– Ни слова больше. Я всё равно найду этого затейника. А сейчас пойдёмте к девочке, я хочу её осмотреть, на всякий случай. Вдруг там какая-нибудь остаточная магия найдётся, мало ли что.
Осмотрев детёныша, Айриэ убедилась, что от грязной магии в ауре девчонки следов не осталось, но зато слабость и упадок сил преследовали бы её ещё с месяц. Предотвратить это можно было неким зельем, и Айриэ, слегка поморщившись, всё-таки пересилила собственную лень. Сказала капитану:
– Рингир, чтобы ваша дочь окончательно выздоровела, ей необходимо принять одно снадобье. Я его изготовлю, завтра к вечеру пришлите кого-нибудь к Гриллоду.
Отмахиваясь от благодарностей родных девочки, Айриэ обозначила сумму своего гонорара в пять золотых ?корон?. Выспросив, где именно живёт старая знахарка, отправилась туда, мечтая лишь поскорее добраться до своей комнаты и отдохнуть.
На деле бабка Фенра оказалась не такой уж и старой, очень бодрой и крепкой пожилой женщиной, явно проводившей много времени на свежем воздухе и тренировавшей организм долгими пешими прогулками. Сбор целебных трав – дело, полезное не только для пациентов, но и для самого сборщика. Айриэннис интересовало, где растёт некое растение, которого ей не хватало для зелья, и она подумала, что уж местная знахарка должна это знать. На вопрос знахарки, чего изволит благородная мэора, та спросила:
– Знаете, уважаемая брайя, где в окрестностях Кайдараха растёт лизиаллиния? – Наткнувшись на непонимающий взгляд – всё же знахарка была самоучкой, откуда ей знать эльфийские названия – поправилась: – Лиловый шишкоцветник, я хотела сказать.
– А-а, мэора, вот вы о чём!.. – сообразила знахарка. – Его ещё ?духогоном? кличут, за то, что дух нечистый от больного отгоняет и злые помыслы, если кто порчу надумал наложить. А какой шишкоцветник вам нужен, свежий или сухой? А то у меня есть засушенный, возьмите.
– Да нет, брайя, мне его собственноручно надо собирать, это для одного зелья. Иначе не подействует.
Понятливо кивнув, знахарка объяснила:
– На той стороне реки его много. Вот как у мельницы через мостки у запруды на тот берег перейдёте, так и идите прямо с полмили. Там хорошие леса, с полянами, где много травок целебных растёт, я часто хожу. И лиловый шишкоцветник есть, полянками. Он сейчас ещё не весь отцвёл, легко найдёте. А то, хотите, мэора, я вас сама провожу?
– Да нет, спасибо, сама найду, пожалуй, – отказалась Айриэ, вновь вступая в поединок с ленью. На сей раз та победила, и магесса решила отложить поход в лес до завтрашнего утра.
Задав между делом несколько вопросов знахарке касаемо неизвестного мага и уже ожидаемо не получив никаких ценных сведений, магесса решительно направилась в сторону постоялого двора.
Достигнув желанной цели, магесса попросила Тайру принести еду в её комнату и с наслаждением посетила мыльню. Поскольку ей отчего-то захотелось нежности и сладости, выбрала сегодня бутылёк жидкого мыла с запахом ванили. Айриэ питала слабость к хорошему жидкому мылу, а лучшее в Акротосе делали, разумеется, гномы. Эльфийское было бы ещё восхитительнее, но эльфы обеспечивали только себя, а гномы, в отличие от них, делали мыло на продажу. Вдобавок они достигали замечательных результатов, практически не используя магию – разве что для работы различных приспособлений.
У Гриллода женская и мужская мыльни для постояльцев располагались на первом этаже, внутри каждой имелись отдельные закутки для мытья, чтобы постояльцы не стесняли друг друга. Воду закачивали и грели недавно установленные гномьи магическо-механические устройства – предмет особой гордости хозяина. Втайне Гриллод мечтал оборудовать индивидуальные мыльни с ваннами в каждом номере, но прекрасно понимал, что это роскошь, недоступная для обычного деревенского постоялого двора.
– Ну, может, дети мои начнут, а внуки продолжат, – вздыхал он. – Вот смотрите, мэора Айнура, я ведь как рассуждаю? Само собой, потратился я на эти гномьи штукенции изрядно, долги ещё лет пять отдавать буду. Но зато уже сейчас экономлю на дровах. Ни покупать их не надо, ни колоть, ни носить. И печи топить не требуется без конца – нагревательные камни тепло дают, и воду из колодца не таскать, то есть слуг надо меньше и платить им, стало быть, придётся куда как меньше. В итоге оно выгоднее получается...
Благоухая нежным ванильным мылом, жмурясь от удовольствия и приятнейшего ощущения чистоты, Айриэ поужинала тушёным мясом с пряными травами и рисом. Трапезу дополнил ломоть свежеиспечённого хлеба с копчёной свининой: Нарвас уже постарался выразить благодарность. Тайра сказала, фермер обещался пополнять запасы раз в несколько дней всё время, пока магесса собирается жить в Кайдарахе. Прихлёбывая чай с молоком (без молока Айриэ этот напиток принципиально не употребляла, а сахар в нём просто не выносила), магесса думала, что гномы не зря любят местные копчёности, есть за что. Свинина вкусно пахла можжевеловым дымком, от одного запаха слюнки текли, а как она нежно ласкала рецепторы вкуса!.. Не-е-е-ет, решено окончательно, на защиту здешних свинок и их хозяев Айриэннис встанет грудью и никому не позволит их обидеть!.. Свиньи – животные священные, потому что вкусные. И чистоплотные, в отличие от некоторых. Завершив ужин большим пирожным с заварным кремом и слизав с губ последние капельки чая с молоком, Айриэннис пришла в благодушнейшее настроение.
Повалявшись в постели с книжкой (Айриэ всегда старалась путешествовать в компании облегчённого магией сундучка с парой десятков книг), магесса поняла, что невыносимо хочет спать. Хотя не было ещё и девяти вечера, она обычно ложилась гораздо позже, но сказывались предыдущая бессонная ночь и весьма насыщенный событиями день.
Дезактивировав магический светильник, Айриэ прикрыла глаза и блаженно закачалась на волнах сна. Увы, сон оказался до неприличия коротким, потому что некоторое время спустя какому-то... неумному типу вздумалось распевать любовные серенады в саду под окном. Окна комнаты Айриэ, находившейся на втором этаже, как раз и выходили в сад, откуда доносились неуместные вопли. Нет, само пение было вполне качественным и даже вовсе профессиональным, но любовная баллада – дурацкая, и певцу она от души пожелала, чтоб того приподняло и шлёпнуло. Натягивая на ухо одеяло, Айриэ попыталась снова уснуть, но тут проклятый певун перешёл к конкретике, и выяснилось, что серенада предназначена именно ей. Во всяком случае, слова: ?Сойди ко мне, прекрасная Айнура!" – не допускают двойного толкования, не правда ли? Вряд ли у Гриллода проживает ещё одна дама с таким же именем.
Сопя от злости, Айриэ сбросила с себя одеяло. Спала она, как всегда, обнажённой, а если уж мёрзла, предпочитала одежде в постели ещё одно тёплое одеяло или живую грелку. Натянула на плечи рубашку: если устраивать стриптиз, так не бесплатно же! Пение дурного менестреля она достойной оплатой не считала. Магесса ринулась к окну, как... разъярённый дракон, и высунулась наружу. В залитом лунным светом саду ожидаемо обнаружился Тианор с лютней и несколько зрителей. Если считать по головам, в том числе торчащим из окон, набиралось не меньше десятка.
– Любезный Тианориннир, вам напомнить девиз моего Орррдена? – с рычащей ласковостью вопросила магесса.
Менестрель поперхнулся и пение прекратил, но зато снова рассиялся и разулыбался.
– Моя дорогая мэора Айнура, только не говорите мне, что я вас разбудил! Нет мне прощения!
– Вот я в вас сейчас файерболом кину, тогда и прощу... посмертно, – мрачно пообещала Айриэ. – Какого орка лысого вы у меня под окнами разорались?
– Мэора, я вас обожаю и хотел выразить свои чувства песней! – с придыханием сообщил менестрель, для пущей убедительности и выразительности прижав руку к груди.
– Мэор, я вас не обожаю и хотела бы выразить свои чувства боевым заклинанием! И если вы сию же минуту не уберётесь прочь, моё выражение чувств вас настигнет, гарантирую.
Совершенно не думая пугаться, проклятый полуэльф заулыбался ещё восторженнее.
– Вы так горячи, Айнура! Я просто с ума схожу от таких женщин!
Вместо ответа Айриэ послала ему под ноги небольшой файербольчик. Тот взорвался с грохотом, но реакция у менестреля была отличная, он успел вовремя отскочить. Зрителей заметно поубавилось, а те, что остались, старательно делали вид, что они любуются цветочками в лунном свете и вообще дышат воздухом перед сном.
– Прекрасная Айнура, ну дайте же мне слово молвить! – как ни в чём не бывало продолжил ломать комедию Тианор. – Не будьте столь жестоки к несчастному менестрелю, что воспылал к вам искренней страстью!
– И надолго? – лениво поинтересовалась Айриэ.
– Что надолго? – не понял поклонник.
– Воспылал надолго или на сегодняшний вечер?
– Снизойдите же ко мне, прекрасная Айнура, и мы обсудим этот вопрос, а также множество других, не менее захватывающих, – мурлыкнул менестрель, тряхнув кудряшками, красиво переливавшимися в лунном свете.
– Если я снизойду – в сад, вы, мэор, научитесь летать. Увы, ненадолго. Но чтобы перелететь через ограду, вам хватит.
Правду сказать, разговор начал Айриэ забавлять, раз уж она всё равно проснулась. Интересно знать, зачем Тианору понадобилось устраивать сие представление?
– Вы безжалостны, о дама моего сердца! Позвольте же тогда мне подняться до недосягаемых высот!
– В мою комнату, что ли?
– Да, моя несравненная!
– Ну лезьте, – разрешила магесса, ставя локти на подоконник, водружая на руки подбородок, и с интересом приготовилась наблюдать за процессом.
– Иду, моя Айнура!..
Тианориннир, закинув лютню за спину, неожиданно наклонился и принялся шарить в кустах. Вскоре он извлёк довольно большой, но кривоватый букет роз – словно ломали стебли наспех, торопясь, пока не застукал садовник. Оно и неудивительно, в здешних краях розы росли лишь в герцогском саду, а садовник его светлости, по слухам, был свиреп аки дракон, сидящий на куче золота. Хотя зачем дракону сидеть в пещере и охранять сокровища, Айриэ и предположить не могла. На такое даже её бурной фантазии не хватало. К слову, за всю жизнь ей ни разу не довелось встречать такого... свихнувшегося дракона, и она подозревала, что и не встретит.
Вернувшись от мыслей о драконах к наблюдению за менестрелем, она обнаружила, что Тианор смело подошёл к стене и таки намеревается подняться к даме по стене, проигнорировав садовую лестницу. Лёгкую заминку вызвал букет. ?Если посмеет взять его в зубы и обслюнявить, получит своим веником по морде?, – лениво подумала магесса. Однако полуэльф оказался более находчив. Сноровисто скрепив букет оторванной от костюма ленточкой и привязав к лютне за спиной, менестрель начал восхождение. В общем-то, лезть было всего ничего, а у Тианора явно имелся богатейший опыт в деле проникновения в покои своих пассий именно через окна. Так что он, используя как опору раму и ставни окна на первом этаже, легко вскарабкался, подтянулся и вскоре оказался сидящим на подоконнике рядом с любезно подвинувшейся магессой.
– А вот и я, моя красавица! – обжёг он горячим дыханием ушко Айриэннис.
– Ну и что с вами делать прикажете? – поинтересовалась охмуряемая ?красавица?. – Отлюбить хорошенько и вышвырнуть в окно?
– Вы действительно способны на подобную жестокость?
– И не на такую тоже!
– Дайте же мне шанс! – взмолился менестрель, окончательно влезая в комнату.
Вспомнив про букет, менестрель распутал ленточку и вручил цветы даме. Розы оказались душистыми, благородного оранжевого оттенка с розовыми переливами.
– Садовник вас побьёт. Лопатой и граблями. И не жалко вам герцогских роз? Зачем было кусты обдирать? – насмешливо спросила Айриэ.