Ей до смерти не хотелось идти на юбилей шефа. Тем более с Егором они почти не разговаривали после того случая. Насколько она слышала, дома он не жил.
Ее разрывало от желания поговорить с ним. Как раньше. До их неожиданного помешательства друг на друге. И если честно, Надя не думала увидеть его здесь. А он пришел.
Егор пришел, потому что поздравить шефа необходимо. И в свою очередь не думал, что Надя придет. Еще и такая красивая. Словно русалка.
– Привет, – осторожно произнес он, присаживаясь на диван. Надя держала в руках бокал и явно рада его видеть.
– Привет.
– Отлично выглядишь. На русалку похожа.
– Спасибо, как ты сам?
– Нормально. А ты?
– И я.
Глаза ее говорили совсем другое. И он боялся, что его глаза тоже. С того поцелуя прошла целая вечность.
Да, сейчас он жил не дома, снимал квартиру. Хотя Вика и звала его обратно. Одумалась. Хорошо, что сегодня она не здесь, пусть и Мила, дочь шефа, ее подруга.
Впрочем, будь она здесь, ни за что бы не позвала его назад.
Достаточно только посмотреть на них обоих и все станет ясно.
– Идем танцевать?
– Идем, – с улыбкой ответила Надя.
Егор привлек девушку к себе, как величайшую драгоценность. Пусть все смотрят, пусть. Этот танец только их.
Зачем слова, да и к чему они? Тот же огонь внутри него, внутри нее. Тоже пламя бушует, рвется наружу. Сжигает все, что было, ради того, что еще будет.
Прошлое и Настоящее смешиваются, исчезают для возрождения Будущего.
Им суждено быть вместе. А против Судьбы шансов нет.
Сопротивление? А для чего? Для чего жилы тянуть из раненого сердца, когда Она— центр твоей Вселенной?
– Ты сегодня такая красивая, – прошептал он ей на ухо.
– Я счастливая. Оттого и красивая, – парировала она.
– Я хочу, чтобы ты ничего больше не боялась.
– А с чего ты решил, будто я боюсь?
Надя улыбнулась только ему знакомой улыбкой. И сама прильнула к его плечу.
– Я с тобой становлюсь все той же, помнишь с косой?
– Помню. Я все помню. И ты знаешь, пора нам уже наполнить себя новыми воспоминаниями. Ты как за?
– Не воспоминаниями. А Настоящим.
– Тогда я тебя похищаю. И никуда не отпущу.
– Думаешь, я хочу убежать?
– Всякое может быть. Один раз ты уже сбежала.
– Сбежим еще раз?
– Я только за.
Они ушли с праздника, крепко держась за руки.
В перерывах между поцелуями он пытался найти ключи в кармане пиджака, а когда наконец— то нашел, в квартиру они ввалились, хохоча.
Она запуталась в своем русалочьем платье, и падая потянула его за собой. Он почти свалился на нее, такую хрупкую. Прислонил свой лоб к ее и тихонько прошептал:
– Я тебя люблю, Надя.
– Тсс, – прошептала она в ответ и притянула его за шею.
– Ты знаешь, что счастье любит тишину?
– Знаю.
– Вот и помолчи, – прошептала она, касаясь его губ.
На этом мы их пока и оставим))))
Ведь Счастье любит Тишину.
Мила весь вечер провела с дежурной улыбкой. Лера ей понравилась, вопреки заверениям матери.
Кого она не хотела видеть, так Женю.
Поэтому удивилась, когда он плюхнулся с ней рядом после очередного танца, и заговорил:
– Наша Милка от тоски проглотила три доски?
– Господи, Смирнов, ты так и остался на уровне детсада?
– А ты смотрю сильно выросла.
– Уж повзрослее тебя.
– Да не уж то? Чего без мужа? Где твой Винегрет?
– Оливье.
– Ну да. Однофигственно.
– А ты чего один? Или уже никому не нужен?
– Скучно мне. Вот тебя увидел и сразу полегчало. Пошли потанцуем?
– Вот еще, дурак.
– А говорила, что выросла, – вздохнул Женя и отошел от Милы.
Петя наблюдал за девушкой, близко не подходя. Он совсем не хотел сюда приходить, но после телефонного разговора с Вероникой, ему втемяшилось прийти. Может, убедится, что с Милой все в порядке? Оградить от дурного и тленного влияния матери? Но кого она послушает? И какое ему дело до избалованной девчонки, которая не знает слова «нет»? Хотя, как видно, кто— то однажды сказал ей нет, раз она так болезненно реагирует на него. Это видно по ее глазам, губам, которые дрожат. Не для того, она вышла замуж, лишь бы доказать, что ее могут любить? Впрочем, пустое.
Она просто не получила желаемое, вот и злится до сих пор. Как раз в духе своей полусумасшедшей мамаши.
Наконец народ стал расходиться, Петр выловил момент и присел рядом с девушкой.
– И что ты тут делаешь?
– Пришел в гости. Нельзя?
– Странно. Позвонить не судьба?
– Я хотел сам увидеть, что ты в порядке.
– Увидел?
– Да. Но теперь думаю, что сам не очень рад.
– Ты приперся сюда, чтобы мне это сказать?
Петр замолчал. Действительно, чего он приперся? Не хватало еще нарваться на Руслана, который его не переваривал, а хуже всего на саму Веронику.
– Я хотел сказать одно, уезжай отсюда. Не твоя это война. Я подумал над тем, что ты сказала и согласен с тобой. Хочешь, уедем отсюда вместе?
– И куда мы поедем?
– Знаешь, где край света?
– На меня твои методы не действуют.
– Я серьезно. Уедем отсюда. Подальше от всех, – прошептал он, наклоняясь ближе к ней: к своевольной ледяной принцессе. Растопить можно и камень…
Она ответила на его поцелуй. Не сразу. Сначала оторопела, потому что лишь во сне бывает такое.
Мила не любила слишком открываться, даже близкие не знали, какие демоны резвятся в ее душе, на самой глубине. Оливье— хороший парень, но она никогда его не любила. Его выбрала мама, как обычно делала за нее выбор: будь то платье или с кем дружить.
У нее никогда не существовало собственного мнения, в отличие от старшего брата. Марионетка в руках любого, кто захотел поиграть.
Абсолютно безвольная кукла. И сейчас во время этого поцелуя девушка почувствовала себя свободной. С волей. Нитки перерезаны. Она вольна делать, что хочет!
Поэтому ответила на поцелуй. Лед таял, превращаясь не в талую воду, потому что никогда не был водой, а в пламя.
И неизвестно, чем бы закончилась ее трансформация, потому что раздался вскрик. Пламя снова стало льдом. Мила поспешно и трусливо сбежала под взглядом матери.
Петр приготовился обороняться.
– Я не поняла, ты чего пришел? Мы же договаривались!
Вероника присела на диван.
– Это не по плану. Ты мне все испортишь!
– Например? – произнес Руслан. Он вернулся в дом, забыв телефон. И совершенно не ожидал столкнуться с сестрой в дверях, а потом еще застукать мать и ее очередную игрушку.
Вероника испуганно закрыла рот руками. На сына страшно смотреть.
– Я кажется, объяснил тебе мама, сюда никого не водить. Ты вероятно совсем меня не слушаешь?
– Я вообще не к ней пришел, – Петя не стал стоять в стороне. Руслан не удостоил его взгляда.
– Вон отсюда.
– И что ты сделаешь? За шкирку выкинешь? Силенок то хватит?
Руслан не успел ничего ответить, между ними встал Женька:
– Эй, парни, спокойно. Все расходимся. Все нормально.
Петр смерил взглядом их обоих и ушел.
– Пошли, – Женя потянул друга за собой, но тот упрямо и зло смотрел на мать. Потом развернулся и молча вышел.
Вероника нашла дочь в комнате. Та встретила мать, смело, смотря ей в глаза.
– И что это было?
– Что, где было?
– Что у тебя с Петром?
– Ничего.
– Зачем тогда ты целовалась с ним?
– Это спьяну, мама. У нас ничего нет.
– Он тебе нравится?
– Кому какая разница? Чего ты так интересуешься?
– Я беспокоюсь о тебе, Людмила.
Вероника с безразличием смотрела на дочь.
Бестолковая.
Слабая.
Безвольная.
Как у нее могла родится такая дочь? Наверняка, пошла в отца.
– Я чтоб больше не видела тебя с ним. Увижу, пожалеешь. Понятно?
– Предельно. Спасибо за заботу, мама.
Вероника поспешно вышла из ее комнаты. А дочь только вздохнула и мечтательно закрыла глаза.