Я вновь проигнорировала приказ.
Стояла как вкопанная, кожей чувствуя остаточную вибрацию, которая сопровождала схлопнувшийся портал, и смотрела в пустоту, на месте которой только что был враг.
Розовые мечты о том, что я смогу вернуться домой, как только найду нужного человека, осыпались прахом. Я взращивала их как цветы, а сейчас поняла, что труд был напрасным. Вот он — находился перед самым носом, одержимый непонятной идеей и желанием уничтожать то, к чему я сейчас была причастна.
Звери, дезориентированные и взбешенные внезапным исчезновением добычи, скребли когтями землю, принюхивались, рычали… Как странно, по виду из семейства кошачьих, а ведут себя как собаки. Один из хищников плавно подобрался ко мне и ткнулся мокрым носом в раскрытую ладонь, заставив окаменеть от паники. Лизнул, оставив на коже алые разводы. Господи!
— Кайрин, пожалуйста, убери его… — на одном дыхании прошелестела я.
Окровавленная пасть зверя, находившаяся в непосредственной близости от руки, которую ему не составило бы труда откусить, вывела меня из шокового состояния.
Карающий, сгорбившийся и неподвижный, все ещё находился у края пропасти. Напряженная спина, сжатые кулаки, он хотел перехватить беглеца, но так и не успел. Вздрогнув от звука моего голоса, учитель повернулся, окатив холодом безразличия во взгляде.
— Они не тронут тебя. Специально выведенный гибрид и, на данный момент, лучшее создание Лиса. Беспрекословно слушаются хозяина, неплохие ищейки. Я дал им понюхать твои вещи перед тем, как отправился сюда, — ответил он, но все же отдал приказал твари убраться от меня подальше.
Как только хищник нехотя отошёл в сторону, я судорожно вытерла изгвазданную в крови ладонь об одежду. Кайрин с каменным лицом проследил за этим жестом, и от его деланного спокойствия стало вдвое больнее.
— Чего ты молчишь? — Я шмыгнула носом, пытаясь уловить эхо его эмоций, но ничего не почувствовала и могла только догадываться, как он сейчас зол. — Ну? Давай же, скажи какая я идиотка! Ходячая катастрофа, неудачница, спутала тебе все планы, сломала все, что возможно было сломать. Скажи, что, если бы не я, виновные давно были бы пойманы! Или что мне действительно надо было задавить свою слабохарактерность и прикончить этого гада! Я ведь могла! Скажи, черт побери, ведь это правда…
Последние слова я практически прошептала. Умом понимая, что веду себя не вполне адекватно, а по правде говоря, вообще невменяемо, я не смогла остановить поток практически бессвязной речи. Молчание Карающего, его невозмутимость, послужили причиной для начала истерики. Разочарование — вот, что он скрывал, и сейчас мне казалось, что я смогу стерпеть все, кроме этого. Ведь, по сути, кто я для него? Вещь. Полезный, многофункциональный инструмент, который помогает в работе, но иногда вот подводит в самый нужный момент.
— Ты действительно идиотка. — Карающий покачал головой, и продолжил, сказав совсем не то, что я ожидала, — Портал мог спровоцировать обвал, а ты осталась здесь, когда я приказал бежать.
— Это, что… Все? — опешила я, чувствуя, как тело начинает колотить мелкая дрожь, — Стой… Ты понимал, что тоннель может рухнуть и все равно полез за той скотиной?! Нет, это не я ненормальная, это ты ненормальный! Да я весь день думала, что тебя смертельно ранили!
— Бес, успокойся…
Нет, успокоиться я уже не могла. Слабость отступила на второй план, я подлетела нему с единственной мыслью, что сейчас съезжу кулаком по этой холодной роже, и плевать, что он скорее всего блокирует удар, а если и нет, то вероятнее больше наврежу себе. Но… Руки подвели, и вместо того, чтобы влепить Карающему хотя бы пощечину, они предательски обвили его за талию. Я обнимала его не потому, что боялась, как это было несколькими минутами ранее, а потому что хотела обнять.
— Я ведь почувствовала, как тебя ранили, а потом ничего. Словно ножом отрезали. Мне такие мысли в голову лезли, а ты все не откликался!
Слезы катились по щекам, за всю жизнь, наверное, столько не проливала… И останавливать их на этот раз не хотелось, потому что Кайрин не стал препятствовать, прижав меня к себе в ответ.
— Вообще-то так и должно быть, я ведь специально тебя заблокировал. — Его дыхание запуталась в волосах, — моя боль помешала бы тебе нормально соображать. А сейчас, признаться, я и сам почти ничего не чувствую. Эффект обезболивающего, плюс, лекарь не смог быстро залатать рану, так что ему пришлось наложить стазис. Долго на нем не протянешь, но на какое-то время хватает. Он уже начинает ослабевать, так что будь добра, не сжимай меня так крепко. Не скажу, что мне неприятно, конечно, но в какой-то мере это доставляет некоторые неудобства…
Слышать от Кайрина что-то подобное было непривычно… Он не отчитывал меня, не отталкивал, и, судя по всему, действительно обрадовался, что со мной все в порядке. Стало стыдно за свою несдержанность, и то, что я совершенно не подумала о его состоянии.
— Получается, когда меня избивают, ты это тоже ощущаешь? — Просипела я, уткнувшись носом в его куртку.
— Да, — тихо ответил он, — если боль достаточно сильная. Не думал, что привязка так подействует, но порой это выгодно — проще понять, что с тобой происходит.
— Отвратительно… Как ты это терпишь?
Я резко вспомнила, что у меня болит практически все. Черт…
— Привычка. Жаль, что сейчас не помогло. — Между тем меланхолично продолжил Кайрин, — После обезболивающего связь притупилась; я с трудом определил твое местоположение, и мог с уверенностью сказать лишь то, что ты жива. Пришлось взять ищеек, чтобы упростить поиски.
Медленно отстранившись, я заглянула в его лицо. Карающий невольно поморщился, и мне вдруг показалось, что он держится исключительно на одном упрямстве. Белые пряди прилипли ко лбу, губы поджаты. Его поведение, которое я изначально списала на злость и разочарование, на самом деле могло иметь совсем другие причины. Он старательно делал вид, что с ним все в порядке, но это было не так.
Даже попросив, чтобы я его отпустила, он неосознанно на меня опирался, и, похоже не полностью отдавал себе отчет в том, что говорил. Экстренная ситуация помешала мне сразу разглядеть его глаза, но вблизи я обратила внимание на расширенные зрачки, почти вытеснившие серебристую радужку. Взгляд был неестественным, стеклянным, такой невозможно списать на причудливую игру освещения.
Я уже видела что-то подобное, давно, когда в компании Димки отмечала день рождения нашего общего знакомого. Ближе к ночи шашлыки за городом переросли в глобальную пьянку.
С улицы мы переместились в частный дом, принадлежавший имениннику, где народ и продолжил веселиться. К тому времени я успела устать и всеобщего настояния не разделяла, забившись в угол гостиной, подальше от грохочущих колонок. Музыка била по мозгам, так что я развалилась на раскладном диване и от скуки листала ленту новостей в телефоне. Друг куда-то отошел, оставив меня наедине с мечтами о тишине и покое, которым так и не довелось сбыться.
— Леди скучает? — Отвлек голос Макса. — Могу развлечь.
Белобрысый парень, с которым я была знакома лишь шапочно, навис надо мной, сверкая белозубой улыбкой. Впечатление о нем у меня сразу сложилось не самое приятное, и мысленно я уже успела окрестить знакомого мажором. Он ходил в брендовых вещах даже выбравшись на природу и вел себя так, будто был хозяином вечеринки.
— Леди отдыхает, — угрюмо бросила я, но поняв, что так просто от меня не отстанут, разъяснила, — не пью, не танцую, в разврате не участвую.
Парень хохотнул, оценив несмешную шутку, и, ни капли не обидевшись, пододвинулся ещё ближе.
— Я могу предложить кое-что получше… — Загадочно протянул он, и выудив из кармана маленький пакетик, покрутил его в пальцах. Глаза у мажора маслянисто блестели, — скажем, это допинг.
Узнать, что за допинг такой, к счастью, я так и не успела, потому что вовремя вернувшийся Димка, застал парня врасплох.
Помню, как друг с презрительной гримасой отобрал у него пакетик с веществом и под возмущенные крики высыпал содержимое в окно.
— Ты хоть знаешь, сколько денег сейчас выбросил?! — Шипел Макс.
— Мне плевать. Если надо, можешь с земли слизывать, — Парировал Димка, — Собирайся, Саш, едем домой.
Связываться со спортсменом мажор не решился, так что вскоре мы благополучно уехали на такси. Взбешенный друг всю дорогу ненавязчиво и в красках рассказывал мне о вреде наркотиков, благополучно играя роль мамы, папы и старшего брата в одном флаконе.
Тогда я закатывала глаза, тихо посмеиваясь над чрезмерной опекой, но сейчас, когда этот эпизод всплыл на поверхность памяти, мне было уже не смешно.
Кайрин выглядел так, будто находился под кайфом. На данный момент он растерял последнюю собранность и рассеянно гладил меня вдоль позвоночника. Холодный пот прошиб тело. Это он обычно уравновешенный, но кто знает, что придет ему в голову, если догадка верна.
— Что ты принял? — Спросила с замирающим сердцем, — Я ваши настойки каждый день бутылками пью, ни одно из того, что ты приносил так не действует.
— О чем ты?
Карающий сделал озадаченный вид, чем только подтвердил опасения. Все-таки лжец из него отличный, но на данный момент соображал он медленнее, чем обычно.
— Ты под дурью, дурманом, наркотой! Или как это у вас называется?!
— Неплохая осведомленность… — Протянул Кайрин, в конце концов перестав отрицать, — расскажешь откуда?
Я попыталась отодвинуться, но на этот раз он не позволил. Дыхание участилось, будто легкие зажали в железные тиски.
— Боги, только попробуй… — Выпалила я с перепугу, точно не зная, как закончить предложение.
— Что? — Поинтересовался Карающий. Он наклонился совсем близко, сгорбился, уронив голову мне на плечо, — Не бойся, я просто устал…
Оно и видно! Перебирая в уме все доступные варианты действий, я так и не смогла найти что-то подходящее, а между тем, ситуация отчетливо переставала мне нравиться. Не то, чтобы Кайрин вел себя совсем уж неприемлемо, но я уже привыкла ожидать лишь худшее. Ударить? Нет. Во-первых: сопротивление могло его спровоцировать, а даже находясь не в форме, он был сильнее меня. Во-вторых: я не хотела сделать ему больно.
Однако это получилось само собой.
Почувствовав холодные губы на своей шее, я вздрогнула, впившись в его тело ногтями. Карающий застонал и начал медленно оседать на землю, увлекая за собой и меня.
Сдавленно пискнув, я упала на колени, понимая, что нечаянно задела его рану. Он истекал кровью, а я даже не заметила…
— Проклятье, за что мне такое наказание?! — Взвыла, тут же позабыв о всем на свете, — Кретин, я же ни разу не врач!
Восклицание не повело за собой никакой реакции. Он был почти в бессознательном состоянии.
— Не отключайся, только не отключайся!
Взяв в руки его лицо, я попыталась отыскать там хоть искру понимания.
— Мы не сможем выбраться, я не знаю, куда идти! Пожалуйста, господи!
Да о чем я только думала?! Ему нужна была помощь, причем срочно, и я не могла её оказать.
— Где остальной отряд? Ты не мог прийти сюда один! Кайрин, ради всего святого, отвечай!
Я практически рыдала.
— Отряд был занят поимкой Иршада и остальных, когда я отправился за тобой. — едва слышно ответил он, — Возьми ищеек, они подчинятся, а потом проваливай. Не оборачиваясь.
— Ты бредишь…
— Сделай хоть раз в жизни, как я прошу!
Карающий поднял взгляд, и его чувства вновь начали передаваться мне. С неохотой, они просачивались сквозь трещины в его самообладании как вода. Раздражение, физические боль и нечто неясное, то, что он все ещё пытался скрыть.
— Приведу ребят…
— Они не успеют.
Кайрин пошатнулся. Я подхватила его, чтобы уберечь от падения навзничь, и сама чуть не захрипела от тяжести мужского тела. Рядом взволнованно зарычали кошки, но я не обратила на них никакого внимания, пока не услышала позади чужие шаги.
Волосы на затылке встали дыбом, я затравленно обернулась, и я крикнула, прежде чем успела понять кто передо мной:
— Стой на месте, иначе я скомандую разорвать тебя в клочья!
— Я тоже рад тебя видеть, Бес, но, прежде чем исполнить своё обещание, дай мне ему помочь.
Сид… Это был всего лишь Сид. Захотелось раствориться в облегчении, которое накатило на меня при появлении стража. Если он действительно поможет, я ему даже свечку за здравие в городском храме поставлю, или что там местные святоши делают? Намаз совершу.
Порыв был кратковременным.
Проигнорировав хищников, которые уже распознали в парне своего, Сид решительно оттеснил меня от Кайрина, давая понять, что шутки кончились. Ни грамма прежнего веселья в его глазах, ничего знакомого, позволяющего понять, что все будет хорошо.
— Так и знал, что этим закончится, — пробормотал парень, присаживаясь рядом со мной на колени, — самоубийца. Посмотрим, что можно сделать…
— Сид, что с ним? — Голос дрожал как натянутая струна.
Меня то бил озноб, то будто кидало в адское жерло… Страж не отвечал, он сосредоточенно срезал с Карающего одежду, оголяя торс, перемотанный бинтами. Красное на белом…
— Я успею, успею…
Эластичная ткань, стягивающая рану, затрещала под лезвием. От месива, которое открылось глазам, у меня пошла кругом голова. На белоснежной поверхности кожи алели розы… Это был не просто удар ножом, в него будто воткнули штук десять разом и провернули, не давая возможность нормально зашить. Лекарь и не смог, хотя пытался, должно быть. Узор складывался в лепестки цветка, увитого стежками, подобно лозе терновника. Человеку, который пытался залатать это, прямая дорога в мясники.
— Успеешь? — Я уставилась на Сида, как на умалишенного, в то, что он сможет что-то сделать в данной ситуации уже не верилось. Спускать на него собак было не самым лучшим решением, но меня было уже не остановить, — Какого чета ты вообще позволил ему отправиться сюда в таком состоянии! Знал, говоришь?! Знал и подумал, что наглотаться какой-то дряни, чтобы заглушить боль и лезть в пекло это нормально?! Отвечай!
Парень не слышал меня, он вообще остолбенел, не предпринимая больше никаких действий. Я толкнула его в плечо, выводя из состояния транса.
— Бес, — огрызнулся он, — я ему не начальник, заруби себе на носу. Его решение было обдуманным и соответствовало ситуации. Иного выхода не было! Я бы не смог ничего изменить, и ты, окажись вдруг на моем месте, тоже.
Я ведь понимала, что он прав, сотню раз, может тысячу. Мне стоило злится на Иршада, сделавшего это, но желание растерзать виновного здесь и сейчас, сподвигло искать крайнего в том, кто на данный момент был ближе всего.
— Решение угробить себя?!
— Нет, спасти тебя! Мог бы хоть каплю благодарности проявить!
Не выдержав, я замахнулась и врезала парню по лицу, быстро, чтобы не спровоцировать очередное видение. Костяшки пальцев защипало. Больно, но ему больнее. У Сида хрустнула переносица, по губам побежала тонкая струя крови; он смотрел на мня не своими глазами, до конца не веря, что я это сделала. Красиво получилось.
— Ты мне нос сломал! — Он поднял руку, раздумывая врезать ли в ответ, но не смог, раздосадовано сплевывая на землю.
— Только посмей заикнуться о благодарности, — Зашипела я, — Лучше сдохнуть в канаве, чем ещё раз допустить, чтобы люди которых я люблю, умирали ради моего спасения!
Парень изогнул бровь и прищурился, в черных глазах промелькнула жалость, смешанная с пренебрежением. Язык я прикусила как всегда поздно, сообразив к какому выводу его мог привести мой выпад.
— Вот как. Можешь не волноваться, не помрет, — процедил Сид сквозь зубы и отвернулся, гипнотизируя взглядом учителя.
Он наверняка думал, что раскрыл мой секрет: ничтожный, мелкий, грязный, не достойный мужчины. Мнит меня геем? Извращенцем? Ничто не мешало ему шутить на эту тему, выпытывая у меня о работе в борделе, но получив подтверждение своим домыслам, он разочаровался. А я ведь не то хотела сказать, совсем не то! Да, я уже не смогу солгать даже себе в том, что Кайрин не стал мне дорог, что я не привыкла к нему, что не впустила в зону комфорта…
Но стоит ли оправдываться? Объяснять человеку то, что он не готов принять в данный момент? Выставлять себя в ещё более худшем свете? На это не было времени. У меня кости плавились, спину ломило так, будто каждый позвонок дробился на части, бок кололо нещадно и дыхание от этого перехватывало… А ведь это не полный спектр ощущений, учитывая, что связь работает не на полную катушку.
— А знаешь что? Клал я на твое мнение, Сид! Помоги мне вытащить его отсюда, потому что ты нихрена не помогаешь! Ему нужен нормальный целитель!
— Правда? — Издевательски ответил парень, — Подожди немного, и узнаешь кое-что занимательное. А лучше подержи за плечи, когда начнет дергаться. Прижми к земле и не отпускай, мне нужно будет его напоить.
Страж достал из кармана мутную склянку из зеленоватого стекла, откупорил её зубами и скривился.
— Чем?! Что ты хочешь сделать? У меня ваши снадобья в печенках уже сидят!
— Нужно подождать окончание первой стадии и прервать вторую. На первой регенерация… Держи я сказал, начинается!
А что на второй?! Спросить не успела, тело на земле выгнуло дугой. И мне бы тоже корчиться рядом с ним, но я не могла, не должна была этому поддаваться. Не сейчас. Забыть о боли, действовать. Руки сами легли на мужские плечи и надавили.
Кайрин открыл глаза, зрачок полностью вытеснил радужку, сделав их безжизненными. В черном глянце я нашла свое отражение, но он ничего не видел, не различал лиц, даже не кричал, потому что не мог. Глухой хрип, как от недостатка воздуха, вырывался из горла. Я прикусила губу, чтобы вновь не зарыдать.
Но это было не главным. Рана действительно затягивалась на глазах, рубцевалась, оставляя на коже лишь неровные швы.
— Они мешают, — отстраненно заметила я.
— Что?
— Нитки…
— Мать твою, да какая разница, идиот?! Сам потом с этим разберется. Крепче держи!
Сид предусмотрительно уселся Карающему на ноги, но так просто с ним было не совладать. Бесконтрольно он выбрал самого слабого из нас двоих и легко отбросил в сторону. Прокатившись по земле, я ткнулась во что-то мягкое и подозрительно рычащее. Монструозная киса, по какому-то недоразумению называющаяся ищейкой, придала мне стимул кинуться обратно. В этот раз я навалилась на Карина всем телом, поперек груди, и очень вовремя, потому что Сид, оставшись без помощи, чуть не выронил свою склянку. Не знаю, что в ней, но пусть поит чем хочет, ибо если он сейчас такой, я не хочу знать, что будет дальше!
Я уже не видела, что делает страж, зажмурилась уткнувшись Карающему в ключицу, разгоряченной щекой чувствуя исходящий от него аномальный холод. И в тот момент мне казалось, что в нем жила целая буря — ледяная, безумная.
Не помню в какой момент это закончилось. Он внезапно расслабился, затих, а я так и осталась лежать, завороженно слушая мерный стук чужого сердца. Выдохлась, иссякла….
Как я до этого вообще могла ходить, дышать, разговаривать? Единственное чего хотелось — закрыть глаза и провалиться в беспамятство, уснуть на сутки, неделю, тысячу лет, а проснуться уже дома, в собственной постели. Пусть шум машин как прежде доносится из приоткрытой форточки, а Кирилл собирается в школу что-то недовольно бурча себе под нос и попутно играясь с повизгивающим от восторга щенком. Пусть с кухни доносится аромат яичницы с беконом, про которую мама опять забудет, отчитывая брата за мятый пиджак, который она только что выгладила.
Пусть все будет как прежде — понятно и привычно. Пусть мне все это приснится.
— Ненавижу тебя, — выдохнул Сид, а потом разразился потоком таких ругательств, что я не смогла отделить их от редких цензурных слов и вычленить общий смысл. А может его и не было?
Что он пытается донести, когда мне так все равно? Но парень разговаривал не со мной.
— Я знаю… Спасибо за помощь, — Спокойно ответил Кайрин. Его низкий голос отдался клокочущей вибрацией в ушах, и это оказалось на удивление приятным. Прижаться бы теснее и слушать, слушать… Может так я смогу не сойти с ума?
— Спасибо? Все, что ты можешь сказать? Снова и снова я переживаю это, а ты ведешь себя так, будто ничего не произошло! Не стоит благодарности, всегда к твоим услугам! — Едко процедил страж, а затем уже мне: — А ты чего разлегся?! Слезь с него!
— Не могу…. — “Не хочу” — но это уже в мыслях.
Однако здравый смысл, подсказавший, что липнуть к человеку, когда он, мягко говоря, не здоров — немного по-свински. Неуклюже я сползла с чужой груди, стараясь при этом не смотреть на Карающего. Стыдно то как, а ещё страшно выдать свои эмоции и почувствовать его. Возможно, если не буду встречаться с ним взглядом, он не узнает, как нужен мне? Потом, когда совершенно успокоюсь, я смогу спрятать этот никчемный груз куда подальше. Не сдалась ему моя привязанность! Что она может вызвать в ответ? Жалость разве что. Я ей отравлюсь.
Сид сидел рядом, склонив голову на бок и при взгляде на него стало ещё хуже. Разбитый нос парня точно не красил, кровь застыла в уголке его губ и оставила размазанный след на подбородке, напоминая глупой выходке. Зря я его ударила. Говорила ведь, что не собака, а так ли оно в действительности? Броситься на него лишь из-за какой-то фразы! Да меня на цепь посадить нужно!
— Сид, я…
— Поглоти меня пески, убери с рожи это виноватое выражение! Даже так я покрасивее тебя буду!
— Хватит. Потом расскажете мне что между вами случилось, а пока пора убираться.
Я наконец нашла в себе силы посмотреть на Кайрина. Он пружинисто поднялся, повел широкими плечами, разминая шею и подал мне руку таким естественным жестом, будто пару минут назад не умирал у нас с Сидом на глазах. Не стань я свидетелем этого, ни за что бы не догадалась, что с ним что-то не так. О ране напоминали лишь бледные шрамы и в клочья разодранная куртка, которую теперь можно было разве что сжечь. Кто же ты такой?
Какая закономерность — стоит только подумать, что я начинаю разбираться в этом мире, как он подбрасывает мне новую порцию загадок. Потом, все потом… Не могу больше.