Пройдя регистрацию на рейс, Миранда торопливо отошла от столика, сунула посадочный талон в паспорт, а паспорт — в сумочку. Потом бросила взгляд на часы. Времени было еще с избытком, хотя сейчас оно, это время, ей не требовалось. Нацепив огромные темные очки, Миранда еще раз окинула цепким взглядом зал ожидания аэропорта. Итак, у нее еще есть время выпить кофе, выкурить сигарету и даже просмотреть газеты, решила она, выбирая уголок поукромнее. В этот час в аэропорту было не так уж людно, и зал ожидания почти пустовал. Два-три человека — из тех, что любят брать отпуск непременно осенью, вот, пожалуй, и все. Мало кому придет в голову вечером в воскресенье отправиться в деловую поездку, подумала Миранда. Хотя нет — вон там, дальше, группа мужчин в тщательно отутюженных костюмах ожидает рейса на Нью-Йорк — скорее всего, решили лететь вечером, потому что в понедельник с утра у них совещание, предположила Миранда.
Миранда чувствовала себя непривычно всякий раз, когда приходилось лететь пассажиром. Подсознательно она всегда считала себя членом экипажа. Ей было непривычно, что не она, а другая девушка с приветливой улыбкой снует по проходу между креслами, рассаживает всех по местам, предлагая напитки и помогая пристегнуть ремни. Две стюардессы обогнали ее, когда она подходила к столику иммиграционной службы. Миранда машинально улыбнулась им, но они не ответили — подтянутые, с холодными, замкнутыми лицами, они, похоже, даже не обратили на нее внимания. Миранда привычно расправила плечи и надменно вскинула голову. Конечно, она уже давно не работает на рейсах основных авиакомпаний, но, если потребуется, может дать сто очков вперед этим задавакам. Бросив взгляд в сторону третьего терминала, Миранда походкой манекенщицы направилась к стойке иммиграционной службы, на ходу вынимая паспорт. На лице у нее играла очаровательная улыбка. Чиновник рассеянным взглядом глянул на фотографию и махнул рукой, чтобы она проходила.
Оставалось только миновать стойку проверки багажа. Тоненький ручеек пассажиров сочился мимо хмурого офицера службы безопасности. Миранда взяла с конвейера сумку, небрежно повесила ее на плечо и перекинула куртку через руку. Миновав магазинчик беспошлинной торговли, которых немало в каждом аэропорту, она задержалась немного, решив купить «Индепенден». Потом отыскала взглядом свободный столик, где бы можно было без помех выпить кофе и выкурить сигарету, а заодно и проглядеть газетные заголовки.
Голова у нее гудела. А все Фэйт! Миранда досадливо поморщилась. Это она уговорила ее выпить по рюмочке на сон грядущий. В баре у Эллы отыскалась бутылка, и они с Фэйт не заметили, как прикончили ее. Просто чертовщина какая-то, хмыкнула Миранда. После свидания с Джайлсом она явилась домой, что называется, ни в одном глазу, а тут наклюкалась. Развернув газету, Миранда невидящим взглядом уставилась на нее. Потом закурила, подперла голову руками и задумалась.
Ланс. Жаль, что она встретила его. Сейчас Миранда отдала бы все на свете, лишь бы этого никогда не случилось. Это он втянул ее в этот кошмар. Ланс шантажировал ее, заставляя делать то, к чему у нее никогда не лежала душа. И надо же, именно сейчас ему взбрело в голову прислать ей документы о разводе. Конечно, в этом не было ничего личного — просто Ланс вновь цинично напоминал, что теперь ей некуда деваться. Впрочем, с горечью подумала она, и без того ясно, что она погибла. Теперь ей из этого дела не выбраться.
Она уже и не помнила толком, как случилось, что она позволила втянуть себя в эту авантюру. Возможно, захотелось просто пощекотать себе нервы. А может, все дело в ее характере? Тот бунтарский дух, не угасший даже после того, как ее вышвырнули из Бенендена за курение марихуаны, взывал к самоутверждению. И она бездумно ввязалась в это дело. А может, ей просто нравилось вести двойную жизнь? Захотелось рисковать, играть с огнем, обмануть тех, кто имел наглость считать, будто всегда над всеми одержат верх? Безупречно играя роль вышколенной и опытной стюардессы, Миранда в душе посмеивалась над их глупостью. Ну конечно, и любовь. Она ведь любила Ланса — любила до самозабвения. В свое время для нее было немалым потрясением узнать, что этот синеглазый, черноволосый красавец из Нью-Джерси, по которому сохли все женщины, вовсе не такой благонравный, каким кажется на первый взгляд. Впрочем, шок ее вскоре прошел, как ни странно, сменившись предвкушением чего-то чудесного — будто то, чем они занимались вместе, связало их неразрывными узами тайного сообщничества. Увы, некому было предостеречь ее, сказать, что так не бывает. Кого-то связывает любовь, кого-то — трезвый расчет. И никто не объяснил, что между любовью и расчетом — целая пропасть, и горе тому, кто этого не поймет.
И тут вдруг ставки взлетели до небес. Вскоре, спасибо Лансу, пустившему в ход свои связи, Миранда получила на редкость выгодное предложение. Частные чартерные рейсы — о таком можно было только мечтать. Во время очередного отбора стюардесс ее пригласили для конфиденциальной беседы. Услышав, что с ее «безупречной репутацией и изумительным характером» (подростковое бунтарство осталось в далеком прошлом) она вполне может претендовать на эту работу, Миранда почувствовала себя польщенной. Ведь ни о чем подобном она и мечтать не смела! Теперь она своими глазами увидит всех, о ком трубят газеты, — от звезд рока до прославленных политических деятелей. Увы, брак ее к этому времени уже дал трещину. К тому же Миранде теперь приходилось подолгу жить в Англии. И неудивительно, что именно тогда Ланс решил, что пришло время покрепче натянуть поводья.
Ланс нуждался в помощнике — ему позарез нужен был человек, которому он мог бы доверять, который мог бы поставлять «товар» важным шишкам — тем, кто, по обыкновению, летал частными самолетами. В общении с этими «клиентами», как он их называл, во время их визитов в Великобританию, как правило, требовалась сугубая осторожность. Тут и пригодилась Миранда — она знакомилась с ними, старалась сойтись поближе, ее часто приглашали на закрытые вечеринки. Ланс сам говорил, что в этих делах ему без Миранды не обойтись.
Вспомнив, как все начиналось, Миранда медленно затянулась, задержала дыхание, стараясь успокоиться, потом так же медленно выдохнула дым.
Ублюдок! Ланс ведь отлично знал, как она хотела поскорей покончить со всем этим. Но время шло, и по мере того, как ей поручались все более сложные дела, Миранда понимала, что окончательно запуталась. Ланс был уверен, что теперь-то она полностью в его руках. А Миранде иной раз становилось до того тошно, что хоть в петлю. Чтобы как-то избавиться от этого кошмара, она попыталась на время сменить обстановку. Конечно, это не выход, но ей хотелось хотя бы ненадолго вырваться из этой липкой трясины прежде, чем та окончательно засосет ее. Коттедж Эллы, работа на полставки в каком-то офисе, которую она нашла в городе, деревенский паб, даже вечно унылая Фэйт — все это казалось таким прочным, таким основательным. И Миранда отчаянно цеплялась за эту жизнь, надеясь забыть о прошлом и начать все сначала.
Миранда отхлебнула кофе и вспомнила их с Фэйт бестолковый разговор прошлой ночью. Неизвестно, почему вдруг разоткровенничалась. Началось с того, что Миранда случайно упомянула о Майке. Да, теперь она вспомнила. Фэйт сказала тогда, как она обрадовалась, узнав, что у Миранды с ним ничего нет. Миранда только рассмеялась в ответ. Она-то хорошо знала, что Фэйт беспокоилась напрасно. Конечно, у нее бывали случайные связи. Ее избранники принадлежали к одному типу — тупые, безмозглые скоты. Но Миранда воспринимала это как своего рода наказание за свою двойную жизнь. Конечно, Фэйт она об этом не сказала. А та вдруг заговорила о том, как она люто ненавидит Майка и Оливера и еще какую-то девицу, кажется, Трейси. А вместе с этой троицей еще несколько человек, чьи имена Миранда даже не старалась запомнить. Как выяснилось, Майк был чем-то вроде главаря этой шайки. Сказать по правде, Миранда была ошеломлена.
Рассказ Фэйт вышел немного путаным, к тому же Миранда слегка захмелела, ей отчаянно хотелось спать, и она слушала вполуха. Отчетливо она помнила только одно — оказывается, над бедной Фэйт в школе издевались. Особенно ее недруги разъярились, когда во время экзаменов Фэйт оказалась в числе первых. После школы Майк со своими приятелями подстерег ее, они устроили Фэйт «темную». И даже сорвали с нее блузку, и бедолаге пришлось пробираться домой в одной юбке и в лифчике. И затеял все Майк.
Глотнув кофе, Миранда снова затянулась сигаретой. Ей хотелось как-то успокоиться, но с каждой минутой она волновалась все больше. Зря вообще вспомнила об этом придурке Майке, подумала Миранда. Трусливый щенок! После той единственной ночи, которую они провели вместе, Миранда и думать о нем забыла. А он, оказывается, столько лет издевался над бедняжкой Фэйт! Что ж удивляться, что она такая пришибленная? Хватит, не нужно сейчас об этом, остановила себя Миранда. И о торговле наркотиками у них в деревне тоже не стоит думать. И о том, каким образом пушер вышел на Майка, после всего случившегося удравшего из деревни. Миранда фыркнула — небось вообразил себя настоящей акулой среди мелких карасей в тихом пруду. Ан нет, вышло наоборот. Этот дурачок и понятия не имел, во что вляпался и какова в этом роль Миранды. Он-то принял ее за распутную бабенку, волею случая оказавшуюся в одной компании с Фэйт, — откуда ему было знать, что Миранда заранее все рассчитала.
Как ни мерзко это сознавать, история падения Майка почти повторяла ее собственную. При воспоминании об этом к горлу Миранды подступила тошнота. Ведь и она была одной из клиенток дома номер одиннадцать — она приобретала там кокаин в огромных количествах. А потом Ланс сбывал наркотик своим высокопоставленным клиентам, прилетевшим в добрую старую Англию. Это он приказывал Миранде, кому их передать, называл тех, кому требуется «подзаправиться», чтобы по-прежнему оставаться «на высоте». Она не искала оправданий. Все ее клиенты были уже достаточно стары и не могли самостоятельно решать такие вещи. А Майк понятия не имел, кому он их сплавляет. Он ввязался в это дело лишь потому, что нуждался в деньгах. К тому же подобное занятие делало его значительнее в собственных глазах. А вот для Миранды деньги никогда не являлись главным в жизни. Естественно, она имела свою долю, но согласилась участвовать в этом ради Ланса. И еще, если уж говорить начистоту, ради риска, который придавал ее существованию остроту.
Уехав из Лондона, она решительно дала понять, что хочет выйти из игры, но Ланс и слышать об этом не желал. Миранда была нужна ему, и он всеми способами старался удержать ее. Она оказалась в ловушке и вынуждена была повиноваться. Вскоре выяснилось, что покупать «товар» на месте не так уж сложно. В окрестностях Оксфорда пушеров было немало. Миранда заявила, что это ее последняя услуга, — так сказать, прощальный жест, но вынуждена была признаться себе самой, что надеяться ей не на что. Ланс никогда не отпустит ее. Страх не оставлял ее ни на минуту.
Когда же в их коттедже появился Джас и объявил, что поставит у них камеру наблюдения, Миранда запаниковала. Она опрометью кинулась к Патрику, одному из закадычных дружков Ланса, и все ему рассказала.
Ланс проинструктировал ее: двойная игра, блеф, вот что от нее требовалось. Нужно заставить противника раскрыть карты. Учитывая ее безупречную репутацию, а также то, что их троих никто ни в чем не подозревал, она должна была делать вид, что изо всех сил помогает полиции. Любое противодействие с ее стороны возбудило бы подозрения, а Ланс безумно боялся, что ниточка от Миранды неминуемо приведет полицию к нему. Так что от Миранды требовалось только одно — быть в курсе дела. Но самое главное, Ланс твердо пообещал: что если все обойдется, она будет свободна.
Миранда поднесла чашку ко рту, но пить не смогла — рука дрожала, и она поспешно поставила чашку на блюдечко и затушила сигарету. Украдкой осмотрелась и закурила новую.
…А потом она встретила Джайлса. Первого мужчину, который отнесся к ней с искренним интересом. Она так устала от случайных встреч и недолгих связей, не сразу поняла — Джайлс совсем иное. Она действительно понравилась ему, понравилась настолько, что ему захотелось узнать ее получше. Миранда почувствовала себя другим человеком. Рядом с Джайлсом можно было забыть о двойной жизни, болтать о поездках в дальние страны, о культуре разных народов. Миранду поддерживало одно: если все будет хорошо, если она продержится эти несколько недель, если будет по-прежнему лгать всем — Джайлсу, Элле, Фэйт, полиции, если ей удастся сыграть навязанную роль, она станет наконец свободна и сможет сама распоряжаться собой.
Рано утром ей позвонили на мобильный. Что-то пошло не так, и ей следует немедленно мчаться в аэропорт Хитроу. Билет для нее уже куплен. Ланс будет ждать ее в Нью-Йорке. Если тревога окажется ложной, она сможет вернуться в тот же день, но не раньше, чем выяснится, что опасность миновала. Ланс, однако, предупредил, что, возможно, вернуться скоро она не сможет. Девушки, с которыми она живет, нисколько не удивятся ее отъезду. Они ведь давно привыкли к ее внезапным отъездам — такая уж у нее работа. И потом, они ведь едва знакомы. Вряд ли им придет в голову разыскивать ее.
От дыма у Миранды першило в горле. Затушив сигарету, она глянула на часы. Посадку еще не объявляли. Миранда снова уткнулась в газету. Она пробегала глазами заголовки, но ни на чем не могла остановиться — перед глазами вдруг возникло лицо Фэйт, только без привычного уныния. Глаза ее радостно сверкали, как в последний раз, когда они разговаривали ночью. Фэйт открыла ей свою тайну, предупредив, что пока знает об этом только Пол. Фэйт даже сказала, что очень она измучилась и не хочет держать это в себе. Фэйт решилась добиться чего-то в жизни, а потому хочет учиться. Она поверила в себя, и теперь ее уже ничто не остановит.
— Молодец, девочка, — севшим от волнения голосом проговорила Миранда.
Что ж, может, когда-нибудь в будущем она снова увидит Фэйт и узнает, исполнилась ли ее мечта стать ветеринаром. Возможно, к тому времени и Элла сделается преуспевающей владелицей оранжереи. Чем черт не шутит, может, Миранде представится случай позвонить Джайлсу… Нет, только не Джайлсу. Он никогда не простит ей, что она исчезла без предупреждения. К тому же пройдет немало времени, прежде чем она почувствует себя в безопасности. А тогда он уже наверняка забудет ее. Она вдруг вспомнила, что в коттедже Эллы остались все ее вещи: одежда, обувь, косметика, духи. Жаль, конечно, но к этому надо было быть готовой. Да Бог с ними, с вещами! А Симон, лохматый, беззаботный щенок?.. За несколько дней она успела привязаться к нему. Немногие настоящие друзья, комната, где вечно царил беспорядок, которую она считала своей, безалаберный, но милый пес — именно о такой жизни она мечтала. И когда-нибудь она вернется туда, но не раньше, чем отделается от Ланса.
Объявили посадку на ее рейс, и Миранда, спохватившись, принялась собираться — сложила газету, сунула ее вместе с сигаретами в сумочку и повесила ее на плечо. Однако не поспешила встать, сидела с застывшей улыбкой, не замечая окружающих. Перед глазами возникли лица тех, кого она покинула: Джайлс, Элла, Сюзанна…. Милая морда Симона…
Над головой опять оглушительно пророкотал голос, объявивший посадку на ее самолет.
— Привет, Америка… — чуть слышно прошептала Миранда. Заставив себя подняться, она заторопилась по длинному туннелю к выходу на перрон.
Элла и Фэйт сидели друг против друга, маленькими глотками потягивая чай.
— Ничего не понимаю, — проворчала Элла, — понимаешь, я переехала сюда в надежде на тихую жизнь в деревенской глуши… Почему вдруг все пошло наперекосяк?
— Чертовщина какая-то, — поддакнула Фэйт.
— И потом, мне нравится Миранда! — будто споря с кем-то, заявила Элла, в отчаянии стиснув руки. — Конечно, она любит всех задирать, но это даже забавно, честное слово. С ней не скучно, верно? И потом, если не обращать внимания на ее ехидство и вечные приколы, то она очень славная. Нет, режьте меня, но насчет нее они ошибаются! Просто не могу представить, что наша Миранда замешана в неблаговидных делах. А ты?
— Наверняка полиция в очередной раз села в лужу, — фыркнула Фэйт в кружку. — Извини… Я догадываюсь, конечно, что Джас тебе нравится, даже догадываюсь, почему тебя тянет к нему, но в этом деле он попал пальцем в небо. Такое бывает, сама знаешь.
— Точно, — кивнула Элла. Она даже растерялась немного, так толком и не решив, на чью сторону ей встать: Миранды или Джаса? Неизвестно, какой вариант хуже, мрачно подумала она. — Хотя до сих пор он вроде бы действовал правильно.
— Ага. Правильно! Ты уже забыла, что он упустил этого чертова пушера? А тот взял тебя в заложницы, затащил в дом, да еще чуть не прирезал! И все благодаря твоему ненаглядному Джасу!
— Ну, тут, положим, я сама виновата, — поправила Элла. — А кстати, вспомни, ведь я едва не сорвала им операцию, когда выбежала из дома и попыталась увести оттуда Дорис. Причем как раз в тот момент, когда они ждали, что она передаст им деньги.
— Точно.
— И потом, если бы Джасу не удалось отвлечь его внимание, стоя под окном, этот мерзавец мог перерезать мне горло. Кстати, только благодаря ему тем парням удалось незаметно пробраться в дом и скрутить преступника. Джас его отвлекал.
— Это я помню, — буркнула Фэйт.
— И еще он замечательно держался, когда сюда нагрянули мои родители. Даже приготовил всем чай.
— Охотно верю… — кивнула Фэйт.
— Так что, сама видишь, какой он хороший. Может, он и ошибался, но все равно человек славный.
Элла снова погрузилась в невеселые мысли. Как только они могли подумать такое о Миранде! Неужели они считают ее такой дурой, которая покупала наркотики в доме, за которым следят? Нет, уж что-что, а глупой Миранду не назовешь. Так что этот вариант Элла отмела начисто. И потом, достаточно вспомнить, как добродушно она отнеслась к просьбе поставить у них камеру слежения! Тогда больше всех возмущалась Элла. Ее мутило от мысли, что теперь в доме будет постоянно крутиться полиция. А вот Миранда ничуть не возражала. Не выказала даже тени недовольства. Казалось, ее все это забавляет. Элле вдруг припомнился день, когда Джас впервые явился к ним в дом вместе с молоденьким констеблем. Миранда, наклеив на веки кружки огурцов, чуть ли не в беспамятстве валялась на диване. Элла с трудом растолкала ее. Кое-как разлепив глаза, Миранда предложила им кофе. И что, скажете вы, именно так и должен реагировать человек, замешанный в торговле наркотиками?! Элла сжала пальцами виски. Нет. Никогда! Иначе придется признать, что Миранда — прожженная мошенница, что у нее нервы — как стальные канаты и незаурядный актерский талант. Но интуиция подсказывала Элле, что это не так. Такое просто невозможно! Достаточно вспомнить, как она первое время изводила Фэйт. Миранда всегда была прямодушной. Порой бестактной. Порой жестокой. Порой не считалась с другими людьми. Но представить, что она может в течение долгого времени лгать? Нет! Это невозможно…
— Знаешь, она была так добра ко мне в последний вечер, — плаксиво сморщилась Фэйт. — Мы проговорили почти до утра. И я поняла вдруг, что она мне по-настоящему нравится. Может, тебе покажется странным, но я рассказала ей кое-что такое, о чем не рассказывала еще никому. И она все поняла. Честное слово!
— Правда? — Подхватив пробегавшего мимо Симона, Элла усадила его к себе на колени. А тот, вне себя от восторга, принялся хватать ее за руку зубами, предлагая повозиться. Но Элла крепко прижала собаку к себе — ей хотелось чувствовать его тепло.
— Как-нибудь я тебе тоже расскажу, — пообещала Фэйт. — Знаешь, самое главное, как она к этому отнеслась. Мне показалось, ее это по-настоящему заинтересовало. Нет, никаких нежностей — ты же знаешь Миранду. Просто я заметила, что она мне сочувствует. И она так странно смотрела на меня…
— В самом деле? — Элла невольно насторожилась. Кто-то же должен, в конце концов, разобраться, что происходит. А Фэйт как-никак последней разговаривала с Мирандой.
— Словно… — Фэйт остекленевшим взглядом уставилась куда-то в пространство. Элла не сводила с нее глаз. — Знаешь, в ее лице было сопереживание. Это ведь не то же самое, что сочувствие, верно? Когда кто-то гладит тебя по головке со словами: «Ах ты, бедняжка!» — это одно. А иногда в чьих-то глазах прочтешь: «Понимаю» — это совсем другое. Ты согласна?
— Ну… И к чему ты ведешь?
— Сама не знаю. — Фэйт пожала плечами. — Просто я эту разницу хорошо чувствую. И вчера мне показалось, что она понимает, как нелегко мне в свое время пришлось. Но ведь глупо же думать, что Миранду кто-то мог дразнить, правда? Она ведь хорошенькая…
— Ну и что?
— А дальше… Она напилась в дым. Мы стащили у тебя бутылку, и я даже не заметила, как она напилась. Сама я выпила чуть-чуть, а вот Миранда то и дело подливала себе. А утром смотрю — бутылка пустая. Знаешь, под конец у нее даже язык заплетался.
Элла напряглась — еще один ложный след. Конечно, ничего удивительного, что Фэйт приняла сочувствие Миранды за чистую монету.
— Ладно, значит, подвернулась какая-то работенка и ей срочно пришлось мчаться в аэропорт. А незадолго до этого Миранда упомянула при тебе, что, возможно, ей на днях придется слетать в Штаты. К тому же ей и раньше случалось исчезать из дому после телефонного звонка. Ну и что тут такого, спрашивается? Наверняка они просто ошиблись.
— Нет. На этот раз нет. Знаешь, я ведь не зря упомянула насчет поездки в Америку. Было еще что-то — то, как она говорила об этом вчера вечером.
— Насчет Штатов? — Нахмурившись, Элла потрепала уснувшего Симона за уши. Он заворчал было, но недовольство его было явно притворным.
— Да… — Фэйт шлепнулась на диван и рассеянным взглядом уставилась в потолок. — Дай-ка мне подумать немного. Мы говорили… о том, что у каждого из нас есть собственные «призраки из прошлого», от которых никак не избавиться. И тогда Миранда сказала, что, дескать, ей для этого пришлось бы смотаться в Штаты. А я засмеялась и возразила, что все мои «призраки» тут, при мне. Вот после этого она и велела мне уезжать. — Фэйт задумчиво кивнула. — Да-да, так оно и было. Миранда еще сказала, что ей вроде как придется вернуться в прошлое, чтобы разобраться со своими «призраками».
— Есть! Поняла! — Элла с размаху стукнула кулаком по колену. Симон с испугу тоненько тявкнул. Спохватившись, она прижала щенка к себе, бормоча на ухо какие-то извинения.
— Что ты поняла?
— Все! Не так уж это и сложно. Похоже, ваш вчерашний разговор на сон грядущий подсказал ей одну идею. И вот Миранда с утра пораньше мчится в аэропорт, берет билет на самолет и летит к Лансу. Думаю, она решила поговорить с ним. Помнишь, как она расстроилась, когда получила бумаги о разводе? Скорее всего, что-то ей там не понравилось, и она решила слетать к нему, чтобы окончательно уладить это дело. Миранда хотела получить свободу и начать новую жизнь. Это я могу понять. Ну, и как тебе? По-моему, довольно логично.
С губ Фэйт вдруг сорвался неприятный, грубый смешок.
— Нет, — тихо прошептала она, по-прежнему уставившись в потолок. — Дело не только в этом.
— Проклятье, а ты-то откуда знаешь, а? — Осторожно переложив недовольного Симона на кресло, Элла сорвалась с места и по привычке забегала из угла в угол. — Господи, ну и каша заварилась! — опечалилась она. — Бедная Миранда летит в Штаты, чтобы выяснить отношения со своим экс-супругом, а ее подозревают черт знает в чем! А теперь и ты туда же! Насмотрелась своих сериалов! А по-моему, все совершенно ясно и понятно!
— Послушай, Элла, мне тоже нравится Миранда. — Фэйт села, одернув на себе пижаму. — И если ты думаешь, что мне хочется верить, будто она замешана в этом деле, то ошибаешься. Просто чем больше я об этом думаю, тем меньше эта история мне нравится. Особенно этот поспешный отъезд. Уж очень это смахивает на бегство, знаешь ли.
— Но почему?! — возмутилась Элла. — А то ты не знаешь, что у нее за работа! Сколько раз ей приходилось вот так сломя голову срываться и лететь куда-то? Неужели не помнишь?!
— Просто в этот раз она была чем-то расстроена. Ну, как тебе объяснить? Я имею в виду, если это обычный срочный полет, то почему у нее был такой подавленный вид, когда она уходила? Раньше такого не было. Да что ты, сама не помнишь? Мы еще смеялись, бывало, что она порхает по всему миру, как бабочка. А в этот раз она обняла меня в прихожей и прошептала на ухо, чтобы я была осторожна… И еще велела забрать себе почти полный флакон «Коко», который оставила на трюмо, — дескать, они все-таки меньше отдают кошачьей мочой, чем те, которыми я душилась до сих пор. Да, и попросила попрощаться с тобой за нее. И последнее. Когда она уже была возле двери, то сказала: «Если позвонит Джайлс, передай ему, что я обязательно дам о себе знать». Заметь, она не сказала, что перезвонит, когда вернется. А «дам о себе знать». Странно, верно? — Фэйт с недоумением покачала головой. — Прости, Элла, но когда я сопоставила все это, то подумала: а вдруг полиция ничего не напутала? Ты думаешь, Джас кинулся бы в погоню за ней, если бы они не знали что-то такое, что неизвестно нам с тобой? Не будь наивной. Может быть, она и не в Америку собралась. Может, я что-то перепутала. Но попомни мои слова — Миранда сбежала. И что-то подсказывает мне, что мы вряд ли когда-нибудь снова увидим ее.
Элла разом остановилась. Молча уставилась на Фэйт. Потом окинула взглядом гостиную, посмотрела на самоклеющиеся крючки, которые стали уже потихоньку отваливаться от стены под тяжестью штор, на торчащий голый крюк, где еще совсем недавно висела люстра. Она вспомнила, как разлетелась вдребезги душевая кабинка, как зеркало, которое она везла из супермаркета, вылетело из машины, разбив ветровое стекло, как она промахнулась, покупая краску для спальни. Фэйт не так уж часто высказывала свое мнение, но, если делала это, всякий раз оказывалась права.
— Что, если это действительно так, а, Фэйт? — Элла судорожно всхлипнула. Желание спорить вдруг пропало. — Что, если Миранда и вправду впуталась в это дело?
— Боюсь, так оно и есть… — Фэйт зябко поежилась.
— Не может быть. Да и зачем ей? Неудачницей ее не назовешь. Любит, конечно, повыпендриваться, но сердце у нее доброе, верно? Помнишь, как она предложила постричь тебя? Сама предложила… — Фэйт угрюмо кивнула. — Нет, тут что-то не то. Она не виновата. Быть такого не может!
— Может, она и сама не знала, во что впуталась, — предположила Фэйт. Лицо ее прояснилось. — Господи, жаль-то как! А как же Джайлс? Ведь он так ей подходит! И вообще, он очень славный. — Фэйт бросила на Эллу виноватый взгляд. — Забудь, что я когда-то называла его «задницей», хорошо? Кабы так, вряд ли бы у него был такой друг, как Пол. Просто он взбалмошный, вот и все.
— Да. — Элла согласно закивала. — Господи, как подумаю, что ведь это я унесла из нашего дома пакетик с «дурью» и спрятала в кустах на холме!
— Это точно.
— Угу. И ты об этом знала. По-моему, ты тогда предупредила меня, что незнание закона не может служить оправданием, верно?
— Да!.. — У Фэйт засверкали глаза. — Стало быть, мы обе тоже виноваты!
— Если Миранда и виновата, то не она одна. Нельзя же, чтобы она одна несла ответственность за все. Значит, нужно ей помочь.
— А что мы можем сделать? — слабым голосом спросила Фэйт. От ее недавнего воодушевления не осталось и следа.
— Где карточка? — Элла кинулась к телефону, рядом с которым лежала оставленная Джасом карточка. Поспешно набрав номер, она опустилась на диван и в нетерпении закрыла глаза.
— Ну же, давай! — умоляюще бормотала она.
— Джас? — Его голос что-то невнятно произнес в ответ. — Я тут подумала… Словом, ты должен знать: я недавно отыскала в нашем мусорном контейнере пакетик с наркотиками, испугалась и засунула его в кусты. Да, в кусты живой изгороди. И Фэйт об этом знала. — Что ответил Джас, Фэйт так и не разобрала, увидела только, как Элла скривилась. Видимо, он собрался бросить трубку, потому что Элла повысила голос: — Так что мы обе тут замешаны, слышишь? Конечно, мы не вполне осознавали, что делаем, но это не считается. Можешь так и записать, что мы сознались. Когда освободишься, приезжай за нами. Мы ждем…
Джас разразился такой бранью, что Элла поспешно отодвинулась от телефона. Он вопил так, что, казалось, трубка вот-вот взорвется. Подождав, пока Джас немного успокоится, Элла снова поднесла ее к уху.
— Джас, ты меня слышишь? Миранда вовсе не такая плохая, как ты думаешь. И ты должен знать, что мы с Фэйт собираемся выступить свидетельницами по этому делу. Учти, мы считаем, что ее кто-то впутал в это дело. — В трубке что-то зашипело, и Элла поспешно встряхнула ее. — Эй, ты слышал, что я сказала? — Шипение прекратилось, сменившись длинным гудком. Стало ясно, что их разъединили.
— Ну? — Фэйт вопросительно уставилась на нее.
— Ничего… — Элла с унылым видом положила трубку. — Сдается мне, он не понял ничего из того, что я сказала. Во всяком случае, пока они до нее не добрались.
Напряженная тишина в комнате вдруг взорвалась от телефонного звонка. Элла подскочила как ужаленная. Фэйт тоже затрепетала.
— Это, наверное, Джас. Решил перезвонить. — Элла схватила трубку.
— Элла? — Голос был женский. Элла готова была поклясться, что женщина плачет.
— Миранда? — Точно подброшенная пружиной, Элла вскочила на ноги.
— Нет, это Лорна. Я… Видите ли, я хотела извиниться за то, что напала на вас. Правда, вы появились так неожиданно, что я растерялась. И все равно… то, что я сделала, ужасно. Скажите, вы не подадите на меня в суд?
Отыскав взглядом выход, откуда шла посадка на ее самолет, Миранда нашла себе местечко неподалеку, пристроившись так, чтобы пройти на посадку последней, снова развернула газету и попыталась успокоиться. Теперь оставалось только ждать, когда в последний раз объявят выход на посадку. За долгие годы работы стюардессой Миранда твердо усвоила, что торопиться не стоит. К тому же летать для нее давно уже стало таким же привычным делом, как ходить, и Миранда искренне не понимала, почему некоторые так суетятся.
Сдвинув на кончик носа солнечные очки, она с жалостью наблюдала за двумя мужчинами, по виду бизнесменами, которые в панике метались по залу. Красные и вспотевшие, они галопом пронеслись вниз по коридору, ведущему к выходу. Заметив свою ошибку, оба резко остановились, покружились какое-то время, а потом ринулись через проход между стеклянными кабинками, где стюард в форме «Бритиш Эйруэйс» невозмутимо отрывал края посадочных талонов, пока мимо него медленно тек ручеек пассажиров. Миранда даже не улыбнулась, хотя в другом настроении наверняка смеялась бы до слез, глядя на эту парочку. Вздохнув, она принялась дрожащими пальцами складывать газету.
Потом положила ее на колени и уставилась неподвижным взглядом в никуда, снова погрузившись в свои мысли.
Все, конец… Она в последний раз выполняет приказ Ланса. Пусть больше на нее не рассчитывает. Миранда рассеянно похлопывала себя по коленям сложенной вчетверо газетой. Несколько раз пробежав глазами статью, она так и не поняла, о чем она. Кажется, сообщалось, что кто-то умер. И этого человека, кажется, называли великим филантропом. Что-то подтолкнуло ее, и Миранда, развернув газету, принялась читать внимательнее. Мелькали вырванные из контекста фразы: огромный вклад в дело благотворительности… самоотверженный, бескорыстный труд… не ради славы и наград… жизнь, без остатка отданная людям. Миранда перевела взгляд на фотографию — изрезанное морщинами, улыбающееся лицо, близоруко прищуренные добрые старческие глаза.
Миранда уронила газету на колени, подняла голову и, заморгав, уставилась в потолок. Глаза защипало. Только этого не хватало, особенно сейчас, с досадой подумала она. Нужно взять себя в руки, сесть в этот проклятый самолет и лететь в Нью-Йорк. Миранда тихонько выругалась. И так всегда, угрюмо подумала она. Кто-то невидимый отдал команду — и все пришло в движение. И ему плевать на то, что она чувствует. Плевать, что сердце у нее разрывается от тоски, что она никогда уже больше не увидит собаку, Джайлса и Фэйт с Эллой. А вздумай она вернуться, будет еще хуже. Тогда она потянет за собой и близких ей людей. А если такое случится, ей и вовсе незачем жить. Миранда мрачно усмехнулась…
Она вновь уткнулась в газету. Старческое лицо по-прежнему улыбалось ей с фотографии. Миранда обратила внимание на заголовок статьи: «Свободный». Подняв голову, она взглянула на очередь, выстроившуюся к выходу на посадку. В конце ее стоял какой-то седовласый мужчина в твидовом костюме. Заметив, что он уставился на нее, Миранда показала ему язык. Смутившись, мужчина поспешно отвернулся.
— Это называется настоящий бунт на корабле, — пробормотала она, обращаясь сама к себе. — Впрочем, ты всегда была мятежницей, дорогая моя.
Миранда перекинула через руку пиджак, повесила сумочку на плечо, бросила взгляд в окно, где на взлетной полосе виднелся изящный силуэт самолета. Казалось, он с нетерпением ждет, чтобы умчать ее далеко-далеко — к свободе. Вздохнув, Миранда решительно повернулась на каблуках и зашагала к стойке, где стояли члены экипажа. К тому времени толпа растаяла, большинство пассажиров было уже на борту, и поэтому они, увидев Миранду, обратили к ней сияющие лица, словно встречая припозднившуюся гостью.
— Могу я попросить ваш посадочный талон, мадам?
— Свободна… — пробормотала Миранда.
Голубоглазый молодой человек посмотрел на нее с интересом.
— Простите, мадам, не понял.
— Свободна, — повторила она. — Точнее, скоро буду свободна. Вы не поняли? Ну, тогда свяжитесь с полицией, хорошо?
В его голубых глазах что-то мгновенно вспыхнуло и погасло, и они тут же словно подернулись корочкой льда. Миранда ничуть не удивилась — ее ведь тоже учили, как вести себя в кризисных ситуациях. Правда, она летала на самолетах другой авиакомпании, но это не важно — все члены экипажа проходят типовую подготовку. Их тоже обучили с первого взгляда определять, откуда исходит опасность. Миранда невольно усмехнулась — голубоглазый молодой человек в летной форме и загорелая стюардесса возле него с пачкой посадочных талонов в руке среагировали точно так же, как это сделала бы на их месте она сама. Ничего не поделаешь, профессионалы. Миранда мысленно аплодировала им обоим.
— Какие-то проблемы, мадам?
— О, да, — твердо начала Миранда. — Этим рейсом летит один человек… Так вот, думаю, полиции очень хотелось бы побеседовать с ним. Впрочем, возможно, полицейские уже едут сюда. Честно говоря, не понимаю даже, — Миранда окинула взглядом опустевший зал, — куда они запропастились?
— Хорошо, мадам. Я все понял. Если вы не возражаете, давайте отойдем в сторону и немного подождем, чтобы не задерживать посадку. — Другой молодой человек невозмутимо занял его место, с приветливой улыбкой забрав из рук припозднившихся пассажиров посадочные талоны. Собеседник Миранды, вежливо взяв ее под руку, отвел в сторонку. Все это время глаза его ни на минуту не отрывались от ее лица. — Вы не могли бы дать нам подробное описание человека, о котором говорите?
Миранда снисходительно улыбнулась:
— Это я, дурачок. Разве вы не поняли? Я сдаюсь. Так что звоните в полицию, и давайте покончим с этим поскорее.
Юноша, не сводя с нее глаз, кивнул и, сделав незаметный жест рукой, отодвинулся в сторону. И тут же стоявший поблизости телефон пронзительно зазвонил.
— Извините, я на минутку.
— Наверное, это насчет меня, — усмехнулась Миранда.
Юноша поднес трубку к уху. Взгляд его по-прежнему был прикован к Миранде. Повернувшись к нему спиной, она бросила взгляд в сторону двери. Может, кто-нибудь уже едет сюда? Конечно! Вот и они! Двое мужчин рысцой пересекли зал и, даже не взглянув на эскалатор, одним махом взлетели по лестнице. Нагруженные сумками пассажиры провожали их удивленными взглядами. Работая локтями, парочка протолкалась сквозь сплошной поток людей, устремившихся к другому выходу. Теперь они почти бежали. Оба были в обычных костюмах, не в форме.
— Не спешите, ребята… — пробормотала Миранда. С бесстрастным лицом она ждала, когда полицейские подойдут ближе. Вбежав в зал, откуда пассажиры проходили на посадку, оба огляделись по сторонам и перешли с рыси на быстрый шаг. Один из них, с выпуклым «пивным» животиком, распиравшим рубашку, на ходу сунул руку в наплечную кобуру. Другой, худой и темноволосый, остановил его:
— В этом нет необходимости.
Миранда, услышав эти слова, смяла посадочный талон, отсчитывая про себя последние секунды. И вот они уже возле нее. От долгого бега лицо у толстяка стало багрово-красным. Этот, скорее всего, из Интерпола, подумала она. А второй, с гривой черных, как вороново крыло, волос, был ей хорошо знаком. Он посмотрел на Миранду, и в глазах его вспыхнула злость.
— Привет, Джас. — Стащив темные очки, она посмотрела ему прямо в глаза. — Что так долго?
— Миранда, — он пытался отдышаться, — какого дьявола?! Что за игру ты затеяла?
— Кончились мои игры, Джас… — Она протянула ему билет, посадочный талон и паспорт. — А теперь… я требую, чтобы мне, как свидетелю, была обеспечена защита. А после этого я сделаю все, чтобы утопить одного ублюдка в дерьме.