Женя
Прошло шесть месяцев.
Сегодня мы поехали на кладбище с Варей. Лера осталась дома с Оксаной. Последняя буквально жила у нас. Впрочем, никто из нас не был против. Скоро на свет должен был появиться наш сын, и мы с нетерпением ждали его появления. Уехать раньше у нас не вышло. Сначала известие о гибели Петра и Кати, потом вот заболели дети, Лера плохо себя чувствовала, лежала на сохранении и отъезд откладывался на неопределенное время.
Постояв у могил Руслана, Милы, мы пошли к родителям. Свежие ослепительно— белые розы появлялись на могиле мамы каждый день. Я не разговаривал на эту тему с Андреем. Он любил маму, но им так не суждено было остаться вместе. Я, кстати отдал ему все письма, что она бережно хранила. Мне ни к чему, а для него может что— то значило. Варя общалась с ним, знаю. Сама же проговорилась. Он потерял дочь, мы сестру. На ее могиле красные, бархатные свежие розы, тоже появляющиеся тут каждый день. Я ни разу не видел, чтобы он приходил. Сам ли приносил цветы или кто из его подопечных? Неизвестно.
Я простил его. Пускай. Сейчас не важны прежние ссоры, обиды. Та, что учила меня смирению и доброте, простила его. А я сын своей матери.
Время тянулось бесконечно.
Сережа и Света больше не вернулись, остались в другом городе и я ни капельки не виню их в этом. Мы приносим несчастье…
Лето полностью вступило в свои права. Мы жили вдалеке от города, от его суеты. Соседей вокруг мало, что не может не радовать.
Воздух чист и свеж. Алиса любила бегать по утрам. Эта привычка ее успокаивала, стабилизировала. Во время бега мысли спокойно текут своим чередом, не мешая.
В это утро она также вышла на пробежку, как и раньше. Ровно в шесть утра.
Включила таймер и побежала.
Она уже давно собрала свои вещи и собиралась с духом, чтобы уехать. Света и Сергей звали её к себе, но куда мешать двум влюбленным? Поэтому ей оставался лишь бег. Лишь спорт.
Предприняв последнюю попытку соблазнить Женю, она сдалась после её позорного провала. Фиаско.
Поэтому сегодня она готова уехать.
Женя присоединился к ней как всегда незаметно. Пару секунд и он уже подстроился под её ритм.
До чего же с ним хорошо! Даже без слов, ненужных абсолютно. Один взгляд его синих глаз из— под длинных ресниц и ее сердце не то чтобы делало сальто, нет. Оно взрывалось сумасшедшим вулканом и бурлило, бурлило. Ее чувства к нему чадили, затмевая все остальное. Сколько раз она представляла себе как этот рот прижимается к ее? Сколько раз представляла тяжесть его тела, пусть слегка похудевшего, но мускулистого на себе? Сколько раз представляла себе стон, сорвавшийся с его губ при…
Она едва не слетела с дорожки, запнувшись. Женя вовремя успел поймать ее за талию и, прокрутив на месте, поставил на землю.
– Почему? – вырвалось у девушки.
– Почему что?
– Ты знаешь, о чем я.
– Понятия не имею. И знать не хочу. Готова?
Алиса буркнула и побежала со всех ног. Пусть попробует догнать.
Курить я бросил сразу, как узнал о беременности Леры. И пока играл в догонялки с Алисой, впервые этому обрадовался. Что за строптивая девчонка эта Алиса. Надо ее познакомить с кем-нибудь, конечно лестны ее чувства ко мне, но ее все жалко. Чего она во мне нашла?
Последней каплей стала наша с Лерой свадьба. Хотя свадьбой ее назвать можно с натяжкой. С большой натяжкой.
Мы пошли и расписались, без свидетелей, без суеты. Я счастлив, даже во тьме для нас мелькал лучик света.
Естественно, в конце концов, нам пришлось сказать Алексу правду. Он обещал приехать, как найдет Вике няню, которая устроит его придирчивый вкус. По документам мальчики уже наши. Степа зовет Варю мамой, она ему ближе, чем мы с Лерой.
Приближалось время родов, до которых оставались считанные дни. Мне нечем заняться. Вещи уже давно собраны, дела закончены, все продано, кроме нашего дома и дома Королевых. Алекс уже подыскал нам новый дом и Лере он очень понравился по фото. Мне же все равно. Я оставлял тут гораздо больше. Андрей уговаривал меня не уезжать из России, остаться здесь. Но мне невыносимо дышать одним воздухом с Вероникой. Она, между прочим куда— то пропала. За эти восемь месяцев тишина. Признаться честно, я ждал удара от нее. Жил в ожидании. Я слишком хорошо ее знал.
Алиса уехала на прошлой неделе. Наконец ей стало понятно, что между нами ничего никогда не будет. Хотя признаться честно, как человек она хороший. Мне нравилось общаться с ней, бегать по утрам. И если она решила уехать, ценю ее выбор.
Лера родила через неделю замечательного малыша. Наше маленькое очередное Чудо. В больницу я взял с собой Степку, Дашу и Машу, посмотреть на братика. Уставшая Лера смотрела на нас с улыбкой, держа на руках младшего Смирнова. И счастье, бесконечное счастье выплескивалось из нас, переливаясь через край.
Степа серьезно протянул Лере дорогую сердцу машинку. Он долго выбирал, сосредоточенно подарок младшему братику и решил, лучший подарок, его любимая машинка. Даша, сунув деловито конфету в рот, разглядывала палату.
– Папа снова балует вас конфетами? – принимая суровый вид спросила Лера.
– Ну кто— то должен это делать, – принял я огонь на себя.
– Мы по одной! – хором воскликнула вся троица.
Мы расхохотались с Лерой.
Наконец их выписали домой. Варя на этот случай испекла шарлотку, хотя дети требовали пиццу. Отношения между сестрой и моей уже женой оставались прохладными. И ни одна нее желала ничего менять. Для дружбы у Леры была Оксана, а Варе никто не нужен кроме детей.
Сестра умудрялась одновременно учиться и заниматься домашними делами. За что я ей бесконечно благодарен.
В дверь раздался звонок. Довольная Варя, бросив полотенце на стол, отправилась открывать и вернулась с Андреем. Лера бросила на меня умоляющий взгляд и широко улыбнулась. Дети тут же повисли на новоиспеченном дедушке. Он всегда приходил с огромным ворохом подарков и сейчас не изменил себе, вдобавок притащив пиццу. Это проделки Никиты, кстати тоже считающего Андрея дедом. Тот и не возражал. Как— то он выразил мнение, что нет чужих детей, все, кто есть, могут смело называть его дедушкой.
Наша семья значительно сократилась и сейчас усевшись за стол: я, Лера, Варя, Оксана, Андрей, дети, мы как никогда чувствуем себя целыми. Те, кто ушли, всегда с нами… Просто вышли из— за стола на пару минут.
Андрей после обеда хотел понянчить младшего Смирнова, но Лера ревностно не позволила. Догадываюсь отчего, но не стал заострять на этом внимания. Андрей, если и обиделся, виду не подал.
Наконец он уехал, вдоволь поиграв с детьми. Варя собрала посуду и отправилась на кухню.
Мне не хватало родителей, друзей. В доме, хоть и звучат детские голоса, смех, все равно тоскливо. Я держусь, стараюсь держать себя в руках. Иногда кажется, я потерял способность чувствовать, насколько заперт в себе.
Света по природе достаточно робкая. Находясь между двух огней, она не могла решить, что делать. С одной стороны Лера, почти уже готовая вышвырнуть Алису из дома, а с другой стороны Алиса, увлеченная Женей.
У Алисы это чувство скорее спортивное.
Женя становился призом, очередной наградой. Алиса не понимала глубины его чувств к Лере, не понимала, никуда ему не деться. Что Лера, пухленькая, да и в любом виде даст сто очков любой стройной красотке. Потому что он ее любит. А она любит его. И третьей третьего там никого не может быть.
Света, настолько поглощенная чужими отношениями, что чуть не проворонила свои.
Сережа не пришел в восторг от беременности Леры. И так дом полон детей, а она еще удумала рожать в такое неподходящее время. Нет, детей Сережа любил, но считал, сейчас их и так слишком много. А сама Лера мало подходила на роль матери большего семейства. Вернее, не подходила совсем.
Он переодевался, когда Света зашла к нему в комнату. Отношения у них застопились. Дальше поцелуев дело не шло. А тут она сама пришла и обняла его.
– Я хочу пригласить тебя к себе. Познакомить с отцом. Как ты на это смотришь?
– Положительно. Сережа, ты такой хороший.
– А к твоим мы когда поедем?
– Когда захочешь.
– Тогда я хочу и чем быстрей, тем лучше. А то скоро все разъедутся.
Алекс
С Варей мы стали бегать по утрам. Девчонка даст фору любому. Холодный зимний воздух, синхронные движения и я отдыхал. Отдыхал, бегая и ни о чем не думал. Дела сейчас шли хорошо, имущество продавалось и стало спокойнее. Варя чувствовала себя намного лучше, хотя тоже до конца не пришла в себя. Еще больше замкнулась. Известие о беременности Леры ее не обрадовало, но она, сделав над собой колоссальное усилие, выдавила улыбку. Ей тяжелее, чем нам. Нет подруг, нет друзей. Лишь мы по парам и дети.
Алекс уехал и уже к вечеру следующего дня был наконец— то дома. Катя была следующей. Петя заехал за ней и увез в аэропорт. Они договорились уехать вместе, чтобы не вызывать лишних подозрений. Катя никогда не видела моря и чтобы сделать следующий шаг, ей нужно подумать. Кажется, Петр не против ее решения, наоборот он изменился. Стал более ответственным и дети его обожали. Света и Сережа тоже уехали. Эти двое вцепились в друг друга клещами и отправились знакомиться с родителями.
Свадьба, конечно не за горами и мы надеялись присутствовать на ней. Мы остались втроем.
И стоя на крыльце родного дома, махали ей из всех сил. Лера и даже Варя заревели и я обнял их обоих. Все почти позади. По плану Варя должна была уехать с Алексом, но заартачилась. Теперь мы поедем все вместе: трое нас и 4 детей.
Катя
Я стояла в очереди, ожидая начала регистрации. Петя рядом. Вчера я виделась с той женщиной. Не знаю, зачем пошла на это второй раз. Мазохизм?
Я хотела посмотреть ей в глаза и понять, что с ней не так? Она лишила меня детства, материнской любви, любимого… И я хотела понять для чего?
Я на нее совсем не похожа. Ни капельки. Папина дочь. Пусть она и красива. Да, ослепительно красива. Женя показывал мне фото братьев и сестер. Между нами нет сходства и очень жаль. Может тогда между Вероникой и мной было бы что— то общее…
Алекс уехал и мысленно я следовала за ним. Интересно, чем он занят сейчас? Мы обещали писать друг другу каждый день, и он с утра забросал меня сообщениями. Я хотела поменять свой билет и рвануть к нему.
Не знаю, кому больше нужна эта поездка. И это глупое мое обещание. Женя уговорил меня уехать, мол надо развеяться.
Вот и поехала развеяться… Объявили наш рейс. Я испуганно посмотрела на улыбающегося Петра.
– Мы летим? И я увижу море?
– Океан. Целый океан, Катя, – ответил он мне.
Женя
Я стал бояться звонков. Прошел месяц с их похорон. И я не смог сказать ему. Боже, я не могу решиться на этот звонок. Он писал почти каждый день, отчитываясь о делах, о маленькой Вике. Спрашивал о Кате. А я не мог сказать, что ее нет.
Никто из нас не мог.
Мы втроем врали, заливаясь слезами, впиваясь в руки до крови.
Я не мог сказать, ведь для него она еще живая. С босыми ногами, в красном купальнике греется на море, поэтому не берет трубку и не отвечает на сообщения. Алекс уже готов сорваться. И мы чувствовали это. Любовь сильнее всего, но не смерти. Против нее она бессильна.
Так пусть еще немного Катя погреется на солнце. Хотя бы еще немного… Для него.