Раскалённая под полуденным солнцем крыша уже начала остывать. Присев прямо на колени, и умостив руки на широкий каменный парапет, я с усердием всматривалась вдаль, чтобы как можно раньше заметить появление принцессы. Чумазый мальчишка, расположился поблизости и хрустел моими припасами, которые волновали его куда больше чем прибытие коронованных особ. Он, к слову сказать, совсем ничего не стеснялся и, забравшись на самый край, свесил с него ноги и болтал ими в воздухе.
Я так делать слегка побаивалась. И пугала меня даже не высота, которая была весьма внушительной, а резонное предположение, что в такой позе меня могут быстро заметить и схватить как крайне подозрительную личность. Всего неделя жизни здесь, а я уже стала отъявленным параноиком. И пусть кто-то только попробует сказать, что для этого нет оснований!
Усилием воли собрала все свои нервы в кулак и постаралась сделать то, для чего сюда и пришла — расслабиться.
Вид с нашей смотровой площадки открывался удивительный, и я смогла в подробностях рассмотреть дворец. Величественный, громадный, он венчал собой сердце города и казался немыслимым сказочным миражом. Отделённый от тесных улиц ещё одной стеной, он выглядел как часть совершенно другого мира — не такого жестокого. С широкими окнами, множеством колон и арок, издалека замок был похож на нечто воздушное, кружевное. Заходящее солнце играло с золотом его куполов, окрашивало гладкий камень стен в теплые тона, и он будто сам начинал светиться, притягивая к себе взгляд. Я замерла, глядя на то, как где-то там — далеко, в его окнах начали зажигать свет.
— Не туда смотришь, — прошамкал провожатый, ожесточенно работая челюстями, и тем самым испортил всё моё романтическое настроение, — нужно в другую сторону. Уже начинается.
А вот это уже интересно. По моим ощущениям мы находились здесь уже около часа, а торжественный кортеж, так и не прошел мимо. Внизу, по периметру улицы толпились люди, и никто из них даже не собирался расходиться. Некоторые, в основном женщины и дети, высовывались из окон своих жилищ и тоже ждали появление процессии. Последовав примеру толпы, я тоже повернула голову в нужную сторону и потерпела разочарование.
Решив поучаствовать в этой авантюре, я ожидала увидеть нечто более грандиозное. Не знала точно, как торжественное появление невесты императора должно происходить в другом мире, но успела напредставлять себе более красочную картину. У меня в уме уже успел сложиться сюжет, где успели принять участие и разряженные в цветастую униформу гвардейцы, и нагруженные заморскими подношениями верблюды, и павлины, вышагивающие по бокам церемонии, распустив свои широкие хвосты. Где юная и ослепительно-прекрасная принцесса несмело выглядывала бы из своего паланкина, который несли угнетённые долгой дорогой рабы.
Как же, Сашка, ты ещё салют на заднем фоне представь! Нет уж, в реальности кортеж смотрелся совсем иначе.
Издали шествие казалось довольно мрачным. Группа конных воинов кольцом оцепила три катившиеся по дороге кареты. И я успела уже поджать губы от недовольства, как тут они начали приближаться. То нечто, что я изначально приняла за кареты, оказалось и не каретами вовсе, и уж тем более по дороге они не катились.
Тесные кабинки громоздились на плоских спинах больших бурых животных чем-то напоминающих варанов. Неприлично раззявила рот, глядя на то, как гибкие тела ящеров плавно перетекают по каменной брусчатке и внушительная ноша на их спинах при этом не трясётся на каждом ухабе. Удивительно! Я же и не задумывалась над тем, какие средства передвижения тут используются в путешествиях на дальние расстояния. Естественно, что для повозок здесь не будут применяться колеса, которые моментально завязают в песке. Это заставило меня вспомнить и то, что лошадям тоже не свойственно переносить столь трудные путешествия, а значит они тоже не совсем обычные.
Никаких вам верблюдов, господа, никаких рабов. Вот только принцессы тоже не было видно, и я могла лишь сделать предположение, что она находится в одной из кабинок, взваленных на ящеров.
Мне ничего больше не оставалось, как устремить свой взгляд на всадников.
Охрана коронованной персоны тоже повергла меня в смятение. Разношерстная компания состоявшая как из массивных накаченных дядек со шрамами, так и из воинов не столь внушительных, но выглядевших более впечатляюще. Облаченные в черные кожаные доспехи, пятеро из отряда восседали на жеребцах с короткими гривами и блестящей шерстью угольного цвета. Эти мужчины были похожи друг на друга как близнецы — одинаково экипированные, смуглые, с забранными на затылке в хвост волосами. Их лица застыли каменными масками, не отражая ни одной эмоции. Отталкивающие, эти воины будто излучали вокруг себя темный ореол опасности. И я тут же окрестила эту пятёрку всадниками апокалипсиса, хотя на самом деле их должно быть четверо.
Ещё один страж отличался от всех вместе взятых. Он был в той же черной форме, что и «всадники», ехал на хищном с виду жеребце, но не вписывался в остальную команду по всем статьям.
Он был седовласым. К сожалению, процессия двигалась от меня слишком далеко, чтобы я могла понять, сколько ему лет. По подтянутой фигуре и выправке я не могла сказать, что он стар, но по тому, что ехал воин впереди колонны, я сделала вывод, что он командующий, а значит — не молод. Всадники апокалипсиса и их предводитель — Люцифер, собственной персоной.
Я усмехнулась, а толпа внизу начала волноваться и что-то выкрикивать. Они желали видеть принцессу! Такое желание сжигало и меня, ведь не зря же я отдала провожатому часть своего пайка? А если надежда на зрелище не оправдается, то и мои запасы, и время, которое можно было потратить на поиски укрытия для ночевки, были пушены впустую.
Минуты текли, а ничего происходило, отряд вместе с каретами приближался ко дворцу и народ был разочарован. Но вот повозки поравнялись с нашим домом и ткань на одной из них — что ехала в самом начале, пришла в движение. Тонкая девичья рука отодвинула занавеску и в окне показались женские очертания. Хрупкая фигура девушки была облачена в светлое платье, а лицо безнадёжно скрывала полупрозрачная ткань.
Я подавила вздох разочарования. Почему, вот почему я такая наивная дурра?! В этом мире не бывает чудес и радужных единорогов, а принцесса самая обычная девушка, которую к тому же разглядеть-то толком не удалось! Почему же я тогда всё ещё не перестаю надеяться на какое-то проявление волшебства, кроме того, что уже приносит мне только чертовы проблемы!?
Отвернувшись от дороги, я села к ней спиной и зарылась руками в волосы. Снова волной накатила холодная апатия, потому что я поняла, что зрелище прошло, а пои проблемы — нет. За апатией пришла злость и досада. Хотелось выдирать короткие пряди волос клоками и выть. У меня сдавали нервы.
Но тут случилось нечто жуткое. Где-то внизу и правда раздался вой, протяжный, страшный, не человеческий. От него кровь стыла в жилах! А следом за этим звуком последовали другие — рычание и несвязные крики.
Я вскочила на ноги и перегнулась через край крыши. Зря, зря я это сделала!
Внизу творилась паника. Я не сразу поняла, почему люди бегут с места недавнего зрелища, но когда дорога практически опустела, меня парализовало от осознания случившегося. Окна домов были тут же захлопнуты, и никто уже не желал смотреть на процессию, которую с разных сторон окружили три жутких чудовища. По размеру чуть меньше буйвола, они были похожи и на земноводное и на млекопитающее одновременно.
Их оскаленные «волчьи» морды покрывал плотный слой чешуи, а по позвоночнику и бокам тянулись ряды из мелких острых шипов. Лапы тварей со внушительными бритвами когтей скребли каменную кладку дороги, и на ней оставались глубокие борозды!
Воины обнажили оружие — изогнутые острые клинки уже не блестели. Солнце закатилось за горизонт, окрашивая улицы города в оттенки серого. Охрана принцессы готовилась защищаться, но я не могла представить исхода, в котором они победят. Твари били по земле тонкими лысыми хвостами, и совсем не обращали внимания на мечи, которые на их фоне выглядели как зубочистки. А опустившаяся на землю тьма, казалось, давала им лишь преимущество. Глазницы на черепах чудовищ с наступлением темноты зажглись фосфорическим светом, давая всем понять, что они отлично видят в темноте.
В переулке ослышалось завывание ветра, и я понятия не имела, откуда он мог взяться. Дохнуло прохладой и твари угрожающие зарычали, готовясь напасть.
Животные сходили с ума от беспокойства. Парочка лошадей встала на дыбы и, хрипя, унеслась прочь. Всадникам повезло, что они успели спешиться, иначе их гарантированно приложило бы головой о дорогу. Достаточно спокойно вели себя только лошади воинов в черном. Они теснили к стене противоположного дома повозки, запряженные ящерами, и я подумала, что животные делают это не из страха, а по приказу хозяев.
«Вараны» же, которые так удивили меня сегодня, тоже заметно нервничали, но к счастью бежать не решались. Однако, я поняла, что эти животные, только казавшиеся грозными, на самом деле являлись лишь надежным средством передвижения и в схватке ничем помочь не могли.
Я задалась вопросом, что случилось с принцессой, ибо из повозки за всё время происходящего не доносилось ни единого звука, но тут же забыла обо всём, когда одна из тварей кинулась на человека. Закрыв рот рукой, чтобы не завопить, я вдруг подумала, что принцесса наверняка уже скончалась от разрыва сердца при виде этих ужасов, или, по крайней мере, находится в глубоком обмороке.
Первые столкновения мечей со шкурой чудовищ не принесли никакого результата. Сталь скользнула по ней словно по куску гранита, и я удивилась, как этим ударом смуглый и ловкий воин ещё не выбил искры. Антрацитовая чешуя на гибких телах тварей была прочнее любой брони.
Людям приходилось только уклоняться от когтей и клыков, но один из мужчин всё-таки не успел. Когти распороли ему живот, и тело кулем повалилось на каменную дорогу. Тварь тут же впилась зубами в его внутренности и начала рвать их на куски. Этого я не выдержала и закричала, запоздало прикусывая ребро ладони. Инстинктивно отшатнулась от края стены, чтобы не завалиться верёд и не упасть, потому что от увиденного мне внезапно стало плохо.
Зачем я на это вообще смотрю?! Нужно бежать отсюда сломя голову, но куда?! Захваченная ужасами смертельной схватки, я даже не заметила, как осталась одна. Мальчишка естественно не стал ждать развязки сражения и смотался сразу же, как только запахло жареным.
Чтобы унять панику, я зажала ладонями уши и начала дышать глубже. Однако, жуткую мелодию из звона металла, криков и нечеловеческого рычания заглушить было невозможно. С каждой минутой она только набирала обороты, становилась всё громче, и казалось, засела в самом центре черепной коробки.
Одна из тварей вдруг взвыла на высокой ноте, но уже не угрожающе, а будто в предсмертной агонии. Неужели кому-то удалось её задеть? Не выдержала и, опираясь дрожавшими руками за парапет, выглянула наружу. Так и есть! Одна из них, извиваясь, корчилась на песке, пока остальные рассвирепели ещё больше. К счастью, к охране принцессы уже подоспела подмога в лице стражей, которые несколько дней назад охотились за мной.
С одной стороны на меня навалилось чувство облегчения, потому что люди всё же знали как справляться с чудовищами и теперь наверняка задавят их числом. А с другой, в голову пришло осознание, что когда они это сделают, по городу вновь пройдется отряд зачистки с проверкой, и лучше мне к этому времени затаиться где-нибудь подальше, а не ошиваться рядом с местом спланированного нападения!
То, что это было спланированное нападение, я почему-то не сомневалась. Монстры вели себя не как озлобленные и голодные животные. Вернее, именно так они себя и вели, но только с одной оговоркой. Они были натасканы на определённую цель, потому что выбрали в качестве жертв не убегающих прохожих, и не взбесившихся лошадей, а кортеж принцессы чужого государства, целенаправленно стараясь до него добраться.
При таком раскладе может пострадать каждый, кто волей случая оказался рядом.
Лихорадочно стала озираться, чтобы забрать узелок с оставшимися припасами и дать дёру. Вот только поверхность крыши оказалась пуста.
— Нет, нет, нет…
Я встала на четвереньки, и начала руками обшаривать всё вокруг в надежде, что не заметила своих вещей из-за вечерних сумерек. Бесполезно! Меня обворовали! Меня обворовали, черт побери! Я весь вечер держала узелок при себе, но видимо выронила его, как только на земле началось побоище. Конечно же провожатый оказался вором и увёл все мои скромные пожитки, когда ситуация вышла из-под контроля. Сжав зубы до противного скрежета, я ударила кулаком по поверхности камня, мысленно поклявшись, что прибью мелкого уродца, если он ещё раз попадётся мне на глаза. Вот только если сама не сдохну…
Боль от разбитого в кровь кулака слегка отрезвила и я поднялась на ноги, чтобы направиться к выходу отсюда. Нет, я не сдохну! Этого вы от меня не дождетесь! Весь этот проклятый мир может катиться в бездну, но ему не утянуть меня с собой. «Все умрут, а я останусь!» — всплыла в голове фраза из одноимённого русского фильма, и я уверенно проговорила её вслух.
У меня осталось немного денег, которые я догадалась спрятать под одеждой — этого должно хватить на первое время. А пока нужно убираться отсюда куда подальше. Больше не оборачиваясь, чтобы посмотреть на развитие событий, я помчалась в противоположном направлении.
Страх и потрясение от увиденного делали меня неуклюжей. Спускаться оказалось куда сложнее, чем подниматься, и, проворачивая это в спешке, я старалась не покалечиться. Лестниц здесь предусмотрено не было, и мне следовало преодолеть несколько уровней постройки, чтобы очутиться на земле.
К счастью, дом был не новым. В стенах иногда попадались выступы или трещины, за которые я и цеплялась. Помнится, обобравший меня мальчишка, показывал самые надёжные из них, по которым мы и карабкались. Но сейчас на хитрости и лазейки не оставалось времени. Свесившись с парапета на руках, я нащупала носочками твердую поверхность и сползла по стене вниз, потом метнулась вперед, чтобы перелезть через ещё одно препятствие — забитое изнутри окно.
Вой чудовищ, раздававшийся совсем близко, подстёгивал не хуже ударов плетей. До земли оставалось совсем немного — всего пара метров. Оставалось только пробежать через покатый козырёк, нависший над запасным входом и спуститься сбоку, где очень кстати расположилась гора из строительного мусора, приваленного к стене.
Балансируя на плоском выступе, я была практически у цели, когда раздался оглушительный крик — на этот раз человеческий. Я оступилась и сама взвыла от боли, покатившись вниз по козырьку. По бедру будто полоснули лезвием. Руки получилось разодрать даже через перчатки, которые я предусмотрительно решила надеть. Замедлить падение удалось, и хотя я приземлилась с грацией парализованного на обе ноги инвалида, обошлось без серьёзных последствий. Ушибы и ссадины не в счет — буду зализывать их потом, как изодранная в драке кошка. А пока плевать на всё! Вперед! Вперёд!
Неосознанно я всегда боялась тесных переулков, ночных безлюдных парков и подворотен. Я не возвращалась домой слишком поздно, а если приходилось где-то задержаться, то меня непременно провожал Димка. Он доводил меня до самого подъезда, а потом какое-то время дежурил у парадных дверей, ожидая того как я зайду в квартиру, включу на кухне свет и выгляну в окно, чтобы помахать ему на прощанье рукой. Друг пару минут стоял внизу на асфальте, разглядывая мой силуэт, а потом разворачивался спиной и неспешно уходил.
В такие минуты я всегда улыбалась, и мне — наивной от чего-то казалось, что он улыбался мне в ответ.
Рядом с ним я не задумывалась об опасностях и чудовищах, обитающих в темноте, но сейчас поняла, что не была сильной. Мне лишь казалось, что я способна на то, на что у других не хватило бы духу. Друг был моей силой, моим бесстрашием, и стоило ему оказаться далеко, фобии налетели на меня словно стая стервятников на умирающее животное.
Кривые улочки были похожи на звериные тропы, проходящие по темному лесу, и я петляла по ним как израненный заяц, убегающий от стаи волков. В моем представлении, именно в таких грязных переулках обычно поджидали свою жертву маньяки. Я легко могла представить за очередным поворотом шайку бандитов, избивающих незадачливого прохожего. Могла представить, как один из них приставляет к шее бедолаги нож и требует отдать всё, что у него есть, под одобрительный гогот своих подельников. Я практически слышала их грубые голоса, подначивающие: «Прикончи его!», «Вскрой глотку!», «Он нас видел!». И плачь, надрывный плачь кого-то, чья жизнь висит на волоске.
Этот мир делает меня сумасшедшей. Потому что последнее я различила так четко, будто воображаемая сцена происходила наяву… Я остановилась, и почудившиеся голоса тут же умолкли. Точно схожу с ума!
Стоя на перекрёстке, я боязливо огляделась. Мрак впереди, мрак сзади. Темнота окутала меня своим черным холодным коконом, сквозь которые можно было лишь частично различить очертания улицы.
Глухой удар заставил вздрогнуть. Будто на камень мостовой упало что-то тяжелое…Я не смогла определить откуда доносится звук, но опасливо двинулась вперёд, потому что стаять на месте было нельзя.
Мрак расступился и пошёл рябью. На небо сегодня всё же вышла блеклая нарождающаяся луна. Месяц-тонкий и прозрачный, вынырнул из-за угла крыши и освятил маленький пятачок улицы, неподалёку от меня. В его холодном свете я различила три сутулые фигуры, отбрасывающие на землю длинные тени. От открывшегося зрелища по спине поползли мурашки. Люди стояли ко мне боком и рассматривали что-то лежащее на земле. Они глухо переговаривались между собой, о чем-то спорили, и я затаила дыхание, пытаясь ничем не выдать себя. Мужские угловатые профили казались мне сюрреалистичными и хищными. Привлекать внимание подобных личностей было бы глупо, и я начала тихо отступать, жалея, что сразу не свернула, поддавшись интуиции. Даже самому наивному в мире ребёнку станет ясно, что они тут не любовь к литературе обсуждают Тихо, Бес… Только веди себя тихо…
Один из мужчин отошел в сторону, в руке его блеснуло что-то железное. Нож. Он наклонился, чтобы вытереть лезвие о нечто лежащее на земле и я, наконец, различила в нем очертания искаженного тела. Бледное лицо покойника смотрело прямо на меня. Я бросилась обратно.
Лишь бы они меня не заметили! Лишь бы они меня не заметили! Лишь бы…
Меня отбрасывает назад, и я врезаюсь спиной в каменную стену.
— Так-так… у нас ещё один. — Издевательская насмешка.
Я поднимаю глаза и вижу, что меня загнали в угол. Несчастный заяц, который не смог убежать от стаи волков, был съеден.
Хищники возвышались надо мной, скалясь в ожидании расправы. Это не волки, конечно, но кто сказал, что люди не могут быть страшнее? Фигуры моих убийц, которые я толком и разглядеть не успела, говорили об обратном. Хватало лишь факта того, что моя жизнь сейчас оборвется.
— Только не играй с этим, пора сваливать! — Огрызнулся один из мужчин.
Я зажмурилась и успела только почувствовать, как второй ухватил меня рукой за горло…
Жалкое зрелище. В мальчишке, который стоял передо мной на коленях и трясся, как в приступе тяжёлой лихорадки я узнала нечто отдалённо похожее на себя. Грязное, раненное, измазанное в крови и пыли существо лишь частично напоминало прежнюю Сашку.
Мне хотелось убить это ничтожество. Раскромсать на кусочки, выпотрошить и оставить подыхать, истекая кровью.
— Почему?! — Возмущаюсь я, глядя на своего спутника. В последний момент он остановил меня, запрещая свершить задуманное.
— Идиот! Ты разве не видишь, какой у него дар?! Заберем с собой.
Убивать нельзя, но покалечить можно? Черт! Чужое тело — чужие мысли. Я сама себя хочу уничтожить, и замахиваюсь ногой, чтобы нанести удар по лицу.
Только другая Сашка с трудом отклоняется, а спину пронзает боль. Мир меркнет.
Меня бьёт дрожь. Почему я ещё жива? Меня вновь перекинуло в голову другого человека, стоило ему ко мне прикоснуться, но видения в этот раз я так и не поняла. Да и ситуация не располагала к трезвому мышлению. Несостоявшийся убийца разжал пальцы, и я свалилась на колени.
— Почему?! — Он ревёт прямо над ухом, и голос набатом отражается в голове. Это уже было… Это уже было? На этот раз у меня получилось зацепить кусочек не из его прошлого, а из недалёкого будущего?
На мгновение я словно очутилась в дне сурка. Я уже знала ответ на заданный вопрос. Ситуация идёт по кругу. И этот убийца сейчас врежет мне, если я не успею отклониться. Отшатываюсь с трудом и вижу, как он свирепеет, решая сделать новую попытку. Нет, во второй раз у меня не получится…
Но второго раза не последовало. Палач замирает, а потом заваливается вперёд, придавливая меня своей тушей. Его перекошенное в гримасе боли лицо утыкается мне в шею, и я чувствую, как колется его щетинистый подбородок. Видений нет… Он мёртв? Он мертв, черт возьми!
Что мертвецов не стоит пугаться, я понимала всегда. У меня не было паники даже в детстве, когда умерла бабушка, и родители заставили целовать её в лоб, отправляя в последний путь. Но сейчас, труп лежал на мне, и это обстоятельство ввергло в состояние истерики. Планета словно начала вращаться быстрее. Я закричала, пытаясь спихнуть с себя тело, но оно было настолько тяжёлым, а я так напугана, что ничего не получалось.
Тем временем в переулке творилось что-то невообразимое. Мне опять слышалось рычание, сдавленная ругань и звук, похожий на свист плети, разрезающей воздух. Там опять началась драка? Мне было всё равно. Слёзы катились по щекам, я задыхалась. Пальцы нащупали на спине мертвеца рукоятку кинжала, и я выдернула его, зажав в кулаке.
«Хватай мальчишку!» — смогла я разобрать фразу, брошенную одним из бандитов. Очевидно, что он говорил про меня, и его мотивы были довольно понятны. Дар, которому посторонний легко сможет найти полезное применение — вот главный из них. Только говорившего не послушали, меня никто не схватил, хотя, в таком состоянии я бы черту душу продала, лишь бы избавится от этого мертвеца.
Я просто валялась на земле и ревела, придавленная остывающим телом. В нем было килограммов сто — не меньше. В ходе слабых барахтаний, я всё же немного сдвинула труп, но в результате его голова оказалось на уровне с моей. Остекленевшие карие глаза смотрели в пустоту, и шедшая на убыль истерика возобновилась. Со злости я пырнула дохлого мерзавца орудием убийства, сделав в нём ещё пару дырок.
И тут стало легко. Кто-то скинул с меня тело, и я с трудом сфокусировала на спасителе взгляд. Слёзы застилали глаза, и я увидела на месте его лица лишь размытое светлое пятно, обрамлённое ореолом из белоснежных волос. Во тьме они будто светились, отражая лунный свет. За мной спустился ангел, или это побочный эффект развивающегося психического расстройства?
— Поднимайся. — Приказал мужской голос, но я не двинулась с места, хотя такую возможность уже получила.
Мужчина выругался и потянулся ко мне, чтобы самолично поставить на ноги. Тут-то до меня и дошло, что подобного ужаса больше не допущу. Лишь адреналин в крови помог мне молниеносно подскочить и выставить перед собой добытый кинжал.
— Не подходи! — Прохрипела я, тыча оружием в мужчину. Или парня, потому что на вид он оказался довольно молод. Слёзы иссякли, и я смогла разглядеть, с кем имею дело.
Правильный четкий профиль, острые скулы. Такое лицо казалось мне достойным, чтобы быть запечатленным в камне. Я находила в нем схожесть с античными статуями, которые рассматривала в музеях, с ликами безымянных ангелов, что изображали церковные фрески. Лицо этого человека казалось таким же спокойным, а глаза прозрачными и рассудительными. Его светлые, в тон волосам, брови, были лишь слегка нахмурены, выражая обеспокоенность и участие. Однако я знала, что участие от него не добьёшься. Я прекрасно уловила приказной тон, в котором ко мне обращались, и теперь понимала, что последующее поведение — попытка успокоить меня. Этот человек изменчив как ветер, нельзя ему доверять.
— Опусти кинжал, — вкрадчиво проговорил незнакомец, оставаясь довольно расслабленным, — он отравлен, ты можешь покалечиться и умереть.
— Или быстрее прикончить тебя! — Парировала я. — Не подходи, я сказал!
Это ведь он убил того бандита и распугал остальных. Рядом больше никого не было, и вывод напрашивался сам собой. Он знал о свойствах кинжала, потому что тот был его собственностью. И я не посмела сомневаться в правдивости слов, потому что сама наблюдала убийство со стороны. Преступник скончался на месте, не издав ни единого звука, и использование неизвестного яда могло это объяснить.
Я начала отступать вбок, пытаясь увеличить расстояние между нами. Судя по всему, под ногами находилась лужа крови, но я постаралась туда не смотреть, вместо этого разглядывая мужчину. На нем красовалась черная форма, в которую были облачены сопровождающие принцессы, и я поняла, что он был среди них. Точно, седовласый всадник, которого я в мыслях окрестила Люцифером.
— Ты решил, что сможешь убежать от меня? — С усмешкой вымолвил он, наблюдая за моими передвижениями.
Нет, не решила. Убить его даже не рассчитывала. Вряд ли воин, разобравшийся с шайкой преступников способен умереть от рук такой безнадёжной дуры как я. Однако я посмела надеяться, что он сам позволит мне скрыться, ведь зачем ему нужен такой оборванец?
Надежды рухнули. Я даже не уловила его движений, а кинжал уже был выбит у меня из рук и отброшен вдаль, а перед глазами потемнело. Воин решил не нянчиться со мной, а просто вырубить, что было куда проще…
Очнулась от того, что захлёбывалась водой, словно вновь очутилась в той холодной горной реке. Распахнула глаза и увидела перед собой потолок. Обычный потолок, если не считать того, насколько он был красив. Расписанный гениальным умельцем, он изображал мириады звёзд, соединенных между собой в незнакомые созвездия… Они мерцали и переливались как настоящие, будто в центре каждой горел маленький огонек.
Под рукой чувствовался гладкий каменный пол, но сдвинув её в сторону, я нащупала пальцами мягкий ворсистый ковёр. По лицу всё же от чего-то катилась вода, что привело меня в жуткое недоумение. Голова раскалывалась на части и никак не желала осмысливать происходящие.
Я хотела спросить у кого-нибудь, что происходит, но язык перекатился во рту и выдал несвязное мычание.
— Извини, я перестарался. — Задумчиво выдал мужской голос рядом со мной, и в нем не слышалось и капли сожаления.
Я застонала и с трудом повернула голову на звук. Лежала я прямо под громадной арочной дверью с выходом на балкон. Полупрозрачные занавески, потревоженные потоками воздуха, струились над ними подобно хрустальному ручью, и омывали фигуру мужчины стоявшего неподалёку. Беловолосый воин, всё ещё довольно помятый, держал в одной руке букет увядающих цветов, а во второй вазу, содержимое которой только что вылил мне на макушку.
— Ты притащил меня на свидание? — Справившись с языком, прокаркала я. — В этой жизни мне ещё никто не дарил цветов.
И только выдавив из себя эту глупую колкость, поняла, что свершила акт фантастического идиотизма. Пришлось напомнить себе: «Ты не дома дорогая, так изволь держать свой язык при зубах». Я сейчас во власти этого человека, он уже успел мне её продемонстрировать, и что мешает ему сделать это повторно? Удар по голове повлиял на мой рассудок, но сейчас нужно собраться.
— Простите.
Стоило воину шелохнуться, я сжалась, приготовившись к самому худшему, но он просто прошел мимо, установив вазу на каменную подставку. На лице его не отразилось ни одной эмоции, словно не лицо это было, а гипсовая маска, скрывающая под собой человечность.
— Остришь… — Без всякой злости проговорил он, обернувшись ко мне. — Это хорошо, значит ещё живой. К твоему счастью, у меня нет времени, чтобы упражняться с тобой в словесных баталиях, и разбудил я тебя лишь для того, чтобы проинструктировать.
Мягкой походкой мой Люцифер отдалился. Его длинные белые волосы были растрёпаны, на светлой коже виднелись капли крови.
— Слушаю, господин. — Выдавила из себя, больше не рискуя сказать ничего лишнего, но эта фраза подействовала на него больше, чем моя нелепая шутка.
— Карающий, — прошипел он сквозь зубы, — можешь называть меня так. Как только получится встать, или ползти, постарайся не измазать грязью мой ковёр, иначе сам будешь его отмывать. Мы поговорим, как только я вернусь, а ты приведёшь себя в порядок. Всё необходимое найдешь в комнате.
Я хотела сказать ему что-то вроде слов благодарности, но в противоположной стороне уже хлопнула дверь, извещая о том, что Карающий лишил меня этой чести.
Через какое-то время я и правда нашла в себе силы встать. Делать этого совершенно не хотелось, напротив, желание остаться на полу и умереть росло в уме как квадратное уравнение. Мой спаситель, или похититель — с какой стороны посмотреть, точно знал, что без труда сделать это у меня не получится. Пожалуй, его врожденная диагностика в данном случае не при чем, и угадать моё плачевное состояние можно было, бросив один единственный взгляд.
С трудом волоча ноги, осмотрела место, в которое меня занесло. «Батюшки, да это настоящий дворец!» — с отвращением подумала я, впечатлившись интерьером. Настоящая восточная сказка с обилием красок, золота и круглым потолком, изображающим небо.
Сейчас я смогла понять, что на нем были не только звёзды. От тяжелых дверей, за которыми скрылся Карающий и до противоположной стены, где я очнулась, картина брала плавный переход. От изображения пламенного заката она неспешно перетекала, меняя цвет, и уходя совсем в черный — ночной.
На полу расстелился пушистый ковёр, с витиеватыми узорами, которые мне запрещено было пачкать. Кругом располагались мягкие пуфики разных оттенков багрянца и золота, а у дальней стены умастилась широкая кровать под балдахином. Неподалёку стоял самый обычный стол, заваленный бумагами.
Страшно сделать шаг, чтобы не нарушить этот феншуй. Плевать, чувствуя полную безнадежность, поплелась к двери и подёргала за резную ручку. Не поддалась — чего и следовало ожидать. Потом вернулась к балкону, который был открыт и обомлела. Черт побери, я и правда во дворце! На это раз будет сказано без иронии и сарказма. Очутившись на широкой площадке, окружённой резными перилами, я вблизи увидела его башни, находившиеся по соседству. Спящий город простирался вдали, а за ним бескрайнее море песка. Я в западне. Вселяло надежду лишь то, что сижу здесь, а не внизу, где-нибудь в казематах.
Что он планирует делать со мной? Все предположения сейчас казались такими наигранными и жестокими. Одно другого страшнее.
Вернулась обратно в комнату, чувствуя, что вот-вот свалюсь замертво. Отмою я ему этот чертов ковёр, если пожелает… Не могу больше. С подобными мыслями, я сграбастала с кровати одну из подушек, решив, что от подобного самоуправства Карающий не обеднеет и устроилась вместе с ней на полу, рядом с его ложем.