Произнеся это, Памела непроизвольно затаила дыхание. В свое время ее отец не стал этого делать, а потому вопрос о том, от кого забеременела его секретарша Моника Арленд, так и остался открытым.
- Ты забыла, что по образованию я юрист, а потому прекрасно сознаю границы, дальше которых заходить не следует. Между прочим, ты интересуешься политикой?
- Более или менее, - уклончиво ответила она и подумала, что, когда тебя кормят политикой на завтрак, обед и ужин, трудно не заинтересоваться ею...
- А мне почему-то кажется, что именно политика тебя интересует в первую очередь! - вдруг заявил Филип, подаваясь вперед и устремив на нее проницательный взгляд карих глаз.
Боже, как же она заблуждалась, когда мысленно сравнивала их с горячим шоколадом! Сегодня они больше всего походили на кубики коричневого льда.
- Не знаю, почему ты так решил, - пробормотала Памела, отводя взгляд и стараясь не выдать своего волнения. - Вообще-то женщины редко интересуются подобными вещами. Политика, рыбалка, регби - это мужские забавы. А нам больше нравятся моды, драгоценности, цветы...
- Не морочь мне голову! - перебил ее Филип. И тут, даже не поднимая на него глаз, Па-мела поняла, что он все о ней знает!
Филип наклонился совсем близко и, обдавая ее своим дыханием, медленно и отчетливо произнес:
- Итак, мисс Памела Гиффорд, чего же вам от меня нужно? О Боже!
- Послушай, Филип...
- Нет, это ты меня послушай! Мне неизвестно, каким образом ты узнала о моей будущей публикации, хотя я непременно это выясню. Однако главное в другом: ни наше знакомство, ни совместно проведенная ночь, ни что-либо еще не изменят моей решимости написать серию статей. Я ясно выражаюсь?
Куда уж яснее!
Глава 7
Насколько Памела успела изучить Филипа, он никогда не простит ей столь вопиющего обмана. Это был конец!
Да, ее отказ остаться у него на ночь больно ударил по его мужскому самолюбию. Однако главное состояло в том, что теперь он знал причину этого отказа.
И вот теперь Филип сидел напротив нее и сверлил разгневанным взглядом.
- Мне ужасно хочется знать план твоих действий, - заявил он. - Будь так добра, поведай.
- Ноя...
- Пожалуйста, Памела! - Филип протестующе вскинул руку. - Только не уверяй, что у тебя его не было. Дочь столь прожженного политика, как Артур Гиффорд, не могла не составить изощренный план.
- Не смей говорить о моем отце в таком тоне!
- А почему бы и нет, если между вами имеется несомненное сходство? Кстати, у него такие же серые глаза, да и внешне вы очень похожи.
Узнав, что Памела является дочерью бывшего сенатора Артура Гиффорда, Филип сразу все понял. Подобное открытие настолько вывело его из себя, что теперь он не мог ни есть, ни спать. Черт возьми, но даже его первое предположение, что она была любовницей самого Вилкинсона, теперь казалось ему предпочтительнее!
Все это стало известно ему только вчера. Поэтому теперь он был по горло сыт бесконечной ложью, льющейся из соблазнительных девичьих губ, чей последний поцелуй был еще свеж в его памяти.
Больше всего его бесило сознание того, насколько ему нравится Памела и насколько тяжело будет с ней расстаться! Он непрерывно об этом думал, но иного выхода из создавшейся ситуации не находил.
- Ну так как? Теперь ты наконец скажешь, чего тебе от меня надо?
- Я хочу, чтобы ты оставил моего отца в покое, - дрожащим от слез голосом заявила она. - Найди себе другую жертву. Подумай сам, неужели он недостаточно натерпелся от всяких скандалов?
- А сколько натерпелась Моника Арленд? Филип не мог видеть, как она плачет. Поэтому стоило ей всхлипнуть, и он тут же принялся напоминать себе о коварстве вероломной сероглазой красавицы.
- Но мой отец не имеет к той истории никакого отношения! - воскликнула она, доставая из сумочки носовой платок.
- Однако, если верить общественному мнению, дело обстоит совсем иначе!
- Меня не интересует общественное мнение! Мой отец очень любит мою мать. Он до сих пор влюблен в нее, как во времена их молодости, поэтому просто не мог изменить ей со своей секретаршей!
- Всем детям хочется думать о своих родителях только хорошее.
- Ну, твои-то родители давно разведены, поэтому тебе это не грозит! Произнеся эту фразу в запальчивости, Памела тут же прикусила язык, но было уже поздно.
Филип потемнел лицом, скрипнул зубами, но сдержался.
- Ох, извини, мне не следовало этого говорить, - искренне покаялась она.
- Да, не следовало... Послушай, Памела, я понимаю, что ты любишь своего отца и именно эта любовь заставляет тебя верить в его невиновность...
- Ничего подобного! Да, я его очень люблю, более того - я им восхищаюсь, но мои чувства здесь совершенно ни при чем!
- Как же ни при чем, когда...
- Нет, разумеется, если бы я его не любила, то и не старалась бы убедить тебя отказаться от публикации статей. Но дело в том, что он действительно невиновен и я это точно знаю! - Выпалив эту фразу, Памела уставилась на Филипа заплаканными глазами, ожидая услышать очередные возражения.
Однако он молчал, не отводя от нее пристального взгляда. Странно, но ей вдруг показалось, что на миг его гнев сменился сочувствием и восхищением. Неужели ей удалось заставить его поколебаться в своем мнении? И почему только она сразу не призналась ему во всем, зачем затеяла эту глупую игру, в результате которой предстала в его глазах лживой и двуличной особой?
- Ешь лазанью, иначе она остынет, - неожиданно сказал Филип, указывая на тарелку.
Памела кивнула и послушно взяла вилку. Но аппетита не было и в помине.
- Между прочим, - даже не попытавшись поднести вилку ко рту, снова заговорила она, - меня с детства учили, что в нашей стране чтут презумпцию невиновности.
- Так и есть. Ну и что?
Памела снова всхлипнула, и по ее щекам медленно потекли слезы. Она тут же бросила вилку и схватила носовой платок.
- О Боже, только этого не хватало! - воскликнул Филип. - Прекрати немедленно! Можно подумать, что перед тобой судья, только что приговоривший твоего отца к виселице!
- А ты знаешь, что в следующем году он собирается вновь выставить свою кандидатуру на очередных выборах в Сенат?
- Знаю. Ну и что?
- Как, ну и что? - Памела удивленно вскинула на него покрасневшие от слез глаза. - Неужели непонятно? Кстати, а откуда ты все обо мне узнал?
- Ну, это очень просто, и здесь мне нечего скрывать. Твой хороший знакомый Алфред Вилкинсон перенес нашу встречу со среды на вторник, только и всего. Я встречался с ним вчера днем.