Алекс
Два дня я посвятил тщательному изучению Вари как объекту ревности со стороны Кати.
Излишне худая, если не сказать изможденная, маленького хрупкого роста. Подобно сестре любящая темный макияж, добавляющий ей возраста и ненужной зрелости. Длинные, светлые волосы, странная прядь розовых волос. И замкнутость. Девушка жила и дышала, надежно окруженная кирпичной кладкой. Впрочем, на толпу детей она не распространялась. Те и за проволоку бы проникли, к слову сказать.
Так что Катя зря ревновала. Я не видел в Варе ничего женского, что могло бы привлечь меня. Но мне с ней легко, просторно. Вот сейчас мы оба ползали по ковру, собирая замок из лего в компании детей.
– Саша, а ты умеешь играть в твистер? – спросил увлечённо Никита, – Я так давно хотел поиграть.
– Легко. Тащи сюда свой твистер, – я понятия не имею, что это за игра.
Варя хихикнула:
– Хочешь попробовать? Это игра на гибкость. Ты сумеешь?
– Уверен, мы все сумеем. Кит, тащи.
– Мы нарисовали сами, поэтому строго не судите, старое полотно мы уже давно посеяли, – довольный Ник побежал за игрой, получив одобрение.
– Ты уверен? – удивленно спросила Варя.
– В своей гибкости? Уверен. Раз парень хочет, можем и поиграть.
Никита принес коробку и разложившись мы стали играть. К нам тут же присоединились Женя, Лера и Катя, последняя осталась в стороне, наблюдая.
Я не совсем уж гибкий, не стоило хвастаться.
– Ногу на желтый кружок, а руку на левый красный! – скомандовал маленький диктатор, и остальные дети покатились со смеху. Зато мне открылась потрясающая картина на грудь Варвары. Чёрт. Маленькая, аккуратная, идеальной формы. Чёрт.
Она почти уткнулась мне в лицо! И тут я запоздало вспомнил про свои узковатые джинсы, явно ставшие еще уже в данный момент. Надо срочно подумать о чем— то другом! О чем угодно, желательно ужасно отвратном.
Да, попробуйте этот способ, когда перед носом заманчивое видение. Чёрт!
– Варя, ногу левую на зеленый кружок.
Мы поменялись местами. Теперь она, выгнувшись повисла подо мной, а я над ней. Боюсь, конфуза не избежать. Если я еще раз передвинусь, то футболка и так уже ничего не скрывает, а джинсы натянуты до предела. Мне даже не поправить и не попытаться сделать хоть что— то.
Стояк – это стояк. И чем больше девушка в опасной близости ко мне, тем меньше шансов на переключение.
Я почти зарычал, когда она в очередной раз сменила положение и теперь моему взору предстала еще больше восхитительное зрелище как ее зад. Компания веселилась. Им то что. Конечно, весело, смешно. Веселей то ничего не придумаешь.
– Эй, когда там моя очередь?
– Ты же вроде утверждал, что гибкий и твистер не проблема? – заулыбалась Варя. Мое лицо запылало огнем.
Еще какая проблема. Еще мой член тоже та еще проблема. И если кто— то зайдет слева хохот станет еще громче. Я бы и стал посмеялся, если не был сам виновником торжества. Стояком программы. Гвоздем.
– Я погорячился! Могу я выйти из игры?
– Не раньше нас. Мы уже заканчиваем.
И я сделал то, что должен был. Упал.
Ответом мне послужил вздох разочарования. Я шмякнулся на Варю и подмял ее под себя, чему мой нижний мозг весьма обрадовался. Кто бы сомневался. Девушка ойкнула, приняв мой вес на себя.
– Извини, – пробормотал я. Мое лицо пылало до кончиков ушей.
Жаль, люди еще не изобрели телепорт. Иначе я бы скрылся отсюда и никогда бы не появился в таком виде.
Давно я не пытался скрыться ото всех. Забился в свою нору.
Что со мной? Неужели я настолько безнадёжно испорчен? Захотеть девушку, которую знаю давно и на которую не обращал никакого внимания?
Что со мной?
Почему я такой неправильный?
Ведь среди миллиона девушек, выбираю всегда не тех.
Всегда не ту.
Может, в чем— то проклятая сестренка изначально была права? Я такой же испорченный, такой же грязный как она? И у нас свой извращенный вкус на двоих? Она захотела брата, а я так же родную кровь…
С того вечера я стал избегать общества обоих сестер. Катя бесилась, Варя искренне не понимала, отчего я перестал возиться с ней. Но в отличии от старшей сестры она не наседала, ничем не выдавала ни грамма разочарования или заинтересованности.
Девушка жила за каменной стеной и если мне в какой— то раз удалось сдвинуть хотя бы один кирпичик с места, он не был водворен на место. Для меня стена была чуточку ниже. Поэтому при желании я могу дотянуться до нее, как не может никто другой. Поэтому побесившись пару дней, и как следует пропесочив себя, вновь начал общаться с Варей.
Ей тяжело жить здесь и если бы не дети, она бы давно ушла из родного дома. Отношение к ситуации ее брата не изменилось. Он стоял на защите Леры горой. И думается, ему следовало вести себя иначе, чтобы не потерять сестру. Но он как и многие в этом доме слишком упрям и горд.
Оксана так же подливала масла в огонь, в итоге Варя почти все время свободное проводила в своей комнате. Поэтому честнее и справедливее я считал не оставлять ее одну.
Часто мы прогуливались по вечерам. Она неизменно шагала рядом, сунув руки в карманы. Мы мало говорили, думая о своем.
Сара слала отчеты о проделанной работе и у нее есть новости относительно нашего Рыжего друга. Честно, я испытал огромное облегчение, когда узнал о его благополучии. Он сидел в тюрьме и внешне здоров. Осталось вытащить его оттуда без оглашения.
Варя училась, поэтому часто забирал и отвозил ее я. Она не возражала и казалось легче дышала в моем присутствии, чем брата или отца.
Артем бывало пытался наладить с ней общение, впрочем зря. Она проходила мимо него, стоящего с огромным букетом цветов, даже не одаривая взглядом. Он растерянно смотрел ей вслед, не окликая.
Я сочувственно хлопал его по плечу и забирал букет. Честно, должность дракона устраивала. Вика подрастет, и быть может ее папаша поумнеет за это время…