Все это безумно интересно, и я бы залипла тут на пару часов, но не сейчас. Я вышла обратно в коридор, и принялась вспоминать. Кажется, Войт в первый день вообще не открывал какие-либо двери, кроме как в общий зал. Значит и мне надо просто спускаться. Я пошла дальше вниз, и, спустя пару пролетов пожалела, что не взяла предложенную Симоной шаль. Позади осталось еще несколько проходов и дверей, и мне захотелось спросить неизвестного систематизатора камней и минералов:а почему он с той же педантичностью не подписал помещения и этажи?
Мне казалось, что иду уже долго, и закралась мысль: а как там девочки, может, принесли ужин и ищут меня? Если я опоздаю, как они поступять: скажут они Войту, князю или этой даме… Тейтане или нет? И что те сделают, закроют меня в комнате? Нет, надо сначала найти деда Матея и разобраться во всем.
Еще пролет вниз. Кажется, стены стали темнее, и света меньше. Я уже понимала, что выбрала не тот коридор, но не могла остановиться. Словно меня кто-то звал, умолял добраться до самого конца. Внизу, в диком холоде белых мраморных стен оказалась одна-единственная дверь. Ручка была покрыта слоем пыли, да и видно, что сюда давно никто не ходил. Я толкнула ее и оказалась в огромной заброшенной … мастерской? Да, это была именно мастерская. На полу валялись стамески, скарпели для гравировки… Недоделанная ваза из малахита. Оставленное на середине работы панно с оранжевыми лиственницами из янтаря и лазурным озером… Дальше были целые клумбы цветов. Ландыши из лунного камня, бирюзовые подснежники, рубиновые розы, лилии из кусочков янтаря… Кто все это делал и зачем? И почему сейчас оно покрыто пылью как снегом? Я прошла мимо мяты из авантюрина,которая выглядела ярче и живее, чем в оранжерее, разве что не пахла. Дальше, у самой стены стояло огромное зеркало выше моего роста в резной раме.
Я с затаенным страхом провела по холодной поверхности рукой, смахивая пыль. Из отражения на меня смотрела девушка. Заплетенные в длинную косу черные волосы, тонкие черты лица, зеленые глаза, нежная улыбка… грустная. Это не зеркало, поняла я. Просто стекло, такое толстое, что немного зеркалит и меня. Но если приглядеться, то девушка там … да нет, не может быть. Это не какая-то магия, вернее это и есть их чертова магия. Она из камня. Платье из малахита, руки и лицо из сотен маленьких кусочков розового кварца, светлой яшмы и других камней, волосы из гагата и гематита. Множество мелких осколков и кристаллов, идеально подобранных по цвету составляли ее лицо, руки, глаза, одежду. На запястье у нее мерцал розовым такой же турмалин. Амалия?
Она была каменной, но до безумия настоящей.
И вот теперь мне стало дейсвительно холодно.
6. Горных дел Мастер (2)
Алеш Олдрич
После визита на ярмарку я мял в руках подаренный мне кем-то из ремесленников кожаный пояс с тиснеными цифрами — 242. Двести сорок вторая Зимняя Свадьба. Пояс с цифрами полетел в горящий камин.
— Что вы, князь, надымили тут? — сразу же зашел Войт. — Опять дары жжете, да? Платок? Пирог? Хотя нет, дайте угадаю… — кравчий принюхался, — это что-то кожаное. Наверное, пояс.
Когда-то я принял указ и запретил вести счет зим по Свадьбам; велел пользоваться общим календарем, как в соседних Катайе и Тэмании, но жители Горного Княжества Алаурии все равно писали рядом с общепринятым годом от сотворения мира из камня, текущую Зимнюю Свадьбу, и считали не лета, как остальные страны, а зимы.
Где-то к седьмой Зимней Свадьбе на мои попытки запретить все лишние торжества кроме самих ритуалов Мастер Матей сказал: «Брось ты это, Алеш», а Штеф добавил: «Людям плевать на твои чувства, для них это праздник».
Алаурии нужен князь, мир в горах нужен тысячам простых людей, и кого волновало что нужно мне? Когда-то мне нужна была любимая девушка и любимое каменное дело. В начале я проходил через ритуалы Свадьбы с надеждой, и каждый раз пытался что-то изменить, разрушить заклятье. После неудач пришел гнев, затем была боль, следом раздражение и безразличие. Сейчас осталось смирение.
Три дня в году я снова проживаю Свадьбу с Амалией, и это как пройти по галерее, где запечатлены лучшие моменты жизни. Пройти, мило улыбнуться, и следовать дальше. До следующего визита в память.
В остальное время вместе с Амалией надо быть очень изредка — на важных приемах и балах. Для правителей Катайи и Тэмании Алеш и Амалия — мифическая пара, бессмертные хозяева гор.
Из этой позиции очень удобно заключать торговые договоры, а еще выступать гарантом при заключении сделок. Да и вообще, планировать развитие княжества куда удобнее, если знаешь, что не умрешь. Наверное, это стало для меня своего рода игрой — что я могу создать? Какие города построить? Какие сады можно вырастить?
Оранжереи Алаурии известны далеко за пределами княжества. Еще бы, мои ребята умеют делать выгонку вишни ровно к нужной дате, чтобы внести на торжество плодоносящее деревце в горшочке. Это вам не клюкву засахаренную на стол подавать! Сыроварни и виноградники из предгорий уже несколько поколений считаются лучшими. А про строителей, ювелиров и мастеров-камнерезов Алаурии ходят легенды.
А ведь когда-то тут были прииски и маленький городок захудалого князька, собиравшего оброк с горных рабочих… среди которых был дед Матей, Штефан и я.
Городок остался, на месте прииска теперь мой замок с мастерскими под ним. Столица разросшегося княжества была построена ниже, в предгорьях, и получила название Алтея.
— Вам бы собираться в столицу, князь, — произнес Войт. — Я спаленку проветрю.
— Не сегодня, кравчий.
Вопреки высокому чину, он не любил когда я зову его по должности. Сейчас ничего говорить не стал, да и к чему слова, когда из камина до сих пор несет паленым? Мое настроение для него очевидно.
— Плащ, коня…
— … и в лес, — закончил Войт за меня.
— Да, и в лес.
Надо бы наведаться к Мастеру Матею, и узнать что пошло не так впервые за две с половиной сотни одинаковых невест. Почему эта пустышка ведет себя так правдоподобно? Губы до сих пор горели от её (её, а не моего) поцелуя, а перед глазами была девушка, рыдающая на полу.
… и тут же в воспоминаниях — настоящая Амалия, моя. Которая могла разреветься из-за любой мелочи вроде укола булавкой, но не проронила ни слезинки, когда пыталась справиться с проклятьем.
Нет уж, Свадьба кончилась, и нечего снова нырять в эти воспоминания. Так можно и опять скатиться в страдания и тоску.
К Матею зайду позже, заодно и Штефану сделаю внушение. Сейчас же мне надо немного тепла.
А значит — плащ, коня и в лес.
Дорога плутала среди темных и голых лиственниц, но мне не впервой ехать в Орген — небольшой, скрытый в горах поселок, где в уютном поместье обосновалась Лейса Мартич — моя ведьма. Красивая, спокойная и невероятно уютная леди. Как-то в столице она подошла на приеме после Свадьбы, она взяла меня за руку, коснулась турмалина на запястье и спокойно произнесла:
— Знаете, князь Олдрич, кажется мне, вам нужно немного тепла, — поймала мой взгляд, хитро и одновременно грустно улыбнулась, добавила, — А впрочем, мне не кажется. Заезжайте ко мне в Орген, у меня хорошие камины в усадьбе.
Я приглашением воспользовался не сразу. Только после обязательного чествования весны вместе с княжной. Мне было паршиво. Лейса, после того, как ее слуги впустили меня, не удивилась, усадила у камина, стащила сапоги, принесла вина, и просто сидела рядом.
— Ничего не будешь спрашивать, леди Мартич?
— А надо, князь? — женщина села ближе. Огонь камина отражался от ее янтарных, почти кошачьих глаз, заставлял бегать рыжие блики по светло-русым волосам. Ее кожа в этом свете казалась куда теплее, чем… Нет, руки у нее и вправду горячие. И губы.
— Расслабься, князь… Хотя нет, не расслабляйся. Где надо, ты каменный, — шутливо шептала она, стягивая с меня брюки. — Горных дел мастер…
— Давай только без шуток про вершины и пещеры, — пробормотал я, а женщина в ответ рассмеялась, будто не в первый раз меня соблазняла. Будто мы не первый раз с ней спали. И я чувствовал себя с ней спокойно. Так, как надо. И после с нежностью вель пальцами по ее голой спине, а она довольно мурчала на манер кошки.
До этого, бывало, в столице я находил девушек на одну ночь. Но это было … никак. С Лейсой же действительно оказалось уютно. Она не пыталась добиться от меня любви, ей хватало моего общения и страсти. Я же хоть немного оживал после всех этих ритуалов свадьбы.
Вот и сейчас мой гнедой привычно остановился возле небольшой двухэтажной усадьбы, сработанной из огромного лиственничного кругляка. Конюх вручил моему скакуну яблоко и взял под узцы, парень из дворовых провел к дверям.
— Замерз у себя на свадьбе, князь?
Я кивнул, сбросил плащ и обнял ведьму. Она прижалась ко мне грудью, провела пальцами по подбородку, коснулась губ. А потом вдруг нахмурилась, и взяла меня за руку.
— Что это, Олдрич?
Турмалин на моем запястье из розового стремительно становился белым.
6. Горных дел Мастер (3)
Алеш Олдрич
За несколько лет связи ни разу не объяснял Лейсе мою историю с Амалией. Хотя, кажется, она что-то да понимала. Отчасти из слухов, отчасти из-за способностей видеть чуть больше, чем остальные люди.
Обычно Лейса не спрашивала деталей, давая понять, что ей это не важно. Ну да, есть у меня ритуальная Свадьба. То, что Амалия каждый год разная — понять людям сложно, потому что княжна выглядит одинаково. А я не позволял себе кататься к ведьме в последние холодные дни перед свадьбой, когда очередная невеста угасала и турмалин становился белым, а потом рассыпался вовсе. Это был мой секрет, моя боль. И только мой.
— Прости, мне надо срочно вернутся в замок.
С Амалией что-то действительно не так. Все-таки надо было сначала зайти к Мастеру Матею! Ведьма недовольно поджала губы, глядя как я поднимаю плащ.