Алексас сидел, глядя в стену бесконечно усталыми глазами, ничем не выказывая удивления.
«Всё слышал, Найдж?» — спросил он, наконец нарушив молчание, которое хранил на протяжении всего рассказа.
«Слышал. И всё равно ни единому слову этого эйрдаля не верю, — откликнулся колдун откуда-то с другой половины замка. — Даже насчёт Врат».
«А я верю».
«Слишком многое сходится, — поддакнула своему рыцарю Таша. — Я дала предварительное согласие на его план, но могу отменить всё завтра. В любой момент. — Она неуверенно посмотрела на Алексаса. — Всё зависит от вашего решения».
«Кажется, королева у нас тут одна, — мягко напомнил тот. — И королевы не привыкли подчиняться презренным рыцарям».
«Дурак. — Таша сердито села. — Я не хочу рисковать вашими жизнями. И не надо мне говорить, что если мы провалимся, Лиарчик будет вынужден вмешаться: спасать он будет меня, а не вас!»
«Мы знали, на что идём», — без особых сожалений ответил Найдж.
Откровенно говоря, на самом деле Таша не верила в то, что они могут умереть. Не могла поверить. Не могла представить. Ведь они были здесь, живые, и казалось, что так будет всегда.
Они же хорошие люди. Им же не за что умирать.
Но какая-то частичка её помнила могилы из её сна. Наверное, та частичка, которая периодически воплощалась девушкой в чёрном. И эта частичка нашёптывала ей, что завтрашний день для кого-то из них вполне может стать последним.
«Я не могу допустить, чтобы вы погибли! А если мы провалимся… если Андукар нас предаст…»
«То эта страшная история в любом случае закончится, — произнёс колдун нетерпеливо. — Даже если не провалимся сейчас, даже если не сделаем того, что поможет нас раскрыть — что дальше? Если твой эйрдаль предатель, он и так найдёт, как нас подставить. Ты рассказала ему достаточно, чтобы вызвать гнев Зельды. При любом раскладе».
«Шансы на благополучный исход изначально были ничтожно малы, — добавил Алексас. — Но на крайний случай у нас всегда есть то, что вытащит нас отсюда. Ведь о том, что на шее ты носишь портал, Андукар не знает, надеюсь?»
Таша помотала головой.
Довольно-таки угрюмо — но на душе стало чуточку легче.
«Пойми: у нас не было и нет иного пути. Ставки слишком высоки. Отныне на кону стоит всё, что ты знала, всё, что ты любишь. — Алексас легонько коснулся её пальцев. — Если мы не рискнём сейчас — мир, каким мы его знали, мир, в котором можно жить и который можно любить, уничтожат».
«И ради этого, мне кажется, стоит умереть», — просто закончил Найдж.
Таша запустила пальцы в волосы.
Зло, которое кажется таким не злым; невинные, которые могут умереть; друзья, которые могут погибнуть за тебя…
Твоя жизнь, с которой ты можешь расстаться.
Забавно. Даже если у них всё получится, они обрекут на смерть сотню невинных и сотню подневольных — чтобы тысячи невинных продолжили жить там, по ту сторону гор, в ничего не подозревающей Долине. Чтобы тысячи невинных никогда не смогли бы стать подневольными.
Ведь госпожа Ингран была права: когда в этот замок придёт король, он вряд ли будет разбираться, кто из сотен членов «Рассвет» подчинялся Зельде из любви к ней, а кто из любви к тем, кого она пленила. Но ради того, чтобы Врата навсегда остались закрытыми…
Наверное, ради этого действительно стоит потратить не только свои жизни, но и чужие.
Перед глазами отчего-то всплыло лицо Лиара, полускрытое капюшоном. То, которое она видела во сне, когда у озера он говорил ей, что тьма и свет — стороны одной медали. Теперь и ей, Таше, предстоит бросить монетку на каждую чашу весов. Смириться с меньшим злом, дабы предотвратить большее. Добавить в этот мир капельку тьмы, чтобы в нём сохранился свет.